Остальные колдуны и солдаты, вместе с тремястами пиратами, грузились на уцелевшие корабли, чтобы плыть на восток вдоль побережья. На глухих берегах в северо-восточном углу моря они высадятся и пойдут на соединение с Рогезом.
Большинство кораблей погибло во время бури или было сожжено, однако самый большой, флагман Колокольчика по имени «Уллавелла», оказался почти целым. Его должны были полностью починить уже к вечеру, поэтому выступление сухопутной армии назначили на следующее утро. «Уллавелла» и несколько кораблей помельче выйдут в море еще через сутки.
Остаток дня Сорген провел в хлопотах. Для рха-уданцев купили у степняков коней – благо, после сражения многие из них остались без седоков. Пиратов нарядили в трофейные зурахатские доспехи. Рогеза пришлось долго поучать, но он все еще держался неуверенно, так что в конце концов Гуннир снова вызвался ехать вместе с ним. Это известие чрезвычайно порадовало Хейлу и огорчило самого князя – но выбирать ему не приходилось.
Ночью Соргену покоя тоже не было. Стоило устроиться на постели после обильного, хотя и простого ужина – дверь в комнату открылась, пропуская внутрь Хейлу, одетую лишь в тонкую сорочку. Нет конца моим битвам! – подумал Сорген, тоскливо глядя на игриво улыбающуюся подружку. Впрочем, эти округлые бедра, плавно покачивающиеся при ходьбе и высокие груди, пронзающие полупрозрачную ткань твердыми сосками, смотрелись завлекательно. Недовольство быстро сползло с лица колдуна, сменившись вожделением. В новую битву он вступил, полный вдохновенного воодушевления.
Утром армия кочевников длинной грязной змеей уползла за холмы и утесы из разоренного Делделена. Оставшиеся в городе пираты принялись за пьянство и женщин, спеша урвать оставшийся им день. Многие не желали идти ни в какой поход, но воля Колокольчика и присутствие пугающих колдунов заставляли их держать свое мнение при себе. Южане же просто пользовались тем, чего были давно лишены; весь город обратился в большую, гудящую таверну, полную охочих мужчин и сговорчивых женщин.
После полудня, когда Хейла спала, отдыхая от ночных игрищ, Сорген пришел в покои Колокольчика и велел ему собрать семерых слуг, которые разделяли с хозяином проклятие Бога-Облака. К счастью, все они были еще не особенно пьяны. Маг отвел их к реке и усадил в лодку; на все вопросы он отвечал загадочной улыбкой и обещанием показать, а не рассказать. Вместе с лодкой они поднялись в воздух – Соргену было очень смешно видеть, как отъявленные головорезы бледнеют и хватаются за борта с тонким скулением. Спокоен и тих был только сам Колокольчик, словно бы понимающий всю важность момента.
Лодка пролетела вдоль реки, потом скользнула над лесом. Сорген не испытывал никаких сомнений, хотя в своем странном сне не видел дороги. Он ни на мгновение не задумался, что все это может оказаться вымыслом и ложью воспаленного разума.
– Да куда ж мы летим! – спросил, наконец, встревоженный Колокольчик.
– Ты узнаешь это очень скоро! – с очередной раз ушел от ответа Сорген. – Посмотри на тот островок молодых дубов! Он тебе ничего не напоминает?
Лодка плавно опустилась рядом с рощей, которая выглядела в точности так, как это было во сне. Раскидистые ветви сплетались, как руки влюбленных, гладили друг друга и шептали некие тайные слова. Где-то в кронах пела малиновка и легко постукивал дятел, рядом шуршали в траве мыши. Сорген повел своих спутников среди узловатых, но еще тонких дубовых стволов. Его спутники уже поняли, куда их привез колдун. Все в голос стенали, умоляя не заставлять их вспоминать былое и не бередить душевные раны. Восемь плачущих, сморщивших бледные лица людей – это зрелище Сорген запомнил надолго! В конце концов, они отказались идти дальше. Тогда колдун вернулся и стал по одному выталкивать их на поляну рядом с прудом. Они застывали, пораженные, как громом, падали на колени и рыдали в голос. Скрюченные пальцы царапали лысые черепа и рвали вороты рубах, сразу ставших тесными.
– Наш пруд! – промычал Колокольчик, один за всех. Встав на четвереньки, он прополз по зеленой траве, сбивая головы ярко-желтым одуванчикам. – Он снова чист!
Слезы нескончаемым потоком текли по его впалым щекам, по землистой коже, и капали на грудь. Пират не пытался вытирать или останавливать их, так же, как и все остальные.
Вдруг Колокольчик встрепенулся. Повернув голову, он тихо застонал и упал бы без чувств, если бы двое самых сообразительных слуг не подхватили его под руки. С другой стороны к пруду летящей походкой, в развевающемся белом платье спешила девушка.
– Нет! Не может быть! – задушено пролепетал окончательно сраженный Колокольчик. – Колдун! Ты так жесток… но сам этого не знаешь.
– Я знаю все, – твердо возразил Сорген. – Встань.
Колокольчик молча и медленно, как сомнамбула, встал с колен. Маг осторожно положил руки ему на лысый череп и несколько раз тяжело вздохнул. Он ведь никогда не видел, как выглядел предводитель пиратов в юности… оставалось только представить это. Ведь надежда… она никогда не пропадает насовсем! Сорген провел ладонями по щекам, с радостью видя, как розовеет кожа и сглаживаются жуткие выступы костей. Колокольчик с трудом держался на ногах, дрожал и стонал. Весь он горел, как в лихорадке, а спина вытянулась в струнку. Сорген гладил его лицо ладонями, будто бы раскрашивая в нормальные, человеческие цвета. Он заново создавал прежнего юношу, много лет скрытого под козлиной маской.
Вот колдун провел пальцами над глазами, и там выросли брови, густые, сурово нахмуренные. Под нажимом ладони горбатый нос выпрямился, а потом Сорген крепкой хваткой вылепил ему тонкие, чувственные крылья. Тонкие губы, резкий, сильный подбородок и, наконец, серые волосы, короткие, но плотные.
Колокольчик, не переставая плакать, медленно поднял руку и дотронулся до лба.
– Настоящая человеческая кожа… – прошептал он. – Не звериная шкура и не тот сухой, мертвенный пергамент, что достался мне после… Лицо… неужели у меня снова есть лицо, а не жуткая маска?
Он провел рукой выше и впился пальцами в волосы. Казалось, он сейчас упадет в обморок, будучи не в силах поверить в то, что с ним случилось.
– Теперь ты можешь пойти к ней, – сказал Сорген, слабо взмахнув рукой. Сейчас ему тоже хотелось подогнуть коленки и усесться на траву, мягкую и теплую. Девушка, подойдя к пруду, села на камень и принялась глядеть в воду; пришельцев, стоявших в сени рощи, она не видела.
– Кто она? – дрожащим голосом спросил Колокольчик.
– По мне так это твоя Дуина, вернувшаяся с того света по непонятной причине… возможно, чтобы снова встретиться с тобой? – Сорген криво улыбнулся и отвел взгляд. Зачем он все это делает, кто бы знал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Большинство кораблей погибло во время бури или было сожжено, однако самый большой, флагман Колокольчика по имени «Уллавелла», оказался почти целым. Его должны были полностью починить уже к вечеру, поэтому выступление сухопутной армии назначили на следующее утро. «Уллавелла» и несколько кораблей помельче выйдут в море еще через сутки.
Остаток дня Сорген провел в хлопотах. Для рха-уданцев купили у степняков коней – благо, после сражения многие из них остались без седоков. Пиратов нарядили в трофейные зурахатские доспехи. Рогеза пришлось долго поучать, но он все еще держался неуверенно, так что в конце концов Гуннир снова вызвался ехать вместе с ним. Это известие чрезвычайно порадовало Хейлу и огорчило самого князя – но выбирать ему не приходилось.
Ночью Соргену покоя тоже не было. Стоило устроиться на постели после обильного, хотя и простого ужина – дверь в комнату открылась, пропуская внутрь Хейлу, одетую лишь в тонкую сорочку. Нет конца моим битвам! – подумал Сорген, тоскливо глядя на игриво улыбающуюся подружку. Впрочем, эти округлые бедра, плавно покачивающиеся при ходьбе и высокие груди, пронзающие полупрозрачную ткань твердыми сосками, смотрелись завлекательно. Недовольство быстро сползло с лица колдуна, сменившись вожделением. В новую битву он вступил, полный вдохновенного воодушевления.
Утром армия кочевников длинной грязной змеей уползла за холмы и утесы из разоренного Делделена. Оставшиеся в городе пираты принялись за пьянство и женщин, спеша урвать оставшийся им день. Многие не желали идти ни в какой поход, но воля Колокольчика и присутствие пугающих колдунов заставляли их держать свое мнение при себе. Южане же просто пользовались тем, чего были давно лишены; весь город обратился в большую, гудящую таверну, полную охочих мужчин и сговорчивых женщин.
После полудня, когда Хейла спала, отдыхая от ночных игрищ, Сорген пришел в покои Колокольчика и велел ему собрать семерых слуг, которые разделяли с хозяином проклятие Бога-Облака. К счастью, все они были еще не особенно пьяны. Маг отвел их к реке и усадил в лодку; на все вопросы он отвечал загадочной улыбкой и обещанием показать, а не рассказать. Вместе с лодкой они поднялись в воздух – Соргену было очень смешно видеть, как отъявленные головорезы бледнеют и хватаются за борта с тонким скулением. Спокоен и тих был только сам Колокольчик, словно бы понимающий всю важность момента.
Лодка пролетела вдоль реки, потом скользнула над лесом. Сорген не испытывал никаких сомнений, хотя в своем странном сне не видел дороги. Он ни на мгновение не задумался, что все это может оказаться вымыслом и ложью воспаленного разума.
– Да куда ж мы летим! – спросил, наконец, встревоженный Колокольчик.
– Ты узнаешь это очень скоро! – с очередной раз ушел от ответа Сорген. – Посмотри на тот островок молодых дубов! Он тебе ничего не напоминает?
Лодка плавно опустилась рядом с рощей, которая выглядела в точности так, как это было во сне. Раскидистые ветви сплетались, как руки влюбленных, гладили друг друга и шептали некие тайные слова. Где-то в кронах пела малиновка и легко постукивал дятел, рядом шуршали в траве мыши. Сорген повел своих спутников среди узловатых, но еще тонких дубовых стволов. Его спутники уже поняли, куда их привез колдун. Все в голос стенали, умоляя не заставлять их вспоминать былое и не бередить душевные раны. Восемь плачущих, сморщивших бледные лица людей – это зрелище Сорген запомнил надолго! В конце концов, они отказались идти дальше. Тогда колдун вернулся и стал по одному выталкивать их на поляну рядом с прудом. Они застывали, пораженные, как громом, падали на колени и рыдали в голос. Скрюченные пальцы царапали лысые черепа и рвали вороты рубах, сразу ставших тесными.
– Наш пруд! – промычал Колокольчик, один за всех. Встав на четвереньки, он прополз по зеленой траве, сбивая головы ярко-желтым одуванчикам. – Он снова чист!
Слезы нескончаемым потоком текли по его впалым щекам, по землистой коже, и капали на грудь. Пират не пытался вытирать или останавливать их, так же, как и все остальные.
Вдруг Колокольчик встрепенулся. Повернув голову, он тихо застонал и упал бы без чувств, если бы двое самых сообразительных слуг не подхватили его под руки. С другой стороны к пруду летящей походкой, в развевающемся белом платье спешила девушка.
– Нет! Не может быть! – задушено пролепетал окончательно сраженный Колокольчик. – Колдун! Ты так жесток… но сам этого не знаешь.
– Я знаю все, – твердо возразил Сорген. – Встань.
Колокольчик молча и медленно, как сомнамбула, встал с колен. Маг осторожно положил руки ему на лысый череп и несколько раз тяжело вздохнул. Он ведь никогда не видел, как выглядел предводитель пиратов в юности… оставалось только представить это. Ведь надежда… она никогда не пропадает насовсем! Сорген провел ладонями по щекам, с радостью видя, как розовеет кожа и сглаживаются жуткие выступы костей. Колокольчик с трудом держался на ногах, дрожал и стонал. Весь он горел, как в лихорадке, а спина вытянулась в струнку. Сорген гладил его лицо ладонями, будто бы раскрашивая в нормальные, человеческие цвета. Он заново создавал прежнего юношу, много лет скрытого под козлиной маской.
Вот колдун провел пальцами над глазами, и там выросли брови, густые, сурово нахмуренные. Под нажимом ладони горбатый нос выпрямился, а потом Сорген крепкой хваткой вылепил ему тонкие, чувственные крылья. Тонкие губы, резкий, сильный подбородок и, наконец, серые волосы, короткие, но плотные.
Колокольчик, не переставая плакать, медленно поднял руку и дотронулся до лба.
– Настоящая человеческая кожа… – прошептал он. – Не звериная шкура и не тот сухой, мертвенный пергамент, что достался мне после… Лицо… неужели у меня снова есть лицо, а не жуткая маска?
Он провел рукой выше и впился пальцами в волосы. Казалось, он сейчас упадет в обморок, будучи не в силах поверить в то, что с ним случилось.
– Теперь ты можешь пойти к ней, – сказал Сорген, слабо взмахнув рукой. Сейчас ему тоже хотелось подогнуть коленки и усесться на траву, мягкую и теплую. Девушка, подойдя к пруду, села на камень и принялась глядеть в воду; пришельцев, стоявших в сени рощи, она не видела.
– Кто она? – дрожащим голосом спросил Колокольчик.
– По мне так это твоя Дуина, вернувшаяся с того света по непонятной причине… возможно, чтобы снова встретиться с тобой? – Сорген криво улыбнулся и отвел взгляд. Зачем он все это делает, кто бы знал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109