А это шло вразрез с их высокими
представлениями о чистоте православия в Москве. Этим оскорблялись их
национальная гордость и они протестовали против исправлений, исходя именно из
этого оскорбленного национального чувства". (16)
С. Платонов совершенно неправ. Дело шло не об оскорблении национального
чувства, а об оскорблении религиозного чувства. В 1654 году был созван Церковный
Собор. В ответ на речи патриарха Никона и царя Алексея, Собор ответил, что надо:
"Достойно и праведно исправить против старых харатейных греческих" (то
есть старинных греческих рукописей). То есть, по постановлению Собора
исправление текста священных книг необходимо производить сличая первоначальные
славянские переводы с современными им греческими книгами. Нельзя было исправлять
древние священные книги по новым греческим книгам, в которые после флорентийской
унии вкралось много исправлений. Но постановление Собора Никоном не было
исполнено.
Приглашенные Никоном греки стали делать исправления по новым греческим
книгам, часть которых была напечатана в Венеции и других католических странах
Европы. Получив новые книги священники увидели в них не только исправление
описок, но и много новых слов, которые в старых книгах были переведены по иному.
Так что дело шло уже не об исправлении ошибок, а о совершенно новых переводах
священных книг.
IV
До Никона жизнь русской православной церкви шла в духе соборности. Все
спорные и неясные вопросы решались по общему согласию на церковных соборах.
Властолюбивый Никон больше походил не на русского патриарха, а на главу
католической церкви. "Энергичная, но черствая натура Никона, — пишет С.
Платонов, — не могла отвечать царю на его идеальную симпатию таким же чувством.
Никон был практик, Алексей Михайлович — идеалист. Когда Никон стал патриархом с
условием, что царь не будет вмешиваться в церковные дела, значение Никона было
очень велико; мало-помалу, он становился в центре не только церковного, но и
государственного управления.
Благодаря ошибочным действиям Никона была нарушена симфония между царской
властью и церковью, благодаря дружному сотрудничеству которых в течении веков
Русь собрала национальные силы и сбросила татар. После смуты, когда государством
правил фактически отец юного царя Михаила, патриарх Филарет, удельный вес
церковной власти сильно вырос. При царе Алексее, вековое равновесие между
царской и церковной властью нарушается.
Одно время современники считали власть Никона фактически большей, чем
власть царя. С. Платонов справедливо заявляет, что ежели бы Никон не был
Патриархом, его можно бы считать временщиком, и действительно власть Никона
держалась не на законе, не на обычае, а только на личном расположении царя к
Никону. В Служебнике 1655 года Никоном было помещено, например, следующее:
"...Да даст же Господь им Государям (т.е. Царю Алексею Михайловичу и
Патриарху Никону. — Б. Б.)... желание сердец их; да возрадуются все живущие под
державою их..." "Таким образом, — замечает С. Платонов, — Никон свое правление
называл державою и свою власть равнял открыто с Государевою".
Как относился в это время к властному, честолюбивому Никону Царь Алексей,
показывает следующий факт: к Царю в Саввином монастыре во время его посещения
обратился однажды дьякон Мирского Митрополита, которого Никон запретил в
священнослужении. Дьякон просил Царя позволить ему служить литургию в
предстоящее воскресенье, но Царь, конечно, отказал: "Я боюсь Патриарха Никона, а
ну как отдаст мне свой посох и скажет: возьми его и сам паси монахов и
священников. Я не вмешиваюсь и не противоречу тебе, когда ты повелеваешь своими
генералами и воеводами, зачем же ты мешаешь мне управлять священниками и
монахами?" Один из бывших друзей Никона говорил ему: "Какая тебе честь, владыко
святый, что всякому ты страшен. Государеви цареви власти уже не слыхать, от тебя
всем страх и твои посланники пуще царских всем страшны!"
Никон слишком преувеличил размеры власти Патриарха. "По его понятию
власть Патриарха чрезвычайно высока, она даже выше верховной власти светской:
Никон требовал полного невмешательства светской власти в духовные дела и вместе
с тем оставлял за Патриархом право на широкое участие и влияние в политических
делах; в сфере же церковного управления Никон считал себя единым и полновластным
владыкой. С подчиненным ему духовенством он обращался сурово, держался гордо и
недоступно, словом, был настоящим деспотом в управлении клиром и паствой. Он был
скор на тяжелые наказания, легко произносил проклятия на провинившихся и вообще
не останавливался перед крутыми мерами". (17) По энергии характера и по
стремлении к власти Никона Платонов сравнивает с властолюбивым папою Григорием
VII Гильдебрантом.
Когда в 1653 году была переиздана так называемая "Кормчая Книга", то
Никон между прочим прибавил подложную грамоту Константина Великого (Donatino
Konstantini), которою папы старались оправдать свою светскую власть. "Подобная
прибавка, — пишет С. Платонов, — была сделана Никоном, конечно, в видах большего
возвышения патриаршей власти". Тут не лишне вспомнить, что Симеоном Полоцким,
после смерти Царя Алексея, при его сыне Феодоре, был составлен проект "извлечь
Никона из ссылки на далеком севере и поставить его папой над 4-мя русскими
Патриархами".
Ю. Ф. Самарин пишет в книге "Феофан Прокопович и Стефан Яворский": "Из
всех дел и слов Никоновых, до нас дошедших, усматривается его двойственное
стремление: отрешить безусловно церковные владения, управление ими и
судопроизводство в них от всякой подчиненности верховной власти, изолировать их
в государстве, другими словами, гражданские права духовенства, как сословия,
вознести на степень существенных прав самой Церкви, и в то же время в области
Церкви всю власть сосредоточить в своих руках, водворить монархическое начало:
эти две цели клонились к одной главной: возвести Церковь на степень
самостоятельного государства в государстве. Поэтому все предшествующие
учреждения (которыми Цари ввели управление церковными имениями в состав общего
государственного управления, подчинив его своему надзору, нисколько, впрочем его
не стесняя, Монастырский Приказ и пр.). Никон считал беззаконным вмешательством
в судопроизводство церковное, расписание церковных имуществ, предписанное Царем
возбуждало в нем негодование". (18)
Нельзя не отметить также, что Никон был главным виновником прекращения
работы Земских Соборов в царствование Алексея Михайловича.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
представлениями о чистоте православия в Москве. Этим оскорблялись их
национальная гордость и они протестовали против исправлений, исходя именно из
этого оскорбленного национального чувства". (16)
С. Платонов совершенно неправ. Дело шло не об оскорблении национального
чувства, а об оскорблении религиозного чувства. В 1654 году был созван Церковный
Собор. В ответ на речи патриарха Никона и царя Алексея, Собор ответил, что надо:
"Достойно и праведно исправить против старых харатейных греческих" (то
есть старинных греческих рукописей). То есть, по постановлению Собора
исправление текста священных книг необходимо производить сличая первоначальные
славянские переводы с современными им греческими книгами. Нельзя было исправлять
древние священные книги по новым греческим книгам, в которые после флорентийской
унии вкралось много исправлений. Но постановление Собора Никоном не было
исполнено.
Приглашенные Никоном греки стали делать исправления по новым греческим
книгам, часть которых была напечатана в Венеции и других католических странах
Европы. Получив новые книги священники увидели в них не только исправление
описок, но и много новых слов, которые в старых книгах были переведены по иному.
Так что дело шло уже не об исправлении ошибок, а о совершенно новых переводах
священных книг.
IV
До Никона жизнь русской православной церкви шла в духе соборности. Все
спорные и неясные вопросы решались по общему согласию на церковных соборах.
Властолюбивый Никон больше походил не на русского патриарха, а на главу
католической церкви. "Энергичная, но черствая натура Никона, — пишет С.
Платонов, — не могла отвечать царю на его идеальную симпатию таким же чувством.
Никон был практик, Алексей Михайлович — идеалист. Когда Никон стал патриархом с
условием, что царь не будет вмешиваться в церковные дела, значение Никона было
очень велико; мало-помалу, он становился в центре не только церковного, но и
государственного управления.
Благодаря ошибочным действиям Никона была нарушена симфония между царской
властью и церковью, благодаря дружному сотрудничеству которых в течении веков
Русь собрала национальные силы и сбросила татар. После смуты, когда государством
правил фактически отец юного царя Михаила, патриарх Филарет, удельный вес
церковной власти сильно вырос. При царе Алексее, вековое равновесие между
царской и церковной властью нарушается.
Одно время современники считали власть Никона фактически большей, чем
власть царя. С. Платонов справедливо заявляет, что ежели бы Никон не был
Патриархом, его можно бы считать временщиком, и действительно власть Никона
держалась не на законе, не на обычае, а только на личном расположении царя к
Никону. В Служебнике 1655 года Никоном было помещено, например, следующее:
"...Да даст же Господь им Государям (т.е. Царю Алексею Михайловичу и
Патриарху Никону. — Б. Б.)... желание сердец их; да возрадуются все живущие под
державою их..." "Таким образом, — замечает С. Платонов, — Никон свое правление
называл державою и свою власть равнял открыто с Государевою".
Как относился в это время к властному, честолюбивому Никону Царь Алексей,
показывает следующий факт: к Царю в Саввином монастыре во время его посещения
обратился однажды дьякон Мирского Митрополита, которого Никон запретил в
священнослужении. Дьякон просил Царя позволить ему служить литургию в
предстоящее воскресенье, но Царь, конечно, отказал: "Я боюсь Патриарха Никона, а
ну как отдаст мне свой посох и скажет: возьми его и сам паси монахов и
священников. Я не вмешиваюсь и не противоречу тебе, когда ты повелеваешь своими
генералами и воеводами, зачем же ты мешаешь мне управлять священниками и
монахами?" Один из бывших друзей Никона говорил ему: "Какая тебе честь, владыко
святый, что всякому ты страшен. Государеви цареви власти уже не слыхать, от тебя
всем страх и твои посланники пуще царских всем страшны!"
Никон слишком преувеличил размеры власти Патриарха. "По его понятию
власть Патриарха чрезвычайно высока, она даже выше верховной власти светской:
Никон требовал полного невмешательства светской власти в духовные дела и вместе
с тем оставлял за Патриархом право на широкое участие и влияние в политических
делах; в сфере же церковного управления Никон считал себя единым и полновластным
владыкой. С подчиненным ему духовенством он обращался сурово, держался гордо и
недоступно, словом, был настоящим деспотом в управлении клиром и паствой. Он был
скор на тяжелые наказания, легко произносил проклятия на провинившихся и вообще
не останавливался перед крутыми мерами". (17) По энергии характера и по
стремлении к власти Никона Платонов сравнивает с властолюбивым папою Григорием
VII Гильдебрантом.
Когда в 1653 году была переиздана так называемая "Кормчая Книга", то
Никон между прочим прибавил подложную грамоту Константина Великого (Donatino
Konstantini), которою папы старались оправдать свою светскую власть. "Подобная
прибавка, — пишет С. Платонов, — была сделана Никоном, конечно, в видах большего
возвышения патриаршей власти". Тут не лишне вспомнить, что Симеоном Полоцким,
после смерти Царя Алексея, при его сыне Феодоре, был составлен проект "извлечь
Никона из ссылки на далеком севере и поставить его папой над 4-мя русскими
Патриархами".
Ю. Ф. Самарин пишет в книге "Феофан Прокопович и Стефан Яворский": "Из
всех дел и слов Никоновых, до нас дошедших, усматривается его двойственное
стремление: отрешить безусловно церковные владения, управление ими и
судопроизводство в них от всякой подчиненности верховной власти, изолировать их
в государстве, другими словами, гражданские права духовенства, как сословия,
вознести на степень существенных прав самой Церкви, и в то же время в области
Церкви всю власть сосредоточить в своих руках, водворить монархическое начало:
эти две цели клонились к одной главной: возвести Церковь на степень
самостоятельного государства в государстве. Поэтому все предшествующие
учреждения (которыми Цари ввели управление церковными имениями в состав общего
государственного управления, подчинив его своему надзору, нисколько, впрочем его
не стесняя, Монастырский Приказ и пр.). Никон считал беззаконным вмешательством
в судопроизводство церковное, расписание церковных имуществ, предписанное Царем
возбуждало в нем негодование". (18)
Нельзя не отметить также, что Никон был главным виновником прекращения
работы Земских Соборов в царствование Алексея Михайловича.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24