Об увольнении...
* * *
— Все. Давай журналистам отбой, — распорядился генерал Трофимов.
— Вы думаете, что этого будет довольно?
— Уверен. Теперь об Иванове в Швейцарии знает вся страна. В том числе, будем надеяться, и те, кому надлежит знать.
— Может, для верности еще пару статей?
— Хватит, я сказал! Будем считать, что мы его раскрутили. Об Иванове на этой неделе больше, чем о семье Пугачевой, писали! А это, я тебе скажу, результат!..
Глава 65
— Рубль вызывает Червонца. Как слышите меня?
— Слышу тебя, Рубль. Доложи обстановку.
— Гривенник на месте.
— Давно?
— Как вы приказывали. С момента открытия касс.
— Где он находится сейчас?
— Там, где вы приказывали. Возле касс.
«Кассами» на языке радиопереговоров назывались банки. Рублем был наблюдатель. Червонцем — майор Проскурин. Гривенником — Иванов. По умению и кличка. Хотя если честно, он и на гривенник не тянул. От силы на полушку.
— Понял тебя, Рубль. Что еще?
— Гривенник ведут неизвестные. Как поняли меня? Ведут неизвестные.
— Сколько?
— Больше, чем вчера.
— Насколько больше? На одного? Двух?
— Нет, на еще больше. На гораздо больше. Сейчас попробую подсчитать...
Гривенник второй день околачивался возле фасадов банков в столице Швейцарии Берне. И очень удивлялся тому, где околачивается. Потому что представить не мог, что когда-нибудь будет ходить по столице Швейцарии! Вот так вот запросто! Собственными ногами! Простой российский «гривенник», рядовой инженер по котлоагрегатам и вдруг по столице Швейцарии, как по какой-нибудь Рязани!..
— Девять, — сообщил Рубль.
— Сколько?!
— Пока насчитал девять.
— Может, ты кого-нибудь из швейцарцев прихватил?
— Нет. Они за ним уже два часа наблюдают. Червонец вытащил сотовый телефон.
— Слушаю! — поднял трубку в номере отеля Четвертной.
— Я видел на витринах девять мужских костюмов, — доложил Червонец.
— Девять?! Зачем так много?
— Столько я видел.
— Ты смотрел на всех витринах?
— Предполагаю, что на всех.
— Посмотри на всех витринах! Обязательно на всех!..
— Хрен он нас к золоту допустит! — изрек один из охранников Юрия Антоновича. — Второй день, как шлагбаум поперек пути стоит!
— И не он один, — заметил другой.
— Почему?
— Видишь вон тех четырех мужчин?
— Тех, что витрину рассматривают?
— Тех, что делают вид, что рассматривают.
— Ну?
— Они наши. И они следят за Ивановым.
— Как ты определил?
— По рожам... Проходящих мимо швейцарцев! И по их рожам. Западные ребята чистенькие и гладенькие. А эти, как кирзовый сапог...
— Ты чего не побрился? — спросил Папа Паленого, блудливым взглядом рассматривающего содержимое витрины магазинчика женского белья.
— А чего?
— Того! Твоя харя за километр зоной отсвечивает. На всю Швейцарию.
— Забыл, Папа! Ну забыл, в натуре!
— И плеваться сквозь фиксы забыл?
— Забыл!
— В следующий раз забудешь — урою.
Крапленый, словно верный хозяйский пес, ощерился на, проштрафившегося Паленого, готовый, по первому приказу рвать его в куски.
Паленый отступил на шаг.
Меченый на всякий случай застегнул верхние пуговицы на рубахе. Чтобы прикрыть кресты наколотых на груди куполов церквей.
— Ладно, хватит загорать. Нашли место! Пошли другую витрину искать. А то на нас оборачиваются...
«Господи! Урки! В столице Швейцарии! — поразился подполковник Громов, наблюдая за блатной, развинченной походкой отходящих от витрины с женским бельем четырех мужчин. — Урки-то здесь откуда взялись? В Швейцарии!..»
— Мне, кажется, этот тоже, — глазами показал Джон Пиркс на неспешно гуляющего подполковника.
— Почему?
— Походка не наша. Русская походка. Так только русские ноги переставляют. И потом, он никуда не уходит. Он гуляет туда-сюда. Уже полтора часа.
— И еще вон те, четверо. Которые за людьми Королькова присматривают. Они тоже не просто так.
— Этих я заметил. Сколько же их всего?
— Много. Для нас двоих слишком много...
— Ты гля! Какие у чувихи брюлики! И котлы у ее чувака! Они же желтые! Папа, дай я их сделаю. Я их в момент сделаю. Они же здесь лохи!
— Стоять! Мы не за брюликами сюда приехали!
— За чем приехали. Мочила все равно не даст!
— Кто сказал!..
Гривенник вздохнул и прошел к другому входу в другой банк. Чтобы немножко постоять там.
Вслед ему двинулась братва.
За братвой — подполковник Громов.
За подполковником и братвой — люди Юрия Антоновича.
За подполковником, братвой и людьми Юрия Антоновича на уже третьей, сменившейся с утра машине проехали Джон Пиркс с референтом...
— Ты смотри, и эти туда же! — удивился один из наблюдателей. — Срочно вызываю Червонца.
— Червонец на связи.
— Здесь Дядя Сэм.
— Кто, кто?!
— Дядя Сэм.
— Что он делает?
— Сопровождает на машине Гривенника.
— Ты точно видел?
— Точно!
Червонец вызвал Четвертного.
— На витрине вывесили два новых импортных костюма.
— Каких импортных? — не сразу понял Четвертной.
— Импортных! Которые Дядя Сэм носит.
— Дядя Сэм?!
— Да. Он!
— Господи! А этот-то откуда?..
— Продолжайте слушать! — отдал распоряжение оперативникам Четвертый, сбросил с головы наушники и вышел на доклад Третьему.
— Срочный доклад Третьему.
— Третий слушает.
— В радиообмене зафиксирован новый, ранее не фигурировавший объект, — доложил Четвертый — старший группы операторов радиоперехвата и радионаблюдения. — Они говорят о каком-то Дяде Сэме...
— Четвертый доложил, что они упоминают в радиопереговорах новый объект под кодом Дядя Сэм, — доложил Третий Второму. — Просим указаний по новому объекту.
Второй вышел на доклад к Первому. И самому главному.
— Я слушаю, — сказал Первый, находящийся в своем кабинете в Москве.
Сказал Высокий Начальник.
— В Швейцарии, кроме уже известных, появилась новая фигура. В радиообмене они называют его Дядя Сэм. Переговоры майора Проскурина с генералом Трофимовым мы за фиксировать не смогли. Поэтому дополнительной информацией по новому объекту не располагаем.
— Я знаю, о ком идет речь, — вспомнил Высокий Начальник доклад министра Безопасности о разработке помощника атташе посольства США, проходящем в документах Безопасности под кличкой Дядя Сэм. — В чем проблема?
— Третий просит уточнить его действия в связи с появлением нового объекта.
Высокий Начальник на мгновенье задумался.
— Передайте ему, что новый объект равен старым. С единственным исключением — в обращении с ним, по возможности, избегать крайних мер.
— А с остальными?
— С остальными можете не церемониться. И лучше не церемониться. Особенно с людьми генерала. И с генералом. Но в любом случае не раньше, чем вы выйдете с их помощью на источник. Вам все ясно?
— Ясно!
— Тогда все!
Высокий Начальник позвонил своему человеку в таможне. Который сидел в соседнем кабинете с самым главным человеком в таможне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
* * *
— Все. Давай журналистам отбой, — распорядился генерал Трофимов.
— Вы думаете, что этого будет довольно?
— Уверен. Теперь об Иванове в Швейцарии знает вся страна. В том числе, будем надеяться, и те, кому надлежит знать.
— Может, для верности еще пару статей?
— Хватит, я сказал! Будем считать, что мы его раскрутили. Об Иванове на этой неделе больше, чем о семье Пугачевой, писали! А это, я тебе скажу, результат!..
Глава 65
— Рубль вызывает Червонца. Как слышите меня?
— Слышу тебя, Рубль. Доложи обстановку.
— Гривенник на месте.
— Давно?
— Как вы приказывали. С момента открытия касс.
— Где он находится сейчас?
— Там, где вы приказывали. Возле касс.
«Кассами» на языке радиопереговоров назывались банки. Рублем был наблюдатель. Червонцем — майор Проскурин. Гривенником — Иванов. По умению и кличка. Хотя если честно, он и на гривенник не тянул. От силы на полушку.
— Понял тебя, Рубль. Что еще?
— Гривенник ведут неизвестные. Как поняли меня? Ведут неизвестные.
— Сколько?
— Больше, чем вчера.
— Насколько больше? На одного? Двух?
— Нет, на еще больше. На гораздо больше. Сейчас попробую подсчитать...
Гривенник второй день околачивался возле фасадов банков в столице Швейцарии Берне. И очень удивлялся тому, где околачивается. Потому что представить не мог, что когда-нибудь будет ходить по столице Швейцарии! Вот так вот запросто! Собственными ногами! Простой российский «гривенник», рядовой инженер по котлоагрегатам и вдруг по столице Швейцарии, как по какой-нибудь Рязани!..
— Девять, — сообщил Рубль.
— Сколько?!
— Пока насчитал девять.
— Может, ты кого-нибудь из швейцарцев прихватил?
— Нет. Они за ним уже два часа наблюдают. Червонец вытащил сотовый телефон.
— Слушаю! — поднял трубку в номере отеля Четвертной.
— Я видел на витринах девять мужских костюмов, — доложил Червонец.
— Девять?! Зачем так много?
— Столько я видел.
— Ты смотрел на всех витринах?
— Предполагаю, что на всех.
— Посмотри на всех витринах! Обязательно на всех!..
— Хрен он нас к золоту допустит! — изрек один из охранников Юрия Антоновича. — Второй день, как шлагбаум поперек пути стоит!
— И не он один, — заметил другой.
— Почему?
— Видишь вон тех четырех мужчин?
— Тех, что витрину рассматривают?
— Тех, что делают вид, что рассматривают.
— Ну?
— Они наши. И они следят за Ивановым.
— Как ты определил?
— По рожам... Проходящих мимо швейцарцев! И по их рожам. Западные ребята чистенькие и гладенькие. А эти, как кирзовый сапог...
— Ты чего не побрился? — спросил Папа Паленого, блудливым взглядом рассматривающего содержимое витрины магазинчика женского белья.
— А чего?
— Того! Твоя харя за километр зоной отсвечивает. На всю Швейцарию.
— Забыл, Папа! Ну забыл, в натуре!
— И плеваться сквозь фиксы забыл?
— Забыл!
— В следующий раз забудешь — урою.
Крапленый, словно верный хозяйский пес, ощерился на, проштрафившегося Паленого, готовый, по первому приказу рвать его в куски.
Паленый отступил на шаг.
Меченый на всякий случай застегнул верхние пуговицы на рубахе. Чтобы прикрыть кресты наколотых на груди куполов церквей.
— Ладно, хватит загорать. Нашли место! Пошли другую витрину искать. А то на нас оборачиваются...
«Господи! Урки! В столице Швейцарии! — поразился подполковник Громов, наблюдая за блатной, развинченной походкой отходящих от витрины с женским бельем четырех мужчин. — Урки-то здесь откуда взялись? В Швейцарии!..»
— Мне, кажется, этот тоже, — глазами показал Джон Пиркс на неспешно гуляющего подполковника.
— Почему?
— Походка не наша. Русская походка. Так только русские ноги переставляют. И потом, он никуда не уходит. Он гуляет туда-сюда. Уже полтора часа.
— И еще вон те, четверо. Которые за людьми Королькова присматривают. Они тоже не просто так.
— Этих я заметил. Сколько же их всего?
— Много. Для нас двоих слишком много...
— Ты гля! Какие у чувихи брюлики! И котлы у ее чувака! Они же желтые! Папа, дай я их сделаю. Я их в момент сделаю. Они же здесь лохи!
— Стоять! Мы не за брюликами сюда приехали!
— За чем приехали. Мочила все равно не даст!
— Кто сказал!..
Гривенник вздохнул и прошел к другому входу в другой банк. Чтобы немножко постоять там.
Вслед ему двинулась братва.
За братвой — подполковник Громов.
За подполковником и братвой — люди Юрия Антоновича.
За подполковником, братвой и людьми Юрия Антоновича на уже третьей, сменившейся с утра машине проехали Джон Пиркс с референтом...
— Ты смотри, и эти туда же! — удивился один из наблюдателей. — Срочно вызываю Червонца.
— Червонец на связи.
— Здесь Дядя Сэм.
— Кто, кто?!
— Дядя Сэм.
— Что он делает?
— Сопровождает на машине Гривенника.
— Ты точно видел?
— Точно!
Червонец вызвал Четвертного.
— На витрине вывесили два новых импортных костюма.
— Каких импортных? — не сразу понял Четвертной.
— Импортных! Которые Дядя Сэм носит.
— Дядя Сэм?!
— Да. Он!
— Господи! А этот-то откуда?..
— Продолжайте слушать! — отдал распоряжение оперативникам Четвертый, сбросил с головы наушники и вышел на доклад Третьему.
— Срочный доклад Третьему.
— Третий слушает.
— В радиообмене зафиксирован новый, ранее не фигурировавший объект, — доложил Четвертый — старший группы операторов радиоперехвата и радионаблюдения. — Они говорят о каком-то Дяде Сэме...
— Четвертый доложил, что они упоминают в радиопереговорах новый объект под кодом Дядя Сэм, — доложил Третий Второму. — Просим указаний по новому объекту.
Второй вышел на доклад к Первому. И самому главному.
— Я слушаю, — сказал Первый, находящийся в своем кабинете в Москве.
Сказал Высокий Начальник.
— В Швейцарии, кроме уже известных, появилась новая фигура. В радиообмене они называют его Дядя Сэм. Переговоры майора Проскурина с генералом Трофимовым мы за фиксировать не смогли. Поэтому дополнительной информацией по новому объекту не располагаем.
— Я знаю, о ком идет речь, — вспомнил Высокий Начальник доклад министра Безопасности о разработке помощника атташе посольства США, проходящем в документах Безопасности под кличкой Дядя Сэм. — В чем проблема?
— Третий просит уточнить его действия в связи с появлением нового объекта.
Высокий Начальник на мгновенье задумался.
— Передайте ему, что новый объект равен старым. С единственным исключением — в обращении с ним, по возможности, избегать крайних мер.
— А с остальными?
— С остальными можете не церемониться. И лучше не церемониться. Особенно с людьми генерала. И с генералом. Но в любом случае не раньше, чем вы выйдете с их помощью на источник. Вам все ясно?
— Ясно!
— Тогда все!
Высокий Начальник позвонил своему человеку в таможне. Который сидел в соседнем кабинете с самым главным человеком в таможне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113