– Нет!
Зазвучал колокол.
– Пошли ужинать. – Оливер повернул к дому, не обращая внимания на пылкие протесты Кита.
Столовой служила скудно обставленная узкая комната со сводчатым потолком и картинами на стенах. Не слишком уютное местечко.
Но еще более неприветливыми, чем комната, были люди за столом. Особенно Ларк. Обрамленное уродливым чепцом лицо было холодно, как камень. Светло-серые глаза казались пустыми. Губы плотно сжаты.
Оливер быстро пересек комнату и схватил Ларк за руку. Опустившись на одно колено и целуя ее ледяные пальцы, он прошептал:
–Куда же делась та женщина, что силой тащила меня из Лондона?
Он начал бояться, что перед ним не Ларк, а какой-то холодный, похожий на нее двойник. И тут вдруг опять возникло то ощущение сопричастности, что он испытал, когда впервые прикоснулся к ней. Словно вспышка молнии.
Ее лицо дрогнуло, но лишь на мгновение, а потом ледяная маска вновь вернулась на место. Ему очень хотелось спросить, что случилось, почему она ведет себя так странно, но, увы, придется подождать, пока они останутся одни.
Оливер выпрямился, выпустил руку Ларк и поздоровался с Винтером.
– Милорд. – Он слегка поклонился. – Я вижу, вам удалось пробудить в госпоже Ларк все ее самые лучшие качества.
Винтер заговорщицки улыбнулся:
– В таком случае мне лучше быть как можно дальше, когда она решит проявить свои плохиекачества. Добро пожаловать к моему столу. – Он кивнул Оливеру, затем перевел взгляд на Кита.
– К столу вашего отца, – поправил его Оливер с самой приветливой улыбкой. – К слову сказать, лорд Спенсер – очаровательный и весьма достойный господин.
– Лорд Спенсер умирает, – равнодушно заметил Винтер. – Я думаю, он послал за вами, чтобы лишить меня наследства. Я не допущу этого. Давайте есть.
Он сел во главе стола. Оливер метнул многозначительный взгляд на Кита и подвинул стул для Ларк.
– Пожалуйста, садись, – пробормотал Оливер. Винтер усмехнулся:
–Прошу вас простить нашу Ларк. Хорошие манеры ей недоступны.
Ларк даже не моргнула, словно уже привыкла к его ядовитым замечаниям. Не проронив ни слова, она покорно села и сложила руки в молитве.
Оливер с удовольствием смотрел, как небольшая армия хорошо вымуштрованных слуг пришла в действие, снуя туда-сюда через маленькую боковую дверь, которая вела в кухню. На закуску были поданы свежий хлеб с маслом, салат из зелени с орехами и жареная форель.
–Спасибо, Эдгар, –пробормотала Ларк мальчику, который передал ей корзинку с хлебом.
– Мне потребовались месяцы, чтобы научить их послушанию, – заявил вдруг Винтер и, не глядя, протянул руку за хлебом. Он, очевидно, не сомневался, что корзинка будет на месте. Так оно и оказалось. – Думаю, наша милая Ларк делала все от нее зависящее, но этого недостаточно для грубых деревенских увальней.
Он не заметил гнева, который вспыхнул в глазах мальчика-слуги. Оливер улыбнулся.
– Похоже, вы завоевали их своим обаянием, милорд.
Винтер обладал редким даром придавать взгляду остроту кинжала.
– Моя судьба была нелегкой. Спенсер опозорил мою мать и сослал ее в Шотландию. Если мне присуще обаяние, то оно передалось мне не от отца.
Кит, который видел в жизни только черное и белое, поднял к губам бокал и презрительно фыркнул.
Оливеру хотелось бы также отмахнуться от этих слов, но он не мог, так как понимал, что в душе Винтера остались шрамы, нанесенные ему другими людьми. Винтер не выбирал себе мать, чья мораль оставляла желать лучшего, и отца, обладавшего слишком строгой моралью.
– У всех людей нелегкая судьба, – внезапно сказала Ларк и повернулась к Оливеру. – За исключением вас, милорд.
– Вы правы, – сухо сказал Оливер, салютуя ей бокалом вина.
Лакеи внесли поднос с жарким и поставили его на середину стола.
Винтер закрыл глаза и глубоко вздохнул.
– О, каплун! Мое любимое блюдо.
– Лорд Оливер, – внезапно сказала Ларк. – Окажите нам честь и положите себе первому.
Оливер почувствовал себя очень неловко.
– Спасибо, я никогда не ем каплуна.
Ларк с недоумением посмотрела на Оливера.
– И почему же?
– Потому что это кастрированный петух.
Он ожидал, что она будет шокирована его прямотой, но вместо этого увидел в ее глазах смешинки.
–Полагаю, что в таком случае вы никогда не садитесь на мерина? – с невинным видом поинтересовалась Ларк.
– Я седлаю только кобыл.
Вот такая Ларк ему очень нравится. От такой Ларк он просто без ума.
– А вот я не возражаю против каплуна. – Кит отломил ножку птицы и впился в нее зубами. Винтер взял себе другую ножку. Оливер протянул слуге бокал, чтобы тот наполнил его вином.
– Как дела с гобеленом, Ларк? – вполне дружелюбно спросил Винтер.
– Хорошо. – Она даже не повернула голову к нему.
– Разве? – Винтер скептически поднял бровь. – Что-то я не заметил никаких изменений.
–Я и не знала, что являюсь объектом твоих наблюдений.
– Нельзя не заметить, когда женщина пренебрегает своими обязанностями и уезжает в Лондон.
Оливер перевел взгляд с Ларк на Винтера. Какая странная пара. Никакой вежливый разговор не мог скрыть их презрения друг к другу.
– А что ты делал, когда остался один, Винтер? – Голос Ларк был полон ехидства. Сейчас она ничуть не напоминала побитую собаку, как казалось в начале вечера. – Ловил еретиков?
Винтер фыркнул:
– Милая Ларк, у тебя очень своеобразный юмор.
Оливер заметил, как рука Винтера снова сжала рукоятку кинжала.
«Когда Спенсер умрет, – подумал Оливер, – Ларк придется быть очень осторожной с Винтером Меррифилдом».
– Временный закон об опекунах... Предательские оскорбления титулованных особ... Все не то. – Кит нахмурился, листая на длинном столе библиотеки толстую книгу.
Ларк встала коленями на скамейку рядом с ним.
– А это? – Она показала на другую страницу. – «Акт о выплате компенсации и восстановлении права на земельную собственность».
Оливер устало потер глаза. Уже середина ночи, а они сидят в огромной библиотеке Спенсера с захода солнца, копаясь в трактатах и документах.
– Придется ехать в Лондон. – Кит с трудом подавил зевок, от которого закачалось пламя свечи. – Здесь мы ничего не найдем. – Он с грохотом захлопнул огромный талмуд.
– Ох! – воскликнула Ларк. – Ты зажал мой палец! – Она вновь раскрыла книгу.
Оливера внезапно осенило.
–Выплаты...пробормотал он себе под нос. – Восстановление права...
В юности, пытаясь сбежать от скуки светской жизни, он поступил в Кембридж, где слушал шокирующие реформаторские лекции по праву. К несчастью, воспоминания о тех временах включали в себя не столько учение, сколько приятную череду женщин, азартных игр, пирушек и проказ.
– Ищите сами, – бросил Кит. – Я всего лишь адвокат из простолюдинов. К тому же очень устал. – Позевывая, он вышел из библиотеки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61