Мне больше не осталось ничего, кроме как стать его женой. Но я не позволю ему раздавить себя. Все будет хорошо, сестрица… честное слово.
— Но раньше ты так не считала.
— Теперь у меня появилась надежда. Те усилия, которые я прилагала раньше, чтобы избежать этого брака, теперь пойдут на то, чтобы убедить Вулфрика принять меня такой, какова я есть, и не слишком усердно пытаться изменить мой характер.
— Не знала, что ты сдашься с таким достоинством, — улыбнулась сестра.
Милисент тут же столкнула ее с кровати и, не обращая внимания на обиженные вопли, презрительно фыркнула:
— Фи, кто это тут говорит о сдаче?!
Глава 41
Увидев на следующее утро короля Иоанна в парадном зале, Милисент почувствовала не столько удивление, сколько мучительное разочарование. Значит, он не убрался, как она надеялась! Джоан поведала, что ей пришлось несколько раз говорить с ним в отсутствие сестры и он, казалось, забавлялся ее волнением. После этого весь страх Милисент пропал. Раньше она боялась наказания за то, что осмелилась напасть на монарха. Но Иоанн, очевидно, не хотел поднимать шума, опасаясь нажить врагов в де Торпах.
Будь она хоть чуточку хладнокровнее, сама бы сообразила. Правда, Джоан не оставалась наедине с королем и, следовательно, не знала, что он думает о случившемся.
Иоанн заметил появление Милисент, но особенного интереса не проявил и даже не отвлекся от беседы с сэром Гаем и какими-то важными на вид незнакомцами. Все они собрались вокруг стола, на котором стояли хлеб, вино и сыр для тех, кто еще не позавтракал. Мужчины громко хохотали и обменивались многозначительными взглядами.
Сама Милисент потеряла аппетит. Но даже если бы и была голодна, все равно не приблизилась бы к столу. Оставалась слабая надежда на то, что Иоанн не захочет снова говорить с ней, желая избавить обоих от неприятной сцены. Лучше ей держаться от него подальше, пусть немного успокоится.
Поэтому девушка, не задерживаясь в зале, направилась в конюшню, чтобы поздороваться со Стомпером. Она так ждала встречи с конем, что почти не замечала четырех молчаливых стражей, следовавших за ней.
Последние островки снега растаяли, но погода держалась холодная. Леди Энн опасалась, что недавняя метель воспрепятствует приглашенным прибыть вовремя и придется отложить свадьбу. Но Милисент и тут не повезло. Солнце, хоть и недолго, освещало унылый зимний пейзаж. В этих краях снежные бури были нередки, свадьбы обычно праздновались, летом или весной, поскольку церкви строили маленькие и гостям по большей части приходилось часами мерзнуть на улице во время долгой венчальной церемонии.
По пути в конюшню внимание Милисент привлек звон мечей, и она устремила взгляд на ристалище, где, как обычно, тренировались рыцари. Но сегодня она невольно остановилась, узнав Вулфрика.
Сейчас он сражался с братом, а собравшаяся вокруг толпа зачарованно наблюдала за учебным поединком. Понаблюдав немного, девушка решила, что Вулфрик мог без особого труда победить, если бы захотел. Меч казался продолжением его руки и словно не имел веса — так легко Вулфрик с ним управлялся.
Раздавшийся за спиной кашель напомнил ей, что она не одна и что ее сопровождающие одеты слишком легко для такой погоды. Да и на ней был тонкий плащ, хотя она в своем увлечении не замечала холода.
Милисент поспешила на конюшню. Она никогда не отрицала, что Вулфрик — великолепный образец рыцарства. Теперь же вынуждена была признать, что редко приходится встречать человека, так удивительно владеющего мечом. Милисент всегда любила смотреть, как упражняется Роланд, и теперь испытала то же чувство, глядя на Вулфрика.
Девушка улыбнулась, входя в стойло. Единственная радость от ее брака — каждый день быть свидетельницей воинского искусства Вулфрика. Главное — не дать понять мужу, как она наслаждается этим зрелищем, иначе он, вне всякого сомнения, запретит ей это развлечение, как все остальное, в чем она находит удовольствие.
— Дочь Криспина… как там тебя?'
Милисент съежилась и тихо застонала. Она была так поглощена уходом за Стомпером, что не заметила приближения короля. Она не удивилась, что он пришел один и без свиты. Наверняка специально хотел застать ее одну, чтобы знать, сказала ли она кому-нибудь об их ночной встрече. Теперь самое главное — убедить его, что она не болтлива.
— Милисент, сир, — напомнила девушка, не обратив внимания на замаскированное оскорбление. Милисент не сомневалась, что Иоанн прекрасно знает, как ее зовут, просто старается показать, что она — ничтожная букашка, недостойная того, чтобы запомнить ее имя.
— Не думал увидеть тебя здесь, среди этой вони. Леди не пристало бывать в таких местах, — пренебрежительно бросил он.
Еще одно оскорбление, пусть и снова не напрямую. Намеренно пытается ее разозлить?
Ничего, она не выйдет из себя. В самом деле, зимой смрад здесь почти невыносимый, особенно еще и потому, что ворота закрыты, чтобы не пропускать холод. И большинство дам не снисходили до того, чтобы хоть раз в неделю проведать своих коней, оставляя заботу о них конюхам. Она с притворным вздохом ответила:
— Боюсь, никто и близко не подойдет к моему коню, ваше величество, поэтому мне ничего не остается, как самой за ним ухаживать.
Не слишком приятно сознавать, что он не позаботился бросить взгляд в сторону Стомпера, очевидно, был слишком занят, высматривая ее. Но что ему нужно? Выискивает в ее лице свидетельство того, что она успела всем разболтать его постыдную тайну? Пытается снова насладиться страхом, замеченным в глазах Джоан?
Но тут Иоанн впервые присмотрелся к Стомперу и был поражен до такой степени, что не постеснялся воскликнуть:
— Да ты спятила, девушка, если смеешь стоять рядом с этим чудовищем!
Милисент едва удержалась от смеха.
— Он принадлежит мне и во всем покорен, хотя не могу поручиться за безопасность других, поэтому они и боятся приближаться к нему.
Глаза короля с подозрением прищурились, словно он вообразил, что она исподтишка угрожает ему. Но вместо того чтобы поставить девушку на место, он неожиданно рассмеялся.
— Это животное опасно, как всякий боевой конь.
— Но ее опасен в особенности, — заверил подошедший Вулфрик.
К собственному удивлению, Милисент почувствовала невероятное облегчение при виде Вулфрика. Ее эскорт, как обычно, не задержался у стойла Стомпера, и король был волен сказать все что угодно, никто его не услышал бы. К счастью, он промедлил, а теперь было слишком поздно.
Но Иоанн сумел скрыть злость и разочарование и, чтобы объяснить свое присутствие, даже пробормотал что-то насчет собственной лошади. Он немедленно удалился, когда Вулфрик показал ему на другую половину конюшни, где стояли королевские кони.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
— Но раньше ты так не считала.
— Теперь у меня появилась надежда. Те усилия, которые я прилагала раньше, чтобы избежать этого брака, теперь пойдут на то, чтобы убедить Вулфрика принять меня такой, какова я есть, и не слишком усердно пытаться изменить мой характер.
— Не знала, что ты сдашься с таким достоинством, — улыбнулась сестра.
Милисент тут же столкнула ее с кровати и, не обращая внимания на обиженные вопли, презрительно фыркнула:
— Фи, кто это тут говорит о сдаче?!
Глава 41
Увидев на следующее утро короля Иоанна в парадном зале, Милисент почувствовала не столько удивление, сколько мучительное разочарование. Значит, он не убрался, как она надеялась! Джоан поведала, что ей пришлось несколько раз говорить с ним в отсутствие сестры и он, казалось, забавлялся ее волнением. После этого весь страх Милисент пропал. Раньше она боялась наказания за то, что осмелилась напасть на монарха. Но Иоанн, очевидно, не хотел поднимать шума, опасаясь нажить врагов в де Торпах.
Будь она хоть чуточку хладнокровнее, сама бы сообразила. Правда, Джоан не оставалась наедине с королем и, следовательно, не знала, что он думает о случившемся.
Иоанн заметил появление Милисент, но особенного интереса не проявил и даже не отвлекся от беседы с сэром Гаем и какими-то важными на вид незнакомцами. Все они собрались вокруг стола, на котором стояли хлеб, вино и сыр для тех, кто еще не позавтракал. Мужчины громко хохотали и обменивались многозначительными взглядами.
Сама Милисент потеряла аппетит. Но даже если бы и была голодна, все равно не приблизилась бы к столу. Оставалась слабая надежда на то, что Иоанн не захочет снова говорить с ней, желая избавить обоих от неприятной сцены. Лучше ей держаться от него подальше, пусть немного успокоится.
Поэтому девушка, не задерживаясь в зале, направилась в конюшню, чтобы поздороваться со Стомпером. Она так ждала встречи с конем, что почти не замечала четырех молчаливых стражей, следовавших за ней.
Последние островки снега растаяли, но погода держалась холодная. Леди Энн опасалась, что недавняя метель воспрепятствует приглашенным прибыть вовремя и придется отложить свадьбу. Но Милисент и тут не повезло. Солнце, хоть и недолго, освещало унылый зимний пейзаж. В этих краях снежные бури были нередки, свадьбы обычно праздновались, летом или весной, поскольку церкви строили маленькие и гостям по большей части приходилось часами мерзнуть на улице во время долгой венчальной церемонии.
По пути в конюшню внимание Милисент привлек звон мечей, и она устремила взгляд на ристалище, где, как обычно, тренировались рыцари. Но сегодня она невольно остановилась, узнав Вулфрика.
Сейчас он сражался с братом, а собравшаяся вокруг толпа зачарованно наблюдала за учебным поединком. Понаблюдав немного, девушка решила, что Вулфрик мог без особого труда победить, если бы захотел. Меч казался продолжением его руки и словно не имел веса — так легко Вулфрик с ним управлялся.
Раздавшийся за спиной кашель напомнил ей, что она не одна и что ее сопровождающие одеты слишком легко для такой погоды. Да и на ней был тонкий плащ, хотя она в своем увлечении не замечала холода.
Милисент поспешила на конюшню. Она никогда не отрицала, что Вулфрик — великолепный образец рыцарства. Теперь же вынуждена была признать, что редко приходится встречать человека, так удивительно владеющего мечом. Милисент всегда любила смотреть, как упражняется Роланд, и теперь испытала то же чувство, глядя на Вулфрика.
Девушка улыбнулась, входя в стойло. Единственная радость от ее брака — каждый день быть свидетельницей воинского искусства Вулфрика. Главное — не дать понять мужу, как она наслаждается этим зрелищем, иначе он, вне всякого сомнения, запретит ей это развлечение, как все остальное, в чем она находит удовольствие.
— Дочь Криспина… как там тебя?'
Милисент съежилась и тихо застонала. Она была так поглощена уходом за Стомпером, что не заметила приближения короля. Она не удивилась, что он пришел один и без свиты. Наверняка специально хотел застать ее одну, чтобы знать, сказала ли она кому-нибудь об их ночной встрече. Теперь самое главное — убедить его, что она не болтлива.
— Милисент, сир, — напомнила девушка, не обратив внимания на замаскированное оскорбление. Милисент не сомневалась, что Иоанн прекрасно знает, как ее зовут, просто старается показать, что она — ничтожная букашка, недостойная того, чтобы запомнить ее имя.
— Не думал увидеть тебя здесь, среди этой вони. Леди не пристало бывать в таких местах, — пренебрежительно бросил он.
Еще одно оскорбление, пусть и снова не напрямую. Намеренно пытается ее разозлить?
Ничего, она не выйдет из себя. В самом деле, зимой смрад здесь почти невыносимый, особенно еще и потому, что ворота закрыты, чтобы не пропускать холод. И большинство дам не снисходили до того, чтобы хоть раз в неделю проведать своих коней, оставляя заботу о них конюхам. Она с притворным вздохом ответила:
— Боюсь, никто и близко не подойдет к моему коню, ваше величество, поэтому мне ничего не остается, как самой за ним ухаживать.
Не слишком приятно сознавать, что он не позаботился бросить взгляд в сторону Стомпера, очевидно, был слишком занят, высматривая ее. Но что ему нужно? Выискивает в ее лице свидетельство того, что она успела всем разболтать его постыдную тайну? Пытается снова насладиться страхом, замеченным в глазах Джоан?
Но тут Иоанн впервые присмотрелся к Стомперу и был поражен до такой степени, что не постеснялся воскликнуть:
— Да ты спятила, девушка, если смеешь стоять рядом с этим чудовищем!
Милисент едва удержалась от смеха.
— Он принадлежит мне и во всем покорен, хотя не могу поручиться за безопасность других, поэтому они и боятся приближаться к нему.
Глаза короля с подозрением прищурились, словно он вообразил, что она исподтишка угрожает ему. Но вместо того чтобы поставить девушку на место, он неожиданно рассмеялся.
— Это животное опасно, как всякий боевой конь.
— Но ее опасен в особенности, — заверил подошедший Вулфрик.
К собственному удивлению, Милисент почувствовала невероятное облегчение при виде Вулфрика. Ее эскорт, как обычно, не задержался у стойла Стомпера, и король был волен сказать все что угодно, никто его не услышал бы. К счастью, он промедлил, а теперь было слишком поздно.
Но Иоанн сумел скрыть злость и разочарование и, чтобы объяснить свое присутствие, даже пробормотал что-то насчет собственной лошади. Он немедленно удалился, когда Вулфрик показал ему на другую половину конюшни, где стояли королевские кони.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70