Присмотритесь к себе, и вы наверняка найдете что-нибудь от них.
К себе Брайанна старалась присматриваться пореже. Опасалась, что увиденное ее испугает.
– Об этом я никогда не думала...
– Так подумайте сейчас. Вспомните, чем вы отличаетесь от своей акоранской семьи. Отличие не обязательно должно быть заметным и очевидным – ищите мелочи.
Да, с мелочами надежнее. И спокойнее.
– Одиночество я люблю больше, чем компании. Мои родные держатся все вместе, а я могу обходиться и без этого.
– Вот, пожалуйста, – это у вас врожденное. Что еще?
– Я не ем землянику, от нее у меня крапивница. А мои родные обожают ее.
– Землянику? Постараюсь запомнить. Брайанна могла бы спросить зачем, но побоялась услышать ответ.
Нет, неправда: ей нестерпимо хотелось услышать эти слова.
– Атрей... – Он сидел совсем рядом, притягивал ее к себе как магнит.
– Что, Брайанна?
– Вы мне скажете?
– Это... не так просто.
Особенно здесь, на кушетке перед камином, в комнате, за окнами которой поднимается туман и кончается ночь. Особенно сейчас...
– Я решил подождать, – произнес он, и она не поняла, о чем он.
Но это было уже не важно, потому что его горячие и твердые, жадные и требовательные губы коснулись ее. Они оказались не просто нежными, а удивительными, необычайными, они утоляли жажду, таящуюся в самой глубине ее существа.
Боже милостивый, как он умеет целовать! Брайанна даже не вспомнила, что еще ни разу не целовалась – по крайней мере так. Она воспитанная девушка из Акоры, она получила прекрасное образование, ей в точности известно, что происходит между мужчиной и женщиной.
В Акоре никому в голову не приходило считать, что невежество и невинность неразрывно связаны друг с другом – совсем напротив.
И все-таки ничто не подготовило Брайанну к ошеломляющему поцелую Атрея. Ничего подобного она не ожидала.
Ее охватило блаженство, а вместе с ним в душе пробудился мучительный голод. Она лишилась способности мыслить, не могла дышать, забыла обо всем. Значение утратило все на свете – кроме его губ, сильных рук, обнимающих ее, и неожиданного ощущения правильности происходящего.
В эту минуту для нее больше ничто не существовало. Она превратилась в незнакомку и не понимала, как такое могло случиться.
Наконец он резко отстранился, уставился на нее потемневшими глазами. И хрипло приказал:
– Ступай спать.
– Что?.. – Как она могла забыть? Надо дышать!
Он поднялся, торопливо отошел к окну, подальше от Брайанны. Опустил по бокам руки со сжатыми кулаками, повернулся к ней спиной.
– Ступай спать, Брайанна.
Ее отослали. Отправили в постель, как непослушное дитя. Ярость и стыд нахлынули на нее... но литль на миг.
Она воспитанная гражданка Акоры... с прекрасным образованием...
– Атрей...
– Меня... порой подводит выдержка, – с явной неохотой признался он. – Прошу меня простить. Тебе и вправду пора.
Ярость мгновенно забурлила. От жгучего стыда перехватило горло. Брайанна опешила, сконфузилась, переполнилась тревогой. Какой неожиданный поворот событий! Зачем в ее жизни появились эти осложнения – да еще в то время, когда она уже вплотную подошла к разгадке тайны своего «я»?
Если рассуждать здраво, между ней и ванаксом Акоры ничего не может быть. Но это еще ничего не значит...
Господи, а как он целуется!
– Спокойной ночи... Атрей.
Он кивнул не оборачиваясь. Бархатистым, неожиданно ласковым голосом он произнес:
– Приятных снов, Брайанна.
К изумлению Брайанны, ее сны и вправду были приятными, даже чересчур. И она проснулась, уверенная, что и разговор в библиотеке – тоже только сон. Этого просто не могло быть: ни ее смелости, ни самого разговора и уж тем более поцелуя.
Но томление не покидало ее, гнездилось в теле, резко контрастируя с возбуждением, которое выгнало ее из постели и привело к окну взглянуть на новый день.
Туман рассеялся. Мороз разрисовал оконные стекла, резкий зимний ветер раскачивал голые ветви деревьев в саду. Низко повисло хмурое, свинцово-серое небо, предвещая снегопад.
В спальне уже успела побывать расторопная горничная: в камине полыхало пламя, над кувшином с горячей водой вился пар. Мысленно поблагодарив служанку, Брайанна оделась. Она выбрала простое домашнее платье с завышенной талией, сшитое из бледно-желтой шерсти и вышитое по подолу мелкими цветочками. Этим платьем она бросила вызов серости дня. Распустив небрежно заплетенную на ночь косу, Брайанна торопливо расчесала волосы и перевязала их зеленой лентой под цвет туфель. Набросив на плечи кружевную шаль того же сочного оттенка зеленого, Брайанна вышла в коридор.
В доме было тихо. Где-то трудилась невидимая армия слуг, но ни на лестнице, ни в холле Брайанне не встретилось ни одной живой души. Только у двери стояли ако-ранские стражники. Они приветливо кивнули ей.
Только в гостиной Брайанна сообразила, что проспала дольше, чем рассчитывала. Всю жизнь она была ранней пташкой и потому поначалу решила, что ошиблась, взглянув на каминные часы. Неужели уже два часа дня? Она нерешительно потянула за шнур колокольчика.
Горничная Сара явилась на зов почти молниеносно.
– Добрый день, мисс.
Не сводя глаз с часов, Брайанна спросила:
– Неужели я столько проспала?
– Похоже, да, мисс, – добродушно кивнула Сара. – Леди Джоанна сначала волновалась, а потом решила, что вам полезно отдохнуть. Ее светлость просила передать вам, что они с принцессой Кассандрой уехали на Бонд-стрит за подарками к Рождеству. Если вам угодно, можете присоединиться к ним.
Несмотря на всю привязанность к подругам, от предложения Брайанна отказалась. Она предпочла бы посидеть с хорошей книгой в библиотеке у камина. Так она и сделала, но вместо того чтобы читать, задумалась об Атрее. И даже прослушала, что говорит ей Сара.
– Не хотите ли чаю? – повторила Сара, нахмурилась, оглядела Брайанну и добавила: – Или что-нибудь перекусить? Вам не помешает подкрепиться. Кухарка как раз решила опробовать новую сковороду для этих французских... как они называются? Блинчики? За название не поручусь, но на вкус они бесподобны. Хотите, принесу парочку? А садовник из Хоукфорта прислал оранжерейную землянику. Просто чудо, правда? В декабре – и вдруг земляника.
– Никакой земляники! – раздался от двери звучный голос.
Брайанна обернулась и увидела перед собой Атрея... и как будто бы не его. На миг он показался ей совершенно незнакомым человеком. Подбородок потемнел от проросшей за ночь щетины, густые волосы растрепались, ворот не заправленной в бриджи рубашки был расстегнут. Он прислонился к дверному косяку и скрестил руки на груди. В глазах его плясали искры.
– Сара, – с улыбкой обратился он к служанке, – вы не могли бы принести нам кофе?
Горничная вспыхнула, справилась со смущением и закивала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
К себе Брайанна старалась присматриваться пореже. Опасалась, что увиденное ее испугает.
– Об этом я никогда не думала...
– Так подумайте сейчас. Вспомните, чем вы отличаетесь от своей акоранской семьи. Отличие не обязательно должно быть заметным и очевидным – ищите мелочи.
Да, с мелочами надежнее. И спокойнее.
– Одиночество я люблю больше, чем компании. Мои родные держатся все вместе, а я могу обходиться и без этого.
– Вот, пожалуйста, – это у вас врожденное. Что еще?
– Я не ем землянику, от нее у меня крапивница. А мои родные обожают ее.
– Землянику? Постараюсь запомнить. Брайанна могла бы спросить зачем, но побоялась услышать ответ.
Нет, неправда: ей нестерпимо хотелось услышать эти слова.
– Атрей... – Он сидел совсем рядом, притягивал ее к себе как магнит.
– Что, Брайанна?
– Вы мне скажете?
– Это... не так просто.
Особенно здесь, на кушетке перед камином, в комнате, за окнами которой поднимается туман и кончается ночь. Особенно сейчас...
– Я решил подождать, – произнес он, и она не поняла, о чем он.
Но это было уже не важно, потому что его горячие и твердые, жадные и требовательные губы коснулись ее. Они оказались не просто нежными, а удивительными, необычайными, они утоляли жажду, таящуюся в самой глубине ее существа.
Боже милостивый, как он умеет целовать! Брайанна даже не вспомнила, что еще ни разу не целовалась – по крайней мере так. Она воспитанная девушка из Акоры, она получила прекрасное образование, ей в точности известно, что происходит между мужчиной и женщиной.
В Акоре никому в голову не приходило считать, что невежество и невинность неразрывно связаны друг с другом – совсем напротив.
И все-таки ничто не подготовило Брайанну к ошеломляющему поцелую Атрея. Ничего подобного она не ожидала.
Ее охватило блаженство, а вместе с ним в душе пробудился мучительный голод. Она лишилась способности мыслить, не могла дышать, забыла обо всем. Значение утратило все на свете – кроме его губ, сильных рук, обнимающих ее, и неожиданного ощущения правильности происходящего.
В эту минуту для нее больше ничто не существовало. Она превратилась в незнакомку и не понимала, как такое могло случиться.
Наконец он резко отстранился, уставился на нее потемневшими глазами. И хрипло приказал:
– Ступай спать.
– Что?.. – Как она могла забыть? Надо дышать!
Он поднялся, торопливо отошел к окну, подальше от Брайанны. Опустил по бокам руки со сжатыми кулаками, повернулся к ней спиной.
– Ступай спать, Брайанна.
Ее отослали. Отправили в постель, как непослушное дитя. Ярость и стыд нахлынули на нее... но литль на миг.
Она воспитанная гражданка Акоры... с прекрасным образованием...
– Атрей...
– Меня... порой подводит выдержка, – с явной неохотой признался он. – Прошу меня простить. Тебе и вправду пора.
Ярость мгновенно забурлила. От жгучего стыда перехватило горло. Брайанна опешила, сконфузилась, переполнилась тревогой. Какой неожиданный поворот событий! Зачем в ее жизни появились эти осложнения – да еще в то время, когда она уже вплотную подошла к разгадке тайны своего «я»?
Если рассуждать здраво, между ней и ванаксом Акоры ничего не может быть. Но это еще ничего не значит...
Господи, а как он целуется!
– Спокойной ночи... Атрей.
Он кивнул не оборачиваясь. Бархатистым, неожиданно ласковым голосом он произнес:
– Приятных снов, Брайанна.
К изумлению Брайанны, ее сны и вправду были приятными, даже чересчур. И она проснулась, уверенная, что и разговор в библиотеке – тоже только сон. Этого просто не могло быть: ни ее смелости, ни самого разговора и уж тем более поцелуя.
Но томление не покидало ее, гнездилось в теле, резко контрастируя с возбуждением, которое выгнало ее из постели и привело к окну взглянуть на новый день.
Туман рассеялся. Мороз разрисовал оконные стекла, резкий зимний ветер раскачивал голые ветви деревьев в саду. Низко повисло хмурое, свинцово-серое небо, предвещая снегопад.
В спальне уже успела побывать расторопная горничная: в камине полыхало пламя, над кувшином с горячей водой вился пар. Мысленно поблагодарив служанку, Брайанна оделась. Она выбрала простое домашнее платье с завышенной талией, сшитое из бледно-желтой шерсти и вышитое по подолу мелкими цветочками. Этим платьем она бросила вызов серости дня. Распустив небрежно заплетенную на ночь косу, Брайанна торопливо расчесала волосы и перевязала их зеленой лентой под цвет туфель. Набросив на плечи кружевную шаль того же сочного оттенка зеленого, Брайанна вышла в коридор.
В доме было тихо. Где-то трудилась невидимая армия слуг, но ни на лестнице, ни в холле Брайанне не встретилось ни одной живой души. Только у двери стояли ако-ранские стражники. Они приветливо кивнули ей.
Только в гостиной Брайанна сообразила, что проспала дольше, чем рассчитывала. Всю жизнь она была ранней пташкой и потому поначалу решила, что ошиблась, взглянув на каминные часы. Неужели уже два часа дня? Она нерешительно потянула за шнур колокольчика.
Горничная Сара явилась на зов почти молниеносно.
– Добрый день, мисс.
Не сводя глаз с часов, Брайанна спросила:
– Неужели я столько проспала?
– Похоже, да, мисс, – добродушно кивнула Сара. – Леди Джоанна сначала волновалась, а потом решила, что вам полезно отдохнуть. Ее светлость просила передать вам, что они с принцессой Кассандрой уехали на Бонд-стрит за подарками к Рождеству. Если вам угодно, можете присоединиться к ним.
Несмотря на всю привязанность к подругам, от предложения Брайанна отказалась. Она предпочла бы посидеть с хорошей книгой в библиотеке у камина. Так она и сделала, но вместо того чтобы читать, задумалась об Атрее. И даже прослушала, что говорит ей Сара.
– Не хотите ли чаю? – повторила Сара, нахмурилась, оглядела Брайанну и добавила: – Или что-нибудь перекусить? Вам не помешает подкрепиться. Кухарка как раз решила опробовать новую сковороду для этих французских... как они называются? Блинчики? За название не поручусь, но на вкус они бесподобны. Хотите, принесу парочку? А садовник из Хоукфорта прислал оранжерейную землянику. Просто чудо, правда? В декабре – и вдруг земляника.
– Никакой земляники! – раздался от двери звучный голос.
Брайанна обернулась и увидела перед собой Атрея... и как будто бы не его. На миг он показался ей совершенно незнакомым человеком. Подбородок потемнел от проросшей за ночь щетины, густые волосы растрепались, ворот не заправленной в бриджи рубашки был расстегнут. Он прислонился к дверному косяку и скрестил руки на груди. В глазах его плясали искры.
– Сара, – с улыбкой обратился он к служанке, – вы не могли бы принести нам кофе?
Горничная вспыхнула, справилась со смущением и закивала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70