Уезжая, Брайанна напоминала ему об осторожности, но сомневалась, что он прислушался к ее словам.
На востоке показался Каллимос – только его южная оконечность, но на сторожевой башне уже горел огонь. Брайанна увидела, как свет мигнул – вспыхнул-погас и еще раз вспыхнул-погас – в ритме, который менялся согласно древнему сигнальному шифру. На палубе судна один из матросов высек искру, отразил пламя отполированными металлическими зеркалами и ответил сторожам на башне. Огонь вспыхнул-погас, вспыхнул и погас. Обмен сигналами продолжался, пока судно не прошло мимо башни.
Брайанна вдруг заметила, что рядом стоит Атрей, и спросила:
– О чем они говорили?
– Как обычно, – отозвался Атрей, взявшись за поручни. – Мы назвали себя и сообщили, что идем в порт Илиуса. Сейчас с той башни известие передают следующей башне в цепи, оттуда – другой, и так далее. Через полчаса вести дойдут до Илиуса.
– Так быстро? – Брайанна знала: пройдет еще несколько часов, прежде чем ветер и прилив помогут кораблю добраться до гавани.
– Эти башни строились для того, чтобы своевременно предупреждать о вторжении врагов со стороны северного пролива.
Брайанна повернулась к Атрею и, как всегда рядом с ним, испытала потрясение – от того, что он рядом, совсем близко. Каждая черточка его лица – дуги бровей, по которым она водила пальцем в ту ночь, ямочка на подбородке, белый шрам на лбу, напоминание о покушении, о том, что произошло между ними.
– Такое часто бывало? – спросила она.
– Ты о чем? – Кажется, он задумался и отвлекся. Как она. Сознавать это было приятно.
– Враги часто проникали во Внутреннее море? Атрей на минуту задумался.
– Четырежды, если не ошибаюсь. В последний раз – пятьсот десять... нет, пятьсот двадцать лет назад.
– Правда? – Этой точности она не удивилась, уже свыкнувшись с мыслью, что Атрей – сердце и душа Акоры. Кому, как не ему, знать историю своей страны? – И что же было дальше?
– Долго рассказывать. – Атрей указал на мерцающие огни, появляющиеся на берегах, мимо которых проплывало судно. По всему побережью острова Каллимос, название которого означало «прекрасный», акоранцы передавали друг другу известие о возвращении ванакса. Факелы заменяли им приветствия в надвигающейся темноте.
– Тебя же не было дома всего несколько недель, – напомнила Брайанна, с удивлением глядя на скопления огоньков.
– Раньше я никогда не покидал Акору, – возразил Атрей. – И может статься, больше отсюда не уеду.
Брайанна, которая на своем веку путешествовала гораздо больше, чем он, удивленно вскинула брови:
– Ну и что? На этот раз ты уезжал с дипломатической миссией.
– Не совсем... были и другие причины.
– Проведать близких в Англии?
– Дело не в них, а в тебе. – Он прислонился к поручням, глядя на Брайанну. – Я ездил в Англию не только затем, чтобы положить конец вздорным слухам о вторжении британцев в Акору, но и чтобы привезти тебя.
Брайанна отчетливо расслышала каждое слово, но смысл остался туманным.
– Ничего не понимаю... мы же толком познакомились лишь в Англии. Да, я помогала ухаживать за тобой после покушения, но как только ты пришел в себя, мы почти не общались. – Ее вдруг осенила догадка. – Это мои родители попросили привезти меня обратно? В письмах они уверяли, что понимают мое желание подольше погостить в Англии... а может, они просто соскучились?
– Может быть, но мне они ничего не говорили. Как тебе известно, мы с ними не знакомы. Зато я знаю тебя. С давних пор.
На берегу зажигались новые факелы. Брайанна смотрела на них, представляя себе, как радуются люди, с нетерпением ожидая возвращения Атрея – поскольку он прошел обряд избрания, его считали наделенным таинственной силой. Конечно, все это суеверия. Но даже понимая это, Брайанна не могла подавить благоговейный трепет.
– Этого не может быть, – заявила она с уверенностью, которой не чувствовала.
– Чего ты боишься, Брайанна? Что бы тебе хотелось узнать о мире, об Акоре и о нас?
– Ничего я не боюсь. А почему ты спрашиваешь?
– Потому что тогда в библиотеке тебе было страшно. Она быстро отвернулась, но Атрей успел заметить тени, промелькнувшие в ее глазах. Внутренний голос приказывал ему обнять Брайанну, расспросить ее про страх и постараться прогнать его. Но осторожность и крепнущее между ними взаимопонимание заставили Атрея промолчать. Эта женщина не позволит командовать собой. Для этого она слишком горда и отважна. Атрей примирительно коснулся ее руки:
– Пойдем со мной, Брайанна. Я хочу кое-что показать тебе.
Он не настаивал, хотя очень надеялся, что она согласится. От неожиданности и странного, похожего на благодарность чувства Брайанна растерялась. Впрочем, любой разговор сейчас был лучше расспросов о страхе.
– Что?
– Трудно объяснить. Надо увидеть это своими глазами. – Он провел ладонью по ее руке, осторожно сжал пальцы. И с улыбкой, от которой у Брайанны перехватило дыхание, повел ее через палубу, потом вниз по узкому трапу и по коридору в свою каюту. На пороге Брайанна помедлила и смутилась: в уединенной обстановке к ней вернулись будоражащие воспоминания.
Вещи Атрея, как и ее собственные, были уже сложены, только один сундук стоял открытый.
Сверху в нем лежала шкатулка. Атрей поднес шкатулку Брайанне:
– Загляни внутрь.
Не дослушав, она покачала головой:
– Никаких подарков я больше не приму.
– Это не подарок. Я никогда не расстанусь с этой вещью – просто хочу показать тебе.
С облегчением и любопытством Брайанна осторожно приподняла крышку. Изнутри шкатулка была обита бархатом. На нем покоилась статуэтка из розового мрамора.
Статуэтка женщины.
Заинтригованная, Брайанна вынула ее. И сразу поняла, что статуэтку выточил настоящий мастер. Она перевела взгляд на Атрея:
– Твоя работа? Он кивнул:
– Я вырезал ее восемь лет назад. Присмотрись.
Не удержавшись, Брайанна так и сделала. Статуэтка была изумительна. Выглядела настолько живой, что холод камня поначалу удивлял. Должно быть, Атрей близко знал свою натурщицу, если сумел запечатлеть ее вплоть до деталей.
До мельчайших, почти незаметных деталей.
Нет, этого не могло быть. Это просто немыслимо. Но глаза Брайанны подтверждали, что она держит в руках изображение самой себя – ошеломляюще точную копию собственного лица и тела. Копию себя нынешней, а не такой, какой она была восемь лет назад.
– Совпадение... – еле выговорила она, цепляясь за это слово как за соломинку.
Но Атрей покачал головой:
– Можешь мне не верить, но сначала переверни ее.
Так она и сделала и раскаялась, увидев пару одинаковых ямочек – точно в том же месте, где находились ямочки у нее самой.
Статуя вдруг будто обожгла ей руки. Брайанна поспешно сунула ее в шкатулку и гневно уставилась на Атрея:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
На востоке показался Каллимос – только его южная оконечность, но на сторожевой башне уже горел огонь. Брайанна увидела, как свет мигнул – вспыхнул-погас и еще раз вспыхнул-погас – в ритме, который менялся согласно древнему сигнальному шифру. На палубе судна один из матросов высек искру, отразил пламя отполированными металлическими зеркалами и ответил сторожам на башне. Огонь вспыхнул-погас, вспыхнул и погас. Обмен сигналами продолжался, пока судно не прошло мимо башни.
Брайанна вдруг заметила, что рядом стоит Атрей, и спросила:
– О чем они говорили?
– Как обычно, – отозвался Атрей, взявшись за поручни. – Мы назвали себя и сообщили, что идем в порт Илиуса. Сейчас с той башни известие передают следующей башне в цепи, оттуда – другой, и так далее. Через полчаса вести дойдут до Илиуса.
– Так быстро? – Брайанна знала: пройдет еще несколько часов, прежде чем ветер и прилив помогут кораблю добраться до гавани.
– Эти башни строились для того, чтобы своевременно предупреждать о вторжении врагов со стороны северного пролива.
Брайанна повернулась к Атрею и, как всегда рядом с ним, испытала потрясение – от того, что он рядом, совсем близко. Каждая черточка его лица – дуги бровей, по которым она водила пальцем в ту ночь, ямочка на подбородке, белый шрам на лбу, напоминание о покушении, о том, что произошло между ними.
– Такое часто бывало? – спросила она.
– Ты о чем? – Кажется, он задумался и отвлекся. Как она. Сознавать это было приятно.
– Враги часто проникали во Внутреннее море? Атрей на минуту задумался.
– Четырежды, если не ошибаюсь. В последний раз – пятьсот десять... нет, пятьсот двадцать лет назад.
– Правда? – Этой точности она не удивилась, уже свыкнувшись с мыслью, что Атрей – сердце и душа Акоры. Кому, как не ему, знать историю своей страны? – И что же было дальше?
– Долго рассказывать. – Атрей указал на мерцающие огни, появляющиеся на берегах, мимо которых проплывало судно. По всему побережью острова Каллимос, название которого означало «прекрасный», акоранцы передавали друг другу известие о возвращении ванакса. Факелы заменяли им приветствия в надвигающейся темноте.
– Тебя же не было дома всего несколько недель, – напомнила Брайанна, с удивлением глядя на скопления огоньков.
– Раньше я никогда не покидал Акору, – возразил Атрей. – И может статься, больше отсюда не уеду.
Брайанна, которая на своем веку путешествовала гораздо больше, чем он, удивленно вскинула брови:
– Ну и что? На этот раз ты уезжал с дипломатической миссией.
– Не совсем... были и другие причины.
– Проведать близких в Англии?
– Дело не в них, а в тебе. – Он прислонился к поручням, глядя на Брайанну. – Я ездил в Англию не только затем, чтобы положить конец вздорным слухам о вторжении британцев в Акору, но и чтобы привезти тебя.
Брайанна отчетливо расслышала каждое слово, но смысл остался туманным.
– Ничего не понимаю... мы же толком познакомились лишь в Англии. Да, я помогала ухаживать за тобой после покушения, но как только ты пришел в себя, мы почти не общались. – Ее вдруг осенила догадка. – Это мои родители попросили привезти меня обратно? В письмах они уверяли, что понимают мое желание подольше погостить в Англии... а может, они просто соскучились?
– Может быть, но мне они ничего не говорили. Как тебе известно, мы с ними не знакомы. Зато я знаю тебя. С давних пор.
На берегу зажигались новые факелы. Брайанна смотрела на них, представляя себе, как радуются люди, с нетерпением ожидая возвращения Атрея – поскольку он прошел обряд избрания, его считали наделенным таинственной силой. Конечно, все это суеверия. Но даже понимая это, Брайанна не могла подавить благоговейный трепет.
– Этого не может быть, – заявила она с уверенностью, которой не чувствовала.
– Чего ты боишься, Брайанна? Что бы тебе хотелось узнать о мире, об Акоре и о нас?
– Ничего я не боюсь. А почему ты спрашиваешь?
– Потому что тогда в библиотеке тебе было страшно. Она быстро отвернулась, но Атрей успел заметить тени, промелькнувшие в ее глазах. Внутренний голос приказывал ему обнять Брайанну, расспросить ее про страх и постараться прогнать его. Но осторожность и крепнущее между ними взаимопонимание заставили Атрея промолчать. Эта женщина не позволит командовать собой. Для этого она слишком горда и отважна. Атрей примирительно коснулся ее руки:
– Пойдем со мной, Брайанна. Я хочу кое-что показать тебе.
Он не настаивал, хотя очень надеялся, что она согласится. От неожиданности и странного, похожего на благодарность чувства Брайанна растерялась. Впрочем, любой разговор сейчас был лучше расспросов о страхе.
– Что?
– Трудно объяснить. Надо увидеть это своими глазами. – Он провел ладонью по ее руке, осторожно сжал пальцы. И с улыбкой, от которой у Брайанны перехватило дыхание, повел ее через палубу, потом вниз по узкому трапу и по коридору в свою каюту. На пороге Брайанна помедлила и смутилась: в уединенной обстановке к ней вернулись будоражащие воспоминания.
Вещи Атрея, как и ее собственные, были уже сложены, только один сундук стоял открытый.
Сверху в нем лежала шкатулка. Атрей поднес шкатулку Брайанне:
– Загляни внутрь.
Не дослушав, она покачала головой:
– Никаких подарков я больше не приму.
– Это не подарок. Я никогда не расстанусь с этой вещью – просто хочу показать тебе.
С облегчением и любопытством Брайанна осторожно приподняла крышку. Изнутри шкатулка была обита бархатом. На нем покоилась статуэтка из розового мрамора.
Статуэтка женщины.
Заинтригованная, Брайанна вынула ее. И сразу поняла, что статуэтку выточил настоящий мастер. Она перевела взгляд на Атрея:
– Твоя работа? Он кивнул:
– Я вырезал ее восемь лет назад. Присмотрись.
Не удержавшись, Брайанна так и сделала. Статуэтка была изумительна. Выглядела настолько живой, что холод камня поначалу удивлял. Должно быть, Атрей близко знал свою натурщицу, если сумел запечатлеть ее вплоть до деталей.
До мельчайших, почти незаметных деталей.
Нет, этого не могло быть. Это просто немыслимо. Но глаза Брайанны подтверждали, что она держит в руках изображение самой себя – ошеломляюще точную копию собственного лица и тела. Копию себя нынешней, а не такой, какой она была восемь лет назад.
– Совпадение... – еле выговорила она, цепляясь за это слово как за соломинку.
Но Атрей покачал головой:
– Можешь мне не верить, но сначала переверни ее.
Так она и сделала и раскаялась, увидев пару одинаковых ямочек – точно в том же месте, где находились ямочки у нее самой.
Статуя вдруг будто обожгла ей руки. Брайанна поспешно сунула ее в шкатулку и гневно уставилась на Атрея:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70