О кулоне с сапфиром в золотой оправе знала вся Акора. Легенда гласила, что его нашли в пещерах под дворцом несколько веков назад. Искусный мастер огранил великолепный камень, и с тех пор в семье Атридисов он переходил из поколения в поколение.
– Нет, я не могу. – Вдруг испугавшись, она сунула коробочку в руки Атрею. Что он задумал? Как отважился на такое?
Но она уже знала, что происходит. Знала с давних времен – вернее, чувствовала сердцем.
– Но почему? – Он не отступал. – Конечно, камень не под цвет глаз, зато подходит к платью. Он поддразнивал ее, по-мужски стремясь успокоить. Или отвлечь от серьезных размышлений.
– Мы оба знаем, – твердо заявила она, – что по пустячным поводам такие подарки не делают.
– По пустячным поводам? В легкомыслии меня еще никто не упрекал.
– И я не упрекала...
– С другой стороны, что в нем такого ужасного? Мне даже нравится.
Ей было совсем не до улыбок, но Атрей смотрел на нее с таким откровенным мужским удовольствием, что Брайанна не выдержала:
– Атрей, поговорим серьезно! Этот сапфир принадлежит твоей семье. Я не могу его принять.
– Ошибаешься. У моей матери и сестер есть свои украшения. А «Слеза небес» моя. Но мне она не к лицу – в отличие от тебя.
Он несносен. Невыносим, неисправим, невозможен... и перед ним невозможно устоять.
– Не понимаю, какты можешь шутить... – Она осеклась: Атрей взял ее за руки и привлек к себе.
– Брайанна, если я шучу, то лишь потому, что мне сейчас невероятно трудно. Я надеялся, что все продумал, но теперь, когда ты передо мной...
Перед ним стояла женщина в расцвете лет – прекрасная, стройная, наделенная силой духа и смелостью. Перечислить ее достоинства было невозможно. И он, конечно, этому только радовался, как любой другой мужчина. Но сохранять спокойствие и ясность мыслей рядом с ней не мог.
– Наверное, тебе не надо смотреть на меня, – тихо посоветовала она и добавила: – А мне – на тебя.
– Или просто примириться с тем, что нас влечет друг к другу. – Он коснулся ее пальцев легким поцелуем и заметил, как резко Брайанна втянула ртом воздух. Не давая ей опомниться, он продолжал: – Брайанна, я убежден, что ты та самая женщина, которая предназначена мне в жены судьбой. – Она побледнела, но он не умолкал: – Понимаю, для тебя это неожиданность, но я не могу ждать. Я должен вернуться в Акору и сразу заняться делами, а их накопилось множество. И я хотел бы, чтобы рядом была ты.
Вот он и произнес, что хотел, и не покривил душой. Их действительно влекло друг к другу. Несколько пылких поцелуев не оставили в этом ни малейшего сомнения. Более того, Атрей верил: Брайанне предначертано стать его женой. И если он не рассказал Брайанне о своей убежденности, то лишь чтобы избавить ее от замешательства. На нее и без того свалился тяжкий груз.
– Это уж слишком, – выговорила она, словно отзываясь на его мысли. – Представить себе не могу... Я вернулась в Англию, чтобы узнать, кто я такая, а ты предлагаешь мне стать совсем другой...
– Ничего подобного, – возразил он, потому что и вправду не желал, чтобы она изменилась. Она – это она, и точка. Это осознание потрясло его, но он продолжал, вознамерившись убедить ее: – Ничего подобного. Твоя жизнь и характер ничуть не зависят ни от твоего прошлого, ни от замужества. Тебе решать, как жить дальше. Но объясни, что ты надеешься найти здесь, в Англии, – более важное, чем все, что ты оставила в Акоре?
– Замужество? – вдруг переспросила она, и ее взгляд стал пронзительным. – Ты, конечно, считаешь его пределом мечтаний, но...
– Я прошу тебя стать моей женой. За время твоего пребывания в Акоре у правителя страны не было супруги, поэтому ты вряд ли представляешь, какую власть дает этот титул.
– Но мне не нужна власть, – возразила Брайанна. Он верил ей, но понимал, что она ошибается.
– И мне тоже. Но властью способны распорядиться только те, кто к ней не стремится.
Пока Брайанна обдумывала эти слова, Атрей взял кулон и застегаул цепочку на ее шее. Изящная цепочка была короткой, камень лег точно во впадинку у основания шеи. Брайанна подняла руку, коснулась кулона и уставилась на Атрея:
– Предложение я не приняла.
Атрей подавил желание заменить предложение приказом. С этой женщиной такой номер не пройдет. Она заслуживает – и требует – лучшего.
– Тогда пообещай обдумать его. – И в подтверждение своих слов Атрей наклонил голову и поцеловал ее в затылок, уже зная это самое чувствительное местечко на теле Брайанны. Он понимал, что поступает нечестно, но ему было не до самобичевания. Он хотел эту женщину. И не безымянную незнакомку из своих видений. Не изящную статуэтку из бархатной шкатулки – а Брайанну, трепетавшую от его прикосновений. Но в ее глазах горел вызов.
– Твои родные могут сделать неверные выводы, увидев меня с этим. – Она снова коснулась камня.
– Вряд ли. Они поймут, что я просил твоей руки, а ты согласилась подумать.
– Атрей, я не знаю, смогу ли вообще обдумать твое предложение. Я должна сказать тебе одну...
Она должна стать его женой. Влечение к ней было так велико, что отказа он бы не потерпел. Все, что она скажет или попытается сказать, только осложнит положение.
– Тсс! – перебил он властно, по-акорански. В Акоре воины действительно правили, а женщины служили им, но поскольку причинять женщинам вред было строжайше запрещено, мужчинам поневоле приходилось учиться убедительности.
Атрей поцеловал ее дерзко, по-хозяйски, заключив в объятия и просунув глубоко в рот кончик языка. Чутье подсказало ему, что нежности здесь не место: лучше поддаться страсти, пусть даже только на миг. Он уже доказал, что умеет терпеть и ждать, и теперь стремился объяснить Брайанне, чего она может лишиться.
Слегка отстранившись, но не отпуская ее, он пробормотал:
– Дай волю чувствам, Брайанна. Перестань думать и рассуждать – просто чувствуй.
Господи, а что еще ей оставалось? Его мощь, сила и воля, вкус и прикосновение окутали ее, вызывая желание прильнуть еще ближе. Любое расстояние, всякое препятствие вызывало досаду. Уже ничего не существовало, Кроме жгучей, настоятельной потребности прижаться к нему, стать единым целым и получить от него сущность самой жизни.
– Атрей... – Имя слетело с ее губ, как жалоба и молитва. Пальцы впивались в его плечи, страсть уносила все дальше. Прижавшись спиной к стене, Брайанна чувствовала, как прохладный воздух овевает ее ноги, а губы Атрея, его жаркие, умелые губы... вдруг оказались далекими. Нет, это невыносимо! Как он мог? Она...
– Это безумие, – простонал он, и Брайанна слегка приободрилась, обнаружив, что безжалостная потребность сжигает не только ее.
Атрей поспешно отступил, не сводя с нее глаз. Тяжело дыша, он пригладил спутанные волосы.
– Боги, даруйте нам попутный ветер по дороге в Акору!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
– Нет, я не могу. – Вдруг испугавшись, она сунула коробочку в руки Атрею. Что он задумал? Как отважился на такое?
Но она уже знала, что происходит. Знала с давних времен – вернее, чувствовала сердцем.
– Но почему? – Он не отступал. – Конечно, камень не под цвет глаз, зато подходит к платью. Он поддразнивал ее, по-мужски стремясь успокоить. Или отвлечь от серьезных размышлений.
– Мы оба знаем, – твердо заявила она, – что по пустячным поводам такие подарки не делают.
– По пустячным поводам? В легкомыслии меня еще никто не упрекал.
– И я не упрекала...
– С другой стороны, что в нем такого ужасного? Мне даже нравится.
Ей было совсем не до улыбок, но Атрей смотрел на нее с таким откровенным мужским удовольствием, что Брайанна не выдержала:
– Атрей, поговорим серьезно! Этот сапфир принадлежит твоей семье. Я не могу его принять.
– Ошибаешься. У моей матери и сестер есть свои украшения. А «Слеза небес» моя. Но мне она не к лицу – в отличие от тебя.
Он несносен. Невыносим, неисправим, невозможен... и перед ним невозможно устоять.
– Не понимаю, какты можешь шутить... – Она осеклась: Атрей взял ее за руки и привлек к себе.
– Брайанна, если я шучу, то лишь потому, что мне сейчас невероятно трудно. Я надеялся, что все продумал, но теперь, когда ты передо мной...
Перед ним стояла женщина в расцвете лет – прекрасная, стройная, наделенная силой духа и смелостью. Перечислить ее достоинства было невозможно. И он, конечно, этому только радовался, как любой другой мужчина. Но сохранять спокойствие и ясность мыслей рядом с ней не мог.
– Наверное, тебе не надо смотреть на меня, – тихо посоветовала она и добавила: – А мне – на тебя.
– Или просто примириться с тем, что нас влечет друг к другу. – Он коснулся ее пальцев легким поцелуем и заметил, как резко Брайанна втянула ртом воздух. Не давая ей опомниться, он продолжал: – Брайанна, я убежден, что ты та самая женщина, которая предназначена мне в жены судьбой. – Она побледнела, но он не умолкал: – Понимаю, для тебя это неожиданность, но я не могу ждать. Я должен вернуться в Акору и сразу заняться делами, а их накопилось множество. И я хотел бы, чтобы рядом была ты.
Вот он и произнес, что хотел, и не покривил душой. Их действительно влекло друг к другу. Несколько пылких поцелуев не оставили в этом ни малейшего сомнения. Более того, Атрей верил: Брайанне предначертано стать его женой. И если он не рассказал Брайанне о своей убежденности, то лишь чтобы избавить ее от замешательства. На нее и без того свалился тяжкий груз.
– Это уж слишком, – выговорила она, словно отзываясь на его мысли. – Представить себе не могу... Я вернулась в Англию, чтобы узнать, кто я такая, а ты предлагаешь мне стать совсем другой...
– Ничего подобного, – возразил он, потому что и вправду не желал, чтобы она изменилась. Она – это она, и точка. Это осознание потрясло его, но он продолжал, вознамерившись убедить ее: – Ничего подобного. Твоя жизнь и характер ничуть не зависят ни от твоего прошлого, ни от замужества. Тебе решать, как жить дальше. Но объясни, что ты надеешься найти здесь, в Англии, – более важное, чем все, что ты оставила в Акоре?
– Замужество? – вдруг переспросила она, и ее взгляд стал пронзительным. – Ты, конечно, считаешь его пределом мечтаний, но...
– Я прошу тебя стать моей женой. За время твоего пребывания в Акоре у правителя страны не было супруги, поэтому ты вряд ли представляешь, какую власть дает этот титул.
– Но мне не нужна власть, – возразила Брайанна. Он верил ей, но понимал, что она ошибается.
– И мне тоже. Но властью способны распорядиться только те, кто к ней не стремится.
Пока Брайанна обдумывала эти слова, Атрей взял кулон и застегаул цепочку на ее шее. Изящная цепочка была короткой, камень лег точно во впадинку у основания шеи. Брайанна подняла руку, коснулась кулона и уставилась на Атрея:
– Предложение я не приняла.
Атрей подавил желание заменить предложение приказом. С этой женщиной такой номер не пройдет. Она заслуживает – и требует – лучшего.
– Тогда пообещай обдумать его. – И в подтверждение своих слов Атрей наклонил голову и поцеловал ее в затылок, уже зная это самое чувствительное местечко на теле Брайанны. Он понимал, что поступает нечестно, но ему было не до самобичевания. Он хотел эту женщину. И не безымянную незнакомку из своих видений. Не изящную статуэтку из бархатной шкатулки – а Брайанну, трепетавшую от его прикосновений. Но в ее глазах горел вызов.
– Твои родные могут сделать неверные выводы, увидев меня с этим. – Она снова коснулась камня.
– Вряд ли. Они поймут, что я просил твоей руки, а ты согласилась подумать.
– Атрей, я не знаю, смогу ли вообще обдумать твое предложение. Я должна сказать тебе одну...
Она должна стать его женой. Влечение к ней было так велико, что отказа он бы не потерпел. Все, что она скажет или попытается сказать, только осложнит положение.
– Тсс! – перебил он властно, по-акорански. В Акоре воины действительно правили, а женщины служили им, но поскольку причинять женщинам вред было строжайше запрещено, мужчинам поневоле приходилось учиться убедительности.
Атрей поцеловал ее дерзко, по-хозяйски, заключив в объятия и просунув глубоко в рот кончик языка. Чутье подсказало ему, что нежности здесь не место: лучше поддаться страсти, пусть даже только на миг. Он уже доказал, что умеет терпеть и ждать, и теперь стремился объяснить Брайанне, чего она может лишиться.
Слегка отстранившись, но не отпуская ее, он пробормотал:
– Дай волю чувствам, Брайанна. Перестань думать и рассуждать – просто чувствуй.
Господи, а что еще ей оставалось? Его мощь, сила и воля, вкус и прикосновение окутали ее, вызывая желание прильнуть еще ближе. Любое расстояние, всякое препятствие вызывало досаду. Уже ничего не существовало, Кроме жгучей, настоятельной потребности прижаться к нему, стать единым целым и получить от него сущность самой жизни.
– Атрей... – Имя слетело с ее губ, как жалоба и молитва. Пальцы впивались в его плечи, страсть уносила все дальше. Прижавшись спиной к стене, Брайанна чувствовала, как прохладный воздух овевает ее ноги, а губы Атрея, его жаркие, умелые губы... вдруг оказались далекими. Нет, это невыносимо! Как он мог? Она...
– Это безумие, – простонал он, и Брайанна слегка приободрилась, обнаружив, что безжалостная потребность сжигает не только ее.
Атрей поспешно отступил, не сводя с нее глаз. Тяжело дыша, он пригладил спутанные волосы.
– Боги, даруйте нам попутный ветер по дороге в Акору!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70