Угодить в нее рапирой представляло собой весьма трудную задачу.
Тем не менее он попытался ее исполнить. В ложном выпаде опустившись на колено, Казио потянул вниз щит. Тот немного подался, но рыцарь тотчас отдернул его назад, и в этот самый миг, выставив вверх рапиру, Казио прыгнул вперед. Однако огромный клинок меча со свистом пронесся мимо щита, нацеливаясь разрубить Казио пополам. И это непременно случилось бы, если бы фехтовальщик не применил один из своих излюбленных приемов, пытаясь с присущим ему хладнокровием отразить нападение. Чтобы защитить себя с фланга, он направил рапиру концом клинка перпендикулярно земле, а рукоять вскинул резко вверх.
Исходи последующий удар от рапиры, а не от широкого, непомерно тяжелого меча, прием удался бы на славу. Но не тут-то было. Отлетевший Каспатор огрел Казио по ребрам так, что они затрещали и словно выдавили весь воздух из легких. Казио опять не смог удержаться на ногах и на этот раз весьма болезненно шлепнулся на спину.
Он схватился рукой за бок и почувствовал сырость. Какой-то из клинков – свой собственный или вражеский – оставил свой след, хотя и неглубокий, но зато так сильно ударил по ребрам, что боль едва не парализовала юношу. Рыцарь готовился к новой атаке, и Казио вдруг подумал, что не успеет ее отразить.
Впервые в голове у юноши промелькнула мысль, что этот поединок может оказаться для него последним.
13. Песнь ворона
Мюриэль уставилась во все глаза на чудище, о котором слыхала только в детских сказках. При виде этого зрелища дикий ужас пронзил ее своими горящими стрелами, и легкие будто наполнились огнедышащим жаром. Казалось, они все – Нейл МекВрен с ее умирающей дочерью на руках, чудовище с орлиным клювом и сама королева, – остолбенев, замерли в неподвижных позах, словно какая-то странная скульптурная группа.
Впервые за всю свою жизнь королева поняла, каким сокрушительным образом может воздействовать на человека внезапное явление чуда. У королевы было такое ощущение, будто рассудок постепенно покидает ее.
А потом она увидела, как Нейл потянулся за своим мечом.
– Нет! – крикнула она. – Не надо! Однако ее крик, словно исторгнутый во сне, не был слышен никому, кроме нее самой.
Молодой рыцарь остановился в нерешительности, не понимая, чего она от него хочет.
– Я твоя королева! – продолжала кричать она, но голос, все сильнее подавляемый безумием, с каждым мигом становился тише и тише. – Я приказываю!
Кажется, последние слова неким образом дошли до сознания Нейла. Он побежал вслед за королевой обратно к центральной части крепости, которую они только что с большой поспешностью покинули. Однако ворота, которые к этому времени оказались заперты на засов с другой стороны, внезапно преградили им путь к отступлению.
Оглянувшись, Мюриель увидела странную картину. Монстр, хотя и двигался в их сторону, делал это неторопливо, можно сказать, несколько лениво. Но почему? И зачем он явился?
И тут ее осенило – Кротения, ее дети, муж и она сама стояли на краю огромной бездны. Взобравшись на вершину славы, они никогда не понимали, что это и является началом пропасти. И теперь они все дружно катились вниз – туда, где их поджидал тот самый страшный зверь, которого она только что видела и который остался у нее за спиной.
Он ждал ее.
Так же неспешно, как и ее преследователь, Мюриель огляделась и увидела, что осталось только одно место, где они могли спастись.
– Хорц! – жестом показала она.
Хорц представлял собой ту часть крепости, которая находилась между ее центральной частью и казармой. До его арки было не более десяти ярдов. Мюриель со всех ног кинулась туда. Греффин, который не отставал от королевы ни на шаг, несколько оживился и стал двигаться быстрее. Она ощущала на своей спине его горящий взгляд, ей даже чудилось, что он уже дышит ей в затылок, тем не менее охвативший королеву страх давал ей понять, что она еще не окончательно сошла с ума. Подбежав к арочным воротам священного садика, она лелеяла единственную надежду – на то, что святые их защитят.
Едва переступив порог хорца, сэр Нейл, казалось, вновь обрел способность нормально соображать. Быстро, но нежно опустив Фастию на мшистую подстилку у центрального камня, он достал меч и резко обернулся. Арка, ведущая в хорц, не имела дверей, поэтому была открыта для всех и вся.
– Прячьтесь, ваше величество, – приказал он королеве, – найдите кусты погуще и схоронитесь в них.
Но взгляд королевы был устремлен туда, откуда они пришли. Как ни странно, преследующий их греффин бесследно исчез. Во всяком случае, его нигде не было видно.
Мюриель резко склонилась над дочерью. Ноги у нее сводило судорогой, вены налились жаром. Она потянулась к Фастии, чтобы поддержать, успокоить, но сердце той уже перестало биться, а тело к этому времени успело похолодеть. Отчаяние овладело королевой. Не в силах с ним справиться, она легла рядом с дочерью и, заливаясь слезами, стала покорно ждать своего смертного часа.
Нейл бросился к арочному проему и затуманенным взором принялся вглядываться в темноту. Куда же подевался монстр? Ведь он был всего в нескольких шагах от них.
Уж не сошел ли он с ума? Отнюдь не первый раз за эту страшную ночь задавал себе Нейл подобный вопрос и по-прежнему не мог дать на него ответа. Его ноги тряслись, как от лихорадки, а внутри поднималась горячая, тошнотворная волна, которая лишала его остатков сил.
– Я потерпел неудачу, отец, – прошептал он. – Меня предупреждали, а я не понял. Нужно было следить за знаками судьбы, а я этого не делал. Теперь я понял, что занял не свое место.
Когда Нейл жил в Лире, его никогда не терзали сомнения. Он знал, кем он был. И никогда не ведал поражения. Здесь же он делал ошибки одну за другой, причем с каждым разом все хуже и хуже. Его чувства к Фастии – чувства, которых себе не позволил бы ни один настоящий рыцарь, – потрясли устои его убеждений и притупили бдительность. Он дрогнул перед лицом опасности, поддался колебаниям. В результате того, что ему не хватило уверенности в себе и твердости воли, погибли сэр Джеймс и Элсени. Он изменил своей клятве, когда, оставив позади королеву, бросился к Фастии. Но даже сейчас, когда все осталось в прошлом, Нейл знал, что какая-то часть его существа сделала бы это снова, только чтобы спасти принцессу. Он не колеблясь нарушил бы свою клятву еще раз, несмотря на то что не имел права это делать.
Он был недостоин оставаться на грешной земле. Недостоин ни одного дыхания жизни.
Чиркнувшая по камню стрела внезапно прервала его размышления и напомнила о противнике в человеческом обличье, перед которым он тоже оказался бессилен. Источая проклятия, Нейл укрылся внутри арочного проема и попытался выглянуть из-за угла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195
Тем не менее он попытался ее исполнить. В ложном выпаде опустившись на колено, Казио потянул вниз щит. Тот немного подался, но рыцарь тотчас отдернул его назад, и в этот самый миг, выставив вверх рапиру, Казио прыгнул вперед. Однако огромный клинок меча со свистом пронесся мимо щита, нацеливаясь разрубить Казио пополам. И это непременно случилось бы, если бы фехтовальщик не применил один из своих излюбленных приемов, пытаясь с присущим ему хладнокровием отразить нападение. Чтобы защитить себя с фланга, он направил рапиру концом клинка перпендикулярно земле, а рукоять вскинул резко вверх.
Исходи последующий удар от рапиры, а не от широкого, непомерно тяжелого меча, прием удался бы на славу. Но не тут-то было. Отлетевший Каспатор огрел Казио по ребрам так, что они затрещали и словно выдавили весь воздух из легких. Казио опять не смог удержаться на ногах и на этот раз весьма болезненно шлепнулся на спину.
Он схватился рукой за бок и почувствовал сырость. Какой-то из клинков – свой собственный или вражеский – оставил свой след, хотя и неглубокий, но зато так сильно ударил по ребрам, что боль едва не парализовала юношу. Рыцарь готовился к новой атаке, и Казио вдруг подумал, что не успеет ее отразить.
Впервые в голове у юноши промелькнула мысль, что этот поединок может оказаться для него последним.
13. Песнь ворона
Мюриэль уставилась во все глаза на чудище, о котором слыхала только в детских сказках. При виде этого зрелища дикий ужас пронзил ее своими горящими стрелами, и легкие будто наполнились огнедышащим жаром. Казалось, они все – Нейл МекВрен с ее умирающей дочерью на руках, чудовище с орлиным клювом и сама королева, – остолбенев, замерли в неподвижных позах, словно какая-то странная скульптурная группа.
Впервые за всю свою жизнь королева поняла, каким сокрушительным образом может воздействовать на человека внезапное явление чуда. У королевы было такое ощущение, будто рассудок постепенно покидает ее.
А потом она увидела, как Нейл потянулся за своим мечом.
– Нет! – крикнула она. – Не надо! Однако ее крик, словно исторгнутый во сне, не был слышен никому, кроме нее самой.
Молодой рыцарь остановился в нерешительности, не понимая, чего она от него хочет.
– Я твоя королева! – продолжала кричать она, но голос, все сильнее подавляемый безумием, с каждым мигом становился тише и тише. – Я приказываю!
Кажется, последние слова неким образом дошли до сознания Нейла. Он побежал вслед за королевой обратно к центральной части крепости, которую они только что с большой поспешностью покинули. Однако ворота, которые к этому времени оказались заперты на засов с другой стороны, внезапно преградили им путь к отступлению.
Оглянувшись, Мюриель увидела странную картину. Монстр, хотя и двигался в их сторону, делал это неторопливо, можно сказать, несколько лениво. Но почему? И зачем он явился?
И тут ее осенило – Кротения, ее дети, муж и она сама стояли на краю огромной бездны. Взобравшись на вершину славы, они никогда не понимали, что это и является началом пропасти. И теперь они все дружно катились вниз – туда, где их поджидал тот самый страшный зверь, которого она только что видела и который остался у нее за спиной.
Он ждал ее.
Так же неспешно, как и ее преследователь, Мюриель огляделась и увидела, что осталось только одно место, где они могли спастись.
– Хорц! – жестом показала она.
Хорц представлял собой ту часть крепости, которая находилась между ее центральной частью и казармой. До его арки было не более десяти ярдов. Мюриель со всех ног кинулась туда. Греффин, который не отставал от королевы ни на шаг, несколько оживился и стал двигаться быстрее. Она ощущала на своей спине его горящий взгляд, ей даже чудилось, что он уже дышит ей в затылок, тем не менее охвативший королеву страх давал ей понять, что она еще не окончательно сошла с ума. Подбежав к арочным воротам священного садика, она лелеяла единственную надежду – на то, что святые их защитят.
Едва переступив порог хорца, сэр Нейл, казалось, вновь обрел способность нормально соображать. Быстро, но нежно опустив Фастию на мшистую подстилку у центрального камня, он достал меч и резко обернулся. Арка, ведущая в хорц, не имела дверей, поэтому была открыта для всех и вся.
– Прячьтесь, ваше величество, – приказал он королеве, – найдите кусты погуще и схоронитесь в них.
Но взгляд королевы был устремлен туда, откуда они пришли. Как ни странно, преследующий их греффин бесследно исчез. Во всяком случае, его нигде не было видно.
Мюриель резко склонилась над дочерью. Ноги у нее сводило судорогой, вены налились жаром. Она потянулась к Фастии, чтобы поддержать, успокоить, но сердце той уже перестало биться, а тело к этому времени успело похолодеть. Отчаяние овладело королевой. Не в силах с ним справиться, она легла рядом с дочерью и, заливаясь слезами, стала покорно ждать своего смертного часа.
Нейл бросился к арочному проему и затуманенным взором принялся вглядываться в темноту. Куда же подевался монстр? Ведь он был всего в нескольких шагах от них.
Уж не сошел ли он с ума? Отнюдь не первый раз за эту страшную ночь задавал себе Нейл подобный вопрос и по-прежнему не мог дать на него ответа. Его ноги тряслись, как от лихорадки, а внутри поднималась горячая, тошнотворная волна, которая лишала его остатков сил.
– Я потерпел неудачу, отец, – прошептал он. – Меня предупреждали, а я не понял. Нужно было следить за знаками судьбы, а я этого не делал. Теперь я понял, что занял не свое место.
Когда Нейл жил в Лире, его никогда не терзали сомнения. Он знал, кем он был. И никогда не ведал поражения. Здесь же он делал ошибки одну за другой, причем с каждым разом все хуже и хуже. Его чувства к Фастии – чувства, которых себе не позволил бы ни один настоящий рыцарь, – потрясли устои его убеждений и притупили бдительность. Он дрогнул перед лицом опасности, поддался колебаниям. В результате того, что ему не хватило уверенности в себе и твердости воли, погибли сэр Джеймс и Элсени. Он изменил своей клятве, когда, оставив позади королеву, бросился к Фастии. Но даже сейчас, когда все осталось в прошлом, Нейл знал, что какая-то часть его существа сделала бы это снова, только чтобы спасти принцессу. Он не колеблясь нарушил бы свою клятву еще раз, несмотря на то что не имел права это делать.
Он был недостоин оставаться на грешной земле. Недостоин ни одного дыхания жизни.
Чиркнувшая по камню стрела внезапно прервала его размышления и напомнила о противнике в человеческом обличье, перед которым он тоже оказался бессилен. Источая проклятия, Нейл укрылся внутри арочного проема и попытался выглянуть из-за угла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195