- Спасибо, - сказала Лея, - это так трогательно - твои комплименты. А знаешь, для чего я надела на себя эту личину человеческой раскрашенной самки? Ты же не думаешь, что для твоего удовольствия?
- Почему же, - отреагировал Володя, садясь в кровати. - Я как раз надеялся, что именно для этого.
- Ты ошибся, - сказала Лея и, сев на стул напротив Володи, закинула ногу за ногу. Впрочем, платье было длинным, и Владимиру, похоже, более не судьба было увидеть ее великолепные колени. Увы.
- Так как же, если не секрет, ты оказалась на свободе? - уже уверенным голосом повторил Володя свой первый вопрос, искренне любуясь прекрасными чертами своей пленительницы, акцентированными искусным макияжем.
- А ничего сложного, - махнула рукой, свободной от пистолета, Лея. - Твоя глупость и мой разум не могли, рано или поздно, не привести к подобному результату.
Лея чуть склонила набок головку, и пепельные, тщательно расчесанные теперь волосы изумительной волной пали ей на плечи.
- Так вот, - сказала Лея. - Руки-то ты мне неплохо связал, не спорю. А вот ноги доверил завязать мне самой. Я даже удивилась немало, что ты их потом не перевязал заново. Я даже от вечернего похода в туалет отказалась по этой причине, хотя боялась уже, что не выдержу. Тебе не показалось, что узлы, которыми я связывала себя, были какими-то странными?
- Показалось, - честно признался Володя, вспомнив замысловатые, но такие крепкие на вид петли, которыми Лея опутывала себе ноги.
- Ну так вот, - зевнув, сказала девушка, - нас учили им в Штурмовом отряде. Ну а дальше все элементарно - высвободив ноги, я довезла твой шкаф на себе до ручки ящика, у которой были острые края. И через часа два, не больше, перепилила ремень о ее грань. А вас разве подобному не обучали, я о узлах?
- Да я вообще, так сказать, глубоко мирный человек, - сказал Володя, вспомнив, впрочем, как он перерезал горло напарнику Леи, и усмехнулся.
- Я заметила твой непрофессионализм, - бесцветно отозвалась девушка. - А кстати - хотя это уже ничего не меняет, - что ты собирался со мною делать?
- Не знаю, - честно признался Володя. - Но я не собирался тебя ни отпускать, ни выдавать Сопротивлению, ни тем более убивать.
- Какая трогательная глупая романтика, - сказала Лея презрительно-холодным тоном. - Как раз из ваших художественных фильмов. Но я предпочитаю фильмы документальные, как ты знаешь. А там подобного не бывает.
- Да, знаю, - согласился Владимир.
- А раскрасилась я в эту лживую земную раскраску, - сказала Лея, возвращаясь к прерванной было теме, - чтобы показать тебе, как глупо и гадко изображать на своем лице лживые чувства. Ты ведь, надеюсь, заметил, - с высокомерным разворотом головы произнесла Лея, - что раскраска ваших женщин имитирует состояние крайнего полового возбуждения. Видишь, как неприятно, когда человек изображает совершенно не то, что собирается сделать?
- А мне нравится, - честно сказал Володя, чувствуя, что их беседа, а с нею скорее всего и его жизнь подходит к концу.
- Ну, раздевайся теперь, - приказала Лея. - Не все же тебе меня мучить.
- Догола? - поинтересовался Владимир, которому почудилось, что такой немного эротический оборот вновь дарит ему уже знакомую тень надежды.
- Конечно, - сказала Лея.
Владимир, отбросив одеяло, остался в трусах и футболке. Лея навела на Володю дуло плазмомета, откровенно наслаждаясь местью. Улыбка так и не родилась на ее таки прекрасных и таких бесчувственных губах. Лишь скинув футболку и испытывая невольную, неуместную и даже глупую гордость за рельефные, накачанные мускулы своего обнаженного торса, Владимир ощутил, как в его квартире пронзительно холодно. Раньше ему было как-то не до этого. Лея, кажется, уловила какой-то невольный зябкий жест Владимира и сказала:
- Это ничего, мой милый. Это я тут устроила небольшой сквознячок. Теперь тебе холод даже очень полезен, как пельменю в морозилке. Дольше не протухнешь - ты же сейчас будешь переведен мною в состояние, не пригодное для жизни, - читал указ?
Владимир невесело подумал, что женщина с таким ледяным сердцем, как Лея, могла назвать его милым, только будучи уверенной, что продырявит его из плазмомета. И решил не отвечать.
- Ну, раздевайся, раздевайся, - подбодрила его Лея, взмахнув дулом своей смертоносной игрушки.
Володя снял трусы, без стеснения глядя Лее прямо в глаза - чего стесняться своего палача, это он пусть испытывает дискомфорт.
- Хорошо, - сказала Лея, придирчиво и без тени стеснения оглядывая его тело. - Теперь возьми это, - и она бросила Володе черную повязку, очевидно найденную ею в том же шкафу, где она отыскала и платье, и косметичку, - и завяжи себе глаза.
- Мне это не нужно, - откликнулся Владимир, - стреляй так.
- Нет, ты завяжешь глаза, - сказала Лея. - Ты будешь меня слушаться, иначе я заставлю тебя жестоко страдать перед смертью. У нас на Анданоре, - сказала девушка, буравя Владимира своими жестокими, пронзительными глазами, - существует такая казнь. Преступнику отстреливают сперва одну конечность, потом другую, и так все четыре. Здорово, да? А в конце - голову.
- У нас тоже была такая казнь, - кивнул Володя. - В давние, дикие времена, в которых до сих пор застрял твой Анданор. Только делалось все при помощи топора. И называлось четвертованием.
Лея лишь раздраженно махнула в ответ рукой и сказала, скривив алый цветок своих губок:
- Нет, не то. Десять минут - и ваш преступник умирал от кровотечения. И все это знали, и он сам тоже. Не интересно. От плазмы же, - и девушка многозначительно взвесила в руке пистолет, впрочем, держа под контролем малейший жест Владимира, - кровотечения не бывает. Отстрелил, к примеру, преступнику руки и радуйся ему хоть день, хоть год. Хоть оставь так жить до старости. Полная свобода. Никаких временных рамок. Здорово, да?
Владимир тяжело вздохнул и повязал себе на глаза повязку, мысленно попрощавшись с дневным светом и думая увидеть его в следующий раз уже в конце тоннеля. “Хорошо, что я исповедался в убийстве, - внезапно подумалось Володе. - Да и попостился хоть пару деньков. Слава Богу”. Внезапно Владимир почувствовал, что на его левую руку упала то ли веревка, то ли ремень. Володя нашарил и взял ее, ощущая, как ледяной воздух заставляет все тело покрыться колючими мурашками. “Это ненадолго”, - успокоил себя Владимир и услышал голос Леи:
- Ложись на пол и связывай себе ноги.
Володе надоела пустая, изнуряющая беседа с жестокой Леей, и он молча подчинился. На ощупь выбрал свободное место и лег на такой противный, голый, холодный паркет. И принялся, вновь без помощи зрения, скручивать себе ноги. “Какая же она мстительная... - с тревогой подумал он. - Как бы действительно не устроила мне ампутацию конечности из плазмомета”. Наконец, Володя связал себе ноги и стал покорно ждать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126