Савкатева глубоко затянулся и выпустил дым из уголка рта. Чи дымил только для вида - ему совсем не хотелось курить. Дождь принес в дом сырость, наполнив комнату запахами воды, озона, влажной пыли, ароматами шалфея и тысяч других пустынных растений, которые начинают благоухать, как только на них прольются капли дождя.
В табачном дыме было что-то ритуальное. Чи закурил бы и скунсову капусту, лишь бы не обидеть старика отказом и не нарушить возникшее понимание.
Савкатева встал, положил сигарету и заговорил, держа руки перед собой ладонями вниз. Он говорил почти пять минут.
- Я не стану все переводить, - сказал Ковбой. - Он начал с той давней поры, когда хопи явились в этот мир через «сипапуни» и узнали, что хранителем мира назначен Масау. Рассказал, как Масау предоставил каждому народу выбрать свой жизненный путь и навахо сорвали длинный початок молочной кукурузы, предпочтя легкую жизнь, а хопи сорвали короткий и твердый початок и тем самым обрекли себя на постоянные тяготы, но в то же время это был символ, что они справятся со всеми испытаниями. Еще он рассказал, как Масау создал разные кланы, как появился клан Воды, как от него отделился клан Тумана и все такое прочее. Я не буду все переводить. Суть в том…
- Если ты не поговоришь еще три-четыре минуты, он заметит, что ты жульничаешь, - сказал Чи. - Переводи все. Куда спешить?
И Ковбой стал переводить. Чи услышал рассказ о том, как хопи странствовали по миру - до края материка на западе и до края материка на востоке, до ледяной двери на самом севере и до конца земли на юге. Ковбой пересказал, как клан Тумана всюду оставлял следы своего пребывания - заброшенные каменные дома, жилища в скалах; как он заключил договор со звериным народом, и звериные люди присоединились к клану и научили его ритуалу, который позволял хопи иметь звериное сердце наряду с человеческим и перевоплощаться в животных, проходя сквозь магический обруч. Ковбой рассказал, как клан Тумана завершил наконец великий круг своих странствий, прибыл в Ораиби и обратился к клану Медведя с просьбой выделить место для жилья, и землю для посевов кукурузы, и охотничьи угодья, где люди Тумана могли бы собирать орлиные перья для своих ритуалов. Ковбой поведал, как «кикмонгви» в Ораиби поначалу отказались, но потом согласились, когда клан предложил добавить к обрядам хопи свой ритуал Я-Я. Ковбой замолчал и отхлебнул кофе.
- Я скоро охрипну, - произнес он. - Да вроде бы и все. Под конец он согласился, что есть законы выше законов белого человека и что законы белого человека не имеют отношения к хопи. Негоже хопи и навахо впутываться в дела белого человека. Он сказал, что все равно не верит в эту историю с аварией, к тому же было темно, когда разбился самолет. И еще сказал, что не видит в темноте.
- Он точно сказал, что не видит в темноте?
Ковбой удивился.
- Ну… Дай подумать. Савкатева сказал так: почему ты считаешь, что он мог видеть в темноте?
Чи помолчал. Порывистый ветер хлестал дождем в окно, свистел под застрехами.
- Скажи ему, что я с ним согласен. Негоже навахо или хопи впутываться вдела белого человека. Но скажи ему, что на этот раз у нас нет выбора. Навахо и хопи уже впутаны - ты и я. А еще скажи - если он расскажет нам, что видел, мы тоже сообщим ему кое-что, и это поможет сохранить святыню.
- Мы? - переспросил Ковбой. - Что мы ему сообщим?
- Ты давай переводи. И еще скажи - я думаю, он видит в темноте, потому что, как учил меня дядя, это один из даров, которые человек получает, пройдя через обруч Я-Я. Его глаза становятся как у зверя - они больше не ведают темноты.
Ковбой явно колебался.
- Мне что-то не хочется говорить ему это.
- Давай, давай, - настаивал Чи.
Ковбой перевел. Чи обратил внимание, что стоящий в дверях мальчик-альбинос внимательно слушает и заметно нервничает. Но Савкатева улыбался во весь рот.
Наконец он что-то произнес.
- Савкатева спрашивает - как ты можешь помочь ему сохранить святыню? Говорит, ты блефуешь.
Победа! Чи ликовал. Торговле конец. Соглашение достигнуто.
- Передай ему: я точно знаю, что сейчас сломать ветряк очень непросто. Это первый раз было легко: отвинтил болты, ветряк валится, и на ремонт требуется много времени. Второй раз тоже было легко - сунул лом в коробку передач, и дело с концом. Да и в третий раз было не слишком трудно - если согнуть шатун, дальше ветряк сам себя доломает. Но теперь болты не отвинтить, коробка передач закрыта, скоро закроют и шатун. В следующий раз сломать ветряк будет очень трудно. Спроси: верно я говорю?
Ковбой перевел. Савкатева ничего не ответил и только выжидательно смотрел на Чи.
- Будь я стражем святыни, - сказал Чи, - или нет, будь я чем-то обязан стражу - например, если он расскажет мне, что именно он видел, когда разбился самолет, - я купил бы мешок цемента, привез бы его к ветряку и оставил бы там вместе с мешком песка, бочкой воды и маленькой пластиковой воронкой и уехал. А будь я стражем святыни, я смешал бы цемент с песком и приготовил раствор пожиже теста, из которого пекут лепешки «пики», налил бы немного раствора в скважину через воронку и подождал бы минут пять, чтобы он схватился, потом налил бы еще, и делал бы так, пока не кончится раствор. Тогда скважина будет запечатана, точно каменной пробкой. Ковбой опешил.
- Не стану я этого переводить, - буркнул он.
- Почему? - удивился Чи.
Савкатева что-то спросил. Ковбой коротко ответил ему и повернулся к Чи:
- Он сам уже кое-что сообразил. Почему я не хочу переводить? Как будто ты сам, черт возьми, не понимаешь.
- А кто будет знать, кроме нас? Тебе что, нравится этот ветряк?
Ковбой пожал плечами.
- Тогда переведи, что я сказал.
Савкатева внимательно выслушал, не сводя глаз с Чи, потом произнес всего три слова.
- Он хочет знать - когда.
- Скажи, что я постараюсь купить цемент подальше от резервации. Может, в Камероне, может, в Флагстаффе. Скажи, цемент будет у ветряка через две ночи.
Ковбой перевел. Руки старика нашарили в картонной коробке веретено и моток пряжи и опять принялись за работу. Ковбой и Чи молча ждали. Савкатева кончил прясть и только после этого заговорил. Ковбой начал переводить:
- Он говорит, это правда, он неплохо видит в темноте, хотя и не так хорошо, как в детстве. Говорит, что услышал, как по ущелью Вело едет машина, и спустился посмотреть, что происходит. Там он увидел двух человек: один расставлял фонари на песке, а второй целился в него из пистолета. Когда фонари были расставлены, первый человек сел на землю подле машины, а второй стоял рядом, держа его под прицелом.
Ковбой вдруг остановился и что-то переспросил.
- Он говорит, это был маленький пистолет. Именно пистолет, а не револьвер. Вскоре появился самолет, он летел совсем низко. Человек, сидевший на земле, встал и посигналил фонариком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
В табачном дыме было что-то ритуальное. Чи закурил бы и скунсову капусту, лишь бы не обидеть старика отказом и не нарушить возникшее понимание.
Савкатева встал, положил сигарету и заговорил, держа руки перед собой ладонями вниз. Он говорил почти пять минут.
- Я не стану все переводить, - сказал Ковбой. - Он начал с той давней поры, когда хопи явились в этот мир через «сипапуни» и узнали, что хранителем мира назначен Масау. Рассказал, как Масау предоставил каждому народу выбрать свой жизненный путь и навахо сорвали длинный початок молочной кукурузы, предпочтя легкую жизнь, а хопи сорвали короткий и твердый початок и тем самым обрекли себя на постоянные тяготы, но в то же время это был символ, что они справятся со всеми испытаниями. Еще он рассказал, как Масау создал разные кланы, как появился клан Воды, как от него отделился клан Тумана и все такое прочее. Я не буду все переводить. Суть в том…
- Если ты не поговоришь еще три-четыре минуты, он заметит, что ты жульничаешь, - сказал Чи. - Переводи все. Куда спешить?
И Ковбой стал переводить. Чи услышал рассказ о том, как хопи странствовали по миру - до края материка на западе и до края материка на востоке, до ледяной двери на самом севере и до конца земли на юге. Ковбой пересказал, как клан Тумана всюду оставлял следы своего пребывания - заброшенные каменные дома, жилища в скалах; как он заключил договор со звериным народом, и звериные люди присоединились к клану и научили его ритуалу, который позволял хопи иметь звериное сердце наряду с человеческим и перевоплощаться в животных, проходя сквозь магический обруч. Ковбой рассказал, как клан Тумана завершил наконец великий круг своих странствий, прибыл в Ораиби и обратился к клану Медведя с просьбой выделить место для жилья, и землю для посевов кукурузы, и охотничьи угодья, где люди Тумана могли бы собирать орлиные перья для своих ритуалов. Ковбой поведал, как «кикмонгви» в Ораиби поначалу отказались, но потом согласились, когда клан предложил добавить к обрядам хопи свой ритуал Я-Я. Ковбой замолчал и отхлебнул кофе.
- Я скоро охрипну, - произнес он. - Да вроде бы и все. Под конец он согласился, что есть законы выше законов белого человека и что законы белого человека не имеют отношения к хопи. Негоже хопи и навахо впутываться в дела белого человека. Он сказал, что все равно не верит в эту историю с аварией, к тому же было темно, когда разбился самолет. И еще сказал, что не видит в темноте.
- Он точно сказал, что не видит в темноте?
Ковбой удивился.
- Ну… Дай подумать. Савкатева сказал так: почему ты считаешь, что он мог видеть в темноте?
Чи помолчал. Порывистый ветер хлестал дождем в окно, свистел под застрехами.
- Скажи ему, что я с ним согласен. Негоже навахо или хопи впутываться вдела белого человека. Но скажи ему, что на этот раз у нас нет выбора. Навахо и хопи уже впутаны - ты и я. А еще скажи - если он расскажет нам, что видел, мы тоже сообщим ему кое-что, и это поможет сохранить святыню.
- Мы? - переспросил Ковбой. - Что мы ему сообщим?
- Ты давай переводи. И еще скажи - я думаю, он видит в темноте, потому что, как учил меня дядя, это один из даров, которые человек получает, пройдя через обруч Я-Я. Его глаза становятся как у зверя - они больше не ведают темноты.
Ковбой явно колебался.
- Мне что-то не хочется говорить ему это.
- Давай, давай, - настаивал Чи.
Ковбой перевел. Чи обратил внимание, что стоящий в дверях мальчик-альбинос внимательно слушает и заметно нервничает. Но Савкатева улыбался во весь рот.
Наконец он что-то произнес.
- Савкатева спрашивает - как ты можешь помочь ему сохранить святыню? Говорит, ты блефуешь.
Победа! Чи ликовал. Торговле конец. Соглашение достигнуто.
- Передай ему: я точно знаю, что сейчас сломать ветряк очень непросто. Это первый раз было легко: отвинтил болты, ветряк валится, и на ремонт требуется много времени. Второй раз тоже было легко - сунул лом в коробку передач, и дело с концом. Да и в третий раз было не слишком трудно - если согнуть шатун, дальше ветряк сам себя доломает. Но теперь болты не отвинтить, коробка передач закрыта, скоро закроют и шатун. В следующий раз сломать ветряк будет очень трудно. Спроси: верно я говорю?
Ковбой перевел. Савкатева ничего не ответил и только выжидательно смотрел на Чи.
- Будь я стражем святыни, - сказал Чи, - или нет, будь я чем-то обязан стражу - например, если он расскажет мне, что именно он видел, когда разбился самолет, - я купил бы мешок цемента, привез бы его к ветряку и оставил бы там вместе с мешком песка, бочкой воды и маленькой пластиковой воронкой и уехал. А будь я стражем святыни, я смешал бы цемент с песком и приготовил раствор пожиже теста, из которого пекут лепешки «пики», налил бы немного раствора в скважину через воронку и подождал бы минут пять, чтобы он схватился, потом налил бы еще, и делал бы так, пока не кончится раствор. Тогда скважина будет запечатана, точно каменной пробкой. Ковбой опешил.
- Не стану я этого переводить, - буркнул он.
- Почему? - удивился Чи.
Савкатева что-то спросил. Ковбой коротко ответил ему и повернулся к Чи:
- Он сам уже кое-что сообразил. Почему я не хочу переводить? Как будто ты сам, черт возьми, не понимаешь.
- А кто будет знать, кроме нас? Тебе что, нравится этот ветряк?
Ковбой пожал плечами.
- Тогда переведи, что я сказал.
Савкатева внимательно выслушал, не сводя глаз с Чи, потом произнес всего три слова.
- Он хочет знать - когда.
- Скажи, что я постараюсь купить цемент подальше от резервации. Может, в Камероне, может, в Флагстаффе. Скажи, цемент будет у ветряка через две ночи.
Ковбой перевел. Руки старика нашарили в картонной коробке веретено и моток пряжи и опять принялись за работу. Ковбой и Чи молча ждали. Савкатева кончил прясть и только после этого заговорил. Ковбой начал переводить:
- Он говорит, это правда, он неплохо видит в темноте, хотя и не так хорошо, как в детстве. Говорит, что услышал, как по ущелью Вело едет машина, и спустился посмотреть, что происходит. Там он увидел двух человек: один расставлял фонари на песке, а второй целился в него из пистолета. Когда фонари были расставлены, первый человек сел на землю подле машины, а второй стоял рядом, держа его под прицелом.
Ковбой вдруг остановился и что-то переспросил.
- Он говорит, это был маленький пистолет. Именно пистолет, а не револьвер. Вскоре появился самолет, он летел совсем низко. Человек, сидевший на земле, встал и посигналил фонариком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52