Эмбер продолжала сомневаться, но Фингал чирикнул:
- Если полковник говорит, что оно там есть, значит, оно там есть. - Впрочем, Фингал не помнил, чтобы его фанатично переродившаяся мать ссылалась на такую убедительную строфу. Она бы такое упомянула - дьявольское семя!
Пухл поднял руку и попросил свой мешок с корабельным клеем.
- Хватит с тебя этого дерьма, - огрызнулся Бод.
- А вот и нет. - Когда Пухл говорил, атласная ткань шорт Эмбер морщилась вокруг его рта. Эмбер подозревала, что не забудет этого дикого зрелища до гробовой доски.
Бодеан Геззер не отставал:
- Иисусе, ты уже проебал глаз, проебал руку - не хватало тебе еще и мозги проебать. Ты солдат, не забыл? Майор!
- Хуй там, - отозвался Пухл, сердито пялясь через шорты.
Бод возобновил чтение, но внимательно слушал только Фингал. Его вопросы касались по большей части жилищных условий, предоставляемых в Монтане «Первым заветом патриотов». В их домиках есть центральное отопление? Кабельное телевидение там или тарелка?
Пухл, который снова было отрубился, внезапно подскочил и сел:
- Мой револьвер! Где он?
- Наверное, в лодке, - неодобрительно заметил Бод. - Вместе с твоим камуфляжем.
- Иди возьми его!
- Я занят.
- Немедленно! Я требую свой револьвер, вашу мать! - Пухл вспомнил о лотерейном билете, спрятанном в одном из пулевых гнезд.
Фингал вмешался:
- Я схожу.
- Хрена лысого! - огрызнулся Пухл. Взгляд его единственного глаза остановился на Эмбер. Она сидела рядом с пацаном - совсем близко! - на другой стороне костра. Прикасаясь к нему - прикасаясь к его жирной руке!
Пухл не понял, что она охлаждает татуировку, но это, видимо, не имело бы никакого значения. И он объявил Боду Геззеру:
- Пора устроить собрание.
- Чего?
- ИЧА. Перетереть кой-чё важное надо, никак забыл?
- А, да, - вспомнил Бод. Хотя он бы лучше подождал, пока не разрешится крабий кризис. Пухл со своим новым бременем несколько утратил угрожающий вид, столь полезный в жестких конфронтациях.
Бод призвал собрание к порядку с таким отсутствием энтузиазма, что Эмбер насторожилась. Она быстро пихнула Фингала локтем, чтобы предупредить: сейчас-то и должно случиться то, о чем они тихо говорили в предрассветные часы. Фингал повесил нос, как ребенок, который только что узнал, что Санта-Клауса не существует.
- Сынок, - начал Бодеан Геззер, - прежде всего хочу, чтобы ты знал, как мы ценим все, что ты сделал для ополчения. Мы этого не забудем, ни один из нас. И в будущем мы собираемся расплатиться за все по справедливости. Но дело в том, что у нас не складывается. Особенно с оружием, сынок, - ты просто слишком легковозбудим, черт возьми.
Пухл перебил:
- Да ты, бля, по ходу, мог нас всех перебить со своей стрельбой по птичкам и зайчикам! Господи Иисусе!
- Я же извинился, - напомнил Фингал. - И, полковник, я же обещал заплатить за дырки эти в вашем грузовике?
- Обещал и заплатишь, и я это уважаю. Я серьезно. Но у нас сейчас крайне рискованный план действий. У нас на хвосте «Черный прилив», не говоря уже о проблеме НАТО на Багамах. Сплошь и рядом негры, сынок. Мы не можем допускать ошибок.
- Жизнь или смерть. Это не игра, - влез Пухл.
- И поэтому так вышло, что нам придется тебя отпустить, - продолжил Бод Геззер. - Отправляйся домой и присматривай за мамочкой. В этом нет ничего постыдного.
Фингал удивил их обоих. Он встал и заявил:
- Ничего подобного. - Покосился на Эмбер, та одобрительно кивнула. - Вы не можете меня вышибить. Не можете. - Он указал на опухшую, покрытую коркой татуировку. - Видите? И.Ч.А. Это на всю жизнь.
- Сынок, прости, но так не пойдет. - Бод понимал, что именно ему предстояло убедить мальчишку: Пухлу для изложения доводов не хватало терпимости. - Все, что можем сказать, - спасибо за все и пока. А еще мы дадим тебе тысячу баксов за твою преданность.
Эмбер саркастически хихикнула. Эти парни просто неправдоподобны.
Приободрившись, Фингал объявил:
- Тысяча долларов - просто дурацкая шутка.
Бод спросил, чего он хочет.
- Остаться в отряде, - оживленно ответил Фингал. - А еще я хочу треть лотерейных денег. Я их заслужил.
Пухл отбросил брезент и, пошатываясь, поднялся на ноги.
- Пристрели козлину, - заявил он Боду.
- Тише ты.
- Если не можешь, я сам.
Бод Геззер сердито посмотрел на Фингала.
- Что за хрень, сынок?! - Вытащил украденную «беретту» из-за пояса. - Зачем ты ставишь меня в такое положение?
Эмбер поняла, что Фингал дико напуган, и вмешалась:
- Полковник, кое-что вам все же стоит знать. Скажи ему, Фингал. Скажи, что ты сделал в Групер-Крик.
Все это был один большой блеф. Фингал изо всех сил пытался вспомнить, что Эмбер подучила его сказать, что она говорила ночью. Но у него никак не получалось собраться с мыслями - вид «беретты» лишал его присутствия духа.
- О видеокассете, - подначивала Эмбер.
- А… да.
- И о твоем телефонном звонке.
- Каком еще звонке? - спросил Бод.
- Все правильно, - выдавил Фингал. - Ну, помните, кассета из магазина? Вы, ребята, заставили меня ее стибрить из «Хвать и пошел». Потому что она доказывает, что в «Лотто» вы не выигрывали…
- Заткни этого недоноска! - рявкнул Пухл.
- … потому что вы и в Грейндже-то объявились только через день. На пленке все есть.
Бод постукивал пистолетом по бедру:
- Что еще за звонок?
- Скажи ему, - велела Эмбер.
- Моей ма, - солгал Фингал. - Пленка спрятана у меня в машине, а машина - возле трейлера майора Пухла, Я позвонил ма и сказал ей приехать ее забрать, если от меня не будет вестей до четверга…
- До вторника, - перебила Эмбер.
- Точно, до вторника. Я сказал ей приехать забрать машину.
- И что? - Горло Бодеана Геззера было как мел.
Фингал сказал:
- Я велел ей отдать кассету черной женщине. Джолейн. Она знает, что делать.
- Брешешь! - неуверенно произнес Бод.
- Нет.
- Я слышала, как он звонил, - подтвердила Эмбер.
- Тогда будьте вы оба прокляты!
Эмбер объявила, что собирается поплавать - одна. Фингалу полегчало: он только и ждал, чтобы по-чемпионски отлить.
Пухл и Бод ретировались на «Настояшшую любофь» для срочного совещания. Даже в своем оцепенелом лихорадочном состоянии Пухл сообразил, что сделал пацан - чутка себя подстраховал.
- И что, мы теперь не можем убить скотину?
- Понятия не имею как, - ответил Бод.
- А с баблом-то что теперь?
- Он хочет долю, нам придется делиться. Слава богу, он знает только про один лотерейный билет. Так что, типа… сколько будет треть от четырнадцати миллионов?
Пухл начал напряженно делить в уме:
- Четыре с чем-то. Четыре и пять, четыре и шесть…
- Значит, это и будет его часть. Пока он не пронюхал про несчастный второй билет.
Пухла затошнило. Четыре с половиной миллиона баксов какой-то тупой деревенщине! Это неправильно. Да грешно это просто, вот что.
- Шантаж какой-то, - сердито буркнул Бод. Сложно отрицать серьезность их положения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104