Естественно, сиденье оказалось угловым, и Венеция скоро поняла всю разницу между почтовым экипажем и частным фаэтоном. В отличие от двух попутчиков, громко храпевших всю ночь, она не могла сомкнуть глаз и, когда путешественникам дали двадцатиминутную передышку на завтрак, только дважды глотнула горячий кофе, прежде чем ее вызвали занять место в карете, так как ей пришлось ждать четверть часа, пока перегруженный работой официант поставил на ее стол кофейник.
Умывание и чашка чаю слегка освежили Венецию, и она подумала, что если полежит полчаса в кровати, то головная боль, возможно, уляжется. Но это было ошибкой, так как едва она натянула на себя одеяло, как тут же заснула.
Венеция проснулась в темноте, услышав, как монастырские часы бьют три четверти часа, и испуганно вскочила, ища на ощупь шнур звонка, висящий возле кровати. Когда появилась горничная со свечой, она с облегчением узнала, что сейчас только без четверти семь. Добрая горничная сказала, что заглянула к ней в четыре, но пожалела ее будить. Она предполагала, что мисс встанет к обеду, который подадут в кофейной, но Венеция, несмотря на сильный голод, быстро надела чистое платье, которое успела распаковать перед сном, и велела горничной бежать к хозяину и попросить его обеспечить для нее фаэтон или любой экипаж, который быстро доставит ее в Эллистон-Прайори.
Сперва Венеция намеревалась после получасового отдыха зайти в контору мистера Митчетта, так как после оплаты места в карете, завтрака, который она не успела съесть, и чаевых кучеру ее ресурсов хватало только на то, чтобы оплатить гостиничные услуги. Сделав это, она вскоре села в фаэтон без гроша в кармане, но надеясь, что кто-нибудь в Прайори — Обри, Деймрел или Имбер — сможет уплатить кучеру.
Но Имбер, открывший дверь неожиданной посетительнице вскоре после половины восьмого, только выпучил глаза и ошеломленно переспросил:
— Уплатить кучеру, мисс?
— Не важно! — сказала Венеция, раздраженная задержкой. — Его лордство даст вам деньги! Где я могу его найти? Он в библиотеке?
Все еще глядя на нее с отвисшей челюстью, Имбер медленно покачал головой. Сердце Венеции сжалось от страха.
— Он… он уехал из Йоркшира, Имбер? — запинаясь, осведомилась она. — Да не глазейте на меня, как на привидение! Где его лордство?
Дворецкий судорожно глотнул:
— В столовой, мисс, но он… Вы не должны, мисс Венеция…
Не обратив внимания на бессвязное бормотание дворецкого, Венеция быстро направилась через холл к столовой. Открыв дверь, она задержалась на пороге, так как наряду с нетерпением снова увидеть своего возлюбленного внезапно ощутила неуверенность.
Всю дорогу Венеция представляла себе эту встречу, думая, что ей скажет Деймрел, как он на нее посмотрит и что она ему ответит. Ей не приходило в голову, что он может не заговорить с ней и не взглянуть на нее и что их встреча окажется совсем не такой, как она воображала.
Деймрел сидел в одиночестве, развалясь в кресле во главе стола и сжимая в руке ножку бокала. Скатерти были убраны, а на столе стоял полупустой графин с лежащей рядом пробкой. Деймрел всегда не слишком заботился о своей внешности, но Венеция еще ни разу не видела его таким неопрятным. Платок на его шее был развязан, жилет расстегнут, а черные волосы выглядели так, словно над ними поработал ураган. Он сидел неподвижно, откинувшись на спинку кресла, вытянув ноги и глядя перед собой. Морщины на его лице обозначились еще резче, а губы кривились в горькой усмешке. Когда Венеция шагнула к нему из тени, он наконец обернулся к ней. Она снова остановилась — ее улыбка была одновременно озорной, робкой и вопрошающей. Несколько секунд Деймрел ошеломление смотрел на нее, потом внезапно поднес руку к глазам, словно пытаясь отогнать какое-то жуткое видение, и воскликнул:
— О боже! Только не это!
Столь неожиданная реакция на ее появление могла бы отпугнуть Венецию, но она успела попять, что его лордство, как говорится, здорово набрался, и потому не только не испугалась, но даже развеселилась.
— Деймрел, стоит ли обманывать себя в такой момент? — спросила она. — Господи, как же ужасно вы выглядите!
Он бросил на нее недоверчивый взгляд, потом поставил бокал и поднялся:
— Венеция!
Когда Деймрел двумя неуверенными шагами вышел из-за стола, она бросилась в его объятия.
Он прижал ее к груди, жадно целуя и бессвязно бормоча:
— Моя любовь!.. Моя радость!.. Неужели это вы?
Венеция обвила рукой его шею, мягко откинув со лба растрепанные локоны. Чувствуя, что все ее сомнения исчезли, она снова улыбнулась и нежно прошептала:
— Глупый!
Деймрел засмеялся, снова поцеловал Венецию и так стиснул в объятиях, что она едва не задохнулась. Придя в себя, он отпустил ее и воскликнул:
— Должно быть, от меня пахнет бренди!
— Еще как! — честно отозвалась Венеция. — Но это не важно! Думаю, я скоро к этому привыкну.
Деймрел прижал руки к глазам:
— Ад и дьявол! Я пьян как сапожник! — Опустив руки, он почти сердито осведомился: — Что привело вас сюда? Почему вы приехали?
— Меня привезла почтовая карета, а почему — я скоро расскажу. Мне столько нужно вам рассказать! Но сначала мы должны заплатить кучеру фаэтона. У Имбера, кажется, нет денег, так что дайте ему ваш кошелек.
— Какого еще фаэтона?
— Того, который я наняла в Йорке, чтобы добраться сюда. У меня не осталось ни гроша, так что я вынуждена у вас попрошайничать. Пожалуйста, Деймрел, дайте мне ваш кошелек!
Деймрел машинально сунул руку в карман, но, очевидно, кошелька там не было, так как он вытащил ее пустой. Венеция собралась отправиться на поиски Обри, но увидела, что в дверях стоит Имбер, на лице которого написаны недовольство, любопытство и удивление.
— Марстон заплатит кучеру, мисс, — сказал он. — Но нужно ли отсылать его назад в Йорк? Вы ведь не намерены остаться здесь, мисс Венеция?
— Намерена, — ответила она. — Так что скажите Марстону, чтобы он отослал фаэтон.
Казалось, эти слова проникли в затуманенный алкоголем мозг Деймрела.
— Нет! — резко воскликнул он.
— Нет, милорд, — с облегчением согласился Имбер. — Сказать кучеру, чтобы он немного подождал, или…
— Пожалуйста, не обращайте внимания на его лордство! — перебила Венеция. — Вы же видите, что он не в себе! Отошлите фаэтон, а потом, если не хотите, чтобы я свалилась в голодный обморок, принесите мне что-нибудь поесть! Со вчерашнего дня я ничего не ела, кроме ломтика хлеба с маслом. Передайте миссис Имбер, что я прошу у нее прощения за беспокойство, но что холодное мясо мне не повредит.
Имбер посмотрел на хозяина, ожидая указаний, но, так как Деймрел пытался привести в порядок свои мысли и полностью игнорировал его, покорно пошел выполнять распоряжения.
— Венеция, — заговорил наконец Деймрел, — вы не можете здесь оставаться!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Умывание и чашка чаю слегка освежили Венецию, и она подумала, что если полежит полчаса в кровати, то головная боль, возможно, уляжется. Но это было ошибкой, так как едва она натянула на себя одеяло, как тут же заснула.
Венеция проснулась в темноте, услышав, как монастырские часы бьют три четверти часа, и испуганно вскочила, ища на ощупь шнур звонка, висящий возле кровати. Когда появилась горничная со свечой, она с облегчением узнала, что сейчас только без четверти семь. Добрая горничная сказала, что заглянула к ней в четыре, но пожалела ее будить. Она предполагала, что мисс встанет к обеду, который подадут в кофейной, но Венеция, несмотря на сильный голод, быстро надела чистое платье, которое успела распаковать перед сном, и велела горничной бежать к хозяину и попросить его обеспечить для нее фаэтон или любой экипаж, который быстро доставит ее в Эллистон-Прайори.
Сперва Венеция намеревалась после получасового отдыха зайти в контору мистера Митчетта, так как после оплаты места в карете, завтрака, который она не успела съесть, и чаевых кучеру ее ресурсов хватало только на то, чтобы оплатить гостиничные услуги. Сделав это, она вскоре села в фаэтон без гроша в кармане, но надеясь, что кто-нибудь в Прайори — Обри, Деймрел или Имбер — сможет уплатить кучеру.
Но Имбер, открывший дверь неожиданной посетительнице вскоре после половины восьмого, только выпучил глаза и ошеломленно переспросил:
— Уплатить кучеру, мисс?
— Не важно! — сказала Венеция, раздраженная задержкой. — Его лордство даст вам деньги! Где я могу его найти? Он в библиотеке?
Все еще глядя на нее с отвисшей челюстью, Имбер медленно покачал головой. Сердце Венеции сжалось от страха.
— Он… он уехал из Йоркшира, Имбер? — запинаясь, осведомилась она. — Да не глазейте на меня, как на привидение! Где его лордство?
Дворецкий судорожно глотнул:
— В столовой, мисс, но он… Вы не должны, мисс Венеция…
Не обратив внимания на бессвязное бормотание дворецкого, Венеция быстро направилась через холл к столовой. Открыв дверь, она задержалась на пороге, так как наряду с нетерпением снова увидеть своего возлюбленного внезапно ощутила неуверенность.
Всю дорогу Венеция представляла себе эту встречу, думая, что ей скажет Деймрел, как он на нее посмотрит и что она ему ответит. Ей не приходило в голову, что он может не заговорить с ней и не взглянуть на нее и что их встреча окажется совсем не такой, как она воображала.
Деймрел сидел в одиночестве, развалясь в кресле во главе стола и сжимая в руке ножку бокала. Скатерти были убраны, а на столе стоял полупустой графин с лежащей рядом пробкой. Деймрел всегда не слишком заботился о своей внешности, но Венеция еще ни разу не видела его таким неопрятным. Платок на его шее был развязан, жилет расстегнут, а черные волосы выглядели так, словно над ними поработал ураган. Он сидел неподвижно, откинувшись на спинку кресла, вытянув ноги и глядя перед собой. Морщины на его лице обозначились еще резче, а губы кривились в горькой усмешке. Когда Венеция шагнула к нему из тени, он наконец обернулся к ней. Она снова остановилась — ее улыбка была одновременно озорной, робкой и вопрошающей. Несколько секунд Деймрел ошеломление смотрел на нее, потом внезапно поднес руку к глазам, словно пытаясь отогнать какое-то жуткое видение, и воскликнул:
— О боже! Только не это!
Столь неожиданная реакция на ее появление могла бы отпугнуть Венецию, но она успела попять, что его лордство, как говорится, здорово набрался, и потому не только не испугалась, но даже развеселилась.
— Деймрел, стоит ли обманывать себя в такой момент? — спросила она. — Господи, как же ужасно вы выглядите!
Он бросил на нее недоверчивый взгляд, потом поставил бокал и поднялся:
— Венеция!
Когда Деймрел двумя неуверенными шагами вышел из-за стола, она бросилась в его объятия.
Он прижал ее к груди, жадно целуя и бессвязно бормоча:
— Моя любовь!.. Моя радость!.. Неужели это вы?
Венеция обвила рукой его шею, мягко откинув со лба растрепанные локоны. Чувствуя, что все ее сомнения исчезли, она снова улыбнулась и нежно прошептала:
— Глупый!
Деймрел засмеялся, снова поцеловал Венецию и так стиснул в объятиях, что она едва не задохнулась. Придя в себя, он отпустил ее и воскликнул:
— Должно быть, от меня пахнет бренди!
— Еще как! — честно отозвалась Венеция. — Но это не важно! Думаю, я скоро к этому привыкну.
Деймрел прижал руки к глазам:
— Ад и дьявол! Я пьян как сапожник! — Опустив руки, он почти сердито осведомился: — Что привело вас сюда? Почему вы приехали?
— Меня привезла почтовая карета, а почему — я скоро расскажу. Мне столько нужно вам рассказать! Но сначала мы должны заплатить кучеру фаэтона. У Имбера, кажется, нет денег, так что дайте ему ваш кошелек.
— Какого еще фаэтона?
— Того, который я наняла в Йорке, чтобы добраться сюда. У меня не осталось ни гроша, так что я вынуждена у вас попрошайничать. Пожалуйста, Деймрел, дайте мне ваш кошелек!
Деймрел машинально сунул руку в карман, но, очевидно, кошелька там не было, так как он вытащил ее пустой. Венеция собралась отправиться на поиски Обри, но увидела, что в дверях стоит Имбер, на лице которого написаны недовольство, любопытство и удивление.
— Марстон заплатит кучеру, мисс, — сказал он. — Но нужно ли отсылать его назад в Йорк? Вы ведь не намерены остаться здесь, мисс Венеция?
— Намерена, — ответила она. — Так что скажите Марстону, чтобы он отослал фаэтон.
Казалось, эти слова проникли в затуманенный алкоголем мозг Деймрела.
— Нет! — резко воскликнул он.
— Нет, милорд, — с облегчением согласился Имбер. — Сказать кучеру, чтобы он немного подождал, или…
— Пожалуйста, не обращайте внимания на его лордство! — перебила Венеция. — Вы же видите, что он не в себе! Отошлите фаэтон, а потом, если не хотите, чтобы я свалилась в голодный обморок, принесите мне что-нибудь поесть! Со вчерашнего дня я ничего не ела, кроме ломтика хлеба с маслом. Передайте миссис Имбер, что я прошу у нее прощения за беспокойство, но что холодное мясо мне не повредит.
Имбер посмотрел на хозяина, ожидая указаний, но, так как Деймрел пытался привести в порядок свои мысли и полностью игнорировал его, покорно пошел выполнять распоряжения.
— Венеция, — заговорил наконец Деймрел, — вы не можете здесь оставаться!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86