– то поняла, что ее ждут немалые трудности.
Конечно, можно оставаться вне общества, но какая в этом польза?
Нужно сделать умелый выбор. Найти тех, кто в силах добиться аудиенции у курфюрстины, и каким-то образом подольститься к ним, чтобы они представили ее старой даме. Немцы страшно любят поесть и выпить, от еды и питья они становятся податливее. Поэтому она решила устроить обед, тщательно подобрав гостей. А потом очень важно будет улучить момент и выманить у них обещание, без которого ее план обречен на провал.
Она рассказала о своем намерении Генри. Хотя вряд ли от него будет польза, скорее он станет помехой. Правда, у него изящные манеры, которые могут очаровать людей. Когда-то это восхитило ее, и она вообразила себе совсем иную жизнь, в корне отличную от той, которую он ей дал. Но Генри – безответственный человек, его единственная забота – как бы раздобыть денег на выпивку. И все же придется доверить ему роль, которую он должен сыграть во время обеда. Тем более, что он сын графа и член огромной семьи Говардов. Фактически, на этом этапе она и не могла бы без него обойтись. Даже если он слишком много выпьет, гости, вероятно, тоже не отстанут от него. И по правде говоря, именно этого она и добивалась, желая вырвать у них обещание.
– Хорошая мысль, – согласился Генри. – Но чем ты собираешься заплатить за обед?
Она вновь пересчитала свои ничтожные сбережения. Денег было мало. Если она потратит все, на праздничный ужин хватит… но что потом?
Ужин необходим, это несомненно. И момент подходящий. Она понимала, что если отложить прием и упустить возможность, то придется ждать другой. А к тому времени, вполне вероятно, они уже прослывут нищими, увязшими в долгах… надоедливыми прихлебателями, как сотни других.
Нет, сейчас самое время. Все зависит от нескольких дней.
– И… где найти деньги?
Генри пожал плечами и зевнул. Он не видел способа раздобыть денег.
«Совершенно никчемный человек», – подумала она, надевая плащ и собираясь идти в город.
* * *
Это была безумная мысль. Едва она пришла ей в голову, Генриетта отказалась от нее. Все, что угодно, только не это.
Но все же она остановилась перед витриной лавки на одной из узеньких улиц. Это был дорогой маленький салон, в витрине которого красовался одинокий парик с густыми каштановыми локонами.
Она задумчиво уставилась на локоны, а потом перевела взгляд на вывеску, висевшую над витриной: «Мастер париков курфюрста Ганновера».
Генриетта отвернулась от витрины и сделала несколько шагов, потом вернулась и снова посмотрела на парик.
Затем решительно открыла дверь и вошла в лавку.
Сложив руки, будто для молитвы, навстречу ей поднялся мужчина. Он с первого взгляда узнал настоящую леди.
– Мадам, чем могу быть вам полезен?
– Вы мастер париков?
– Да, мадам, к вашим услугам. Чего бы вы ни пожелали, мы сможем вам угодить.
Она сбросила капюшон и встряхнула головой, незаколотые волосы рассыпались по плечам.
Он почти с благоговением смотрел на них.
– Хорошие волосы, – сказала она. – Тонкие и густые. Потрогайте.
Он осторожно протянул руку.
– Полагаю, – продолжала она, – что к вам приходят люди и предлагают продать свои волосы, я не первая.
Он молчал. К нему приходили продавать волосы девушки: служанки, работницы, иногда матери, которым нужно было содержать своего ребенка… но не благородные леди.
– Я хочу знать, – Генриетта четко выговаривала слова на немецком с сильным английским акцентом, – считаете ли вы возможным купить мои волосы, и стоит ли мне продавать их за ту цену, что вы предложите.
– Да… Я считаю возможным купить их.
– Ах, – вздохнула она. – Вы согласны, что это хорошие волосы, и их очень много?
Он кивнул и назвал цену. Сердце у нее забилось, как птица в клетке. Это была большая сумма. Но ей и нужна была большая сумма, чтобы ублажить гостей, которые, как она надеялась, откроют ей двери в новую жизнь.
– Мало, – сказала она и накинула капюшон. Мастер париков зачарованно смотрел на ее волосы. Он даже вздрогнул, представив, что она пойдет к конкуренту, другому мастеру, и тот сделает такой парик, что все клиенты, какие есть в городе, уйдут к нему. Он никогда не видел волос такого насыщенного цвета, такой шелковистости, волос тонких, но в самую меру. И он редко видел волосы с такими бегущими, словно по морю, волнами.
Мастер мог себе позволить эту азартную авантюру. Больше того, она была леди, а всегда полезно принимать сторону высших.
Мастер париков прибавил цену, но дама вроде бы колебалась.
Тогда он сказал:
– Я обрежу вам волосы чуть выше плеч. Не думаю, что нам стоить спорить о паре талеров.
Генриетта все еще колебалась. Ей стоило больших усилий не выбежать из лавки. Но она заставила себя остаться, потому что понимала – в этот момент решалось ее будущее.
– Хорошо, – проговорила она и села в кресло, которое он ей предложил.
Через несколько минут ее роскошные волосы лежали на столе, а сама она стала похожа на красивого мальчика. У нее были локоны, как у пажа. Она выглядела вполне прилично и быстро утешилась, когда мастер отсчитал ей талеры.
Генриетта поспешила домой, чтобы начать приготовления к праздничному ужину, который должен был изменить ее жизнь.
* * *
Курфюрстина София восторженно встретила Генри и Генриетту Говардов. Ее друзья обедали у этой пары, которая снимала в городе квартиру, и нашли мужа и жену очаровательными. Говарды только что прибыли из Англии и, зная интерес курфюрстины к английским новостям, спросили, не сможет ли курфюрстина любезно дать им аудиенцию.
– Я всегда рада встретить гостей из Англии, – проговорила София ожидаемую от нее фразу.
Старая дама посадила Генриетту рядом с собой и принялась расспрашивать о Сент-Джеймсском дворе. Видела ли Генриетта королеву?
– Да, – ответила Генриетта. Она и вправду видела королеву, только издалека. Откуда Софии знать, что они ни разу не обменялись и словом?
– Расскажите мне о ней.
– Боюсь, Ваше Высочество, она недолго останется на этом свете. Порой ее даже носят по дворцу на руках. Подагра и водянка погубят ее. Ее Величество – мученица этих ужасных болезней.
– Как печально это слышать, – солгала София. Генриетта выбрала правильное направление разговора, преувеличивая немощность королевы Анны: она слышала, что София спит и видит, как бы приехать в Лондон и надеть заветную корону.
«Я бы умерла счастливой, – подумала курфюрстина, – если бы могла умереть королевой Англии».
По иронии судьбы, величайшая мечта ее жизни могла исполниться, когда София уже состарилась и сама была в двух шагах от могилы.
«Но я не умру, пока не стану королевой Англии», – твердо сказала себе София.
Ах, какие занимательные истории рассказывала ей Генриетта! Курфюрстина уже слышала их, но повторение никогда не надоедало ей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
Конечно, можно оставаться вне общества, но какая в этом польза?
Нужно сделать умелый выбор. Найти тех, кто в силах добиться аудиенции у курфюрстины, и каким-то образом подольститься к ним, чтобы они представили ее старой даме. Немцы страшно любят поесть и выпить, от еды и питья они становятся податливее. Поэтому она решила устроить обед, тщательно подобрав гостей. А потом очень важно будет улучить момент и выманить у них обещание, без которого ее план обречен на провал.
Она рассказала о своем намерении Генри. Хотя вряд ли от него будет польза, скорее он станет помехой. Правда, у него изящные манеры, которые могут очаровать людей. Когда-то это восхитило ее, и она вообразила себе совсем иную жизнь, в корне отличную от той, которую он ей дал. Но Генри – безответственный человек, его единственная забота – как бы раздобыть денег на выпивку. И все же придется доверить ему роль, которую он должен сыграть во время обеда. Тем более, что он сын графа и член огромной семьи Говардов. Фактически, на этом этапе она и не могла бы без него обойтись. Даже если он слишком много выпьет, гости, вероятно, тоже не отстанут от него. И по правде говоря, именно этого она и добивалась, желая вырвать у них обещание.
– Хорошая мысль, – согласился Генри. – Но чем ты собираешься заплатить за обед?
Она вновь пересчитала свои ничтожные сбережения. Денег было мало. Если она потратит все, на праздничный ужин хватит… но что потом?
Ужин необходим, это несомненно. И момент подходящий. Она понимала, что если отложить прием и упустить возможность, то придется ждать другой. А к тому времени, вполне вероятно, они уже прослывут нищими, увязшими в долгах… надоедливыми прихлебателями, как сотни других.
Нет, сейчас самое время. Все зависит от нескольких дней.
– И… где найти деньги?
Генри пожал плечами и зевнул. Он не видел способа раздобыть денег.
«Совершенно никчемный человек», – подумала она, надевая плащ и собираясь идти в город.
* * *
Это была безумная мысль. Едва она пришла ей в голову, Генриетта отказалась от нее. Все, что угодно, только не это.
Но все же она остановилась перед витриной лавки на одной из узеньких улиц. Это был дорогой маленький салон, в витрине которого красовался одинокий парик с густыми каштановыми локонами.
Она задумчиво уставилась на локоны, а потом перевела взгляд на вывеску, висевшую над витриной: «Мастер париков курфюрста Ганновера».
Генриетта отвернулась от витрины и сделала несколько шагов, потом вернулась и снова посмотрела на парик.
Затем решительно открыла дверь и вошла в лавку.
Сложив руки, будто для молитвы, навстречу ей поднялся мужчина. Он с первого взгляда узнал настоящую леди.
– Мадам, чем могу быть вам полезен?
– Вы мастер париков?
– Да, мадам, к вашим услугам. Чего бы вы ни пожелали, мы сможем вам угодить.
Она сбросила капюшон и встряхнула головой, незаколотые волосы рассыпались по плечам.
Он почти с благоговением смотрел на них.
– Хорошие волосы, – сказала она. – Тонкие и густые. Потрогайте.
Он осторожно протянул руку.
– Полагаю, – продолжала она, – что к вам приходят люди и предлагают продать свои волосы, я не первая.
Он молчал. К нему приходили продавать волосы девушки: служанки, работницы, иногда матери, которым нужно было содержать своего ребенка… но не благородные леди.
– Я хочу знать, – Генриетта четко выговаривала слова на немецком с сильным английским акцентом, – считаете ли вы возможным купить мои волосы, и стоит ли мне продавать их за ту цену, что вы предложите.
– Да… Я считаю возможным купить их.
– Ах, – вздохнула она. – Вы согласны, что это хорошие волосы, и их очень много?
Он кивнул и назвал цену. Сердце у нее забилось, как птица в клетке. Это была большая сумма. Но ей и нужна была большая сумма, чтобы ублажить гостей, которые, как она надеялась, откроют ей двери в новую жизнь.
– Мало, – сказала она и накинула капюшон. Мастер париков зачарованно смотрел на ее волосы. Он даже вздрогнул, представив, что она пойдет к конкуренту, другому мастеру, и тот сделает такой парик, что все клиенты, какие есть в городе, уйдут к нему. Он никогда не видел волос такого насыщенного цвета, такой шелковистости, волос тонких, но в самую меру. И он редко видел волосы с такими бегущими, словно по морю, волнами.
Мастер мог себе позволить эту азартную авантюру. Больше того, она была леди, а всегда полезно принимать сторону высших.
Мастер париков прибавил цену, но дама вроде бы колебалась.
Тогда он сказал:
– Я обрежу вам волосы чуть выше плеч. Не думаю, что нам стоить спорить о паре талеров.
Генриетта все еще колебалась. Ей стоило больших усилий не выбежать из лавки. Но она заставила себя остаться, потому что понимала – в этот момент решалось ее будущее.
– Хорошо, – проговорила она и села в кресло, которое он ей предложил.
Через несколько минут ее роскошные волосы лежали на столе, а сама она стала похожа на красивого мальчика. У нее были локоны, как у пажа. Она выглядела вполне прилично и быстро утешилась, когда мастер отсчитал ей талеры.
Генриетта поспешила домой, чтобы начать приготовления к праздничному ужину, который должен был изменить ее жизнь.
* * *
Курфюрстина София восторженно встретила Генри и Генриетту Говардов. Ее друзья обедали у этой пары, которая снимала в городе квартиру, и нашли мужа и жену очаровательными. Говарды только что прибыли из Англии и, зная интерес курфюрстины к английским новостям, спросили, не сможет ли курфюрстина любезно дать им аудиенцию.
– Я всегда рада встретить гостей из Англии, – проговорила София ожидаемую от нее фразу.
Старая дама посадила Генриетту рядом с собой и принялась расспрашивать о Сент-Джеймсском дворе. Видела ли Генриетта королеву?
– Да, – ответила Генриетта. Она и вправду видела королеву, только издалека. Откуда Софии знать, что они ни разу не обменялись и словом?
– Расскажите мне о ней.
– Боюсь, Ваше Высочество, она недолго останется на этом свете. Порой ее даже носят по дворцу на руках. Подагра и водянка погубят ее. Ее Величество – мученица этих ужасных болезней.
– Как печально это слышать, – солгала София. Генриетта выбрала правильное направление разговора, преувеличивая немощность королевы Анны: она слышала, что София спит и видит, как бы приехать в Лондон и надеть заветную корону.
«Я бы умерла счастливой, – подумала курфюрстина, – если бы могла умереть королевой Англии».
По иронии судьбы, величайшая мечта ее жизни могла исполниться, когда София уже состарилась и сама была в двух шагах от могилы.
«Но я не умру, пока не стану королевой Англии», – твердо сказала себе София.
Ах, какие занимательные истории рассказывала ей Генриетта! Курфюрстина уже слышала их, но повторение никогда не надоедало ей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110