Я стану за ней ухаживать и вести дела – именно для этого она вырастила меня. А боялась она того, что я, как и Эмили Беринджер, выйду замуж и брошу ее. Она оглядела комнату.
– Что, одиноко без него? Только не говори, что он не поднимался сюда. Я видела свет из сада. Тебе следовало бы задернуть занавески. Но ведь вы меня не ждали? Думали, что весь дом в вашем распоряжении, и Эллен с вами заодно. Замечательный пример ты ей показываешь, должна тебе доложить.
– Эллен ни в чем не виновата.
– Она же подала вам ужин на дельфтском фарфоре.
– Согласна, это глупо…
– А не глупо приводить его в свою спальню?
– Тетя Шарлотта!
– Не разыгрывай невинность. Я знаю, что вы были здесь. Я видела свет. Гляди. На туалетном столике воск от свечи. К тому же я видела, как вы спускались вместе. Как ты можешь здесь лежать с таким наглым видом? Ты такая же, как и твоя мать. Я всегда говорила, что твой отец совершил ошибку, связавшись с ней.
– Замолчи, ты… злая старуха! – крикнула я.
– Подобный разговор тебя никуда не заведет.
– Я не останусь здесь, – ответила я.
Это было самое ужасное, что я могла сказать. Она набросилась на меня.
– Неблагодарная девчонка! Я все для тебя сделала. Что бы с тобой было, если бы не я? Ты бы попала в приют. У тебя ничего, ничего не осталось. Я содержу тебя. Стараюсь сделать из тебя полезного члена общества. Обучила всему, что сама знаю… чтобы у тебя была возможность отблагодарить меня, и вот что ты сотворила. Притащила незнакомого мужчину за моей спиной. Это как раз в привычках твоей матери… не удивляюсь…
– Не смей оскорблять мою мать! Моя мама была хорошей, в сто раз лучше, чем ты. И я…
– Ты тоже хорошая? Очень хорошая. Очень хорошая для молодых мужчин, которые посещают тебя в мое отсутствие.
– Замолчи! Замолчи!
– Ты еще смеешь мне приказывать в моем собственном доме.
– Я уйду, если хочешь.
– Куда же?
– Найду работу. Я кое-что смыслю в антиквариате.
– Чему я тебя научила.
– Могу пойти в гувернантки или компаньонки.
Она захохотала.
– Да, ты необыкновенно умна. Мне это известно. А не приходило ли тебе в голову, что ты мне хоть чем-то обязана? Подумай об этом. Ну и дура же ты. Готова задешево отдаться первому же встречному. Да еще из такого места. Я-то считала, что тебе известно, что значит встречаться с человеком подобной репутации.
– Какой репутации?
Она хихикнула.
– Тебе следовало более тщательно выбирать кавалера. Да будет тебе известно, что капитан Редверс Стреттон пользуется дурной славой в этом городе. Такие люди, как он, доложу я тебе, повсюду ищут себе развлечений и не очень-то разборчивы в своем выборе.
В ответ я лишь закричала:
– Уходи! Не желаю тебя слушать! Я уйду. Если ты жаждешь избавиться от меня, если я для тебя бремя…
– Безрассудная, глупая девчонка, – возразила она. – Я забочусь о тебе. Твой отец был моим братом, я обязана исполнить свой долг. Утром поговорим. Я устала… у меня все болит. Я не могла заснуть, думая о тебе. И решила поговорить с тобой немедленно. Надеюсь, что завтра ты осознаешь свою вину.
Она повернулась и вышла. Я продолжала смотреть на дверь. Я разозлилась и чувствовала себя оскорбленной: вечер был испорчен. Своими грязными мыслями и болтовней о его репутации она все испортила. Что она хотела этим сказать? Что ей известно?
И тут внезапно раздался пронзительный крик и звук падения чего-то тяжелого. Выскочив из кровати, я выбежала на лестницу.
Тетя Шарлотта лежала у нижней ступеньки и стонала.
Я бросилась вниз.
– Тетя Шарлотта, – позвала я. – Ты ушиблась? Она не отвечала, только тяжело дышала.
Позвав миссис Мортон и Эллен, я попыталась поднять тетю, но не смогла, тогда я принесла подушку и положила ее ей под голову.
Прибежала миссис Мортон. С бигудями в волосах под сеткой она выглядела совершенно иной: неприятной, возбужденной.
– Тетя, должно быть, поскользнулась, когда спускалась с лестницы, – сказала я, вспомнив, как предупреждала Редверса.
– Среди ночи, – вымолвила миссис Мортон. Она подняла свечу, которую уронила тетя Шарлотта. Сквозь окно тускло светила луна. Тетя Шарлотта снова застонала.
– Надень плащ, Эллен, – попросила я, – и сходи за доктором Элджином.
Эллен выбежала, а мы с миссис Мортон остались с тетей Шарлоттой.
– Как это произошло? – спросила миссис Мортон, вид у нее был довольный; представляю, как она натерпелась с тетей Шарлоттой.
– Она пришла ко мне в спальню, чтобы поговорить, и, спускаясь вниз, упала.
– Она, кажется, была в ярости, – сказала миссис Мортон, исподлобья глядя на меня.
Мне пришло в голову, что я совершенно не знаю миссис Мортон. По-видимому, у нее была своя жизнь, которую она держала в тайне. Почему она терпит тетины приступы злобы? Она, наверняка, смогла бы найти более подходящую работу. Вероятно, единственное объяснение этому заключается в том, что она, как и Эллен, упомянута в тетином завещании.
Наконец вернулась Эллен и сообщила, что доктор Элджин скоро прибудет.
Когда он пришел, он приказал, чтобы тетю Шарлотту немедленно положили в постель. Мне было велено приготовить ей горячий сладкий чай, потому что ей было плохо. Доктор сказал, что ей повезло, что она ничего себе не сломала.
Когда я заваривала чай, Эллен провозгласила:
– Ну и ночка! Знаете, я уверена, что это падение вычеркнет несколько лет из ее жизни. Так упасть, да в ее-то возрасте…
И я поняла, что она мечтает о наследстве, которое она вручит мистеру Орфи.
После той ночи наша жизнь изменилась. Наступили тяжелые времена. Тетя Шарлотта повредила спину, что повлекло обострение артрита. Бывали дни, когда она могла лишь бесцельно бродить по дому, а бывали дни, когда она и этого не могла делать. Когда она была не в состоянии ездить на распродажи, то ездила я. На аукционах меня стали узнавать. Сначала ко мне относились с пренебрежением, и я разозлилась и поклялась, что не буду пропускать ни одной распродажи. Я все лучше и лучше разбиралась в антиквариате, и меня стали уважать. «Она очень похожа на свою тетю», – говорили обо мне. Мне было приятно это слышать, потому что единственное, в чем я мечтала походить на тетю, – это в ее знаниях.
Больше всех изменилась тетя Шарлотта. Сначала я оправдывала ее поведение: для человека с сильным характером потеря дееспособности является трагедией. Неудивительно, что она раздражена и злится. Она и раньше не отличалась добротой, теперь же она, казалось, всех возненавидела. Она непрестанно напоминала мне, что я виновата в ее болезни. Она поднялась ко мне в спальню, потому что беспокоилась за меня. Мое поведение так расстроило ее, что она забыла о столе, наткнулась на него и упала. Только из-за меня она лишилась здоровья и сил, теперь я обязана ухаживать за ней.
Веселье никогда не было отличительной чертой нашего дома, теперь в нем воцарились тоска и скука.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
– Что, одиноко без него? Только не говори, что он не поднимался сюда. Я видела свет из сада. Тебе следовало бы задернуть занавески. Но ведь вы меня не ждали? Думали, что весь дом в вашем распоряжении, и Эллен с вами заодно. Замечательный пример ты ей показываешь, должна тебе доложить.
– Эллен ни в чем не виновата.
– Она же подала вам ужин на дельфтском фарфоре.
– Согласна, это глупо…
– А не глупо приводить его в свою спальню?
– Тетя Шарлотта!
– Не разыгрывай невинность. Я знаю, что вы были здесь. Я видела свет. Гляди. На туалетном столике воск от свечи. К тому же я видела, как вы спускались вместе. Как ты можешь здесь лежать с таким наглым видом? Ты такая же, как и твоя мать. Я всегда говорила, что твой отец совершил ошибку, связавшись с ней.
– Замолчи, ты… злая старуха! – крикнула я.
– Подобный разговор тебя никуда не заведет.
– Я не останусь здесь, – ответила я.
Это было самое ужасное, что я могла сказать. Она набросилась на меня.
– Неблагодарная девчонка! Я все для тебя сделала. Что бы с тобой было, если бы не я? Ты бы попала в приют. У тебя ничего, ничего не осталось. Я содержу тебя. Стараюсь сделать из тебя полезного члена общества. Обучила всему, что сама знаю… чтобы у тебя была возможность отблагодарить меня, и вот что ты сотворила. Притащила незнакомого мужчину за моей спиной. Это как раз в привычках твоей матери… не удивляюсь…
– Не смей оскорблять мою мать! Моя мама была хорошей, в сто раз лучше, чем ты. И я…
– Ты тоже хорошая? Очень хорошая. Очень хорошая для молодых мужчин, которые посещают тебя в мое отсутствие.
– Замолчи! Замолчи!
– Ты еще смеешь мне приказывать в моем собственном доме.
– Я уйду, если хочешь.
– Куда же?
– Найду работу. Я кое-что смыслю в антиквариате.
– Чему я тебя научила.
– Могу пойти в гувернантки или компаньонки.
Она захохотала.
– Да, ты необыкновенно умна. Мне это известно. А не приходило ли тебе в голову, что ты мне хоть чем-то обязана? Подумай об этом. Ну и дура же ты. Готова задешево отдаться первому же встречному. Да еще из такого места. Я-то считала, что тебе известно, что значит встречаться с человеком подобной репутации.
– Какой репутации?
Она хихикнула.
– Тебе следовало более тщательно выбирать кавалера. Да будет тебе известно, что капитан Редверс Стреттон пользуется дурной славой в этом городе. Такие люди, как он, доложу я тебе, повсюду ищут себе развлечений и не очень-то разборчивы в своем выборе.
В ответ я лишь закричала:
– Уходи! Не желаю тебя слушать! Я уйду. Если ты жаждешь избавиться от меня, если я для тебя бремя…
– Безрассудная, глупая девчонка, – возразила она. – Я забочусь о тебе. Твой отец был моим братом, я обязана исполнить свой долг. Утром поговорим. Я устала… у меня все болит. Я не могла заснуть, думая о тебе. И решила поговорить с тобой немедленно. Надеюсь, что завтра ты осознаешь свою вину.
Она повернулась и вышла. Я продолжала смотреть на дверь. Я разозлилась и чувствовала себя оскорбленной: вечер был испорчен. Своими грязными мыслями и болтовней о его репутации она все испортила. Что она хотела этим сказать? Что ей известно?
И тут внезапно раздался пронзительный крик и звук падения чего-то тяжелого. Выскочив из кровати, я выбежала на лестницу.
Тетя Шарлотта лежала у нижней ступеньки и стонала.
Я бросилась вниз.
– Тетя Шарлотта, – позвала я. – Ты ушиблась? Она не отвечала, только тяжело дышала.
Позвав миссис Мортон и Эллен, я попыталась поднять тетю, но не смогла, тогда я принесла подушку и положила ее ей под голову.
Прибежала миссис Мортон. С бигудями в волосах под сеткой она выглядела совершенно иной: неприятной, возбужденной.
– Тетя, должно быть, поскользнулась, когда спускалась с лестницы, – сказала я, вспомнив, как предупреждала Редверса.
– Среди ночи, – вымолвила миссис Мортон. Она подняла свечу, которую уронила тетя Шарлотта. Сквозь окно тускло светила луна. Тетя Шарлотта снова застонала.
– Надень плащ, Эллен, – попросила я, – и сходи за доктором Элджином.
Эллен выбежала, а мы с миссис Мортон остались с тетей Шарлоттой.
– Как это произошло? – спросила миссис Мортон, вид у нее был довольный; представляю, как она натерпелась с тетей Шарлоттой.
– Она пришла ко мне в спальню, чтобы поговорить, и, спускаясь вниз, упала.
– Она, кажется, была в ярости, – сказала миссис Мортон, исподлобья глядя на меня.
Мне пришло в голову, что я совершенно не знаю миссис Мортон. По-видимому, у нее была своя жизнь, которую она держала в тайне. Почему она терпит тетины приступы злобы? Она, наверняка, смогла бы найти более подходящую работу. Вероятно, единственное объяснение этому заключается в том, что она, как и Эллен, упомянута в тетином завещании.
Наконец вернулась Эллен и сообщила, что доктор Элджин скоро прибудет.
Когда он пришел, он приказал, чтобы тетю Шарлотту немедленно положили в постель. Мне было велено приготовить ей горячий сладкий чай, потому что ей было плохо. Доктор сказал, что ей повезло, что она ничего себе не сломала.
Когда я заваривала чай, Эллен провозгласила:
– Ну и ночка! Знаете, я уверена, что это падение вычеркнет несколько лет из ее жизни. Так упасть, да в ее-то возрасте…
И я поняла, что она мечтает о наследстве, которое она вручит мистеру Орфи.
После той ночи наша жизнь изменилась. Наступили тяжелые времена. Тетя Шарлотта повредила спину, что повлекло обострение артрита. Бывали дни, когда она могла лишь бесцельно бродить по дому, а бывали дни, когда она и этого не могла делать. Когда она была не в состоянии ездить на распродажи, то ездила я. На аукционах меня стали узнавать. Сначала ко мне относились с пренебрежением, и я разозлилась и поклялась, что не буду пропускать ни одной распродажи. Я все лучше и лучше разбиралась в антиквариате, и меня стали уважать. «Она очень похожа на свою тетю», – говорили обо мне. Мне было приятно это слышать, потому что единственное, в чем я мечтала походить на тетю, – это в ее знаниях.
Больше всех изменилась тетя Шарлотта. Сначала я оправдывала ее поведение: для человека с сильным характером потеря дееспособности является трагедией. Неудивительно, что она раздражена и злится. Она и раньше не отличалась добротой, теперь же она, казалось, всех возненавидела. Она непрестанно напоминала мне, что я виновата в ее болезни. Она поднялась ко мне в спальню, потому что беспокоилась за меня. Мое поведение так расстроило ее, что она забыла о столе, наткнулась на него и упала. Только из-за меня она лишилась здоровья и сил, теперь я обязана ухаживать за ней.
Веселье никогда не было отличительной чертой нашего дома, теперь в нем воцарились тоска и скука.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96