Я и в самом деле нахожусь здесь, я, Анна Бретт, наконец, в замке, я гувернантка его сына, живу рядом с его женой.
Правильно ли я поступила, согласившись на эту работу?
Правильно? Внутреннее чутье подсказывало мне, что нет.
Я немедленно приступила к своим обязанностям. Я обнаружила, что мой ученик, как он меня сам и информировал, оказался умным и жаждущим учиться. Но, как и все дети, он капризничал: он прекрасно знал те предметы, которые его интересовали, например, географию и историю, и восставал против занятий арифметикой и рисованием, которых он терпеть не мог.
– Ты никогда не сможешь стать моряком, если не будешь знать все. Мои слова потрясли его.
Я обнаружила, что для того, чтобы соблазнить его чем-нибудь заняться, необходимо убедить его, что подобное входит в обязанности моряка. И понятно почему.
Замок, конечно же, привел меня в восторг. Как и говорила тетя Шарлотта, он представлял собой подделку, но восхитительную подделку. Архитекторы, воздвигая здание, взяли за образец нормандский стиль, и придали замку ту массивность, которая присуща этому стилю архитектуры. Закругленные переходы, толстые стены, массивные контрфорсы. Лестницы, ведущие на верх башен, были типично нормандские: в тех местах, где они встроены в стены, они сужаются, а в остальных расширяются. Карабкаясь по ним, необходимо следить за каждым своим шагом; я делала это автоматически, так как не уставала восхищаться мастерством архитекторов, придавших им истинный старинный облик. Кредитоны совершили то, что от них и ожидали – соединили старину с комфортом.
Чантел сообщила мне, что мы поплывем на «Безмятежной леди».
– Я уверена – утверждала Чантел, – что корабль оправдает свое название. Будет ужасно, если я заболею морской болезнью.
Она предполагала, что корабль повезет в Австралию станки и после короткого там пребывания пойдет на острова с другим грузом.
– Я слышала, что на борту будет двенадцать или четырнадцать пассажиров. Правда, я в этом не уверена. Ты рада?
Естественно, я была рада. Когда я впервые увидела Моник и мальчика, я засомневалась в правильности моего решения, но я знала, что если бы мне вновь пришлось решать, я поступила бы точно так же. Просто я на минуту засомневалась.
Чантел угадала мои мысли.
– Если бы ты осталась в Англии осуществлять свои скучные планы, ты бы всю оставшуюся жизнь только и делала, что сожалела. Ты сама бы тосковала и наводила тоску на окружающих. Ты бы постоянно думала о своем капитане и идеализировала бы его. Почему? Потому что ничего интересного с тобою бы не произошло. Когда переживаешь то, что произошло с тобой, то забыть о происшедшем можно лишь с помощью новых впечатлений… и однажды произойдет событие, которое полностью вычеркнет прошлое из твоей памяти. Такова жизнь.
Часто я говорила самой себе: «Что бы я делала без Чантел».
Во время второй недели моего пребывания в замке я встретилась с капитаном.
Гуляя по парку, я дошла до края обрыва и, остановившись у железной ограды, стала разглядывать обрыв, и вдруг почувствовала, что кто-то стоит рядом.
Я обернулась, это был он.
– Мисс Бретт, – произнес он и протянул руку.
Он немножко изменился. Вокруг глаз морщин стало больше, а у рта появились жесткие складки, которых прежде не было.
– Э… капитан Стреттон.
– Вы удивлены. Вам же известно, что я здесь живу.
– Я думала, вы уехали.
– Я уезжал в Лондон за инструкциями касательно моего плавания. Но я вернулся, как видите.
– Да, – я старалась скрыть смущение. – Я вижу.
– Я слышал о смерти вашей тети… приношу свои соболезнования.
– К счастью, со мной была сестра Ломан.
– И теперь она привела вас сюда.
– Она сообщила мне, что место гувернантки вашего… сына… свободно. Я попросилась на место, и меня взяли.
– Я рад, – произнес он.
Я пыталась говорить непринужденно.
– Но вам еще не довелось проверить, насколько я соответствую профессии гувернантки.
– Не сомневаюсь, что вы – прекрасный работник. А наше знакомство оказалось столь коротким.
– А как же иначе, не понимаю.
– Помнится, я уходил в плавание. Никогда не забуду того вечера. Было так приятно… пока не появилась ваша тетя. Своим неодобрением она разрушила теплоту и радость нашего общения.
– Та ночь стала причиной ее болезни. Она потом пришла ко мне поговорить.
– Вы хотите сказать «сделать выговор»?
Я кивнула.
– Возвращаясь к себе, она наткнулась на мебель и упала.
– Свою мебель?
– Да, но она полетела вниз с лестницы и с того времени стала постепенно превращаться в калеку.
– Тяжко, должно быть, вам пришлось. – Я не ответила, и он продолжал: – Я часто вас вспоминал. Я мечтал зайти к вам и узнать, как вы живете. А потом я услышал, что она умерла.
– Тогда все обсуждали ее смерть.
– После того, как я покинул ваш дом, я ушел в плавание на «Загадочной женщине». Вы помните, так назывался корабль.
Я не стала ему говорить, что до сих пор храню фигурку, которую показывала ему в своей спальне.
– У меня тоже было злополучное время, – проговорил он.
– Да.
Но он переменил тему.
– Итак, теперь вы здесь, чтобы обучать Эдварда-младшего. По-моему, он умный мальчик.
– По-моему, тоже.
– И вы вскоре уплываете на «Безмятежной леди».
– Да. Для меня это настоящее приключение.
– Вы очень давно не были на море, – заметил он. – Во всяком случае мне кажется, что вы не плавали с тех пор, как приехали из Индии.
– Вы и это помните?
– Вас удивит, когда вы узнаете, как много я помню.
Он внимательно смотрел на меня. Меня охватило такое счастье, какое я не испытывала с тех пор, как видела его в последний раз. Глупо, но я ничего не могла поделать с собой. Я думала, что он есть такой, какой есть. Он смотрит на любую женщину так, словно считает именно ее интересной, будто лишь она имеет значение для него. Но это всего лишь черта его характера – очаровывать других. Может быть, именно в этом суть его очарования. Но серьезно он ни к кому не относится.
– Я польщена, – с легкостью отозвалась я.
– И все же хочу вас заверить, что говорю правду.
– Меня не трудно убедить, – бросила я.
– Почему?
– Вы моряк. Вы привыкли к приключениям. А для меня приключением был тот вечер в «Доме Королевы». Для вас же он был всего лишь случайным знакомством. Видите ли, возвращение моей тети и ее падение обернулось драмой для меня.
– Что ж, я тоже оказался участником драмы.
– Ничего подобного. Вы покинули сцену до начала драмы.
– Но ведь спектакль еще не окончился? Двое действующих лиц заняты в диалоге в следующей сцене в данный момент.
Я рассмеялась.
– Нет, он окончился смертью тети Шарлотты. «Драма «Дома Королевы».
– А продолжением, вероятно, будет комедия «Безмятежной леди».
– Почему комедия?
– Потому что комедию я люблю больше, чем трагедию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Правильно ли я поступила, согласившись на эту работу?
Правильно? Внутреннее чутье подсказывало мне, что нет.
Я немедленно приступила к своим обязанностям. Я обнаружила, что мой ученик, как он меня сам и информировал, оказался умным и жаждущим учиться. Но, как и все дети, он капризничал: он прекрасно знал те предметы, которые его интересовали, например, географию и историю, и восставал против занятий арифметикой и рисованием, которых он терпеть не мог.
– Ты никогда не сможешь стать моряком, если не будешь знать все. Мои слова потрясли его.
Я обнаружила, что для того, чтобы соблазнить его чем-нибудь заняться, необходимо убедить его, что подобное входит в обязанности моряка. И понятно почему.
Замок, конечно же, привел меня в восторг. Как и говорила тетя Шарлотта, он представлял собой подделку, но восхитительную подделку. Архитекторы, воздвигая здание, взяли за образец нормандский стиль, и придали замку ту массивность, которая присуща этому стилю архитектуры. Закругленные переходы, толстые стены, массивные контрфорсы. Лестницы, ведущие на верх башен, были типично нормандские: в тех местах, где они встроены в стены, они сужаются, а в остальных расширяются. Карабкаясь по ним, необходимо следить за каждым своим шагом; я делала это автоматически, так как не уставала восхищаться мастерством архитекторов, придавших им истинный старинный облик. Кредитоны совершили то, что от них и ожидали – соединили старину с комфортом.
Чантел сообщила мне, что мы поплывем на «Безмятежной леди».
– Я уверена – утверждала Чантел, – что корабль оправдает свое название. Будет ужасно, если я заболею морской болезнью.
Она предполагала, что корабль повезет в Австралию станки и после короткого там пребывания пойдет на острова с другим грузом.
– Я слышала, что на борту будет двенадцать или четырнадцать пассажиров. Правда, я в этом не уверена. Ты рада?
Естественно, я была рада. Когда я впервые увидела Моник и мальчика, я засомневалась в правильности моего решения, но я знала, что если бы мне вновь пришлось решать, я поступила бы точно так же. Просто я на минуту засомневалась.
Чантел угадала мои мысли.
– Если бы ты осталась в Англии осуществлять свои скучные планы, ты бы всю оставшуюся жизнь только и делала, что сожалела. Ты сама бы тосковала и наводила тоску на окружающих. Ты бы постоянно думала о своем капитане и идеализировала бы его. Почему? Потому что ничего интересного с тобою бы не произошло. Когда переживаешь то, что произошло с тобой, то забыть о происшедшем можно лишь с помощью новых впечатлений… и однажды произойдет событие, которое полностью вычеркнет прошлое из твоей памяти. Такова жизнь.
Часто я говорила самой себе: «Что бы я делала без Чантел».
Во время второй недели моего пребывания в замке я встретилась с капитаном.
Гуляя по парку, я дошла до края обрыва и, остановившись у железной ограды, стала разглядывать обрыв, и вдруг почувствовала, что кто-то стоит рядом.
Я обернулась, это был он.
– Мисс Бретт, – произнес он и протянул руку.
Он немножко изменился. Вокруг глаз морщин стало больше, а у рта появились жесткие складки, которых прежде не было.
– Э… капитан Стреттон.
– Вы удивлены. Вам же известно, что я здесь живу.
– Я думала, вы уехали.
– Я уезжал в Лондон за инструкциями касательно моего плавания. Но я вернулся, как видите.
– Да, – я старалась скрыть смущение. – Я вижу.
– Я слышал о смерти вашей тети… приношу свои соболезнования.
– К счастью, со мной была сестра Ломан.
– И теперь она привела вас сюда.
– Она сообщила мне, что место гувернантки вашего… сына… свободно. Я попросилась на место, и меня взяли.
– Я рад, – произнес он.
Я пыталась говорить непринужденно.
– Но вам еще не довелось проверить, насколько я соответствую профессии гувернантки.
– Не сомневаюсь, что вы – прекрасный работник. А наше знакомство оказалось столь коротким.
– А как же иначе, не понимаю.
– Помнится, я уходил в плавание. Никогда не забуду того вечера. Было так приятно… пока не появилась ваша тетя. Своим неодобрением она разрушила теплоту и радость нашего общения.
– Та ночь стала причиной ее болезни. Она потом пришла ко мне поговорить.
– Вы хотите сказать «сделать выговор»?
Я кивнула.
– Возвращаясь к себе, она наткнулась на мебель и упала.
– Свою мебель?
– Да, но она полетела вниз с лестницы и с того времени стала постепенно превращаться в калеку.
– Тяжко, должно быть, вам пришлось. – Я не ответила, и он продолжал: – Я часто вас вспоминал. Я мечтал зайти к вам и узнать, как вы живете. А потом я услышал, что она умерла.
– Тогда все обсуждали ее смерть.
– После того, как я покинул ваш дом, я ушел в плавание на «Загадочной женщине». Вы помните, так назывался корабль.
Я не стала ему говорить, что до сих пор храню фигурку, которую показывала ему в своей спальне.
– У меня тоже было злополучное время, – проговорил он.
– Да.
Но он переменил тему.
– Итак, теперь вы здесь, чтобы обучать Эдварда-младшего. По-моему, он умный мальчик.
– По-моему, тоже.
– И вы вскоре уплываете на «Безмятежной леди».
– Да. Для меня это настоящее приключение.
– Вы очень давно не были на море, – заметил он. – Во всяком случае мне кажется, что вы не плавали с тех пор, как приехали из Индии.
– Вы и это помните?
– Вас удивит, когда вы узнаете, как много я помню.
Он внимательно смотрел на меня. Меня охватило такое счастье, какое я не испытывала с тех пор, как видела его в последний раз. Глупо, но я ничего не могла поделать с собой. Я думала, что он есть такой, какой есть. Он смотрит на любую женщину так, словно считает именно ее интересной, будто лишь она имеет значение для него. Но это всего лишь черта его характера – очаровывать других. Может быть, именно в этом суть его очарования. Но серьезно он ни к кому не относится.
– Я польщена, – с легкостью отозвалась я.
– И все же хочу вас заверить, что говорю правду.
– Меня не трудно убедить, – бросила я.
– Почему?
– Вы моряк. Вы привыкли к приключениям. А для меня приключением был тот вечер в «Доме Королевы». Для вас же он был всего лишь случайным знакомством. Видите ли, возвращение моей тети и ее падение обернулось драмой для меня.
– Что ж, я тоже оказался участником драмы.
– Ничего подобного. Вы покинули сцену до начала драмы.
– Но ведь спектакль еще не окончился? Двое действующих лиц заняты в диалоге в следующей сцене в данный момент.
Я рассмеялась.
– Нет, он окончился смертью тети Шарлотты. «Драма «Дома Королевы».
– А продолжением, вероятно, будет комедия «Безмятежной леди».
– Почему комедия?
– Потому что комедию я люблю больше, чем трагедию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96