- Ты боишься физической близости со мной?
- Я ничего не боюсь.
Клеменси заглянула в его темно-карие глаза и едва не утонула в них. Она поняла, что сделала ошибку, произнеся эти слова. Ленард не мигая смотрел на нее, и ей казалось, что его взгляд проникает в самую душу.
- Я буду, ласков с тобой, - сипло пробормотал он и поцеловал ее.
Клеменси вернула поцелуй - поначалу робко, потом смелее, а через минуту ее руки уже обвивали шею Ленарда, а горячие губы жадно требовали продолжения. Клеменси ощущала тепло мужского тела даже сквозь ткань своей блузки и рубашки Ленарда, и это еще более возбуждало ее.
Он нежно взял ее лицо в ладони и прошептал:
- Я с нетерпением жду момента, когда мы окажемся в постели. И я хочу, чтобы физическая близость принесла нам обоим удовлетворение и радость.
Клеменси отпрянула. Рядом с Ленардом она теряла над собой контроль, слишком рьяно реагировала на его ласки. А ей следовало вести себя осторожнее, всегда быть начеку, чтобы вдруг не открыть ему свое сердце, не выдать чувств, которые испытывала к нему. В конце-то концов, этот человек ей враг: за то, как он поступил с ее отцом, ему нет прощения. Она не должна забывать об этом, не должна ронять перед ним своего достоинства.
- Я сделаю все возможное, чтобы мы получили от этого удовольствие, хотя мне будет, пожалуй, нелегко справиться с новой ролью, - пробормотала Клеменси.
Он приподнял двумя пальцами ее подбородок и, глядя ей прямо в глаза, сказал:
- Я думаю, ты справишься с ней великолепно.
- Рада, что ты веришь в меня. - Она отвела его руку. - Я хотела бы так же верить в тебя.
- Не волнуйся. Надеюсь, я смогу доставить тебе удовольствие. - Губы Ленарда тронула едва заметная ухмылка. - Может быть, нам следует провести репетицию? Как ты на это смотришь?
Его грубоватое предложение вызвало у Клеменси негодование и ярость, однако она вынуждена была признать, что к этим двум чувствам примешиваются не менее сильные желание и страсть.
- Мне кажется, тебя что-то беспокоит, - полушутя-полусерьезно сказал Ленард.
- Меня беспокоит одно: выполнишь ли ты обязательства, которые возлагаются на тебя в рамках нашей договоренности? - Голос Клеменси противно дрожал, и она ненавидела себя за это, завидуя спокойствию и невозмутимости Ленарда. - Сразу хочу предупредить: я не имею в виду интимные отношения.
Ленард недоуменно вскинул брови.
- А тогда какие же?
Клеменси ждала этого вопроса: Ленард то и дело стремился дать понять, что постель является частью их сделки, и это обстоятельство вызывало у девушки бурю бессильного протеста. Как можно говорить о таких сокровенных вещах, как сексуальная близость, с цинизмом и грубым сарказмом?
- Я больше беспокоюсь о том, что ждет нас в конце нашего годичного контракта, - объяснила Клеменси. - Сдержишь ли ты свое слово и вернешь ли мне мой виноградник, а также наведешь ли порядок в моем хозяйстве и спишешь ли долги?
Ленард нахмурился и недовольно пробурчал:
- Вы полны неожиданностей, мисс Эгфорс. Девушке, называющей себя романтиком, торгашество не к лицу.
- Я не дурочка, Ленард, - холодно заметила она.
- А я никогда и не сомневался в этом.
- Тогда ты не вправе осуждать меня за сомнения. В самом деле, почему я должна верить тебе, если ты столь ужасно обошелся с моим отцом?
- Я полагал, мы давно закрыли этот вопрос, поставили на нем крест. - В его голосе, как показалось Клеменси, появились угрожающие нотки.
- Ничего подобного! Я никогда не соглашусь на такое! - запротестовала она. - Разумеется, тебе было бы гораздо удобнее, если бы я просто закрыла глаза на то, как ты разорил моего отца, погубил его…
- Я не разорял Роба.
- Ты потребовал возвращения кредита в самое неподходящее для него время. А это, считай, равнозначно разорению… Я никогда не забуду об этом. - Клеменси заставила себя посмотреть ему прямо в глаза, а в следующий миг с ее губ сорвались слова, которые она вовсе не собиралась произносить: - Мне кажется, при складывающихся обстоятельствах нам следует составить и подписать брачный контракт.
Ленард изумленно уставился на нее.
- Я не требую чего-то еще, что выходило бы за рамки нашей договоренности, - затараторила Клеменси, боясь, что он перебьет ее. - Но я буду чувствовать себя спокойнее, если на руках у меня окажется документ, на котором черным по белому будут изложены все мои права и обязанности.
- И все только потому, что ты не доверяешь мне, - глухим голосом констатировал он.
- Ты ставишь мне мои сомнения в укор? После такого обращения с моим отцом…
Его лицо стало хмурым и строгим.
- К твоему сведению, я раньше тебя решил, что нам нужно подписать контракт. Мой адвокат уже работает над ним.
Клеменси не знала, как реагировать на эти слова. Если она и предложила сама оформить юридический документ до заключения брака, то сделала это в порыве гнева с целью нанести Ленарду ответный удар, дать понять, что никому не позволено обращаться с ней, как с игрушкой. Тот факт, что Ленард уже распорядился подготовить такой документ, говорил лишь о том, с каким холодным расчетом и цинизмом относился он к женитьбе.
- Клеменси, если ты хоть еще раз заведешь речь о том, как я плохо обращался с твоим отцом, боюсь, у меня могут вырваться слова, о которых я потом буду сожалеть. - Он говорил насмешливо и очень язвительно.
- И какие же, интересно, слова могут у тебя вырваться? Может быть, сожаление или мольба о прощении за содеянное? - Ее глаза вспыхнули недобрым огнем. - А что еще тут можно сказать?
- Мне не о чем сожалеть, не за что просить прощения. - Тон Ленарда ничуть не изменился. - И я действительно предупреждаю тебя в последний раз. Больше я не намерен выслушивать от тебя обвинения.
- Не сомневаюсь…
- Я говорю серьезно, Клеменси.
Это прозвучало зловеще. Казалось, Ленард на волосок от срыва, однако на Клеменси это не произвело впечатления, и она твердо сказала:
- Извини, но я не могу обещать, что не вернусь больше к теме, связанной с отцом. Все дело в том, что для меня она - как нож в сердце.
- Нет, Клеменси, дело вовсе не в этом, а в том, что твой отец сам уготовил себе такую судьбу. Я потребовал от него вернуть деньги только по одной причине: он их проигрывал. Да, твой отец был игрок, картежник. Я пытался взывать к его здравому смыслу, пытался помочь ему осознать свои обязанности, ответственность перед тобой. И я вовсе не хотел выбить у него из-под ног почву, тем более разорить, погубить… У меня даже в мыслях никогда не было ничего такого.
- Да ты в своем уме, Ленард?! О чем ты огворишь?! - Клеменси отказывалась верить обственным ушам. - Мой отец не играл на деньги!
- Нет, играл, и как играл!
- Ты лжешь! - Клеменси объял ужас. - Ты придумал все это, чтобы предстать передо мной в лучшем свете! Ты не человек, а дьявол!
- Я ничего не придумываю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34