- Ты ненавидишь Хока, Адам? - спросила она, после вспышки кристально-чистой интуиции.
Он восхищенно улыбнулся.
- Вы женщины все такие. Проникаете в самую сущность проницательным взглядом. Но ненависть в большей степени связана с ее утверждением, - поддразнил он, усаживаясь рядом с ней на край фонтана.
- Не играй со мной в словесную игру, Адам. Ответь на вопрос.
- Это тебе понравится? Честность со стороны мужчины?
- Да.
Он пожал красивым, загорелым плечом.
- Я ненавижу Хока.
- Почему? - с негодованием спросила Эдриен.
- Он дурак. Он не в состоянии оказывать надлежащее отношение к твоей прелести, красотка.
- К моей что? - Это наименее важная часть у нее.
Кузнец просиял ослепительной улыбкой.
- Он стремится только раздвинуть их, проскользнуть между твоими бедрами, но я бы увековечил эти скользкие от любви росистые лепестки.
Эдриен застыла.
- Это очень поэтично, но нет необходимости быть грубым, Адам. И ты даже не знаешь меня.
- Я не могу придумать ничего, что я мог бы сделать со своим временем, вместо того, чтобы потратить его, познавая тебя. В библейском смысле, так как ты находишь другие мои сравнения слишком наглядными. Это достаточно приятно для тебя?
- Кто ты?
- Я могу быть тем, кем ты захочешь меня видеть.
- Но кто ты! - упрямо повторила она.
- Я мужчина, в котором ты нуждалась всю свою жизнь. Я могу дать тебе все, что ты не пожелаешь, до того, как ты осознаешь, что ты желаешь этого. Я могу выполнить каждое твое желание, вылечить твою каждую рану, выправить все, что неправильно. У тебя есть враги? Их не будет рядом со мной. Ты ощущаешь голод? Я найду самый сочный, созревшие кусочки и буду кормить тебя своими руками. У тебя что-то болит? Я облегчу твою боль. Плохие сны? Я разгоню их по сторонам. Сожаления? Я вернусь назад и все исправлю. Приказывай мне, красотка, и я твой.
Эдриен бросила в его сторону испепеляющий взгляд.
- Единственные сожаления, которые у меня есть, сосредоточены вокруг красивых мужчин. Так что я предлагаю тебе убраться из моего…
- Ты находишь меня красивым?
Что-то в глазах этого мужчины было не совсем правильным.
- В эстетическом смысле, - пояснила она.
- Я так же красив, как и Хок?
Эдриен сделала паузу. Она могла быть иногда язвительной, но когда дело доходило до того, чтобы отбрить кого-то, то ее характер уводил ее с того пути, где она могла бы ранить чувства людей. Эдриен предпочитала оставаться безмолвной, когда ее мнение было не тем ответом, которое кто-то искал, и в этом случае ее молчание было достаточным ответом.
Адам стиснул челюсти.
- Я так же красив, как и Хок?
- Все мужчины разные. Никто не может сравнивать яблоки и апельсины.
- Я и не прошу тебя их сравнивать. Я прошу тебя сравнить одного мужчину с другим. Хока и меня, - прорычал он.
- Адам, я не собираюсь заниматься этим с тобой. Ты пытаешься заставить меня что-то сказать…
- Я только прошу дать мне честный ответ.
- Почему это так важно для тебя? Почему ты вообще об этом беспокоишься?
Его настроение мгновенно изменилось.
- Дай мне шанс, красотка. Ты сказала, что эстетически я тебе нравлюсь. Но ты не можешь по-настоящему сравнивать мужчин, до тех пор, пока ты не попробовала удовольствия, которое они могут доставить тебе. Ложись со мной, красотка. Позволь мне…
- Прекрати это!
- Когда ты увидела меня ковавшим железо, это зажгло в тебе огонь. - Напряженные черные глаза Адама вглядывались в ее глаза, проникновенно и глубоко. Он взял ее руку и поднес ее ладонью вверх к своим губам.
- Да, но это было до того, как я увидела… - Она резко оборвала себя.
- Хока, - горько выплюнул Адам. - Великолепного Хока. Хока - живую легенду. Хока - соблазнительного ублюдка. Хока - королевскую шлюху. Помнишь?
Она печально посмотрела на него.
- Прекрати это, Адам, - наконец сказала она.
- Ты спала с ним?
- Это не твое дело! И отпусти мою руку! - Она попыталась вытащить свою руку из его хватки, но его он сжал ее крепче, и когда его пальцы ласкали ее запястье, она ощутила как замешательство наступает на ее чувства.
- Ответь мне, красотка. Ты лежала вместе с Хоком?
Она с трудом сглотнула. Я не буду отвечать ему, упрямо обещала она, даже когда ее губы прошептали «Нет».
- Значит, игра все еще идет, красотка, и я все же должен выиграть. Забудь Хока. Думай об Адаме, - пропел он и захватил ее губы жестоким поцелуем.
Эдриен казалось погружалась все глубже и глубже в темное море, которое заставило е захотеть встряхнуться и прийти в себя.
- Адам. Скажи это, красотка. Позови меня.
Где был Хок, когда она так нуждалась в нем?
- Х-х-хок, - прошептала она напротив причиняющего боль рта Адама.
Разгневанный, Адам заставил ее наклонить голову, пока она не встретилась глазами с его яростным взглядом. И пока Эдриен смотрела, темные черты Адама казалось странно замерцали, изменяясь… но это невозможно, уверяла она себя. Темные глаза Адама внезапно показались имеющими такие же золотые крапинки как у Хока, нижняя губа Адама внезапно изогнулась в чувственном приглашении, таком же, как и у Хока.
- Это именно то, что я должен сделать, чтобы получить тебя, красотка? - горько спросил Адам.
Эдриен смотрела, очарованная и ужасающаяся. Лицо Адама таяло и переопределялось, и он с каждым проходящим мгновением он становился все более похожим на ее мужа.
- Я должен прибегнуть к такому трюку? Это единственный способ, при котором ты примешь меня?
Эдриен протянула дрожащую руку, чтобы прикоснуться его странно трансформировавшегося лица.
- А-адам, п-прекрати это!
- Это заставляет тебя гореть, красотка? Если у меня будет его лицо, его руки? Потому у меня они будут, если это так!
Тебе это снится, сказала она себе. Ты заснула, и тебе снится очень, очень плохой кошмар, но это пройдет.
Руки Адама легли на ее груди и пальцы ледяного огня послали столб острых ощущений вдоль ее позвоночника… но это было не удовольствие.
* * *
В дюжине шагов позади застыл на полпути Хок, после того, как он пролетел по длинному мосту, ведущему в сады. Линия за линией, мускул за мускулом, его лицо становилось маской ярости и боли.
Как давно он уехал? Двенадцать часов назад? Полдня?
Раня, которую он получил, спасая ее жизнь, сердито жгла его руку, в то время как его желание к ней точно так же пульсировало под килтом.
Он заставил себя смотреть долгое время, чтобы навсегда запечатлеть в памяти, каким дураком он был, потому что хотел эту девушку. Потому что любил ее, даже хотя она предала его.
Твердое, бронзовое тело кузнеца прижалось по всей длине к страстным изгибам его жены, когда они сидели на краю фонтана. Его руки вплелись в ее светло-серебристую гриву и его рот был прижат к поддающимся губам его жены.
Хок смотрел, как она застонала, руки в безумной потребности обхватили кузнеца… как она потянула его за волосы, отчаянно цеплялась за его плечи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85