Трава и цветы были вырваны из ароматной земли под его ногами, когда Хок пошел прочь.
* * *
Эдриен сражалась за свое здравомыслие.
- Убирайся… ид-ди обратно в тот ад… из к-которого т-ты п-пришел… - Эти слова забрали всю энергию, которая еще оставалась у нее, и оставили ее вяло задыхаться от недостатка воздуха.
Ощупывавшие ее руки резко освободили ее.
Она свалилась с выступа и приземлилась с всплеском в фонтан.
Прохладная вода моментально смыла всю завесу замешательства. Она в ужасе съежилась, ожидая что рука кузнеца протянется к ней, но ничего не случилось.
- А-адам?
Дыхание шаловливого ветерка коснулось ее охлажденных сосков через тонкий материал платья.
- Ох! - она торопливо прикрыла их ладонями.
- А-адам? - позвала она, немного громче.
Ответа не было.
- Кто ты на самом деле? - яростно закричала она в опустевший утренний воздух.
Глава 24
В депрессии, Эдриен решила, что она не будет есть. Она размышляла, существовали ли сигареты в 1513 году, пересмотрела свое решение, и решила позавтракать.
Да тех пор, пока она не нашла виски.
Весьма своевременно, подумала она, сидя в его кабинете и забрасывая ноги на его стол. Она налила приличную порцию виски в резной хрустальный бокал и сделала обжигающий глоток.
- Ох, - глубокомысленно сказала она столу, - но они делают действительно прекрасную смесь, не так ли?
Она провела остаток дня и вечер в его священном убежище, скрываясь от странных заигрываний кузнеца, неизменного интереса Лидии, и собственной сердечной боли. Она читала его книги, смотря на моросящий дождь, который начался, пока она осушала бокал шотландского виски. У него прекрасный вкус по отношению к книгам, подумала она. Она могла бы влюбиться в человека, который любит читать.
Позже, когда она рылась в его столе, она сказала себе, что у нее есть на это все права, потому что, в конце концов, она его жена. Письма друзьям, от друзей, письма его матери, когда он был далеко, лежали аккуратно перевязанные лентой в шкатулке.
Эдриен просмотрела ящики стола, найдя миниатюры сестры и брата Хока. Она нашла мальчишеские сокровища, которые согрели его сердце: кожаный мяч с много раз починенными швами, хитроумно вырезанные фигурки животных, камешки и безделушки.
После второго стакана виски он нравился ей полностью и слишком сильно. «Достаточно виски, Эдриен. И уже давно прошло то время, когда тебе надо было что-нибудь съесть».
На неустойчивых ногах, она побрела к Большому Залу.
* * *
- Жена. - В голосе не было тепла.
Эдриен вздрогнула и задохнулась. Она обернулась и оказалась лицом к лицу с Хоком. Но разве он не уехал в Устер, не так ли? Очевидно нет. Ее сердце взлетело. Она готова попробовать, но что-то в его взгляде нервировало ее и она не имела ни малейшего понятия почему. Она прищурила глаза и внимательно посмотрела на него.
- Ты выглядишь явно придирчивым, - сказала она. Она пискнула от испуга, когда он бросился к ней. - Ч-что ты делаешь, Хок?
Его руки стальной хваткой сомкнулись вокруг ее запястий, в то время как он использовал свое тело, чтобы прижать ее спиной к прохладному камню коридора.
- Хок, что…
- Тихо, девушка.
Широко раскрытыми глазами она смотрела ему в лицо, в поисках подсказки, которая поможет объяснить ледяную враждебность в его глазах.
Он просунул свою мускулистую ногу между ее бедер, жестоко раздвинув их.
- Ты пила, девушка.
Его дыхание веяло теплом на ее лицо, она могла обонять сильный запах алкоголя.
- Вот как? Так и ты тоже! И я думала, что ты в Устере!
Его красивые губы исказились в горькой усмешке.
- Да, я вполне осведомлен о том, что ты думала, что я в Устере, жена. - Его акцент скрипел неразборчиво, выдавая степень его ярости.
- Хорошо, я не вижу, почему ты так зол на меня. Это ты, у кого было девять миллионов любовниц, и это ты уехал, не попрощавшись, и это ты, кто не…
- Что хорошо для гусака, не обязательно будет хорошо для гусыни, - прорычал он. Он погрузил руку в ее волосы и резко дернул ее голову назад, обнажив бледный изгиб ее горла. - Ни в спиртном, ни в любовниках, жена.
- Что? - Он нес какую-то бессмыслицу, говоря о фермерских животных, когда она пыталась вести разумную серьезную беседу с ним. Она задохнулась, когда он нежно укусил ее в основание шеи, где беспорядочно бился ее пульс. Если она не смогла справить с этим мужчиной, когда он был трезвый, она точно не сможет сделать это, когда он подвыпивший.
С мучительной медленностью он провел языком вниз по ее шее и по верхней части изгибов ее грудей. У нее во рту пересохло и целая стая щебечущих птиц вспорхнула у нее в животе.
- Ты распутница, - выдохнул он, прикасаясь к ее безупречной коже.
Эдриен тихо застонала, частично от боли, вызванной его словами и частично от удовольствия от его прикосновения.
- Вероломная, жестокая красавица, что я сделал, чтобы заслужить это?
- Что я сделала…
- Нет! - загремел он. - Никаких слов. Я больше не собираюсь страдать от медовой лжи, расточаемой этой сладкой лживой змеей, которую ты называешь ртом. Да, девушка, ты обладаешь наиболее жестоким ядом. Лучше бы я позволил этой стрелке или той стреле попасть в тебя. Я был дураком, позволив себе пережить хотя бы один момент боли из-за тебя.
«Я опять сплю?» - удивилась она. Но она знала, что не спит, потому что никогда во сне она так не осознавала каждый дюйм своего тела, своего предательского тела, которое умоляло прижаться ближе к этому мужчине, который источал сексуальность даже в гневе.
- Скажи мне, что он дает тебе, и чего нет у меня! Скажи мне, что ты жаждешь от этого мужчины. И после того, как я покажу тебе каждый дюйм того, что я могу дать тебе, тогда ты сможешь сказать мне, все ли еще ты считаешь, что у него есть больше чем у меня.
- Кузнец? - недоверчиво спросила она.
Он полностью игнорировал ее вопрос.
- Я должен был сделать это очень давно. Ты - моя жена. Ты разделишь мою постель. Ты принесешь мне детей. И несомненно, к тому времени, когда я закончу с тобой, ты никогда больше не произнесешь этого слова. Я рассказал тебе однажды правила Хока. Сейчас я напоминаю тебе в последний раз. Кузнец и Адам - никогда больше не говори мне этих двух слов. А если это случиться, я накажу тебя так жестоко и по-новому, что ты будешь жалеть о том, что родилась.
Слова были сказаны с такой раскаленной добела, но все же осторожно контролируемой яростью, что Эдриен даже не начала спрашивать, что за наказание он может иметь в виду. Он инстинктивно поняла, что она никогда не захочет узнать это. Когда она открыла рот, чтобы сказать что-то, Хок потерся своим телом о ее тело, тесно прижав свой твердый член между ее бедер. И вместо слов, которые она хотела произнести, она выдохнула воздух со свистом, который перешел в хриплый стон. Эдриен хотела раствориться в нем, вжаться в его тело со всей страстностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85