– В Колонию я не вернусь, – начал Оукс. – Никогда. Мы здесь…
– Ты-то можешь на Корабль сбежать! – Это рявкнул клон по левую руку от Льюиса.
– Корабль не отвечает нам, – проговорила Легата. – Мы предоставлены самим себе.
«Да чтоб ей провалиться!» Оукс побледнел. Или эта баба не понимает, насколько опасно признавать собственную зависимость от других?
– Это наше испытание, – проронил он, глядя на Льюиса, и поймал на его лице еще одну мимолетную усмешку.
– Может, нам полагается выйти за стену и припустить что есть мочи? – предположила Легата задумчиво. Пальцы ее по-прежнему летали над клавишами. – Может, это просто игра. Как Комната ужасов или бег по периметру.
«Что она делает?» – беззвучно взвыл Оукс, косясь на свою помощницу, – но та была поглощена своим занятием.
– Они что-то затевают, – произнесла Легата внезапно.
Все обернулись к экрану, где виднелась панорама утесов за южной равниной. Паниль поднялся на ноги, держась за щупальце дирижаблика. У резака собралась уже изрядная толпа спецклонов и натуралов. Демоны вышли из тени утесов. Даже кольцо дирижабликов стало теснее; чудовища возбужденно метались, меняя высоту.
Легата поймала в фокус стоявшего слева от резака мужчину и дала увеличение.
– Томас, – выговорила она. – Но дирижаблики…
– Он стакнулся с ними, – воскликнул Льюис. – С самого начала!
Легата уставилась на поле. Возможно ли это? Она уже собиралась разоблачить Оукса как клона, но заколебалась. Что она на самом деле знает об этом Томасе?
Не успела она додумать, как Томас взмахнул рукой, и один из колоссальных дирижабликов подхватил Паниля с вершины утеса и бережно опустил вниз.
Люди Томаса двинулись вперед, выстраиваясь в цепь по обе стороны медленно ползущего резака.
– Их там не меньше тысячи, – пробормотал Льюис. – Где он набрал такую ораву?
– Что делают демоны? – спросила Легата.
Твари оставили свои скалы – рвачи, прядильщики, плоскокрылы и прочие, даже парочка редкостных жрителей. Неохотно, сохраняя дистанцию, они двинулись вслед за нападающими.
– Если они подведут резак к нам на расстояние удара, нам хана, – заметил Оукс. – Ну, – он обернулся к Льюису, – теперь ты вышлешь наконец бойцов?
– Выбора нет, – согласился Льюис, покосившись на клонов. – Все видят, да?
Клоны не отводили глаз от экрана, где надвигался на стену резак и ползли следом демоны.
– Все понятно, – заключил Льюис. – Они пробьют периметр и запустят демонов внутрь. Мы все покойники. Но если мы остановим их…
– Слушайте все! – крикнул Оукс. – Я предоставлю все права природников каждому клону, который вызовется добровольцем. Эти мятежники – последняя реальная угроза нашему выживанию. Когда они передохнут, мы сделаем из этой планеты рай!
Клоны двинулись к выходу, поначалу медленно, потом все торопливей. К ним присоединялись другие.
– Шевели их, Льюис, – приказал Оукс вполголоса. – На выходе раздавай оружие. Мы победим числом.
Некогда мою жажду фантазий утоляли мечты о достоинстве, славе, наслаждениях. Некогда питал я тщетные надежды встретить существо, которое, простив мое внешнее уродство, полюбит во мне те достоинства, которые был я способен проявить.
Слова чудовища Франкенштейна, из корабельных архивов.
Когда Томас подал сигнал к атаке, его пронзило странное ощущение – будто не по Редуту он наносит удар, но по самому Кораблю.
«Ты подстроил это, Корабль! Видишь, что Ты наделал?»
Ответа не было.
Томас двинулся вперед, увлекая армию за собой.
На равнине у подножия скал было жарко. Оба солнца приближались к зениту, их ослепительный свет заставлял Томаса жмуриться, стоило ему только поднять глаза к небу. В воздухе витала взбитая сотнями ног горькая кремнистая пыль.
Томас огляделся. Мог ли кто-то представить столь разношерстную команду в столь диком предприятии? Нормалы в коллекции Авааты представляли ничтожное меньшинство, их заслоняли фигуры самые фантастические: раздутые черепа, странно посаженные глаза, уши, носы и рты, груди могучие и тощие, тонкие щупальца и обычные пальцы, ноги и культи. Клоны шли, ковыляли, волоклись, покорные слову командира. Прилаженные к станине резака колеса скрипели на песке, лязгали на каждом камушке. Бормоча, похрюкивая, хрипя, армия Томаса продвигалась вперед. Кто-то из спецклонов завел непрестанное: «Аваата! Аваата! Аваата!» Демоны, заметил Томас, держались поодаль, как и обещал Керро.
«Ждут поживы».
Что видели сейчас твари? Паниль уверял, что он на пару с дирижабликами может сдерживать их, обманывая иллюзиями. Некоторые спецклоны тоже обладали такой способностью – как решил Томас, то был побочный эффект внедрения генов келпа в человеческий организм. Против столь агрессивных хищников иллюзии казались слишком ненадежной защитой. Впрочем, во всем предприятии не было ничего надежного – не хватало оружия, людей, времени, чтобы строить планы и обучать бойцов.
Он оглянулся. Демоны двигались вслед наступающим, и Паниль брел среди них. Здоровенный рвач толкнул поэта плечом, потом отвернул. Томаса передернуло. Паниль сказал, что не примет участия в убийстве, но постарается как может защитить армию. Медтехник с командой отобранных помощников ждала у подножия скал. Теперь все зависело о того, сможет ли это нелепое войско запугать Оукса так, чтобы он сдался.
В условленное время Томас подал своим бойцам знак рассеяться по равнине. Если дар Паниля не подведет, обороняющиеся увидят лишь плотно сбитое ядро атакующих, прущее напролом, прямо под удар защитных установок Редута. Томас присоединился к команде резака, медленно поворачивающего влево.
Сомнения одолевали его. По его расчетам, до конца срока, отведенного Кораблем человечеству, оставалось несколько часов. Предприятие казалось безнадежным. Ему предстояло взять приступом Редут, собрать уцелевших, найти подобающий способ богоТворения и доказать Кораблю, что род людской достоин жизни.
«Времени не хватит».
Паниль! Это все Паниль виноват, что они так задержались! На каждый аргумент в пользу немедленного штурма поэт отвечал спокойным увещеванием.
Он говорил, что гнездо – это рай и этого достаточно.
Томас был готов согласиться: гнездо казалось раем – бесконечная весна для земных растений, ни гнили, ни плесени, ни паразитов… и даже демоны не тревожили насельников кратера.
Гнездо было зародышем новой Земли, беспорядочным сплетением элементов, стремящихся упорядочить себя в росте.
«Но километровая плешь рая не делает планету обитаемой».
И снова Паниль со своими бессмысленными наблюдениями:
– То, что ты творишь с землей под ногами, и есть молитва.
«Тебе это нужно, Корабль? Такая молитва?»
Ответа не было – только шуршит песок под ногами его войска, в наступлении на Редут растянувшегося по равнине широким фронтом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107