Сейчас господин Юкио предоставляет себя в ваше распоряжение и предложит двенадцать тысяч опытных воинов, сражающихся в войне последние семь или более лет, в то время как Такаши успокаивается. Я уверен, что вы примете его братскую помощь.
Хидейори сжал губы.
- Меня чуть было не лишили головы из-за него! Он вернулся сюда, считая, что я умер, и провозгласил себя главой нашего клана. Теперь он не сам приехал, чтобы разрешить наши проблемы, а посылает посланника с письмом, - я не хочу обидеть вас, шике. Я приму его помощь, но между мной и Юкио ещё остаётся много нерешённых вопросов.
Слова Дзебу о войсках Юкио, находящихся в боевой готовности, напомнили Танико, что Хидейори вел пассивную жизнь в Камакуре с пятнадцати лет. Все это время он испытывал постоянный страх, что Согамори может в конце концов казнить его. Бокуден и Хоригава должны иметь надёжных защитников. Жизнь в страхе в течение такого длительного периода несомненно внесла смятение в душу Хидейори, но какого рода смятение?
- Я пошлю письмо брату, - сказал Хидейори. - Я напишу ему, что готов поднять армию и немедленно вступить в бой. Прикажу ему ударить с северо-запада вниз по дороге Хокурикудо, а я спущусь на Токайдо с востока. Одновременно Мочихито и его сторонники поднимут восстание в столице, - он поднял чашку с саке и пристально поглядел в глаза Танико. Она почувствовала, что краснеет.
- К концу лета мы будем в столице, и Такаши будут забыты, как последний снег!
Танико была удивлена: почему это было сказано специально для нее?
Глава 7
Такаши-но Ацуи подошёл к шкатулке с драгоценностями, открыл ее и достал оттуда меч своего отца - Когарасу. Меч был завернут в плотный красный шелк. Ацуи развернул его, положил обоюдоострое лезвие на подставку из чёрного дерева в альков токонамы и воскурил фимиам в небольшом меднике. Когарасу блестел, подобно озеру в полнолуние. Ацуи вменил себе в обязанность ежедневно чистить меч. Сейчас он молился Когарасу, прося помочь ему быть достойным сыном своих родителей в предстоящих сражениях. Меч должен хранить дух его отца.
Затем он пошел к своему деду. В главном зале для аудиенций Рокухары полный и бритый наголо Согамори, одетый в оранжевую сутану монаха, диктовал приказы кузенам, дядям Ацуи, и другим высоким должностным лицам.
Принц Мочихито, дядя императора, провозгласил себя императором и немедленно бежал из города. Отряд телохранителей императора покинул город вместе с Мочихито. Их увел с собой родственник Муратомо, не принимавший участия в восстании Домея. Также с Мочихито ушел бывший регент Фудзивара-но Мотофуза, старый враг Такаши. Его воины вызвали уличные беспорядки, испугавшие Ацуи.
Мочихито поддержал прокламацию Муратомо-но Юкио, призывавшую ко всеобщему восстанию против Такаши, утверждая, что люди, объявившие войну Согамори, не станут разбойниками, а будут верными сторонниками настоящего императора - его. Согамори считал, что претендент и его небольшая группа направлялись к Наро, находящемуся в двух днях пути на юго-восток от Хэйан Кё. Там они, возможно, будут искать убежища у буддистов и воинствующих монахов зиндзя, поддерживающих их. Может быть, они пробудут в Наро, пока Хидейори, собравший на востоке армию, не придет к ним.
Согамори приказал мобилизовать тридцать тысяч самураев и послать их против Мочихито и его сторонников. Затем они должны были дойти до Наро и напасть на монастыри, поддерживающие Муратомо. Из Наро они должны маршем пройти на север и встретить Хидейори в Токайдо. После победы над Хидейори войскам Согамори надлежало вернуться в Хэйан Кё, получить подкрепление и продвинуться к северо-западным провинциям по дороге Хокурикудо, чтобы нанести поражение младшему брату Муратомо Юкио.
- Они считают, что победят нас, нанеся удар по трём направлениям одновременно, - проворчал Согамори. - Но мы встретим каждый удар по отдельности и нанесем им поражение по очереди, - он покачал пальцем и повторил: - По одному - вот в чём секрет победы!
Его сыновья и военачальники поклонились.
- Я слишком великодушен! - продолжал Согамори. - Отдавая мягкосердечные приказания, я пытался жить в соответствии с учением Будды. Я оставил братьев Муратомо в живых. Я терпел бесчестных офицеров в охране императора. Я не тронул Северных Фудзивара.
Внезапно он встал и опрокинул ударом ноги прекрасную древнюю стеклянную картину, состоящую из четырех панелей.
- Когда эта война закончится, каждый близкий родственник Муратомо-но Домея будет ввергнут в преисподнюю, даже грудные младенцы! Муратомо впитывают дух измены с молоком матери. Все должностные лица и самураи, подозреваемые в вероломстве, независимо от тяжести подозрений, будут казнены. Все приказы воинствующих монахов будут запрещены. Северные Фудзивара лишатся своих земель. Такаши-но Согамори больше не будут вызывать сострадание! - он раздавил картину на мелкие кусочки.
Высокопоставленные должностные лица поспешили прочь, их шёлковые и сатиновые одеяния шуршали, золотые эфесы церемониальных мечей мерцали.
Согамори повернулся к Ацуи, и его широкое лицо осветилось улыбкой:
- Ацуи-тян, что мой прекрасный внук хочет от дедушки?
Ацуи довёл себя до изнеможения. Нервно сглотнув слюну, он произнес:
- Досточтимый дедушка, я хочу сражаться с Муратомо!
- Встань, дитя. Иди, сядь со мной, - Согамори показал на подушки, находящиеся около него. На его лице появилось болезненное выражение.
- Сражение - это грязная работа палача. Мои предки были самураями, я - самурай, мои сыновья - самураи. Теперь один мой внук занимает трон, и я всегда надеялся, что другие мои внуки, собирающиеся участвовать в войне, станут учеными и государственными мужами.
- Досточтимый дедушка, ты боишься, что со мной что-нибудь случится, - сказал Ацуи, улыбаясь. Он знал, что этой улыбкой он может заставить деда уступить ему во всем.
- Ерунда! - рассмеялся Согамори. - Что с тобой может случиться? Ты ведь избранник Бога!
- Дух моего отца зовет меня на войну, дедушка! - сказал Ацуи. - С тех пор как я стал жить с тобой, ты не устаешь повторять рассказ о том, как отец лишил Муратомо трона. Я хочу участвовать в великой битве против Муратомо так же, как ты и мой отец. Кроме того, я мог бы служить моему кузену-императору при дворе.
- Такаши всегда сражались, - вздохнул Согамори. - Есть ли у тебя оружие и броня?
- У меня есть прекрасные доспехи с синими полосами, дедушка, которые ты подарил мне в прошлом году, во время церемонии посвящения меня в мужчины. - Он потрогал свой самурайский пучок волос, - Что касается оружия, то я надеюсь, ты разрешишь мне взять Когарасу?
- Возьми Когарасу, - вздохнул Согамори. - Убей им много Муратомо. Я хочу увидеть всех Муратомо перешедшими в иной мир до того, как я туда переселюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142
Хидейори сжал губы.
- Меня чуть было не лишили головы из-за него! Он вернулся сюда, считая, что я умер, и провозгласил себя главой нашего клана. Теперь он не сам приехал, чтобы разрешить наши проблемы, а посылает посланника с письмом, - я не хочу обидеть вас, шике. Я приму его помощь, но между мной и Юкио ещё остаётся много нерешённых вопросов.
Слова Дзебу о войсках Юкио, находящихся в боевой готовности, напомнили Танико, что Хидейори вел пассивную жизнь в Камакуре с пятнадцати лет. Все это время он испытывал постоянный страх, что Согамори может в конце концов казнить его. Бокуден и Хоригава должны иметь надёжных защитников. Жизнь в страхе в течение такого длительного периода несомненно внесла смятение в душу Хидейори, но какого рода смятение?
- Я пошлю письмо брату, - сказал Хидейори. - Я напишу ему, что готов поднять армию и немедленно вступить в бой. Прикажу ему ударить с северо-запада вниз по дороге Хокурикудо, а я спущусь на Токайдо с востока. Одновременно Мочихито и его сторонники поднимут восстание в столице, - он поднял чашку с саке и пристально поглядел в глаза Танико. Она почувствовала, что краснеет.
- К концу лета мы будем в столице, и Такаши будут забыты, как последний снег!
Танико была удивлена: почему это было сказано специально для нее?
Глава 7
Такаши-но Ацуи подошёл к шкатулке с драгоценностями, открыл ее и достал оттуда меч своего отца - Когарасу. Меч был завернут в плотный красный шелк. Ацуи развернул его, положил обоюдоострое лезвие на подставку из чёрного дерева в альков токонамы и воскурил фимиам в небольшом меднике. Когарасу блестел, подобно озеру в полнолуние. Ацуи вменил себе в обязанность ежедневно чистить меч. Сейчас он молился Когарасу, прося помочь ему быть достойным сыном своих родителей в предстоящих сражениях. Меч должен хранить дух его отца.
Затем он пошел к своему деду. В главном зале для аудиенций Рокухары полный и бритый наголо Согамори, одетый в оранжевую сутану монаха, диктовал приказы кузенам, дядям Ацуи, и другим высоким должностным лицам.
Принц Мочихито, дядя императора, провозгласил себя императором и немедленно бежал из города. Отряд телохранителей императора покинул город вместе с Мочихито. Их увел с собой родственник Муратомо, не принимавший участия в восстании Домея. Также с Мочихито ушел бывший регент Фудзивара-но Мотофуза, старый враг Такаши. Его воины вызвали уличные беспорядки, испугавшие Ацуи.
Мочихито поддержал прокламацию Муратомо-но Юкио, призывавшую ко всеобщему восстанию против Такаши, утверждая, что люди, объявившие войну Согамори, не станут разбойниками, а будут верными сторонниками настоящего императора - его. Согамори считал, что претендент и его небольшая группа направлялись к Наро, находящемуся в двух днях пути на юго-восток от Хэйан Кё. Там они, возможно, будут искать убежища у буддистов и воинствующих монахов зиндзя, поддерживающих их. Может быть, они пробудут в Наро, пока Хидейори, собравший на востоке армию, не придет к ним.
Согамори приказал мобилизовать тридцать тысяч самураев и послать их против Мочихито и его сторонников. Затем они должны были дойти до Наро и напасть на монастыри, поддерживающие Муратомо. Из Наро они должны маршем пройти на север и встретить Хидейори в Токайдо. После победы над Хидейори войскам Согамори надлежало вернуться в Хэйан Кё, получить подкрепление и продвинуться к северо-западным провинциям по дороге Хокурикудо, чтобы нанести поражение младшему брату Муратомо Юкио.
- Они считают, что победят нас, нанеся удар по трём направлениям одновременно, - проворчал Согамори. - Но мы встретим каждый удар по отдельности и нанесем им поражение по очереди, - он покачал пальцем и повторил: - По одному - вот в чём секрет победы!
Его сыновья и военачальники поклонились.
- Я слишком великодушен! - продолжал Согамори. - Отдавая мягкосердечные приказания, я пытался жить в соответствии с учением Будды. Я оставил братьев Муратомо в живых. Я терпел бесчестных офицеров в охране императора. Я не тронул Северных Фудзивара.
Внезапно он встал и опрокинул ударом ноги прекрасную древнюю стеклянную картину, состоящую из четырех панелей.
- Когда эта война закончится, каждый близкий родственник Муратомо-но Домея будет ввергнут в преисподнюю, даже грудные младенцы! Муратомо впитывают дух измены с молоком матери. Все должностные лица и самураи, подозреваемые в вероломстве, независимо от тяжести подозрений, будут казнены. Все приказы воинствующих монахов будут запрещены. Северные Фудзивара лишатся своих земель. Такаши-но Согамори больше не будут вызывать сострадание! - он раздавил картину на мелкие кусочки.
Высокопоставленные должностные лица поспешили прочь, их шёлковые и сатиновые одеяния шуршали, золотые эфесы церемониальных мечей мерцали.
Согамори повернулся к Ацуи, и его широкое лицо осветилось улыбкой:
- Ацуи-тян, что мой прекрасный внук хочет от дедушки?
Ацуи довёл себя до изнеможения. Нервно сглотнув слюну, он произнес:
- Досточтимый дедушка, я хочу сражаться с Муратомо!
- Встань, дитя. Иди, сядь со мной, - Согамори показал на подушки, находящиеся около него. На его лице появилось болезненное выражение.
- Сражение - это грязная работа палача. Мои предки были самураями, я - самурай, мои сыновья - самураи. Теперь один мой внук занимает трон, и я всегда надеялся, что другие мои внуки, собирающиеся участвовать в войне, станут учеными и государственными мужами.
- Досточтимый дедушка, ты боишься, что со мной что-нибудь случится, - сказал Ацуи, улыбаясь. Он знал, что этой улыбкой он может заставить деда уступить ему во всем.
- Ерунда! - рассмеялся Согамори. - Что с тобой может случиться? Ты ведь избранник Бога!
- Дух моего отца зовет меня на войну, дедушка! - сказал Ацуи. - С тех пор как я стал жить с тобой, ты не устаешь повторять рассказ о том, как отец лишил Муратомо трона. Я хочу участвовать в великой битве против Муратомо так же, как ты и мой отец. Кроме того, я мог бы служить моему кузену-императору при дворе.
- Такаши всегда сражались, - вздохнул Согамори. - Есть ли у тебя оружие и броня?
- У меня есть прекрасные доспехи с синими полосами, дедушка, которые ты подарил мне в прошлом году, во время церемонии посвящения меня в мужчины. - Он потрогал свой самурайский пучок волос, - Что касается оружия, то я надеюсь, ты разрешишь мне взять Когарасу?
- Возьми Когарасу, - вздохнул Согамори. - Убей им много Муратомо. Я хочу увидеть всех Муратомо перешедшими в иной мир до того, как я туда переселюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142