Это был кинжал.
Страх пронзил сердце девушки. Домоправительница потянулась за старинным кинжалом, который лежал там, где оставила его Мэри Фрэнсис. «Змеиный глаз», кинжал Кальрерона. Не надо трогать его!
Наручники стукнули о металлическую перекладину, когда Мэри Фрэнсис вжалась в подушку. «Господи, прошу тебя, если ты слышишь мою мольбу, если ты хоть раз слышал мою молитву, не дай ей коснуться лезвия!»
– Трейси? – прозвучал свирепый шепот Кальдерона. Так зловеще шипит вырывающийся на волю газ. – Что ты здесь делаешь?
Домоправительница вздрогнула и вскочила на ноги.
– Я проходила мимо, мистер Кальдерон, и мне показалось, что ваша гостья кого-то зовет. Извините, но мне правда так показалось.
– Она спит, – проговорил Кальдерон ледяным тоном, бросив взгляд на Мэри Фрэнсис. – Как она могла кого-то звать? – Он распахнул дверь, показывая, чтобы домоправительница удалилась. – Отправляйтесь к себе в комнату и никуда не выходите! Мы обсудим это после того, как я разберусь здесь.
Мэри Фрэнсис не могла пошевелиться от ужаса, наблюдая, как Кальдерон выставляет женщину из комнаты и закрывает за ней дверь. Она вынула кинжал изножен и оставила то и другое на полу – в надежде, что он удивится, как они там очутились, и сразу поднимет. Но заминка, вызванная неожиданным появлением домоправительницы, астрономически увеличивала опасность того, что Кальдерон заподозрит недоброе.
Резкие крики чаек ворвались в ее размышления. Она догадалась, что он открыл дверь на террасу. Влажный соленый ветер с океана принес с собой едкий запах морских водорослей, оставшихся на берегу после отлива. Она любила запах отлива, но сегодня он не принес успокоение, а только раздражал ноздри.
Бесшумно передвигаясь по комнате, Кальдерон остановился около кинжала, и Мэри Фрэнсис почти перестала дышать. Кальдерон смотрел прямо на нее. Неужели догадался, что она сделала?
Она обмерла, когда он опустился на колени, чтобы лучше рассмотреть кинжал. Даже кровь, казалось, перестала бежать по венам. Затаившись, она следила, как он рассматривает ножны, проверяя, на месте ли изумрудный глаз. Подняв кинжал, он проверил камни на рукоятке и опустил его в ножны. К его удивлению, тот вошел в них не до конца. Кальдерон растерянно посмотрел в сторону Мэри Фрэнсис.
Похоже, кончик клинка уткнулся во что-то и застрял. Кальдерон зажал ножны между колен, но, как ни старался, не мог высвободить клинок. Внезапно веки у него задергались, и он покачнулся от головокружения.
«Пресвятая Дева Мария, Матерь Божия…» – на большее Мэри Фрэнсис была неспособна. Она уже и сама не знала, о чем молится.
Кинжал выскользнул из рук Кальдерона. Дыхание его сделалось неровным, она ясно слышала это. Еще раз взглянув на Мэри Фрэнсис сквозь щелочки век, он упал на пол без сознания.
Мэри Фрэнсис сняла наручник и встала с кровати. Подобрав сорочку, она осторожно подошла к распростертому телу, желая убедиться, что выбрала правильную дозу «Цин Куэя». Надеясь, что Кальдерон жив, и одновременно опасаясь подвоха с его стороны.
Настой китайской травки мог проникнуть в организм через кожу, даже после высыхания. Мэри Фрэнсис тщательно смочила им ножны и рукоять кинжала, чтобы Кальдерон наверняка потерял сознание, даже если только прикоснется. Когда она училась на медсестру, им ничего не рассказывали о таких экзотических препаратах, и она совершенно не представляла силы действия или скорости всасывания «Цин Куэя».
Рука его была теплой, но пульс не прощупывался. Она надавила сильнее, кончики пальцев стали совсем белыми на фоне его запястья. Она поискала другие признаки жизни. Похоже, он не дышал. Она прижала пальцы к сонной артерии на шее, но и здесь пульса не было. Мэри Фрэнсис поняла, что это означает. От страха у нее пересохло во рту. «Нет, невозможно! – сказала она себе. – Как за несколько секунд в организм могло попасть смертельное количество вещества? Не может быть, чтобы его сердце остановилось!»
В последующие мгновения она перебрала все известные ей способы, чтобы вернуть его к жизни. Она прошла курс неотложной помощи, и, хотя ей никогда еще не приходилось применять эти знания на практике, сейчас она действовала почти автоматически. Яд проник в организм через кровь, следовательно, нет нужды вызывать рвоту. Прежде всего – искусственное дыхание, если не поможет – дыхание «рот В рот».
Мэри Фрэнсис будто видела себя со стороны, удивленная и обрадованная собственной ловкостью. Когда сильные, ритмичные нажимы на грудь не произвели, никакого действия, она быстро изменила тактику, Она закинула его голову назад, чтобы язык не перекрывал горло, припала ртом к его рту и принялась перекачивать в него кислород из своих легких, вдыхая в него собственную жизнь.
– Дыши! – говорила она ему, сжимая лицо ладонями. – Возьми мое дыхание, живи. Ну, пожалуйста, дыши. Дыши ради меня! Я не знаю, как еще спасти тебя. Боже правый, я бы отдала свою жизнь, только бы спасти его! Прошу тебя, У эбб, дыши.
Она вдруг поняла, что ласкает пальцами его лицо, беззвучно бормоча его имя, с нежностью молит его, то вдыхая в него воздух, то отстраняясь, чтобы проверить, не начал ли он дышать. Но признаков жизни так и не было. Когда она отпустила У эбба, его голова осталась безвольно закинутой назад, а шейные мышцы под ее ладонью были совсем мягкими.
Она теряет его, если уже не потеряла.
Нет! Слезы брызнули у нее из глаз, горло сжалось.
Она застыла от ужаса и угрызений совести, но тотчас принялась делать массаж сердца: поместив сложенные руки над сердечной мышцей, она резко надавливала на нее с интервалом в секунду. Она делала это со страстью и пылом, каких не испытывала со своих первых монастырских дней, когда еще считала, что одной только верой можно спасти мир.
Теперь она хотела одного – спасти эту человеческую жизнь. «Боже, прошу тебя!»
Она остановилась на мгновение, чтобы проверить пульс, Kaк вдруг Уэбб вздохнул. Он сделал глубокий вдох, попытался приподняться и снова упал. Сердце Мэри Фрэнсис наполнилось ужасом. Пульса не было. Он не дышал. Это клиническая смерть! Надо действовать немедленно, решительно, иначе, если даже его и оживят, в мозгу произойдут необратимые изменения. Надо вызвать «скорую помощь», но сделать этого она не может. Ведь в больнице сразу возьмут анализы, обнаружат в крови яд, сообщат в полицию. Начнется расследование.
Мозг ее лихорадочно соображал, пока она не вспомнила агентство «Вишенки»! Надо связаться с ними и рассказать, что случилось. Ведь, именно они посоветовали ей воспользоваться «Цин Куэем». Они должны знать, что делать.
У нее ушло несколько драгоценных секунд, чтобы выйти на связь с ними. «Не могу нащупать пульс! – набрала она – Я ввела Кальдерону „Цин Куэй“, и его сердце остановилось».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Страх пронзил сердце девушки. Домоправительница потянулась за старинным кинжалом, который лежал там, где оставила его Мэри Фрэнсис. «Змеиный глаз», кинжал Кальрерона. Не надо трогать его!
Наручники стукнули о металлическую перекладину, когда Мэри Фрэнсис вжалась в подушку. «Господи, прошу тебя, если ты слышишь мою мольбу, если ты хоть раз слышал мою молитву, не дай ей коснуться лезвия!»
– Трейси? – прозвучал свирепый шепот Кальдерона. Так зловеще шипит вырывающийся на волю газ. – Что ты здесь делаешь?
Домоправительница вздрогнула и вскочила на ноги.
– Я проходила мимо, мистер Кальдерон, и мне показалось, что ваша гостья кого-то зовет. Извините, но мне правда так показалось.
– Она спит, – проговорил Кальдерон ледяным тоном, бросив взгляд на Мэри Фрэнсис. – Как она могла кого-то звать? – Он распахнул дверь, показывая, чтобы домоправительница удалилась. – Отправляйтесь к себе в комнату и никуда не выходите! Мы обсудим это после того, как я разберусь здесь.
Мэри Фрэнсис не могла пошевелиться от ужаса, наблюдая, как Кальдерон выставляет женщину из комнаты и закрывает за ней дверь. Она вынула кинжал изножен и оставила то и другое на полу – в надежде, что он удивится, как они там очутились, и сразу поднимет. Но заминка, вызванная неожиданным появлением домоправительницы, астрономически увеличивала опасность того, что Кальдерон заподозрит недоброе.
Резкие крики чаек ворвались в ее размышления. Она догадалась, что он открыл дверь на террасу. Влажный соленый ветер с океана принес с собой едкий запах морских водорослей, оставшихся на берегу после отлива. Она любила запах отлива, но сегодня он не принес успокоение, а только раздражал ноздри.
Бесшумно передвигаясь по комнате, Кальдерон остановился около кинжала, и Мэри Фрэнсис почти перестала дышать. Кальдерон смотрел прямо на нее. Неужели догадался, что она сделала?
Она обмерла, когда он опустился на колени, чтобы лучше рассмотреть кинжал. Даже кровь, казалось, перестала бежать по венам. Затаившись, она следила, как он рассматривает ножны, проверяя, на месте ли изумрудный глаз. Подняв кинжал, он проверил камни на рукоятке и опустил его в ножны. К его удивлению, тот вошел в них не до конца. Кальдерон растерянно посмотрел в сторону Мэри Фрэнсис.
Похоже, кончик клинка уткнулся во что-то и застрял. Кальдерон зажал ножны между колен, но, как ни старался, не мог высвободить клинок. Внезапно веки у него задергались, и он покачнулся от головокружения.
«Пресвятая Дева Мария, Матерь Божия…» – на большее Мэри Фрэнсис была неспособна. Она уже и сама не знала, о чем молится.
Кинжал выскользнул из рук Кальдерона. Дыхание его сделалось неровным, она ясно слышала это. Еще раз взглянув на Мэри Фрэнсис сквозь щелочки век, он упал на пол без сознания.
Мэри Фрэнсис сняла наручник и встала с кровати. Подобрав сорочку, она осторожно подошла к распростертому телу, желая убедиться, что выбрала правильную дозу «Цин Куэя». Надеясь, что Кальдерон жив, и одновременно опасаясь подвоха с его стороны.
Настой китайской травки мог проникнуть в организм через кожу, даже после высыхания. Мэри Фрэнсис тщательно смочила им ножны и рукоять кинжала, чтобы Кальдерон наверняка потерял сознание, даже если только прикоснется. Когда она училась на медсестру, им ничего не рассказывали о таких экзотических препаратах, и она совершенно не представляла силы действия или скорости всасывания «Цин Куэя».
Рука его была теплой, но пульс не прощупывался. Она надавила сильнее, кончики пальцев стали совсем белыми на фоне его запястья. Она поискала другие признаки жизни. Похоже, он не дышал. Она прижала пальцы к сонной артерии на шее, но и здесь пульса не было. Мэри Фрэнсис поняла, что это означает. От страха у нее пересохло во рту. «Нет, невозможно! – сказала она себе. – Как за несколько секунд в организм могло попасть смертельное количество вещества? Не может быть, чтобы его сердце остановилось!»
В последующие мгновения она перебрала все известные ей способы, чтобы вернуть его к жизни. Она прошла курс неотложной помощи, и, хотя ей никогда еще не приходилось применять эти знания на практике, сейчас она действовала почти автоматически. Яд проник в организм через кровь, следовательно, нет нужды вызывать рвоту. Прежде всего – искусственное дыхание, если не поможет – дыхание «рот В рот».
Мэри Фрэнсис будто видела себя со стороны, удивленная и обрадованная собственной ловкостью. Когда сильные, ритмичные нажимы на грудь не произвели, никакого действия, она быстро изменила тактику, Она закинула его голову назад, чтобы язык не перекрывал горло, припала ртом к его рту и принялась перекачивать в него кислород из своих легких, вдыхая в него собственную жизнь.
– Дыши! – говорила она ему, сжимая лицо ладонями. – Возьми мое дыхание, живи. Ну, пожалуйста, дыши. Дыши ради меня! Я не знаю, как еще спасти тебя. Боже правый, я бы отдала свою жизнь, только бы спасти его! Прошу тебя, У эбб, дыши.
Она вдруг поняла, что ласкает пальцами его лицо, беззвучно бормоча его имя, с нежностью молит его, то вдыхая в него воздух, то отстраняясь, чтобы проверить, не начал ли он дышать. Но признаков жизни так и не было. Когда она отпустила У эбба, его голова осталась безвольно закинутой назад, а шейные мышцы под ее ладонью были совсем мягкими.
Она теряет его, если уже не потеряла.
Нет! Слезы брызнули у нее из глаз, горло сжалось.
Она застыла от ужаса и угрызений совести, но тотчас принялась делать массаж сердца: поместив сложенные руки над сердечной мышцей, она резко надавливала на нее с интервалом в секунду. Она делала это со страстью и пылом, каких не испытывала со своих первых монастырских дней, когда еще считала, что одной только верой можно спасти мир.
Теперь она хотела одного – спасти эту человеческую жизнь. «Боже, прошу тебя!»
Она остановилась на мгновение, чтобы проверить пульс, Kaк вдруг Уэбб вздохнул. Он сделал глубокий вдох, попытался приподняться и снова упал. Сердце Мэри Фрэнсис наполнилось ужасом. Пульса не было. Он не дышал. Это клиническая смерть! Надо действовать немедленно, решительно, иначе, если даже его и оживят, в мозгу произойдут необратимые изменения. Надо вызвать «скорую помощь», но сделать этого она не может. Ведь в больнице сразу возьмут анализы, обнаружат в крови яд, сообщат в полицию. Начнется расследование.
Мозг ее лихорадочно соображал, пока она не вспомнила агентство «Вишенки»! Надо связаться с ними и рассказать, что случилось. Ведь, именно они посоветовали ей воспользоваться «Цин Куэем». Они должны знать, что делать.
У нее ушло несколько драгоценных секунд, чтобы выйти на связь с ними. «Не могу нащупать пульс! – набрала она – Я ввела Кальдерону „Цин Куэй“, и его сердце остановилось».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97