«Выпей это. Помешай то. Сиди на этом камне. Оставайся на обед. Будь мил с этой женщиной». Может, дело в его низком, глубоком голосе? Есть в этом голосе что-то завораживающее.
Стивенс подал ей миску с рагу и ломоть хлеба.
- Вот, мисс, ешьте, пока горячее.
- Благодарю вас, мистер Стивенс.
Фейт закрыла глаза, чтобы произнести молитву. Звуки громкого чавканья прервали ее.
- Мисс Меррит, прочтите, пожалуйста, молитву, - попросил Николас Блэклок.
Чавкающие звуки стихли. Стивенс замер, не поднеся ложку ко рту.
- Прошу прощения, мисс, - пробормотал он, отставил миску и стал ждать.
Фейт с пылающими щеками быстро прочла молитву, а затем переключила свое внимание на рагу. Никогда в жизни она не ела ничего вкуснее.
- Чудесно, мистер Стивенс, - сказала она. - Вы замечательно готовите.
Морщинистое, в шрамах, лицо Стивенса просияло от удовольствия.
- Съешьте еще, мисс. Тут много.
- Возможно, мисс Меррит желает чашку чаю, Стивенс, - предложил мистер Блэклок под конец трапезы.
Чай! Когда она в последний раз пила нормальный чай? Феликс терпеть не мог чай. Он пил только вино или кофе.
- Это было бы замечательно, с-спасибо. - Голос ее дрогнул. Фейт прикусила дрожащую губу и часто-часто заморила, чтобы сдержать слезы. Она уже прошла через столько испытаний, не проронив ни слезинки; глупо было разреветься от чего-то настолько простого и домашнего, как чашка чаю.
Особенно теперь, когда она впервые за долгое время сыта и находится в тепле и безопасности.
Было бы крайне сентиментально дать волю слезам! Она вытащила свой носовой платок и громко высморкалась.
Николас Блэклок, нахмурившись, наблюдал за ней. Юная, благородного происхождения и хрупкого сложения, она чудом избежала изнасилования, стойко терпела боль, когда соленая вода нестерпимо жгла царапины и ссадины, и не произнесла ни слова жалобы. Она без звука вытерпела его манипуляции с больной лодыжкой и вот теперь oт простого предложения готова расплакаться.
Она истинная аристократка.
В сущности, в последние годы ему не так часто доводилось встречать знатных леди, но он знавал таких леди на полуострове, во время войны. И даже по их высоким светским стандартам мисс Фейт Меррит казалась необыкновенной.
Что-то или кто-то довел ее до этого непростительно отчаянного положения. И дело тут не только в тех трех пьяных рыбаках.
Николас Блэклок был решительно настроен выяснить, что с ней случилось. И исправить это.
Он подождал, пока она допьет чай, а затем жестом дал понять своим людям, что хочет остаться с ней наедине.
- Теперь, мисс Меррит, думаю, нам пора поговорить.
Она дернулась, как будто от удара.
- Извините, уже поздно, и мне давно пора уходить. - Она поднялась. - Мне никогда не отблагодарить вас за спасение от тех мужчин. И пожалуйста, передайте мою благодарность мистеру Стивенсу за великолепный обед.
- Я провожу вас. - Ник поднялся.
После короткого молчания она торопливо ответила:
- Нет-нет, большое спасибо. Мое... я живу в нескольких шагах отсюда и теперь чувствую себя в полной безопасности. Те мужчины давно ушли, я уверена в этом.
- Вы слишком горды, - мягко сказал он.
Она некоторое время молчала, затем произнесла:
- Вы тоже без средств? Потому тоже вынуждены ночевать на берегу?
Он на миг прикрыл глаза. Боже милостивый, она ночует на берегу! Он покачал головой.
- Нет, это мое желание. В последнее время я чувствую себя несколько... скованно в помещении, и поскольку погода такая замечательная, мне захотелось переночевать под открытым небом. - Его рот насмешливо скривился. - Должен добавить, моих людей не слишком это вдохновляет.
Он состроил гримасу.
- Считайте это пресыщением цивилизацией. Когда я был в армии, ночевки под открытым небом были обычным, каждодневным делом. Полагаю, мне захотелось... - Его голос смолк.
Что он пытается воскресить? Свою молодость? Так он еще молод. Или же эго способ убежать от неумолимого будущего? Игра в свободу, которой на самом деле у него нет?
Он знал, что поступает правильно. Остаться в Англии и наблюдать, как снова умирают материнские мечты, - это выше его сил.
- Значит, вы не оставите меня моей потрепанной гордостью и песчаным дюнам? - тихо спросила она.
Он покачал головой:
- Нет, хотя ваша гордость ничуть не потрепана, мисс Меррит. - И заметил более непринужденно: - Но если говорить о песчаных дюнах, то со мной, полагаю, здесь безопаснее и удобнее. - Она все еще колебалась. Он добавил прозаично: - Я не собираюсь оставлять вас без защиты, так что даже и не пытайтесь возражать. - Спазм боли пробежал по его лицу.
Она нахмурилась.
- Что случилось?
- Ничего. Просто голова болит. - На лбу у него внезапно образовались глубокие складки, и он говорил так, словно каждое слово давалось ему с трудом.
- Вы больны.
Он начал было качать головой, но вовремя остановился.
- У меня бывают... головные боли. Простите за грубость, но... - Он, пошатываясь, прошел туда, где возле костра лежали скрученные одеяла. - Только... никуда не уходите Мои люди... позаботятся о вас. - Он осторожно лег на импровизированную постель и закрыл глаза. Выглядел он ужасно.
Фейт лихорадочно огляделась и позвала на помощь. Появился Мактавиш.
- Что с ним такое, мистер Мактавиш?
Мактавиш не ответил. Он натянул на мистера Блэклока одеяло так нежно, словно укрывал ребенка. Подошел Стивенс, бросил взгляд на хозяина и начал разводить огонь.
Мистер Блэклок открыл глаза, схватил большого шотландца за запястье и проскрипел.
- Девушка... останется с нами. - И снова закрыл глаза.
- Не беспокойся, дружище. Я позабочусь о ней. - Мактавиш повернулся к Фейт. - Ты остаешься здесь. Я принесу тебе одеяло. - Он бросил на Фейт грозный взгляд, словно говоря: только посмей сделать хоть шаг без моего ведома.
Да она и не собиралась никуда уходить. Николас Блэклок выглядел очень больным. Лицо его было смертельно бледным даже в свете костра, а лоб пересекали глубокие морщины боли. Фейт присела на колени рядом с ним. Может, его ранили в голову во время драки? Неужели это она виновата?
Его густые черные волосы в беспорядке разметались по лицу. Фейт отвела их назад. Потом вытащила платок, все еще мокрый от морской воды, и осторожно вытерла испарину с лица больного. С закрытыми глазами Ник выглядел моложе, чем показалось ей вначале. Ему еще нет тридцати, подумала Фейт.
Складки на лбу немного разгладились? Или она выдает желаемое за действительное? Фейт выпрямилась и обнаружила, что мистер Мактавиш смотрит на нее, угрюмо и подозрительно сдвинув брови. Он швырнул на землю скрученные одеяла так, словно бросил перчатку.
- Надеюсь, вы не возражаете против ночевки на песке, под открытым небом, мисс, - сказал Стивенс, выкладывая поленья замысловатым узором.
Фейт печально улыбнулась, но у нее не хватило духу объяснить, что выбора все равно нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
Стивенс подал ей миску с рагу и ломоть хлеба.
- Вот, мисс, ешьте, пока горячее.
- Благодарю вас, мистер Стивенс.
Фейт закрыла глаза, чтобы произнести молитву. Звуки громкого чавканья прервали ее.
- Мисс Меррит, прочтите, пожалуйста, молитву, - попросил Николас Блэклок.
Чавкающие звуки стихли. Стивенс замер, не поднеся ложку ко рту.
- Прошу прощения, мисс, - пробормотал он, отставил миску и стал ждать.
Фейт с пылающими щеками быстро прочла молитву, а затем переключила свое внимание на рагу. Никогда в жизни она не ела ничего вкуснее.
- Чудесно, мистер Стивенс, - сказала она. - Вы замечательно готовите.
Морщинистое, в шрамах, лицо Стивенса просияло от удовольствия.
- Съешьте еще, мисс. Тут много.
- Возможно, мисс Меррит желает чашку чаю, Стивенс, - предложил мистер Блэклок под конец трапезы.
Чай! Когда она в последний раз пила нормальный чай? Феликс терпеть не мог чай. Он пил только вино или кофе.
- Это было бы замечательно, с-спасибо. - Голос ее дрогнул. Фейт прикусила дрожащую губу и часто-часто заморила, чтобы сдержать слезы. Она уже прошла через столько испытаний, не проронив ни слезинки; глупо было разреветься от чего-то настолько простого и домашнего, как чашка чаю.
Особенно теперь, когда она впервые за долгое время сыта и находится в тепле и безопасности.
Было бы крайне сентиментально дать волю слезам! Она вытащила свой носовой платок и громко высморкалась.
Николас Блэклок, нахмурившись, наблюдал за ней. Юная, благородного происхождения и хрупкого сложения, она чудом избежала изнасилования, стойко терпела боль, когда соленая вода нестерпимо жгла царапины и ссадины, и не произнесла ни слова жалобы. Она без звука вытерпела его манипуляции с больной лодыжкой и вот теперь oт простого предложения готова расплакаться.
Она истинная аристократка.
В сущности, в последние годы ему не так часто доводилось встречать знатных леди, но он знавал таких леди на полуострове, во время войны. И даже по их высоким светским стандартам мисс Фейт Меррит казалась необыкновенной.
Что-то или кто-то довел ее до этого непростительно отчаянного положения. И дело тут не только в тех трех пьяных рыбаках.
Николас Блэклок был решительно настроен выяснить, что с ней случилось. И исправить это.
Он подождал, пока она допьет чай, а затем жестом дал понять своим людям, что хочет остаться с ней наедине.
- Теперь, мисс Меррит, думаю, нам пора поговорить.
Она дернулась, как будто от удара.
- Извините, уже поздно, и мне давно пора уходить. - Она поднялась. - Мне никогда не отблагодарить вас за спасение от тех мужчин. И пожалуйста, передайте мою благодарность мистеру Стивенсу за великолепный обед.
- Я провожу вас. - Ник поднялся.
После короткого молчания она торопливо ответила:
- Нет-нет, большое спасибо. Мое... я живу в нескольких шагах отсюда и теперь чувствую себя в полной безопасности. Те мужчины давно ушли, я уверена в этом.
- Вы слишком горды, - мягко сказал он.
Она некоторое время молчала, затем произнесла:
- Вы тоже без средств? Потому тоже вынуждены ночевать на берегу?
Он на миг прикрыл глаза. Боже милостивый, она ночует на берегу! Он покачал головой.
- Нет, это мое желание. В последнее время я чувствую себя несколько... скованно в помещении, и поскольку погода такая замечательная, мне захотелось переночевать под открытым небом. - Его рот насмешливо скривился. - Должен добавить, моих людей не слишком это вдохновляет.
Он состроил гримасу.
- Считайте это пресыщением цивилизацией. Когда я был в армии, ночевки под открытым небом были обычным, каждодневным делом. Полагаю, мне захотелось... - Его голос смолк.
Что он пытается воскресить? Свою молодость? Так он еще молод. Или же эго способ убежать от неумолимого будущего? Игра в свободу, которой на самом деле у него нет?
Он знал, что поступает правильно. Остаться в Англии и наблюдать, как снова умирают материнские мечты, - это выше его сил.
- Значит, вы не оставите меня моей потрепанной гордостью и песчаным дюнам? - тихо спросила она.
Он покачал головой:
- Нет, хотя ваша гордость ничуть не потрепана, мисс Меррит. - И заметил более непринужденно: - Но если говорить о песчаных дюнах, то со мной, полагаю, здесь безопаснее и удобнее. - Она все еще колебалась. Он добавил прозаично: - Я не собираюсь оставлять вас без защиты, так что даже и не пытайтесь возражать. - Спазм боли пробежал по его лицу.
Она нахмурилась.
- Что случилось?
- Ничего. Просто голова болит. - На лбу у него внезапно образовались глубокие складки, и он говорил так, словно каждое слово давалось ему с трудом.
- Вы больны.
Он начал было качать головой, но вовремя остановился.
- У меня бывают... головные боли. Простите за грубость, но... - Он, пошатываясь, прошел туда, где возле костра лежали скрученные одеяла. - Только... никуда не уходите Мои люди... позаботятся о вас. - Он осторожно лег на импровизированную постель и закрыл глаза. Выглядел он ужасно.
Фейт лихорадочно огляделась и позвала на помощь. Появился Мактавиш.
- Что с ним такое, мистер Мактавиш?
Мактавиш не ответил. Он натянул на мистера Блэклока одеяло так нежно, словно укрывал ребенка. Подошел Стивенс, бросил взгляд на хозяина и начал разводить огонь.
Мистер Блэклок открыл глаза, схватил большого шотландца за запястье и проскрипел.
- Девушка... останется с нами. - И снова закрыл глаза.
- Не беспокойся, дружище. Я позабочусь о ней. - Мактавиш повернулся к Фейт. - Ты остаешься здесь. Я принесу тебе одеяло. - Он бросил на Фейт грозный взгляд, словно говоря: только посмей сделать хоть шаг без моего ведома.
Да она и не собиралась никуда уходить. Николас Блэклок выглядел очень больным. Лицо его было смертельно бледным даже в свете костра, а лоб пересекали глубокие морщины боли. Фейт присела на колени рядом с ним. Может, его ранили в голову во время драки? Неужели это она виновата?
Его густые черные волосы в беспорядке разметались по лицу. Фейт отвела их назад. Потом вытащила платок, все еще мокрый от морской воды, и осторожно вытерла испарину с лица больного. С закрытыми глазами Ник выглядел моложе, чем показалось ей вначале. Ему еще нет тридцати, подумала Фейт.
Складки на лбу немного разгладились? Или она выдает желаемое за действительное? Фейт выпрямилась и обнаружила, что мистер Мактавиш смотрит на нее, угрюмо и подозрительно сдвинув брови. Он швырнул на землю скрученные одеяла так, словно бросил перчатку.
- Надеюсь, вы не возражаете против ночевки на песке, под открытым небом, мисс, - сказал Стивенс, выкладывая поленья замысловатым узором.
Фейт печально улыбнулась, но у нее не хватило духу объяснить, что выбора все равно нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75