Ник пришел не с поля боя, он был ранен старой ведьмой! И она, Фейт, убедила его пойти на эго. И она ничего - ничего! - не может сделать, чтобы помочь!
- Она чуть не убила ею! - крикнула Фейт.
- Нет. Она убила себя. - Эстреллита склонилась над своей бабушкой и любовно обмыла морщинистое старое лицо. - Смотрите! - воскликнула она.
Ладонь старой женщины раскрылась. В ней было что-то, испачканное кровью. Что-то острое и металлическое.
- Бог мой, это похоже на...
- Осколок шрапнели, - закончил за него Стивенс.
- Значит, он вышел из головы мистера Блэклока? - спросил Мортон Блэк.
- Si, - коротко отозвалась Эстреллита. Она склонилась над абуэлой, которая теперь напоминала маленький тряпичный куль, и озабоченным тоном проинструктировала Фейт: - Когда кровотечение прекратится, ты должна приложить вон ту микстуру к его ране и обмотать голову чистой тканью. И держи его в тепле. Ты, Тавиш, разведи огонь и подтащи кровать ближе к окну. Бабушка должна смотреть на звезды и луну.
Фейт заморгала, дивясь спокойствию Эстреллиты, и тупо уставилась на зазубренный кусочек металла, лежащий на столе.
- Как это могло выйти из головы Николаса?
Стивенс объяснил:
- Такое случается, мисс. Осколки иногда сами выходят. Этот хирурги, должно быть, пропустили, когда капитан Ник был ранен при Ватерлоо. - Он удивленно покачал головой. - Но вот как старая леди узнала об этом, а тем более вытащила его, я не понимаю.
Стивенс и Фейт промыли рану на голове Ника. Мак устроил абуэлу так, как велела Эстреллита.
Два дня и две ночи Ник и абуэла лежали неподвижно, не приходя в сознание. Это были длинные дни и очень длинные ночи. Никто толком не спал.
На второй день Стивенс и Мак отправились поохотиться. Чтобы добыть мяса на обед, утверждали они, но, по правде говоря, все потихоньку сходили с ума, живя в такой тесноте, не слыша ничего, кроме едва различимого дыхания больных.
Вечером второго дня Мортон Блэк напомнил Фейт, что привез ей письма от родных, и она с благодарностью читала и перечитывала их, немножко улыбалась, много плакала и зачитывала отрывки остальным.
В каком-то смысле письма утешили ее, но, с другой стороны, заставили почувствовать себя такой далекой. Их заботы и интересы были из другого мира. Мир Фейт лежал на кровати, безмолвный и недвижимый.
На рассвете третьего дня на несколько мгновений Ник проснулся. Он пробормотал что-то, и Фейт подлетела к нему. Его глаза открылись, он уставился на нее, словно пытался вспомнить. Затем сказал: «Доброе утро, миссис Блэклок», и, закрыв глаза, заснул теперь уже нормальным сном.
- Доброе утро, мистер Блэклок, о, очень доброе утро, мой дорогой мистер Блэклок, - всхлипнула Фейт, целуя его лицо, руки и снова лицо. Она оставалась с ним целый день, наблюдая, как он спит. Наконец, измотанная, уснула, держа руку мужа в своих руках.
На закате того же дня абуэла умерла.
Все поняли это, когда Эстреллита издала протяжный стон и начала натирать лицо золой из очага. Фейт поспешила к ней.
- Ох, Эстреллита, - начала она.
Эстреллита подняла глаза. В свете огня вид у нее был безумный и языческий.
- Ты обещала мне, что он не убьет ее, но он убил. Убил!
До Фейт не сразу дошло, что она имеет в виду.
- В своем сне я видела их, кровь у нее на груди, кровь у него на руках. Ты помнишь, Фейт?
Ее слова поразили Фейт словно удар. Она обещала ей, что Николас не убьет абуэлу, но теперь Николас жив и с каждой минутой становится крепче, а старуха мертва. Сон цыганки оказался вещим.
- Мне очень жаль, - прошептала она. - Я не знала, как это будет.
- Нет, девочка, - вмешался Мак. - Посмотри на лицо своей бабушки, Эстреллита. Скажи мне, что ты видишь?
Лицо абуэлы, казалось, разгладилось, будто все заботы и печали девяноста лет ушли прочь. На нем были написаны великий покой и счастье, словно в момент смерти она была вознесена в рай.
- Ты говорила, что приход капитана был предсказан. Твоя бабушка знала, что это близится, и хотела, чтобы это случилось.
Эстреллита горячо отмахнулась:
- Как ты можешь так говорить? Кто хочет умирать? Ни ты! Ни я! Никто!
Мак криво улыбнулся:
- Да, но мы молодые, моя красавица. У нас вся жизнь впереди. Если б ты была старой и тебе бы оставалось жить совсем немного, как бы ты предпочла умереть? Медленно, постепенно угасая, терзаемая болью и болезнью, превращаясь в беспомощное, зависимое существо... - Он помолчал, давая ей время осознать его слова. - Или быстро и красиво. В сиянии вечной славы, так, как мы видели три дня назад?
Эстреллита подняла на него застывший взгляд.
- Она умерла как королева воинов, девочка, - мягко сказал он. - Она сама выбрала свою смерть, и ты должна почитать ее выбор.
Слезы потекли по лицу Эстреллиты, оставляя за собой серые дорожки золы. Она прошептала:
- Si, она умерла как королева воинов.
Эстреллита отослала всех прочь, пока мыла и одевала свою любимую бабушку.
Ник еще нетвердо держался на ногах, поэтому под покровом пещеры они соорудили для него постель из соломы. Он лежал там, то засыпая, то просыпаясь, а Фейт почти не отходила от него.
Мак нетерпеливо вышагивал перед коттеджем. Ему хотелось предложить поддержку, утешение и любовь, но Эстреллита держалась холодно и надменно. Лицо ее было искажено, глаза припухли и покраснели от слез.
Она заговорила с Маком только однажды, и то не напрямую.
- Фейт, пожалуйста, скажи Тавишу и Стивенсу, чтобы выкопали могилу для абуэлы. Там. - Она указала вниз. - Рядом с Элджи.
Стивенс удивленно вскинул глаза.
- Рядом с Элджи?
Эстреллита вновь обратилась к Фейт:
- Да, она давно говорила мне об этом. А четыре дня назад сказала снова. Поэтому пусть копают.
Утром следующего дня Эстреллита появилась из коттеджа, одетая в ярко-красный наряд, живое впечатление от которого портила зола, покрывающая лицо, руки и волосы.
- Пора упокоить бабушку с миром.
Похоронная процессия была небольшой: только Фейт, Эстреллита и четверо мужчин.
- Ты не хочешь пригласить священника, Эстреллита, любимая? - спросил Мак. - Я поеду в Витторию и привезу его.
Эстреллита адресовала ответ Фейт:
- Не надо священника. Абуэла и я, мы... были частью деревни, но жили немного не так, как другие. Священник, он придет позже, благословит могилу. И деревенские женщины придут потом и помолятся за нее. - Она потерла припухшие веки кулаками. - Потому абуэла велела положить ее в землю рядом с Элджи. Деревенские женщины очень уважали абуэлу. Она помогала им с детьми, с болезнями, со всем. Женщины будут приходить каждую неделю, убирать могилу, приносить цветы, оставлять еду, произносить молитвы, разговаривать с абуэлой. Элджи и моя абуэла, теперь они никогда не будут одиноки.
Стивенс вытащил платок из кармана и громко высморкался.
- Спасибо, моя дорогая, - сказал он.
Похороны старой леди были тихими и очень трогательными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
- Она чуть не убила ею! - крикнула Фейт.
- Нет. Она убила себя. - Эстреллита склонилась над своей бабушкой и любовно обмыла морщинистое старое лицо. - Смотрите! - воскликнула она.
Ладонь старой женщины раскрылась. В ней было что-то, испачканное кровью. Что-то острое и металлическое.
- Бог мой, это похоже на...
- Осколок шрапнели, - закончил за него Стивенс.
- Значит, он вышел из головы мистера Блэклока? - спросил Мортон Блэк.
- Si, - коротко отозвалась Эстреллита. Она склонилась над абуэлой, которая теперь напоминала маленький тряпичный куль, и озабоченным тоном проинструктировала Фейт: - Когда кровотечение прекратится, ты должна приложить вон ту микстуру к его ране и обмотать голову чистой тканью. И держи его в тепле. Ты, Тавиш, разведи огонь и подтащи кровать ближе к окну. Бабушка должна смотреть на звезды и луну.
Фейт заморгала, дивясь спокойствию Эстреллиты, и тупо уставилась на зазубренный кусочек металла, лежащий на столе.
- Как это могло выйти из головы Николаса?
Стивенс объяснил:
- Такое случается, мисс. Осколки иногда сами выходят. Этот хирурги, должно быть, пропустили, когда капитан Ник был ранен при Ватерлоо. - Он удивленно покачал головой. - Но вот как старая леди узнала об этом, а тем более вытащила его, я не понимаю.
Стивенс и Фейт промыли рану на голове Ника. Мак устроил абуэлу так, как велела Эстреллита.
Два дня и две ночи Ник и абуэла лежали неподвижно, не приходя в сознание. Это были длинные дни и очень длинные ночи. Никто толком не спал.
На второй день Стивенс и Мак отправились поохотиться. Чтобы добыть мяса на обед, утверждали они, но, по правде говоря, все потихоньку сходили с ума, живя в такой тесноте, не слыша ничего, кроме едва различимого дыхания больных.
Вечером второго дня Мортон Блэк напомнил Фейт, что привез ей письма от родных, и она с благодарностью читала и перечитывала их, немножко улыбалась, много плакала и зачитывала отрывки остальным.
В каком-то смысле письма утешили ее, но, с другой стороны, заставили почувствовать себя такой далекой. Их заботы и интересы были из другого мира. Мир Фейт лежал на кровати, безмолвный и недвижимый.
На рассвете третьего дня на несколько мгновений Ник проснулся. Он пробормотал что-то, и Фейт подлетела к нему. Его глаза открылись, он уставился на нее, словно пытался вспомнить. Затем сказал: «Доброе утро, миссис Блэклок», и, закрыв глаза, заснул теперь уже нормальным сном.
- Доброе утро, мистер Блэклок, о, очень доброе утро, мой дорогой мистер Блэклок, - всхлипнула Фейт, целуя его лицо, руки и снова лицо. Она оставалась с ним целый день, наблюдая, как он спит. Наконец, измотанная, уснула, держа руку мужа в своих руках.
На закате того же дня абуэла умерла.
Все поняли это, когда Эстреллита издала протяжный стон и начала натирать лицо золой из очага. Фейт поспешила к ней.
- Ох, Эстреллита, - начала она.
Эстреллита подняла глаза. В свете огня вид у нее был безумный и языческий.
- Ты обещала мне, что он не убьет ее, но он убил. Убил!
До Фейт не сразу дошло, что она имеет в виду.
- В своем сне я видела их, кровь у нее на груди, кровь у него на руках. Ты помнишь, Фейт?
Ее слова поразили Фейт словно удар. Она обещала ей, что Николас не убьет абуэлу, но теперь Николас жив и с каждой минутой становится крепче, а старуха мертва. Сон цыганки оказался вещим.
- Мне очень жаль, - прошептала она. - Я не знала, как это будет.
- Нет, девочка, - вмешался Мак. - Посмотри на лицо своей бабушки, Эстреллита. Скажи мне, что ты видишь?
Лицо абуэлы, казалось, разгладилось, будто все заботы и печали девяноста лет ушли прочь. На нем были написаны великий покой и счастье, словно в момент смерти она была вознесена в рай.
- Ты говорила, что приход капитана был предсказан. Твоя бабушка знала, что это близится, и хотела, чтобы это случилось.
Эстреллита горячо отмахнулась:
- Как ты можешь так говорить? Кто хочет умирать? Ни ты! Ни я! Никто!
Мак криво улыбнулся:
- Да, но мы молодые, моя красавица. У нас вся жизнь впереди. Если б ты была старой и тебе бы оставалось жить совсем немного, как бы ты предпочла умереть? Медленно, постепенно угасая, терзаемая болью и болезнью, превращаясь в беспомощное, зависимое существо... - Он помолчал, давая ей время осознать его слова. - Или быстро и красиво. В сиянии вечной славы, так, как мы видели три дня назад?
Эстреллита подняла на него застывший взгляд.
- Она умерла как королева воинов, девочка, - мягко сказал он. - Она сама выбрала свою смерть, и ты должна почитать ее выбор.
Слезы потекли по лицу Эстреллиты, оставляя за собой серые дорожки золы. Она прошептала:
- Si, она умерла как королева воинов.
Эстреллита отослала всех прочь, пока мыла и одевала свою любимую бабушку.
Ник еще нетвердо держался на ногах, поэтому под покровом пещеры они соорудили для него постель из соломы. Он лежал там, то засыпая, то просыпаясь, а Фейт почти не отходила от него.
Мак нетерпеливо вышагивал перед коттеджем. Ему хотелось предложить поддержку, утешение и любовь, но Эстреллита держалась холодно и надменно. Лицо ее было искажено, глаза припухли и покраснели от слез.
Она заговорила с Маком только однажды, и то не напрямую.
- Фейт, пожалуйста, скажи Тавишу и Стивенсу, чтобы выкопали могилу для абуэлы. Там. - Она указала вниз. - Рядом с Элджи.
Стивенс удивленно вскинул глаза.
- Рядом с Элджи?
Эстреллита вновь обратилась к Фейт:
- Да, она давно говорила мне об этом. А четыре дня назад сказала снова. Поэтому пусть копают.
Утром следующего дня Эстреллита появилась из коттеджа, одетая в ярко-красный наряд, живое впечатление от которого портила зола, покрывающая лицо, руки и волосы.
- Пора упокоить бабушку с миром.
Похоронная процессия была небольшой: только Фейт, Эстреллита и четверо мужчин.
- Ты не хочешь пригласить священника, Эстреллита, любимая? - спросил Мак. - Я поеду в Витторию и привезу его.
Эстреллита адресовала ответ Фейт:
- Не надо священника. Абуэла и я, мы... были частью деревни, но жили немного не так, как другие. Священник, он придет позже, благословит могилу. И деревенские женщины придут потом и помолятся за нее. - Она потерла припухшие веки кулаками. - Потому абуэла велела положить ее в землю рядом с Элджи. Деревенские женщины очень уважали абуэлу. Она помогала им с детьми, с болезнями, со всем. Женщины будут приходить каждую неделю, убирать могилу, приносить цветы, оставлять еду, произносить молитвы, разговаривать с абуэлой. Элджи и моя абуэла, теперь они никогда не будут одиноки.
Стивенс вытащил платок из кармана и громко высморкался.
- Спасибо, моя дорогая, - сказал он.
Похороны старой леди были тихими и очень трогательными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75