Потом он исчез за папоротниками. Валландера мутило. Больше всего на свете он хотел бы поскорее уехать с этого острова. Его не оставляло чувство, что он повинен в смерти Исы. Они должны были уехать сразу. Он обязан был предвидеть, что ее подстерегает серьезная опасность. Они имели дело с преступником, который обладал способностью предугадывать каждый их шаг. Словно бы знал все их планы. Ошибкой было и то, что он позволил ей спать на первом этаже.
Он понимал, что самоедство бессмысленно, но ничего не мог с собой поделать.
Из кустов папоротника вновь появился Лундстрём. С другой стороны шел полицейский с собакой. Лундстрём остановил его.
– Нашли что-нибудь?
– На острове никого нет, – сказал тот. – След исчезает у бухты на западной оконечности.
Лундстрём поглядел на Валландера:
– Ты был прав. Он приехал на лодке. И уехал на лодке.
Они пошли к дому. Валландер думал над словами Лундстрёма.
– Лодка – это важно, – сказал он. – Где он ее взял.
– Я как раз думаю о том же. Если предполагать, что преступник не из наших краев. Значит, он должен был где-то раздобыть лодку.
– Украл, – сказал Валландер.
Лундстрём остановился:
– А как он нашел остров? Среди ночи?
– Может быть, хорошо знает эти шхеры. И потом, есть же карты.
– Думаешь, он бывал здесь и раньше?
– Не исключено.
Лундстрём двинулся дальше.
– Украл лодку. Может быть, украл и вернул на место. Скорее всего, где-то поблизости. Фюрудден, Снекварп или Грют. Если, конечно, он увел ее с большой стоянки, а не с частного причала не взял ее напрокат.
– У него было очень мало времени, – напомнил Валландер. – Иса сбежала из больницы вчера утром.
– Вора, который торопится, выследить обычно легче, – заметил Лундстрём.
Они спустились к причалу. Лундстрём заговорил с полицейским, подтягивающим швартовы. По обрывкам разговора Валландер понял, что речь идет о лодке.
Они зашли за эллинг, чтобы укрыться от ветра.
– Собственно, у меня нет причин тебя задерживать, – сказал Лундстрём. – Легко догадаться, что ты хочешь попасть поскорее домой.
Валландеру вдруг захотелось выговориться.
– Этого не должно было произойти, – сказал он. – Это случилось по моей вине. Мы должны были уехать вчера. А теперь она мертва.
– Я поступил бы точно также, – ответил Лундстрём. – Она же сбежала именно сюда. И здесь, в знакомой обстановке, легче всего было заставить ее говорить. Откуда тебе было знать?
Валландер покачал головой:
– Я должен был предвидеть опасность.
Они пошли в дом. Лундстрём пообещал лично проследить, чтобы между Норрчёпингской и Истадской полицией не возникло трений.
– Кто-то, конечно, будет ворчать, что нас не поставили в известность о твоем приезде. Но я с этим управлюсь.
Валландер взял свою сумку, и они опять пошли к мосткам. Катер береговой охраны должен был отвезти Валландера на материк. Лундстрём стоял на причале. Валландер, прощаясь, поднял руку.
Он кинул сумку в машину и пошел заплатить за стоянку. Выйдя на пирс, он заметил катер Вестина, входивший в гавань. Валландер подошел поближе и дождался его. Вестин спрыгнул на причал. Лицо его было очень серьезным.
– Вижу, что ты знаешь, – сказал Валландер.
– Иса убита.
– Это случилось ночью. Меня разбудил ее крик. Но было уже поздно.
Вестин смотрел на него, словно ожидая продолжения.
– То есть, если бы вы уехали вчера, этого бы не случилось?
Вот оно, подумал Валландер. Обвинение. И крыть нечем.
Он вытащил бумажник:
– Сколько я вам должен?
– Ничего.
Вестин пошел к катеру. В ту же секунду Валландер понял, что просто обязан задать ему еще один вопрос.
– Подождите, – крикнул он.
Вестин остановился и повернулся к нему.
– Где-то между девятнадцатым и двадцать вторым июля, я думаю, у вас был пассажир на Бернсё.
– В июле у меня почти каждый день пассажиры.
– Полицейский, – сказал Валландер. – Полицейский по имени Карл-Эверт Сведберг. У него сконский выговор еще почище моего. Не помните, случайно?
– Он был в форме?
– Не думаю.
– Можете его описать?
– Почти лысый. Моего роста. Крупный. Но не толстый.
Вестин задумался:
– Между девятнадцатым и двадцать вторым?
– Скорее всего, он уехал туда девятнадцатого после обеда или вечером. А когда назад – точно не знаю. Самое позднее – двадцать второго июля.
– Надо посмотреть, – сказал Вестин. – Может быть, я записал. Так-то я его не помню.
Валландер поднялся вместе с ним на катер. Вестин достал из-под карты ежедневник и полистал.
– Здесь ничего нет, – сказал он, выходя из рубки. – Но теперь мне почему-то кажется, что я его припоминаю. В те дни была уйма народу. Я запросто могу его с кем-нибудь перепутать.
– У вас есть факс? – спросил Валландер. – Мы пошлем вам фотографию.
– Факс есть на почте.
Есть еще одна возможность.
– Вы, наверное, видели его снимок, – сказал Валландер. – В газетах или по телевизору. Это тот полицейский, которого убили в Истаде несколько дней назад.
Вестин поднял брови.
– Слышать-то я слышал, – сказал он, – а снимка не видел.
– Тогда пришлем факсом. Если вы дадите номер.
Вестин записал номер в ежедневнике, вырвал листок и протянул Валландеру.
– А может быть, попробуете вспомнить, была ли здесь Иса в эти дни? Между девятнадцатым и двадцать вторым?
– Точно не помню. Вообще-то этим летом она часто приезжала.
– То есть может быть, что и в эти дни?
– Все может быть.
Валландер сел в машину и уехал из Фюруддена. В Вальдемарсвике он остановился заправиться, а потом поехал на юг по приморскому шоссе. На небе не было ни облачка. Он опустил водительское стекло. Подъезжая к Вестервику, он понял, что больше не выдержит. Он должен поесть и поспать. На съезде к городу было кафе. Он заказал омлет, минеральную воду и кофе. Хозяйка приняла заказ и улыбнулась.
– В ваши годы надо спать по ночам, – сказала она дружелюбно.
Валландер посмотрел на нее с удивлением: – Неужели так заметно?
Она нагнулась и вытащила из-за прилавка сумочку. Достала зеркало и протянула ему. Валландер тут же понял, что особой прозорливости тут не нужно – нечесаная шевелюра, бледная физиономия, покрасневшие глаза.
– Вы правы, – сказал он. – Съем омлет и посплю немного в машине.
Он вышел на веранду и сел за столик под зонтиком. Она принесла поднос с едой.
– У меня есть комнатка за кухней, – сказала она. – Там стоит кровать. Можете ею воспользоваться.
И ушла, не дожидаясь ответа. Валландер долго смотрел ей вслед.
Поев, он зашел в кухню:
– Предложение осталось в силе?
– Я своих слов не меняю.
Она показала ему комнатку, где стояла раскладушка, накрытая покрывалом.
– Лучше, чем заднее сиденье, – сказала она. – Но полицейские привыкли спать где угодно. Хоть на перилах.
– Откуда вы знаете, что я полицейский?
– Вы открывали бумажник, когда платили, и я заметила удостоверение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
Он понимал, что самоедство бессмысленно, но ничего не мог с собой поделать.
Из кустов папоротника вновь появился Лундстрём. С другой стороны шел полицейский с собакой. Лундстрём остановил его.
– Нашли что-нибудь?
– На острове никого нет, – сказал тот. – След исчезает у бухты на западной оконечности.
Лундстрём поглядел на Валландера:
– Ты был прав. Он приехал на лодке. И уехал на лодке.
Они пошли к дому. Валландер думал над словами Лундстрёма.
– Лодка – это важно, – сказал он. – Где он ее взял.
– Я как раз думаю о том же. Если предполагать, что преступник не из наших краев. Значит, он должен был где-то раздобыть лодку.
– Украл, – сказал Валландер.
Лундстрём остановился:
– А как он нашел остров? Среди ночи?
– Может быть, хорошо знает эти шхеры. И потом, есть же карты.
– Думаешь, он бывал здесь и раньше?
– Не исключено.
Лундстрём двинулся дальше.
– Украл лодку. Может быть, украл и вернул на место. Скорее всего, где-то поблизости. Фюрудден, Снекварп или Грют. Если, конечно, он увел ее с большой стоянки, а не с частного причала не взял ее напрокат.
– У него было очень мало времени, – напомнил Валландер. – Иса сбежала из больницы вчера утром.
– Вора, который торопится, выследить обычно легче, – заметил Лундстрём.
Они спустились к причалу. Лундстрём заговорил с полицейским, подтягивающим швартовы. По обрывкам разговора Валландер понял, что речь идет о лодке.
Они зашли за эллинг, чтобы укрыться от ветра.
– Собственно, у меня нет причин тебя задерживать, – сказал Лундстрём. – Легко догадаться, что ты хочешь попасть поскорее домой.
Валландеру вдруг захотелось выговориться.
– Этого не должно было произойти, – сказал он. – Это случилось по моей вине. Мы должны были уехать вчера. А теперь она мертва.
– Я поступил бы точно также, – ответил Лундстрём. – Она же сбежала именно сюда. И здесь, в знакомой обстановке, легче всего было заставить ее говорить. Откуда тебе было знать?
Валландер покачал головой:
– Я должен был предвидеть опасность.
Они пошли в дом. Лундстрём пообещал лично проследить, чтобы между Норрчёпингской и Истадской полицией не возникло трений.
– Кто-то, конечно, будет ворчать, что нас не поставили в известность о твоем приезде. Но я с этим управлюсь.
Валландер взял свою сумку, и они опять пошли к мосткам. Катер береговой охраны должен был отвезти Валландера на материк. Лундстрём стоял на причале. Валландер, прощаясь, поднял руку.
Он кинул сумку в машину и пошел заплатить за стоянку. Выйдя на пирс, он заметил катер Вестина, входивший в гавань. Валландер подошел поближе и дождался его. Вестин спрыгнул на причал. Лицо его было очень серьезным.
– Вижу, что ты знаешь, – сказал Валландер.
– Иса убита.
– Это случилось ночью. Меня разбудил ее крик. Но было уже поздно.
Вестин смотрел на него, словно ожидая продолжения.
– То есть, если бы вы уехали вчера, этого бы не случилось?
Вот оно, подумал Валландер. Обвинение. И крыть нечем.
Он вытащил бумажник:
– Сколько я вам должен?
– Ничего.
Вестин пошел к катеру. В ту же секунду Валландер понял, что просто обязан задать ему еще один вопрос.
– Подождите, – крикнул он.
Вестин остановился и повернулся к нему.
– Где-то между девятнадцатым и двадцать вторым июля, я думаю, у вас был пассажир на Бернсё.
– В июле у меня почти каждый день пассажиры.
– Полицейский, – сказал Валландер. – Полицейский по имени Карл-Эверт Сведберг. У него сконский выговор еще почище моего. Не помните, случайно?
– Он был в форме?
– Не думаю.
– Можете его описать?
– Почти лысый. Моего роста. Крупный. Но не толстый.
Вестин задумался:
– Между девятнадцатым и двадцать вторым?
– Скорее всего, он уехал туда девятнадцатого после обеда или вечером. А когда назад – точно не знаю. Самое позднее – двадцать второго июля.
– Надо посмотреть, – сказал Вестин. – Может быть, я записал. Так-то я его не помню.
Валландер поднялся вместе с ним на катер. Вестин достал из-под карты ежедневник и полистал.
– Здесь ничего нет, – сказал он, выходя из рубки. – Но теперь мне почему-то кажется, что я его припоминаю. В те дни была уйма народу. Я запросто могу его с кем-нибудь перепутать.
– У вас есть факс? – спросил Валландер. – Мы пошлем вам фотографию.
– Факс есть на почте.
Есть еще одна возможность.
– Вы, наверное, видели его снимок, – сказал Валландер. – В газетах или по телевизору. Это тот полицейский, которого убили в Истаде несколько дней назад.
Вестин поднял брови.
– Слышать-то я слышал, – сказал он, – а снимка не видел.
– Тогда пришлем факсом. Если вы дадите номер.
Вестин записал номер в ежедневнике, вырвал листок и протянул Валландеру.
– А может быть, попробуете вспомнить, была ли здесь Иса в эти дни? Между девятнадцатым и двадцать вторым?
– Точно не помню. Вообще-то этим летом она часто приезжала.
– То есть может быть, что и в эти дни?
– Все может быть.
Валландер сел в машину и уехал из Фюруддена. В Вальдемарсвике он остановился заправиться, а потом поехал на юг по приморскому шоссе. На небе не было ни облачка. Он опустил водительское стекло. Подъезжая к Вестервику, он понял, что больше не выдержит. Он должен поесть и поспать. На съезде к городу было кафе. Он заказал омлет, минеральную воду и кофе. Хозяйка приняла заказ и улыбнулась.
– В ваши годы надо спать по ночам, – сказала она дружелюбно.
Валландер посмотрел на нее с удивлением: – Неужели так заметно?
Она нагнулась и вытащила из-за прилавка сумочку. Достала зеркало и протянула ему. Валландер тут же понял, что особой прозорливости тут не нужно – нечесаная шевелюра, бледная физиономия, покрасневшие глаза.
– Вы правы, – сказал он. – Съем омлет и посплю немного в машине.
Он вышел на веранду и сел за столик под зонтиком. Она принесла поднос с едой.
– У меня есть комнатка за кухней, – сказала она. – Там стоит кровать. Можете ею воспользоваться.
И ушла, не дожидаясь ответа. Валландер долго смотрел ей вслед.
Поев, он зашел в кухню:
– Предложение осталось в силе?
– Я своих слов не меняю.
Она показала ему комнатку, где стояла раскладушка, накрытая покрывалом.
– Лучше, чем заднее сиденье, – сказала она. – Но полицейские привыкли спать где угодно. Хоть на перилах.
– Откуда вы знаете, что я полицейский?
– Вы открывали бумажник, когда платили, и я заметила удостоверение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138