- Я… спасибо.
Косарь поклонился.
- Меньшего ты не заслужил. - Он убрал саблю в ножны, поглядел на небо, выдохнул и пожал плечами. - Какие планы?
- Что ты имеешь в виду?
- Детство закончилось, Брофи. Пора взрослеть. - Керифянин прищурился. - Или то, что ты говорил, пустые угрозы?
- Какие угрозы?
- Те, что слышал весь город. «Скажите Креллису, пусть спит чутко. Я вернусь! Камень защищает своих!» Что-то в этом роде.
Брофи молчал, не зная, что сказать. Взгляд его снова остановился на убитом.
- Так ты готов стать Сердцем Огндариена? - спросил Косарь. - Готов защищать своих?
ГЛАВА 2
Креллис стоял на носу баркаса с факелом в руке. Звездный свет танцевал на подернутой рябью воде. Погребальное судно Трента застыло черной тенью в центре бухты. Двадцать гребцов везли брата Осени к телу сына. В преддверии церемонии город погрузился в темноту. Трент лежал, завернутый в парусину и обложенный лучинами. Когда судно загорится, пламя поднимется на сорок футов.
Идея ритуального сожжения в море принадлежала Виктерису. Дети Перемен Года хоронили своих покойников где-то в катакомбах Каменного Сердца, но Креллис не хотел прятать сына, как брошенную собакой кость. С этой традицией, как и вообще с прежней жизнью, покончено.
Физендрийцы оставляли умерших в пустыне на съедение зверям, но Трент не был и физендрийцем. Его мать, Майджери, была уроженкой Серебряных островов, и ее сыну надлежало отправиться в иную жизнь тем же путем.
Баркас подошел ближе, и Креллис уже видел Трента. Его мальчик восседал на троне, как и подобает королевскому величеству. Пойди все по-другому, он и впрямь мог бы стать правителем Огндариена и Физендрии. Каким королем был бы Трент? Сильным и мудрым? Или мелочным и жестоким, как многие его предшественники?
Креллис прекрасно помнил тот день, когда едва не стал королем Физендрии. Да и как забыть окровавленный кинжал в руке? Тело отца у ног? Пустой трон за спиной?
Да, он завоевал трон, но так и не сел на него. Все изменилось в одно мгновение: почти король сделался рабом брата, как прежде был рабом отца.
Креллис прикрыл глаза. Память возвращалась.
Креллис положил руку на позолоченный подлокотник трона. Никто больше не будет командовать им. Это он будет управлять всеми. Рядом, улыбаясь и кивая, стоял Виктерис.
- Садись, брат. Трон твой по праву. Ты сделал то, на что остальным не хватило духу.
- Сяду, когда буду готов.
Он еще раз провел рукой по тонкой, искусной резьбе, украшавшей подлокотник. Таким же искусным должен быть и правитель.
- Как скажешь.
Двери тронного зала распахнулись. Пятьдесят мечников вбежали в помещение и выстроились в шеренгу по обе стороны от центрального прохода. Солдаты были не простые, правую руку каждого закрывал широкий манжет из волосатой шкуры гориллы. Обезьяны, неподкупная элитная гвардия короля. По проходу уже шел, улыбаясь, старший брат Креллиса, Фандир - в золотой кирасе и накидке цвета пламени.
И когда только этот глупец успел заручиться поддержкой королевской гвардии?
- Взять его, - распорядился Фандир, указывая на Виктериса. - Злодей убил короля.
В последний раз Креллис видел Виктериса растерянным много лет назад, еще в детстве. Старший брат бросил на него взгляд, сказавший все.
Мы пропали.
Вот так все и закончилось. В одно мгновение.
Виктерис метнулся к боковой двери. Три обезьяны догнали его и повалили на пол. Он не сопротивлялся. Даже мальчишкой Виктерис всегда избегал физического насилия. Один из гвардейцев пнул его сапогом в бок. Что-то треснуло. Виктерис застонал и перекатился на спину.
Креллис все еще стоял у трона с окровавленным кинжалом в руке. Он мог бы броситься на помощь старшему брату. Мог бы даже погибнуть, пытаясь защитить его. Мог бы помахать перед Фандиром орудием убийства и заявить, что это он расправился с отцом. Мог бы. Но не сделал ничего.
Не обращая внимания на солдат, которые уже тащили Виктериса к двери, Фандир легко поднялся на возвышение. Улыбка словно приклеилась к его лицу. Лицу дурачка, оставившего в дураках других.
Братья посмотрели друг на друга. В тот последний, сладкий миг Креллис еще стоял выше Фандира. Пальцы сжимали рукоятку кинжала. Он мог одним движением перерезать горлу тому, кто пришел отнять у него все. Одно движение, один удар. И пятьдесят мечников изрубили бы его на куски.
- Ты удивил меня, младший брат. Проявил мужество. Сделал то, что не сумел сделать я. А ведь я ненавидел его не меньше. - Он дотронулся до тела носком сапога. - Благодарю тебя. Но я все же остаюсь для тебя старшим братом и жду твоей присяги.
Креллис колебался.
- Преклонишь колено? - Улыбка на лице Фандира слегка поблекла.
- А как же Виктерис?
- Ты же знаешь, что за человек наш брат. С его смертью семья навсегда избавится от проклятия безумия.
- Пусть он безумен, но предан.
Неожиданная доброта Виктериса, проявившаяся в последний год, стала для Креллиса приятным, хоть и непривычным подарком. И чем же он отплатил старшему брату? Тем, что промолчал, когда его вытаскивали из тронного зала.
- А ты? Ты предан? - спросил Фандир.
Креллис знал, сейчас решится все. От ответа зависела его жизнь.
- Кроме безумия, в нашей семье нет ничего. Даже смерть ее не очистит.
Фандир рассмеялся. Он всегда смеялся слишком много. К месту и нет.
- Я вижу, та премиленъкая ученица Виктериса повлияла на тебя, брат. Ты еще никогда не был таким смелым.
Креллис затаил дыхание. Откуда он узнал о Майджери?
- На твоем месте я бы ее не трогал, - едва слышно прошептал он, изо всей силы сжимая рукоять кинжала.
Фандир помахал рукой.
- Не надо так беспокоиться. Майджери в надежном месте. Как и младенец. Твой, полагаю? - Он усмехнулся, обнажив белые зубы, которыми так гордился. - За ней присматривают мои доверенные люди. Сам знаешь, в каком опасном мире мы живем. О своих надо заботиться.
Креллис швырнул кинжал на трон, и красные капли разлетелись по золотой обивке кресла.
- Что ж, по крайней мере, в этом мы согласны.
- Итак, мой младший брат? Каков твой выбор? Колено или меч? - Злобная усмешка повисла на губах. - Пожалуйста, выбери первое. В конце концов, ты единственный из всей семьи, кто мне действительно нравится.
Стиснув зубы, Креллис опустился на колено.
- Да здравствует король Фандир.
Креллис сжал факел, как когда-то рукоять кинжала. Его люди подняли весла, и баркас плавно подошел к погребальной лодке Трента. Лицо юноши покрывала белая парусина, но Креллис легко представил его выражение: капризное, горделивое, хитроватое. Сын, когда улыбался, напоминал ему Фандира.
Креллис бросил факел на колени усопшему. Сухая солома вспыхнула мгновенно. Огонь разбежался по лучинам, затрещал. Дохнуло жаром.
- Ради тебя я преклонил колено, - прошептал он, обращаясь к пылающему телу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140