- Как ты смеешь?! Как смеешь обращаться со мной, будто с уличной потаскушкой? Я… я не твоя приятельница Мод Суит! Не нужны мне твои деньги!
Кейн даже не дотронулся до покрасневшей щеки.
- Неужели? А мне казалось, что очень нужны. Ты и пошла со мной, чтобы было чем оплатить долги брата и спасти его жалкую жизнь.
- Но мне не к кому было больше обратиться! А теперь все по-другому, Кейн. Сейчас все изменилось.
«Я люблю тебя, - хотелось крикнуть Бренне. - И никогда не смогу любить никого другого! Только тебя!» Но слова застревали в глотке.
- Изменилось? Сомневаюсь. По-моему, все осталось, как прежде. И условия сделки более чем удовлетворительны! Ты стала состоятельной женщиной, а это даже больше того, на что ты могла надеяться с самого начала. Я выполнил все свои обещания. Ты же… ты отдала мне свое тело, и я нахожу, что наши отношения были… весьма милыми. Вернее, крайне удовлетворительными.
- Удовлетворительными?!
Бренна невольно отступила.
- Немедленно убирайся! - прорычала она. - В другую комнату, на улицу, куда угодно. Только оставь меня в покое.
Кейн долго безмолвно глядел на нее. Потом вышел в смежную комнату и закрыл за собой дверь.
Слезы наконец иссякли, и Бренна заснула. Но даже во сне Кейн не оставлял ее. Он снова ухаживал за ней во время лихорадки, ласкал, улыбался, шутил, что-то строго выговаривал…
- Кейн! О, пожалуйста…
Бренна металась, протягивая руки к человеку, который должен был лежать рядом, и каждый раз наталкивалась на пустоту.
Постепенно сон стал крепче, а дыхание ровнее. Бренна словно превратилась в маленький круглый камешек, летящий в пустоту, холодный и одинокий.
Но тут что-то теплое коснулось ее. Бренна, выплывая из таинственных глубин, почувствовала это тепло, гревшее спину, тянувшее на свет из бездонного колодца одиночества.
- Дорогая, я не хотел… не хотел так больно ранить тебя…
Неужели этот нежный шепот принадлежит Кейну? Или она все еще пребывает в царстве грез? Конечно, это сон. Пытка, изобретенная ее измученным мозгом, чтобы показать воочию весь ужас потери.
Но Бренна не хотела просыпаться. Ей так хорошо под дождем легких поцелуев! Она вздохнула и перевернулась. Сильные руки сжимали ее груди, теребя и без того воспаленные желанием соски. В низу живота загорелось пламя; от каждого прикосновения по телу пробегали волны наслаждения. Кейн продолжал ласкать гладкие бедра. Рука скользнула к пока еще сомкнутым створкам. Бренна широко развела ноги и выгнула спину, чтобы принять его.
- Не спеши, дорогая, не спеши, - уговаривал он тихим голосом.
Но Бренна изнемогала от желания. Она тихо стонала и так безудержно извивалась, что пропустила мгновение, когда Кейн заполнил ее. Их тела двигались в унисон, и Бренна почувствовала, что миг освобождения близок. Но Кейн медленно, неумолимо вел ее за собой в сверкающие высоты, пока Бренна чуть не потеряла сознание. Однако Кейн вновь и вновь вонзался в самую сердцевину ее существа. Тело, казалось, таяло в ослепительных вспышках экстаза, подобного которому она еще не ведала.
Бренна не заметила, когда он ушел или откатился от нее. Она заснула почти мгновенно, словно провалилась в бездну.
Наступило утро. Солнце ударило в закрытые веки.
- Наконец-то проснулась, прелесть моя.
Бренна пошевелилась, ощутив странную тяжесть в лоне, и открыла глаза. Обнаженный Кейн стоял в тазике и умывался. Какое стройное гибкое тело! Мужчине совсем не обязательно быть красавцем, но до чего он красив! Ни унции лишнего жира, ни одной уродливой черты. Даже шрам не портил совершенных очертаний его торса.
- Да… проснулась.
Она не знала, что сказать ему. Глаза были все еще распухшими от рыданий. И этот сон… действительно ли это был сон? Но истома, охватившая ее члены, красноречиво свидетельствовала о том, что все происходило наяву. Кроме того, она обнажена, а кожа все еще отливает румянцем после бурных ласк.
- Чувствуешь себя лучше?
События прошлой ночи вновь вернулись во всей ужасающей реальности. Смерть Нейла. Решение Кейна избавиться от нее… Он снова подтвердил, что никогда не женится…
- Лучше? - нерешительно повторила она. - Да… Кейн начал вытираться.
- Прекрасно, потому что у нас сегодня много дел. Мы отплываем через несколько часов, и я хочу, чтобы ты сложила вещи. Скроггинс набирает команду и грузит припасы.
- Сегодня? Мы отплываем сегодня?
- Почему нет? Я должен вернуться в Новый Орлеан, и чем раньше, тем лучше.
- А я? Что будет со мной?
- Я отвезу тебя к дяде. Там ты сможешь спокойно обдумать, что делать дальше.
Бренна молча отвернулась. Боже! Страшно представить красную разъяренную физиономию дяди Эймоса и поджатые губки тети Ровены. Как они, должно быть, ее ненавидят! Она публично унизила их и разрушила далеко идущие планы. И теперь придется ползать перед ними на коленях! А Тоби… Да он попросту прикончит ее!
«Ну что же, надо что-нибудь придумать», - решила она в неожиданном приступе храбрости. Впереди долгое путешествие. Возможно, она убедит Кейна жениться. И почему бы нет?
Остаток утра прошел в лихорадочных сборах. Они позавтракали кофе и фруктами. Потом Бренна надела платье из светло-желтого органди, ее единственный более-менее приличный наряд, тщательно уложила остальные платья и подкупила горничную, чтобы та принесла ей корзину бананов и апельсинов.
Кейн отправился проследить за последними приготовлениями, так что Бренна, закрыв сундук, села у окна, с нетерпением ожидая его прихода. Неожиданно она с удивлением поняла, что будет скучать по Гаване, по ее узким мощеным улочкам, высоким стенам монастырей и соборов, веселым домикам, пышным цветам… Она никогда не сможет думать обо всем этом, не вспоминая Кейна и те счастливые минуты, которые они делили.
Час спустя они уже были на борту «Морского льва». Под присмотром Скроггинса, державшего руку на рукоятке пистолета, на палубе выстроились в ряд понурые негры. Одетые в мятые белые рубахи, подпоясанные веревкой, мужчины казались близнецами - все высокие, чернокожие, с потными лицами. И скованы одной тяжелой цепью. Словно каторжники. Каторжники на этом прекрасном судне.
- Значит, это и есть рабы, - вздохнула она.
- Да, - вмешался Скроггинс. - Ждут осмотра перед тем, как отправиться в кубрик. А по-моему, им самое место в трюме - провоняют весь корабль, прошу прощения, сэр, за дерзость.
- Сомневаюсь. «Морской лев» не работорговое судно, и будь я проклят, если от него станет так же смердеть!
- Да, сэр.
Лицо Скроггинса словно окаменело: неприязнь старшего помощника к рабам была очевидной.
- А как насчет девушки, сэр? По-моему, ее можно поместить вместе с остальными! Не такая уж она благородная леди, потерпит!
- Я сказал, что она займет отдельную каюту, и так оно и будет! Она слишком дорого стоит, и я не желаю, чтобы ее насиловали день и ночь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95