- То, что ты хочешь, я делаю только с приличными женщинами, - злорадствовал он. - Итальянскими женщинами, хорошими девушками, леди, но не с такими французскими шлюхами, как ты. Я поступаю так только с дрянью. - Он перегнул ее через бассейн, и его маленький член вонзился в нее, вызвав тупую боль.
- Сначала мы будем делать так, а потом повторим это с ним, - сказал он, размахивая перед ней омерзительной «игрушкой». - Мой маленький резиновый друг. Он тебе нравится, Инес, не правда ли? Я знаю, прошлой ночью он тебе понравился.
- Нет! - закричала Инес. - Нет! Пожалуйста!
Как во сне она неожиданно увидела старомодную опасную бритву, которая лежала открытой на мраморной стойке. Обезумев от ужаса и боли, Инес схватила бритву и вслепую нанесла удар назад. Она слышала, как генерал вскрикнул, а затем раздался грохот падающего на пол тела. Тяжело дыша, Инес повернулась и увидела, что она сделала. Лезвие разрезало его горло так ровно, как портниха разрезает кусок материи. Глаза закатились, и кровь била ключом из раны. Не оставалось никаких сомнений в том, что он умирает. Страшные клокочущие звуки доносились из горла Скрофо, но, несмотря на это, его крошечный пенис, подобно дерзкому флагштоку, все еще оставался в непристойно возбужденном состоянии. Застыв в неподвижности, она наблюдала, как его лысая голова, забрызганная льющейся из горла кровью, откинулась в сторону.
Инес в панике смотрела на мертвого мужчину. Она убила итальянского офицера оккупационной армии. Господи, что ей теперь делать?
Инес застыла от страха и не помнила, сколько она так простояла, глядя на Умберто Скрофо, из шеи и рта которого кровь лилась прямо на мраморные плитки ванной. В зеркале она увидела испуганную девушку, волосы которой в беспорядке свисали на лицо, а в глазах застыло дикое выражение страха. Ее руки были в крови. Надо было бежать.
Было семь часов. Сколько еще пройдет времени, прежде чем один из помощников генерала зайдет за ним? У него должны быть какие-то военные дела, маневры, еще что-нибудь, он играет важную роль в этой военной машине. Скрофо говорил ей об этом в кафе. Инес лихорадочно думала. Она могла бы просто уйти, надев красное платье и поношенное пальто, которое было на ней прошлой ночью. Портье едва взглянул на нее, когда она пришла. Может быть, он не запомнил ее?
Она растерла пальцами ноющие запястья, ободранные этим варваром Скрофо, и сунула их под теплую воду. И вдруг с ужасом обнаружила, что браслет, приносящий ей счастье, исчез. Ее руки и ноги затряслись от страха, и она бросилась в спальню. Скинув окровавленные простыни, Инес стала отчаянно разыскивать свои драгоценные бусинки. Браслет - это ее талисман. Любой, кто ее знает, сразу же опознает красивые нитки янтарных и серебряных бусинок, которые она всегда носила. Если они обнаружат браслет, то найти ее будет лишь вопросом времени. Она в ужасе бросилась на пол и стала ползать на четвереньках, но браслета нигде не было. Слезы катились по лицу Инес, причиняя острую боль израненным губам и покрытым синяками щекам. Потом она вспомнила, что не надевала его прошлой ночью! Сломался замочек, и Ив обещал отнести браслет в ремонт. Слава Богу! Слава Богу!
Вернувшись в ванную, Инес схватила пачку денег - этим итальянцам неплохо платили, - затем быстро вернулась в спальню и набросила на себя одежду. Она взяла все, кроме красной подвязки. Ну и что? Все парижские проститутки носили красные подвязки. Разве ее можно выследить по ней?
Инес затолкала другую подвязку и чулки в карман и, осторожно открыв дверь номера, выглянула в пустой коридор. На цыпочках, с лихорадочно бьющимся сердцем она прошла к запасной лестнице, надеясь выйти к черному ходу. Осторожно спускаясь, она услышала смех и звук открывающейся двери и спряталась за поворотом лестничного марша. Несколько горничных, оживленно болтая, прошли через длинный холл - начиналась их смена. Они зашли в раздевалку в поношенных платьях, а вышли оттуда в накрахмаленных сине-белых униформах и сразу же приступили к работе.
Сердце Инес билось так громко, что она испугалась, как бы болтающие девушки не услышали его стука. Интересно, как в отеле охраняется черный ход? Есть ли у них, как в других отелях, охранники, которые проверяют, не украл ли кто-нибудь из обслуживающего персонала какую-либо вещь, закончив свою смену? Должны ли работающие здесь иметь удостоверения, подтверждающие, что они здесь служат? Возможно, идти через этот выход рискованнее, чем через главный вход, но она должна была решиться на это.
Инес взглянула на свои наручные часы, еще один подарок Ива. Было около половины восьмого. Прошло почти полчаса с того момента, как она перерезала генералу горло. Она содрогнулась, подумав, что с ней сделают, если поймают. Казнь покажется самой желанной смертью, которой может ожидать девушка ее возраста и внешности. Несомненно, после неизбежных многочисленных изнасилований ее подвергнут самым изощренным пыткам. Смерть станет счастливым избавлением. Нет, Инес была уверена, что это не ее судьба, и совсем не так она представляла себе свою жизнь. Несмотря на прошлое, несмотря на унизительный характер ее профессии, у Инес была врожденная гордость и вера в себя. Она была полна решимости убежать. Поток служащих совсем поредел. Прошли две молодые женщины с усталыми мальчишескими лицами, почти дети, и, наконец, стало тихо. Сейчас или никогда.
Собравшись с духом, Инес решительно шагнула в маленькую комнату, в которой переодевалась прислуга. Никто из девушек даже не взглянул на нее, так они были заняты переодеванием и болтовней. Опустив голову, она прошла к последнему потертому пальто, висевшему на вешалке. Под каждым крючком находился сделанный из дерева и проволоки закрытый шкафчик, в котором они держали свои сумочки и сменную обувь. Их удостоверения, конечно же, должны лежать в сумочках. Инес надела рваное пальто, которое оказалось слишком длинным. В кармане лежал легкий шарф, и она с благодарностью повязала его вокруг своих спутанных волос. Все, что ей теперь было нужно, - это какое-нибудь удостоверение. Инес украдкой подергала дверцы нескольких шкафчиков, но все они были тщательно закрыты. Черт с ними! У нее есть пальто, есть шарф и, самое главное, - храбрость. Затянув пояс, она последовала за двумя болтающими горничными, которые закончили смену. Спускаясь по ступенькам, они прошли в маленький холл с выходом на улицу Комбон. Охранник отеля «Риц» сидел за столом, в углу усталого рта - сигарета. За ним, уставившись в стену взглядом, полным меланхолии, стоял немец.
Ганс Мейер всегда был одним из самых усердных и придирчивых охранников, однако сегодня утром его мысли были далеко отсюда. Прошлой ночью он получил из фатерлянда письмо от своей невесты:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125