За обильным, хотя и поздним ужином водила отошел и подобрел. На подобное угощение он никак не мог рассчитывать, в лучшем случае на чаевые. Правда, пришлось отказаться от спиртного. Не только ему, но и всем. Пакит не стал пить, ничем это не мотивируя, просто отказался, и все, хотя в иных ситуациях не брезговал. Денисов же, продолжая ломать голову над поведением Крокодила, а тем более перед стартом, пить тоже не стал. Однажды его так вывернуло, что портовые пилоты год с ним не разговаривали.
Он как раз приканчивал огромный бифштекс, когда объявился журналист.
– Я около порта. Вы где?
– В ресторане на втором этаже. Поднимайтесь. Или, если хотите, ждите. Мы уже заканчиваем.
– Я лучше поднимусь.
– Как угодно.
Кормить Маркуса Денисов не собирался. Хочет посмотреть, как люди утоляют голод – пожалуйста. Как говорил один древневосточный прохиндей, смотреть на еду и нюхать ее можно, оплатив звоном монет. А может, он и не так говорил. Или совсем не говорил. Какая разница, когда ты сыт?
Появившийся в дверях ресторана журналист сделал ручкой – мол, я здесь, – и удалился. Деликатный! Но, похоже, поганец успел сделать пару кадров. Черт с ним. Хочется верить, что Мухин с ним разберется.
Водила – кстати, Дик – оказался неплохим и даже веселым и компанейским парнем.
– Да чего там! – разоткровенничался он после первой перемены блюд. – Я на поле еще в пятнадцать лет на велосипеде выезжал. А уж на каре-то – не вопрос! У меня такие пропуска!
– Ага, прямо в рай, – мрачновато пошутил Денисов; хвастовства он не любил.
– Не-е, в рай меня грехи не пускают. Мне еще нужно лет сто, чтобы их замолить. А вообще-то, если с умом, можно жить и тут. Не знаю, как на Земле, не был, но тут тоже можно. Если осторожно.
– Так ты чего, тут родился? – спросил Денисов.
– А то как? Конечно.
На вид ему было лет двадцать пять или чуть больше. Получается, что парень никогда (!) не покидал Асторы. Ай да Вали! Ведь они утверждают, что полная ротация на планете происходит не реже чем за полтора года, и связано это с препаршивейшими экологическими условиями, сложившимися тут задолго до появления человека. На этом клан имеет не только немалые преференции. Что же они своим транспортом перевозят, если люди – и многие! – не покидали планету по столько лет?
Вызов капитана оторвал Денисова от занимательных размышлений.
– Ты долго там еще?
– Все уже, едем. Пошли, парни. Дик, твоя очередь.
– Да не вопрос!
И действительно, вопросов у охраны порта не возникло. Водитель показал выскочившему из будки здоровяку какой-то документ, тот мазнул по нему синим фонариком и махнул рукой, разрешая проезд.
– Где тут двести двадцать первый? – спросил Дик у охранника.
– Там, на третьей стартовой, – показал охранник в сторону прожекторов, теряющихся в дожде.
Водитель уверенно поехал по полю, демонстрируя хорошее знакомство с обстановкой.
Вокруг катера, к которому они подъехали, горели предстартовые бело-зеленые огни.
– Чего это он? – вдруг спросил водитель, выворачивая шею.
– Что?
– Какого хрена он здесь делает? – показал тот на автобус, стоящий от катера метрах в пятнадцати.
– А что, нельзя?
– Можно. Если он самоубийца. Или хочет технику угробить. Эй, Попугай, ты где? Попугай! – Водитель сделал небольшой крюк и подъехал к автобусу. – И в кабине никого... Попугай! Вот урод.
Денисов, всматриваясь в автобус, заметил на водительской двери то, чего на ней быть не должно. Небольшое пулевое отверстие.
– А ну-ка тормози, – велел он, – к двери поближе.
Заглянув в кабину, он увидел то, что, в принципе, и опасался увидеть. Водительское сиденье и пол под ним залиты кровью, которую кто-то прикрыл форменным дождевиком дорожного рабочего.
– Денисов! – раздалось в ухе. – Это я.
– Слушаю, капитан.
– Быстро на борт. Иначе... – Лялин запнулся. – В общем, сам понимаешь.
Он понимал. Кто-то держит капитана и всех прочих, от музыкантов до экипажа катера, под прицелом. А еще кто-то наблюдает за его маневрами возле расстрелянного автобуса.
– Сейчас буду.
– И водителя с собой прихвати.
– Его-то зачем? Пусть остается.
– Тут настоятельно просят. Прихвати.
– Давай к трапу, – велел он, вернувшись в салон. – Пойдешь с нами.
– Куда это?
– Туда, на катер.
– Зачем? – все еще ничего не понимал Дик.
Говорить, не говорить?
– Он захвачен.
Орбитальный катер-челнок, конечно, не полноценный корабль, но и в нем полно всякой аппаратуры, в том числе для сканирования радиочастот и подавления посторонних радиосигналов, способных создавать помехи бортовым приборам. Если похитители в ней разбираются, а Денисов был склонен считать, что именно так оно и есть, то пользоваться стандартной, открытой связью нельзя.
– Как это захвачен? – удивился Дик. – Кем?
– Увидишь. Помолчи.
– Да не увижу я! Я просто туда не пойду! И вообще, валим отсюда!
Денисов схватил его за шею и сжал так, что парень завизжал. Он чуть ослабил хватку.
– Я буду тебя спрашивать, а ты отвечай. У тебя противоугонка стоит?
– Стоит.
– Спутниковая?
– Да.
– Включай. А после этого пойдешь с нами. Пакит, держись за мной, – обратился он к бойцу на его родном языке. – Там бандиты захватили наших. Нужно узнать сколько их. Если двое-трое, то справимся и так. Ну а если больше... Тогда по обстановке. Желательно закончить с ними до взлета.
– Послушайте, – наконец подал голос журналист. – Вы это серьезно про захват, а?
– Вполне. Кстати, про вас разговора не было, так что можете остаться в машине. Авось не заметят. Вам же будет лучше.
– Как скажете.
– Когда катер даст газ и начнет движение, выпрыгивайте и бегите вон туда. Со всех ног. Не дай вам бог попасть под реактивную струю. Все, выходим. Поклажу свою не забудь, – сказал он Пакиту.
Но его планам относительно журналиста не суждено было сбыться. По трапу быстро спустились двое в уже знакомых плащах дорожной службы с надвинутыми на глаза капюшонами. В руках одного из них Денисов рассмотрел пистолет, очень похожий на чрезвычайно надежный «СОС-21», отличающийся большой скорострельностью и повышенной останавливающей способностью пуль.
Первый сразу заглянул в салон, демонстрируя оружие, а второй грамотно занял позицию сбоку.
– Поторапливаемся, господа, если не хотите остаться тут навсегда.
Нет, их не двое, не трое и даже не четверо. Пятеро минимум. Иначе не стали бы двое покидать салон. Если только они не успели повязать там, внутри, всех до единого. Или перестрелять. Хотя в салоне орбитального челнока, подвергающегося огромным перегрузкам, стреляют только самоубийцы и идиоты. Впрочем, как и на кораблях. Для этих случаев штурмовые подразделения используют оружие импульсного воздействия с ограниченной зоной поражения либо игловики, но у них ниже скорость реакции на воздействие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94