— Учись, господин мент...
В ответ — традиционный выстрел взглядом.
Внешне в квартире все было точно так же, как в тот момент, когда мы ее покинули. Даже удивительно. Здесь же обыск проводила бригада, которую Лоскутков вызвал сразу по нашему прошлому прибытию. Впрочем, чему удивляться? Менты хамеют при хозяевах. Им власть показать хочется. Помню, как проводили у меня однажды обыск — это когда мы с Лоскутковым и познакомились. Тогда книги аккуратно выбрасывались на пол, рядом вываливалось содержимое шифоньера, нюхалось и на вкус пробовалось каждым присутствующим ментом содержимое нескольких бутылок в холодильнике. Как же! Удостоились они чести обыскивать квартиру майора спецназа ГРУ, хоть и отставного. Старались. Здесь стараться было не перед кем, и потому обыск проводили без демонстрации прав и характеров.
— Компьютер там, — показал я Славе.
Лейтенант, к моему изумлению, даже разулся в прихожей. Вежливый мальчик. Я последовал его примеру и вынудил этим поступком Лоскуткова сделать так же. И потом мы прошли за Славой. Он уже включил компьютер. По монитору пробегали строчки загрузки, а лейтенант только качал в восхищении головой и цокал языком.
— Что? — спросил Лоскутков.
Слава посмотрел через левое плечо, словно три раза сплюнуть на майора хотел. Но в глазах светилось что-то такое, что должно было бы появиться в глазах любого культурного человека при посещении Лувра.
— Нам бы в отдел такую машину. Одна бы все по скорости заменила...
— Проси начальство.
— Как же, допросишься! Мы до сих пор на “четверках” пашем, а здесь “Пентиум-три” четыреста пятидесятый. У нас “оперативки” — по тридцать два мегабайта, а здесь — триста восемьдесят четыре. Понимаете, товарищ майор?
Лоскутков кивнул. Но если не все понял я, то уж он — готов на заклад гениталии под паровозные колеса положить! — легче бы разобрался с внутренними лабиринтами в пирамиде Хеопса. Но перед подчиненными положено по уставу иметь умный вид. Майор и старается.
Слава начал щелкать мышью, разбираясь с программами компьютера. Но действовал явно неуверенно, не все сразу “схватывая” и понимая в чужой машине, тем более, он с такими сложными никогда и не работал.
Я, пользуясь отсутствием хозяев и увидев на столе пепельницу, закурил. Лоскутков остановился перед полкой с книгами — точно так же, как останавливался у меня дома, словно цапля, согнув одну ногу. В птичьей позе ему легче читались корешки. Сами книги здесь, точно так же, как и у меня, он в руки никогда не брал.
Хуже нет, чем ждать...
— Есть что-нибудь интересное? — не выдержал я через десять минут.
— Нет, — сказал Слава. — С разбега я не разберусь. Надо много часов сидеть. Придется машину с собой забирать. Если это возможно...
Возможно ли это?
Это возможно, хотя и противозаконно.
Я посмотрел на Лоскуткова, он ответно попытался убить меня взглядом. И я догадался...
Майор не решается взять на себя такую ответственность. И так наше откровенное проникновение в квартиру убитого и подозреваемой не совсем вяжется с тем, что характеризуется словом “разрешено”. Здесь больше подходит термин “в связи с необходимостью”. Надо сначала выписать ордер у прокурора.
— Ордер выписать сможешь? — спросил я невинно.
— Обоснование?
— Придумай. Факты скользкие, но они у тебя есть.
— Попробую.
— Тогда пока под мою ответственность?
— Договорились, — у Лоскуткова гора с плеч свалилась, но упала, видимо, на меня. — Будешь кочевряжиться, по сто сорок четвертой пойдешь — квартирная кража. Намек понял?
— Я не расслышал.
Наше пикирование прервалось звонком в дверь.
Слава — молодец, сообразил разуться и подать нам пример. И шаги наши не были теперь слышны. Лоскутков подобрался к дверному глазку, а я осторожно выглянул из окна. Старался спрятаться за шторой, чтобы никто меня не увидел.
Внизу стоял шестисотый “Мерседес”. Солидная машина. Другого транспорта поблизости не виделось. Водитель открыл дверцу и, раскрыв рот, задрал голову. Всматривался в окна. Не зря я спрятался за шторой. Кто же сюда пожаловал? У меня откуда-то сложилось странное впечатление, что воры-домушники не ездят на шестисотых “Мерседесах”. Номер под таким углом рассмотреть трудно. Вот будет выезжать, тогда и увижу.
Может быть, это и есть те самые заказчики по работе на выборах? Кандидату в депутаты только на “шестисотом” и ездить.
Лоскутков вернулся из коридора. Мент ходит, как старый и опытный вор, неслышно.
Даже половицы не скрипят.
— Один человек. Молодой, высокий...
— Второй смотрит на окна из машины. Водила. И третий появился...
Я увидел, как открылась задняя дверца.
Обычно на заднем сиденье сидит босс. Выглядеть он, в моем понимании, и должен боссом.
Солидно. Но оттуда вылез... Оттуда вылез знакомый человек. Я даже обрадовался этой встрече. А то где его потом искать?
— Мой клиент прибыл.
— Кто? — майор не рискнул к стеклу приблизиться, чтобы себя не показать.
— Паша Гальцев.
— Опять... — майор, похоже, не на шутку разозлился. Квартирный вор проявил необыкновенную назойливость. — Надо брать. Сначала этого, на лестничной площадке.
Прозвенел второй звонок, а сразу за ним и третий.
— Нет, — не согласился я. — Это разведка.
Сейчас он спустится и вернется вместе с Пашей. Вот тогда и будем брать...
Я вдруг с тоской вспомнил лестничную площадку. На улице шел дождь, так? Мы прошли через мокрый и грязный двор, так? И топтались перед дверью, пока Лоскутков мучился с ключами. Мне трудно сказать, насколько тренирован взгляд Паши Гальцева, но я бы недавний чей-то приход заметил сразу. Следы явно не успели еще высохнуть.
Лоскутков прогулялся к двери.
— Лифт уехал, будем ждать визита, — сказал уже нормальным голосом. — Следи за ними, а я пока вызову машину и передам насчет гостей, чтобы, в случае чего, перехватили “Мерседес”.
И взялся за телефон.
А я и так от шторы не отходил. Вот вышел из подъезда парень. Высокий, крепкий. Похож на охранника или телохранителя. Походка и манера держать себя — соответствующие. Подошел к остальным. Водитель закрыл машину, подбросил ключи вверх и ловко поймал их, изображая из себя ухватистого и решительного парня. Гальцев что-то со смехом сказал и двинулся к подъезду. Первый парень — за ним следом. Водитель вразвалку пошел последним.
Тяжелый случай с этим водителем. Ему на пиджак материала надо столько, сколько мне, Лоскуткову и Славе, вместе взятым.
Теперь — к двери. Приготовиться. Обуться хотя бы, чтобы не пришлось бегать за кем-нибудь босиком по лужам. Не люблю сырость. Да и, при случае, каблуком бить сподручнее, чем пяткой. А то, у меня в армии была травма — трещина пяточной кости. Это после прыжка с парашютом со стометровки с принудительным раскрытием купола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71