Он не в состоянии прожить без нее оставшуюся жизнь. Без нее он будет убивать еще многих, у кого нет таких, как у нее, горячих губ.
Нет таких губ? А может быть, есть? И он начал метаться. От городского соснового боpa — к квартире Чанышевых. И за короткий срок убил еще трех женщин. Но таких губ не нашел. Надо ли было искать дальше? И что дали бы ему горячие губы, попадись они там, в лесу? Там он все равно должен был бы убить.
Разве это справедливо? Убивать многих — или убить одного Валентина? И тогда начал созревать план. Но один он этот план выполнить не смог бы. Нужно было выполнить его вместе с Санькой.
Гоша совершенно изменился по отношению к ней. Приходя в гости — уже специально выбирая время, когда Валентина дома нет, — он подолгу беседовал с Санькой. Несколько раз случалось, что он заставал ее в таком же состоянии, как и в первый раз. И тогда все повторялось. Он даже жаждал этих моментов, хотя и понимал, что удовлетворить его полностью они не могут. Надо было действовать решительнее. Но как? Он не мог заговорить с Санькой об этом.
Решилось все просто. В очередной его приход она была в нормальном состоянии.
— Валентин только что уехал. Вечером вернется, — сказала она тихо, затем так же тихо улыбнулась и легла на диван. — Иди сюда, Гоша... Иди, обними меня... Поцелуй... У тебя — такие горячие губы...
Он испугался.
Санька это заметила и засмеялась:
— Дурачок! Я все давно уже поняла и все знаю. Иди же сюда... Я тебя ждала...
Он подошел так несмело, что она засмеялась опять:
— Подойди, обними... И я что-то тебе скажу...
Он наклонился над ней.
— Я беременна.
А через несколько дней они договорились.
И решили, как все сделать. План выработала сама Санька. Она не захотела, как думал сначала Осоченко, подкараулить Валентина на улице. Во-первых, там полно случайных свидетелей. И это грозит провалом. Во-вторых, убийство на улице будет выглядеть откровенно заказным. Тогда на жену может пасть подозрение. Ее сложный ум опять пошел по парадоксальному пути — извилистой, но четко выверенной тропой. По этому же принципу она и делала свои остроумные компьютерные программы. Она захотела сама себя обвинить — но так, чтобы ее нельзя было обвинить в действительности. И тогда подозрение само собой с нее бы сняли. Гоша сначала не согласился.
План показался ему слишком опасным. Но она настояла. И назначили время. Санька к тому времени должна будет быть уколотой.
А Гоша застрелит Валентина и уйдет.
Все так и произошло. И все, возможно, прошло бы более гладко, но Санька была не в состоянии сесть за компьютер, а Гоша не сумел корректно выйти из программы. И начались параллельные неприятности. Они все карты и спутали, они привлекли к делу слишком много внимания.
3
Лоскутков положил трубку:
— Все! Они прибыли на место. Выходы из подъезда контролируются. Брать будем обоих.
Потом разберемся.
Мы поехали на его машине. На свою я только посмотрел с легкой печалью. За нами следовала группа захвата на “уазике”.
У подъезда нас поджидал Володя в своей машине. Он кивнул, подтверждая, что Гоша с Санькой на месте, и молча присоединился к нам.
— Заходим только мы с майором, — скомандовал я. — Остальным спрятаться на лестнице. Сверху и снизу.
Я позвонил в дверь. Послышались шаги.
Открыл Гоша.
— Мы не слишком поздно? — Я шагнул за порог, вынуждая Осоченко отступить в сторону и пропустить нас с майором в квартиру.
— Проходите.
Мы и так уже прошли.
Посреди комнаты стоял стол, обычно задвинутый между секретером и книжным шкафом. За столом сидела пожилая пара и Санька Чанышева.
— Ужинаете? — спросил я.
— Ужинаем... — тихо ответил Гоша, а глаза его истерично забегали. Он почувствовал неладное.
— А мы вам кое-что на десерт приготовили, — сказал я. — Ну-ка, Гоша, подставляй руки...
И я полез в задний карман брюк под куртку.
Он не шевелился.
— Руки, руки, говорю, подставляй. Ладони... — я почти смеялся. Даже майор Лоскутков улыбался.
Осоченко подставил ладони, словно я собирался насыпать ему на десерт горсть семечек. Но вместо семечек я быстрым движением защелкнул на запястьях наручники. Он не испугался щелчка, только долго и непонимающе рассматривал “браслеты”, а потом вдруг заплакал Лоскутков достал вторую пару.
— Попрошу и вас приготовить руки, — сказал он Саньке.
Ее родители сидели молча...

Глава восемнадцатая
Дождь разгулялся не на шутку. Сильный, косой, он тугими струями бил в окна — так, что я вынужден был даже форточку закрыть.
А то пришлось бы через пару часов плавать по квартире на диване и грести тапочками вместо весла. Но под этот дождь хорошо засыпалось.
Проснулся я от постороннего звука. Явно кто-то стучал в стекло. Первый этаж у меня — достаточно высокий, в окна не заглянешь, но постучать вполне можно.
Я осторожно выглянул из-за шторы, стараясь остаться в темной комнате незамеченным.
Тут же накинул на себя халат, сунул ноги в тапочки и вышел открыть подъездную дверь.
Паша Гальцев держал в руке пластиковый пакет, и этой же рукой придерживался за стену. Вторая рука висела плетью. Две дырки в рукаве куртки наглядно объясняли причину.
Подстрелили. Но пакет он все же забрал.
— Заходи. — Я взял его под здоровую руку и провел в квартиру, где усадил промокшего гостя прямо на постель и стал осторожно стаскивать с Паши куртку.
— Где тебя так?
— В подвале. Но я все же свое забрал.
С курткой справиться было сложно, свитер же и рубашку я просто разрезал на плече.
Раны, на мой профессиональный взгляд, были серьезными.
— Надо в больницу. Пули — внутри.
Я прижег края ран йодом и начал накладывать тампоны. Благо аптечка у меня оказалась укомплектованной.
— Нельзя мне в больницу. Я же — в розыске!
— Придется сдаваться. Ты слишком много крови потерял и много еще потеряешь. Необходима операция. Поверь мне. Я много ран на своем веку повидал. В четырех странах повоевать пришлось.
Паша посмотрел на меня страдающим взглядом.
— Значит, опять на зону...
— Иного выхода я не вижу. Ну что, я вызываю “Скорую”?
Он вздохнул, но, очевидно, вздох принес ему много боли:
— Вызывай...
Я быстро вызвал “Скорую помощь”.
Паша приподнялся с дивана.
— Я что к тебе пришел. Тебя Хозяинов приговорил “Заказал” Гаврошу.
— Это кто такой?
— Не такой, а такая. Девка. Бывшая спортсменка. Завтра придет к тебе в офис с утра.
Будь готов.
— Спасибо. Откуда ты это знаешь?
— Я подслушивал. Из-за того и попался.
Телохранителей я уложил, как твоего майора, без проблем. А она меня подстрелила. Еле ушел.
— Ладно. Я обязательно ее дождусь.
— Еще. Пакет этот спрячь, а? Я же не на всю жизнь отправляюсь...
— Извини, Паша... А вот этого я сделать не могу.
Он вдруг хрипло, с заметной болью, рассмеялся.
— Я заранее знал, что ты спрятать не захочешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71