У него были три огнестрельные раны – цепочка кровавых дыр пересекала верхнюю часть груди, стреляли скорее всего из автомата – и сломана ключица. Одна из пуль попала в легкие, в груди парня что-то клокотало и хрипело, а на губах пузырилась кровавая пена. Когда Крутов начал обмывать его грязное бледное лицо и раны, он пошевелился и открыл глаза.
– Где… я?
– В деревне Ковали.
– Кто… вы?
– Мы тут живем… временно. Кто ты сам? Что произошло?
– В меня стреляли… – В глазах раненого с расширенными зрачками шевельнулся ужас. – Я раскапывал курган…
– Зачем?
– Я археолог… почти… четвертый курс института… здесь пять тысяч лет назад жили древляне и кривичи… я ищу следы… материал для дипломной работы… – раненый выталкивал слова порциями и на глазах слабел.
– Его надо срочно в больницу, – прошептала Елизавета.
– И ты раскапывал курганы? – добавил Крутов.
– Да… я знаю, что нельзя… но там… там! – Глаза раненого еще больше раскрылись. – Мертвые люди!.. голые!.. много!..
– Где? На Бурцевом городище?
– Я начал бить шурф… а там… человеческие руки!.. – Раненый вздрогнул, закашлялся кровавой пеной. – А потом появились люди в форме… один меня ударил в грудь… я потерял сознание… очнулся, пополз… а они начали стрелять по кустам… больше ничего не помню…
Будущий археолог замолчал, обмяк, глаза его погасли.
– Берись, – сказал Крутов, – выносим его во двор.
Они вынесли раненого из бани, с трудом уместили его в коляске мотоцикла, и Егор забежал в дом, чтобы накинуть на себя куртку. А когда выбежал обратно, увидел во дворе людей с собаками и фонарями, окружившими мотоцикл.
Его осветили.
– Стоять! – гаркнул из темноты властный голос. – Никому не двигаться! Руки на затылок!
Несколько фонарей скрестили лучи на Крутове, ослепив его на некоторое время, хотя он успел увидеть стоящую у стены сарая Елизавету: ее держал за руки кто-то в камуфляжном костюме, с маской на голове. Сопротивляться было бесполезно, непрошеные гости были вооружены автоматами, и Егор послушно поднял руки, сцепив их на затылке. Он не знал, что это за люди, но догадывался, что пришли они за раненым археологом.
– В чем дело, мужики?
В то же мгновение чей-то приклад с силой врезался в живот Крутову. Тот охнул, инстинктивно прикрывая живот, опустился на колено и получил еще один удар – по спине.
– Руки за голову, тебе сказано!
Вскрикнула Елизавета. Зарычала собака. Крутов напрягся, прикидывая свои возможности и дальнейшие действия, и замер, увидев перед глазами дуло автомата. Невидимый из-за бьющего в лицо света человек проговорил:
– Ты здесь хозяин?
– Я, – сквозь зубы ответил Крутов. – Что вам надо?
– Что успел вам рассказать этот самодеятельный золотоискатель?
– Раненый, что ли? Он был без сознания, когда мы его нашли. Я хотел отвезти его в больницу, умирает парень. А кто он в самом деле? Что сделал? Сбежал из тюрьмы, что ли?
– Сбежал, – хмыкнул допрашивающий. – Не врешь?
Крутов сделал испуганно-заискивающее лицо.
– Вот те крест!
Человек присел напротив на корточки, и Егор увидел в прорези маски его бешеные глаза.
– Если ты, гнида, врешь, пожалеешь, что на свет родился! И она тоже!
Командир рыскающей по двору команды резко встал.
– Его надо в реанимацию, – недобро сказал Крутов, прислушиваясь к возне у сарая.
– Мы доставим, – с иронией бросил командир. – Уходим, янычары! Дайте хозяину по морде пару раз, чтоб проникся, пеленайте археолога и по коням.
– Можно, я тут немного задержусь, Сват? – сказал кто-то со смешком. – Уж больно деваха хороша.
Луч фонаря, бьющий в лицо Крутову, ушел в сторону, он повернул голову и увидел молча отбивавшуюся от парня в камуфляже Елизавету. Тот тискал ей грудь и норовил поцеловать.
И Егор не выдержал.
Упругий подъем-прыжок с колена, удар в маску того, что стоял рядом с собакой и с фонарем. Прыжок к сараю, удар ребром ладони по затылку того, кто лапал Елизавету, рывок за руку, удар коленом в грудь и одновременно перехват автомата…
Рукоять «калашникова» удобно легла в ладонь, вторая ладонь подхватила ствол, и Крутов дал короткую очередь в землю, перед носом рвущейся с поводка собаки, направил оружие на замерших парней в пятнистой форме спецназовцев, отступил к стене сарая, прикрывая спиной девушку.
– Держите собак! Перестреляю! И выметайтесь отсюда!
Изумленная тишина длилась несколько секунд. Потом защелкали предохранители автоматов и пистолетов и пять или шесть стволов нацелились на Крутова. В овал света от упавшего фонаря вышел командир отряда, покачал головой.
– Лихой ты казак, однако! Похоже, я в тебе ошибся. Ну, ничего, это мы скоро выясним. А вот пушечку верни, верни, не доводи до греха. Хотя ты и умеешь с ней обращаться, но ты один, а нас десяток плюс четыре собаки. Многовато даже для профессионала. Да и девочку жалко. Ну, договорились?
– Убирайтесь! – повторил Крутов, понимая, что ситуация патовая. – Сейчас сюда прибегут мои родственники, и придется вам иметь дело со всей деревней.
Командир группы думал недолго, прислушался к скрипу дверей, доносившемуся со всех сторон, сделал какой-то жест, и его подчиненные начали отступление, забрав раненого археолога и пострадавшего от атаки Крутова приятеля.
– Отдай «калашечку», а? – проговорил командир. – По-хорошему.
Егор подумал, поставил автомат на предохранитель и бросил на землю.
– Вот спасибо. – Чужак поднял оружие, осветил Крутова и дрожащую за его спиной Елизавету, сказал со зловещим спокойствием: – А с тобой я еще разберусь, ковбой. Зря ты полез на рожон, я такого не прощаю. И запомни: ты ничего не видел! Понял? И подруге своей посоветуй молчать.
Послышались голоса, звуки шагов, деревня проснулась и заворочалась.
– Иди, иди, – насмешливо сказал Крутов. – Я все запомню и тоже постараюсь разобраться, кто вы такие… Сват.
Фонарь погас. Человек в маске исчез. Ходил он бесшумно и форму спецназовца носил не зря. За воротами замелькали огни, раздался голос соседа:
– Егор? Ты дома? Кто стрелял? Лизка с тобой?
Крутов обнял девушку, погладил ее по спине, шепнул на ухо:
– Никому ни слова! – Шагнул к воротам, распахнул створку. – Здесь я, Роман Евграфович, и Лиза здесь. А стрелял не я. Мы чай пили на веранде, разговаривали о том о сем, вдруг стрельба! Выскочили во двор – никого…
С трудом успокоив возбужденных сельчан, а также дядьку Василия, примчавшегося с ружьем, Крутов проводил Елизавету до дому и остался один. Прошелся по улице, прислушиваясь к затихающему шуму, вернулся к пруду, но следов никаких не нашел. Команда, преследовавшая студента-археолога, который неожиданно для себя открыл какую-то страшную тайну, сгинула вместе с ним, не оставив ни одного намека на свое происхождение. Кроме одного: действовала она слишком прямо, по-армейски, профессионально, и могла принадлежать только какой-то военной конторе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
– Где… я?
– В деревне Ковали.
– Кто… вы?
– Мы тут живем… временно. Кто ты сам? Что произошло?
– В меня стреляли… – В глазах раненого с расширенными зрачками шевельнулся ужас. – Я раскапывал курган…
– Зачем?
– Я археолог… почти… четвертый курс института… здесь пять тысяч лет назад жили древляне и кривичи… я ищу следы… материал для дипломной работы… – раненый выталкивал слова порциями и на глазах слабел.
– Его надо срочно в больницу, – прошептала Елизавета.
– И ты раскапывал курганы? – добавил Крутов.
– Да… я знаю, что нельзя… но там… там! – Глаза раненого еще больше раскрылись. – Мертвые люди!.. голые!.. много!..
– Где? На Бурцевом городище?
– Я начал бить шурф… а там… человеческие руки!.. – Раненый вздрогнул, закашлялся кровавой пеной. – А потом появились люди в форме… один меня ударил в грудь… я потерял сознание… очнулся, пополз… а они начали стрелять по кустам… больше ничего не помню…
Будущий археолог замолчал, обмяк, глаза его погасли.
– Берись, – сказал Крутов, – выносим его во двор.
Они вынесли раненого из бани, с трудом уместили его в коляске мотоцикла, и Егор забежал в дом, чтобы накинуть на себя куртку. А когда выбежал обратно, увидел во дворе людей с собаками и фонарями, окружившими мотоцикл.
Его осветили.
– Стоять! – гаркнул из темноты властный голос. – Никому не двигаться! Руки на затылок!
Несколько фонарей скрестили лучи на Крутове, ослепив его на некоторое время, хотя он успел увидеть стоящую у стены сарая Елизавету: ее держал за руки кто-то в камуфляжном костюме, с маской на голове. Сопротивляться было бесполезно, непрошеные гости были вооружены автоматами, и Егор послушно поднял руки, сцепив их на затылке. Он не знал, что это за люди, но догадывался, что пришли они за раненым археологом.
– В чем дело, мужики?
В то же мгновение чей-то приклад с силой врезался в живот Крутову. Тот охнул, инстинктивно прикрывая живот, опустился на колено и получил еще один удар – по спине.
– Руки за голову, тебе сказано!
Вскрикнула Елизавета. Зарычала собака. Крутов напрягся, прикидывая свои возможности и дальнейшие действия, и замер, увидев перед глазами дуло автомата. Невидимый из-за бьющего в лицо света человек проговорил:
– Ты здесь хозяин?
– Я, – сквозь зубы ответил Крутов. – Что вам надо?
– Что успел вам рассказать этот самодеятельный золотоискатель?
– Раненый, что ли? Он был без сознания, когда мы его нашли. Я хотел отвезти его в больницу, умирает парень. А кто он в самом деле? Что сделал? Сбежал из тюрьмы, что ли?
– Сбежал, – хмыкнул допрашивающий. – Не врешь?
Крутов сделал испуганно-заискивающее лицо.
– Вот те крест!
Человек присел напротив на корточки, и Егор увидел в прорези маски его бешеные глаза.
– Если ты, гнида, врешь, пожалеешь, что на свет родился! И она тоже!
Командир рыскающей по двору команды резко встал.
– Его надо в реанимацию, – недобро сказал Крутов, прислушиваясь к возне у сарая.
– Мы доставим, – с иронией бросил командир. – Уходим, янычары! Дайте хозяину по морде пару раз, чтоб проникся, пеленайте археолога и по коням.
– Можно, я тут немного задержусь, Сват? – сказал кто-то со смешком. – Уж больно деваха хороша.
Луч фонаря, бьющий в лицо Крутову, ушел в сторону, он повернул голову и увидел молча отбивавшуюся от парня в камуфляже Елизавету. Тот тискал ей грудь и норовил поцеловать.
И Егор не выдержал.
Упругий подъем-прыжок с колена, удар в маску того, что стоял рядом с собакой и с фонарем. Прыжок к сараю, удар ребром ладони по затылку того, кто лапал Елизавету, рывок за руку, удар коленом в грудь и одновременно перехват автомата…
Рукоять «калашникова» удобно легла в ладонь, вторая ладонь подхватила ствол, и Крутов дал короткую очередь в землю, перед носом рвущейся с поводка собаки, направил оружие на замерших парней в пятнистой форме спецназовцев, отступил к стене сарая, прикрывая спиной девушку.
– Держите собак! Перестреляю! И выметайтесь отсюда!
Изумленная тишина длилась несколько секунд. Потом защелкали предохранители автоматов и пистолетов и пять или шесть стволов нацелились на Крутова. В овал света от упавшего фонаря вышел командир отряда, покачал головой.
– Лихой ты казак, однако! Похоже, я в тебе ошибся. Ну, ничего, это мы скоро выясним. А вот пушечку верни, верни, не доводи до греха. Хотя ты и умеешь с ней обращаться, но ты один, а нас десяток плюс четыре собаки. Многовато даже для профессионала. Да и девочку жалко. Ну, договорились?
– Убирайтесь! – повторил Крутов, понимая, что ситуация патовая. – Сейчас сюда прибегут мои родственники, и придется вам иметь дело со всей деревней.
Командир группы думал недолго, прислушался к скрипу дверей, доносившемуся со всех сторон, сделал какой-то жест, и его подчиненные начали отступление, забрав раненого археолога и пострадавшего от атаки Крутова приятеля.
– Отдай «калашечку», а? – проговорил командир. – По-хорошему.
Егор подумал, поставил автомат на предохранитель и бросил на землю.
– Вот спасибо. – Чужак поднял оружие, осветил Крутова и дрожащую за его спиной Елизавету, сказал со зловещим спокойствием: – А с тобой я еще разберусь, ковбой. Зря ты полез на рожон, я такого не прощаю. И запомни: ты ничего не видел! Понял? И подруге своей посоветуй молчать.
Послышались голоса, звуки шагов, деревня проснулась и заворочалась.
– Иди, иди, – насмешливо сказал Крутов. – Я все запомню и тоже постараюсь разобраться, кто вы такие… Сват.
Фонарь погас. Человек в маске исчез. Ходил он бесшумно и форму спецназовца носил не зря. За воротами замелькали огни, раздался голос соседа:
– Егор? Ты дома? Кто стрелял? Лизка с тобой?
Крутов обнял девушку, погладил ее по спине, шепнул на ухо:
– Никому ни слова! – Шагнул к воротам, распахнул створку. – Здесь я, Роман Евграфович, и Лиза здесь. А стрелял не я. Мы чай пили на веранде, разговаривали о том о сем, вдруг стрельба! Выскочили во двор – никого…
С трудом успокоив возбужденных сельчан, а также дядьку Василия, примчавшегося с ружьем, Крутов проводил Елизавету до дому и остался один. Прошелся по улице, прислушиваясь к затихающему шуму, вернулся к пруду, но следов никаких не нашел. Команда, преследовавшая студента-археолога, который неожиданно для себя открыл какую-то страшную тайну, сгинула вместе с ним, не оставив ни одного намека на свое происхождение. Кроме одного: действовала она слишком прямо, по-армейски, профессионально, и могла принадлежать только какой-то военной конторе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118