Итак, урок номер один: никогда, никогда не поворачивай голову, если Бэннер кормит тебя. Он откашлялся.
Какая ложь! Джейк не мог заснуть этой ночью. Он вертелся и думал о том, как Бэннер одна в доме, беспокоился, не забыла ли запереть двери, не холодно ли ей, не жарко ли, не голодна ли она. Не боится ли. Джейк тысячу раз убеждал себя пойти к Бэннер, но очень хорошо понимал, что этого нельзя делать.
— Это лето не должно быть очень жарким, да? Она понимала, что надо завести какой-то разговор и скрыть свое напряжение. Бэннер поставила тарелки на стол.
— Если будет жарко, я могу спать на улице, я так поступал довольно часто.
Джейк говорил это в тот вечер в сарае. Почему, черт побери, он повторяет сейчас, словно напоминая о том, что произошло? Думает, что Бэннер не помнит? Но когда их глаза встретились, Джейк понял: она все помнит. Щеки Бэннер стали еще розовее, и она торопливо отвернулась.
И именно в этот момент Джейк заметил, что она в штанах.
Ишь, вырядилась! Интересно, это штаны Ли, ушитые на размер, или сшиты специально? Они обтягивали ее маленькую попку, как перчатка. Можно сойти с ума!
Черт! Неужели Бэннер полагает, что Джейк сможет проглотить хоть кусочек вкусной яичницы, когда она ходит по кухне в таких чертовски обтягивающих штанах? Их надо объявить вне закона. Потому что если раньше он мог только догадываться о форме ее бедер, то теперь незачем догадываться. Никакой тайны. Они удлиненные, стройные, изящные, и у любого мужчины потекут слюнки, стоит лишь взглянуть на них. Джейк видел в танцевальном зале девиц, которые выделывали разные па в скандально тонких трико, но даже они не выглядели так соблазнительно, как Бэннер в облегающих выцветших рабочих штанах. Лишь несколько дней назад он насмешливо шлепнул ее без всяких подобных мыслей. Ну что ж, теперь такие мысли появились, и от этого у Джейка стало покалывать ладони. Если теперь его рука когда-то и коснется этой мило округлой попки, то не ради шутливого шлепка, а ради ласки.
Убрав тарелку со стола, Бэннер села напротив Джейка. Он с облегчением вздохнул. Но облегчение длилось недолго. Грудь Бэннер притягивала его взгляд как магнит. На ней была простая рубашка из хлопка, ничего особенного, такую носят многие ковбои, но Бэннер изменила фасон. Если бы даже она и хотела, то ничего не сумела бы положить в нагрудные карманы, вся рубашка была заполнена грудью.
— Подливку?
— Что? — Джейк быстро отвел глаза от ее груди и посмотрел в вопрошающие глаза.
— Ты еще не пробовал мою подливку. Боишься? — Бэннер склонила голову набок.
Замечание было храброй попыткой вернуть все в привычное спокойное русло. Джейк вел себя так же странно, как и она. Возможно, его взволновал их вчерашний спор, вызвавший напряжение.
Бэннер тосковала по тем дням, когда они были добрыми друзьями и доверяли друг другу. Разве не Джейк прижимал ее голову к своей груди, когда она плакала из-за потерявшегося котенка? Но тогда у нее не возникало такого жгучего волнения в животе. Почему нельзя вернуть прежние дружеские отношения?
Что за бессмысленный вопрос? Она ведь знает почему. И никогда теперь не будет между ними прежних отношений. Может, им удалось бы притвориться, что ничего не было? Той ночи в сарае? По крайней мере Бэннер пыталась.
— Неужели ты думаешь, что я не умею готовить? Джейк хмыкнул и, зачерпнув большую порцию густой дымящейся подливки, полил ею лепешку.
— У меня железный желудок, иначе я бы не выдержал своей походной кухни. Надеюсь переварить и твою стряпню.
Он откусил кусочек, закрыл глаза и с наслаждением прожевал. Проглотив с комически преувеличенным усилием, Джейк открыл глаза и причмокнул.
— Вкусно.
Бэннер улыбнулась, ей стало намного легче.
— Я все думаю про название ранчо.
— Я считал, что оно у тебя уже есть. Девушка отпила кофе и покачала головой:
— Я не хочу, чтобы мое ранчо было просто частью Ривер-Бенда. У него должно быть собственное имя. Может, ты что-нибудь предложишь?
— Гм… Я не думал…
Она положила вилку на тарелку, сцепила пальцы и оперлась на локти.
— А как тебе Плам-Крик?
— Плам-Крик?
— Так называется ручей, который течет по краю леса на границе с нашей землей. Он впадает в реку.
— Ранчо Плам-Крик? — словно размышляя вслух, произнес Джейк и нахмурился. — Звучит как-то… Гм… Слишком по-женски.
Бэннер ожидала, что Джейк просияет, услышав название, и обиделась, когда этого не произошло.
— Ну что ж, я ведь женщина.
Его взгляд сразу метнулся к ее глазам, но задержался на груди. На этот раз грудь Бэннер вздымалась от негодования. Руки у Джейка чесались, так ему хотелось прикоснуться к ее груди. Да, он не мог оспаривать тот факт, что Бэннер женщина.
Раздраженный, Джейк, снова посмотрев ей в лицо, бросил:
— Твое ранчо, называй как хочешь.
— Спасибо за разрешение. — Голос ее источал сарказм. Она резко отодвинула стул, собрала тарелки и унесла. Джейк тоже встал.
— Думаю, рабочим не слишком понравится работать на ранчо с таким чопорным названием.
— Это лишь вариант. Я окончательно не решила. Один нож соскользнул с тарелок, которые Бэннер несла в раковину. Она наклонилась за ним, и ее зад поднялся кверху.
"О черт, — мысленно выругался Джейк. — Кажется, девчонка сведет меня с ума». — Он повернулся к двери. — Скоро приедут рабочие. Мне пора.
— А что ты сегодня собираешься делать?
— Начну строить временный загон.
— Приду посмотреть, как идут дела.
В этих штанах, с распущенными волосами она и евнуха соблазнит. Наглые ковбои будут влюбленными глазами пялиться на Бэннер. Ему это надо?
— Хорошо. Только не появляйся в этих штанах.
— Что?
— Ты слышала.
— Почему?
— Мне куда легче охранять тебя, если ты не прыгаешь тут в таких обтягивающих штанах.
— Прыгаю? В штанах?
— Ну, они… они не очень приличные. Бэннер грохнула тарелки на полку.
— Не очень приличные! — закричала она в ярости. Но Джейк уже шагал через двор.
— О… Присцилла… Дорогая.
Глаза Даба Эбернати горели от желания. Лоб покрылся испариной, волосы с проседью, каждую прядь которых он лелеял, прилипли к влажному черепу. Пальцы суетливо расстегивали пуговицы жилета. Сюртук Даб снял, как только вошел. Он всегда так поступал, прежде чем выпить прекрасного виски, предложенного мадам. Женщина и виски были запретными удовольствиями, которые Даб позволял себе каждый вторник и четверг среди дня, а иногда и по субботам, и утром, если Присцилла соглашалась его принять, а ему удавалось изловчиться.
— Гм… — Даб застонал, стаскивая жилет и швыряя его на пол. Схватив стакан с маленького столика, он залпом осушил его. — И кончай.
Присцилла стояла перед ним в корсете, чулках и туфлях на высоких каблуках. Корсет поднимал ее грудь настолько, что она почти вываливалась. Перетянутая талия казалась осиной и подчеркивала пышность бедер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Какая ложь! Джейк не мог заснуть этой ночью. Он вертелся и думал о том, как Бэннер одна в доме, беспокоился, не забыла ли запереть двери, не холодно ли ей, не жарко ли, не голодна ли она. Не боится ли. Джейк тысячу раз убеждал себя пойти к Бэннер, но очень хорошо понимал, что этого нельзя делать.
— Это лето не должно быть очень жарким, да? Она понимала, что надо завести какой-то разговор и скрыть свое напряжение. Бэннер поставила тарелки на стол.
— Если будет жарко, я могу спать на улице, я так поступал довольно часто.
Джейк говорил это в тот вечер в сарае. Почему, черт побери, он повторяет сейчас, словно напоминая о том, что произошло? Думает, что Бэннер не помнит? Но когда их глаза встретились, Джейк понял: она все помнит. Щеки Бэннер стали еще розовее, и она торопливо отвернулась.
И именно в этот момент Джейк заметил, что она в штанах.
Ишь, вырядилась! Интересно, это штаны Ли, ушитые на размер, или сшиты специально? Они обтягивали ее маленькую попку, как перчатка. Можно сойти с ума!
Черт! Неужели Бэннер полагает, что Джейк сможет проглотить хоть кусочек вкусной яичницы, когда она ходит по кухне в таких чертовски обтягивающих штанах? Их надо объявить вне закона. Потому что если раньше он мог только догадываться о форме ее бедер, то теперь незачем догадываться. Никакой тайны. Они удлиненные, стройные, изящные, и у любого мужчины потекут слюнки, стоит лишь взглянуть на них. Джейк видел в танцевальном зале девиц, которые выделывали разные па в скандально тонких трико, но даже они не выглядели так соблазнительно, как Бэннер в облегающих выцветших рабочих штанах. Лишь несколько дней назад он насмешливо шлепнул ее без всяких подобных мыслей. Ну что ж, теперь такие мысли появились, и от этого у Джейка стало покалывать ладони. Если теперь его рука когда-то и коснется этой мило округлой попки, то не ради шутливого шлепка, а ради ласки.
Убрав тарелку со стола, Бэннер села напротив Джейка. Он с облегчением вздохнул. Но облегчение длилось недолго. Грудь Бэннер притягивала его взгляд как магнит. На ней была простая рубашка из хлопка, ничего особенного, такую носят многие ковбои, но Бэннер изменила фасон. Если бы даже она и хотела, то ничего не сумела бы положить в нагрудные карманы, вся рубашка была заполнена грудью.
— Подливку?
— Что? — Джейк быстро отвел глаза от ее груди и посмотрел в вопрошающие глаза.
— Ты еще не пробовал мою подливку. Боишься? — Бэннер склонила голову набок.
Замечание было храброй попыткой вернуть все в привычное спокойное русло. Джейк вел себя так же странно, как и она. Возможно, его взволновал их вчерашний спор, вызвавший напряжение.
Бэннер тосковала по тем дням, когда они были добрыми друзьями и доверяли друг другу. Разве не Джейк прижимал ее голову к своей груди, когда она плакала из-за потерявшегося котенка? Но тогда у нее не возникало такого жгучего волнения в животе. Почему нельзя вернуть прежние дружеские отношения?
Что за бессмысленный вопрос? Она ведь знает почему. И никогда теперь не будет между ними прежних отношений. Может, им удалось бы притвориться, что ничего не было? Той ночи в сарае? По крайней мере Бэннер пыталась.
— Неужели ты думаешь, что я не умею готовить? Джейк хмыкнул и, зачерпнув большую порцию густой дымящейся подливки, полил ею лепешку.
— У меня железный желудок, иначе я бы не выдержал своей походной кухни. Надеюсь переварить и твою стряпню.
Он откусил кусочек, закрыл глаза и с наслаждением прожевал. Проглотив с комически преувеличенным усилием, Джейк открыл глаза и причмокнул.
— Вкусно.
Бэннер улыбнулась, ей стало намного легче.
— Я все думаю про название ранчо.
— Я считал, что оно у тебя уже есть. Девушка отпила кофе и покачала головой:
— Я не хочу, чтобы мое ранчо было просто частью Ривер-Бенда. У него должно быть собственное имя. Может, ты что-нибудь предложишь?
— Гм… Я не думал…
Она положила вилку на тарелку, сцепила пальцы и оперлась на локти.
— А как тебе Плам-Крик?
— Плам-Крик?
— Так называется ручей, который течет по краю леса на границе с нашей землей. Он впадает в реку.
— Ранчо Плам-Крик? — словно размышляя вслух, произнес Джейк и нахмурился. — Звучит как-то… Гм… Слишком по-женски.
Бэннер ожидала, что Джейк просияет, услышав название, и обиделась, когда этого не произошло.
— Ну что ж, я ведь женщина.
Его взгляд сразу метнулся к ее глазам, но задержался на груди. На этот раз грудь Бэннер вздымалась от негодования. Руки у Джейка чесались, так ему хотелось прикоснуться к ее груди. Да, он не мог оспаривать тот факт, что Бэннер женщина.
Раздраженный, Джейк, снова посмотрев ей в лицо, бросил:
— Твое ранчо, называй как хочешь.
— Спасибо за разрешение. — Голос ее источал сарказм. Она резко отодвинула стул, собрала тарелки и унесла. Джейк тоже встал.
— Думаю, рабочим не слишком понравится работать на ранчо с таким чопорным названием.
— Это лишь вариант. Я окончательно не решила. Один нож соскользнул с тарелок, которые Бэннер несла в раковину. Она наклонилась за ним, и ее зад поднялся кверху.
"О черт, — мысленно выругался Джейк. — Кажется, девчонка сведет меня с ума». — Он повернулся к двери. — Скоро приедут рабочие. Мне пора.
— А что ты сегодня собираешься делать?
— Начну строить временный загон.
— Приду посмотреть, как идут дела.
В этих штанах, с распущенными волосами она и евнуха соблазнит. Наглые ковбои будут влюбленными глазами пялиться на Бэннер. Ему это надо?
— Хорошо. Только не появляйся в этих штанах.
— Что?
— Ты слышала.
— Почему?
— Мне куда легче охранять тебя, если ты не прыгаешь тут в таких обтягивающих штанах.
— Прыгаю? В штанах?
— Ну, они… они не очень приличные. Бэннер грохнула тарелки на полку.
— Не очень приличные! — закричала она в ярости. Но Джейк уже шагал через двор.
— О… Присцилла… Дорогая.
Глаза Даба Эбернати горели от желания. Лоб покрылся испариной, волосы с проседью, каждую прядь которых он лелеял, прилипли к влажному черепу. Пальцы суетливо расстегивали пуговицы жилета. Сюртук Даб снял, как только вошел. Он всегда так поступал, прежде чем выпить прекрасного виски, предложенного мадам. Женщина и виски были запретными удовольствиями, которые Даб позволял себе каждый вторник и четверг среди дня, а иногда и по субботам, и утром, если Присцилла соглашалась его принять, а ему удавалось изловчиться.
— Гм… — Даб застонал, стаскивая жилет и швыряя его на пол. Схватив стакан с маленького столика, он залпом осушил его. — И кончай.
Присцилла стояла перед ним в корсете, чулках и туфлях на высоких каблуках. Корсет поднимал ее грудь настолько, что она почти вываливалась. Перетянутая талия казалась осиной и подчеркивала пышность бедер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108