Услышав голос своего сына, Красный Кедр выпустил гамбусино, который, задыхаясь и шатаясь, прислонился к стене.
— Ну, — спросил Красный Кедр, — где же донна Клара?
— Пойдемте со мной, отец, — отвечал молодой человек, — я провожу вас к ней.
— Ты знаешь, где она теперь?
— Да.
— Я тоже знаю, — объявил брат Амбросио, вбегая в залу с возбужденным лицом, — я был уверен, что узнаю это.
Красный Кедр с удивлением уставил на него глаза.
Монах не дрогнул.
— Расскажите-ка мне, что тут такое случилось? — проговорил скваттер, подозрительно посматривая на монаха и на гамбусино.
— Очень просто, — отвечал брат Амбросио тоном неподдельной искренности, — два часа тому назад сюда явился ваш сын Шоу.
— Шоу! — вскричал скваттер.
— Да, ваш младший сын; если я не ошибаюсь, его, кажется, так зовут.
— Да, продолжайте.
— Он сказал нам, что вы поручили ему увести с собой пленницу.
— Он?
— Да…
— Что же вы сделали? — перебил рассказчика скваттер.
— Что же мы могли тут сделать?
— Э! By God! Вы не имели права отдавать ему девушку.
— Caspita! Да неужели вы думаете, что мы так-таки и отпустили ее? — все тем же спокойным тоном отвечал монах.
— Ну, — спросил скваттер, обманутый этой кажущейся откровенностью и правдивостью, — чем же кончилось?
— Кончилось это неожиданным вмешательством новой личности, с которой мы не смели спорить, и которая в этом деле встала на сторону вашего сына.
— Кто же это такой? Кто осмелился…
— Э! — перебил Красного Кедра монах. — Это был священник, который и вас заставлял не раз уступать ему дорогу…
— Меня?!
— Да.
— Вы, кажется, начинаете смеяться надо мной, сеньор падре, — вскричал рассерженный скваттер.
— И не думаю даже. Я не уступил бы ни за что никому другому, но тут я ничего не мог поделать… Отец Серафим выше меня по сану, и я должен повиноваться ему.
— Отец Серафим! — повторил скваттер, нахмурившись. — А! Так он не умер?
— Да, — отвечал, иронически улыбаясь, монах. — И как это странно, Красный Кедр: оказывается, что все убитые вами изволят себе преблагополучно здравствовать.
— Довольно! — крикнул скваттер, рассерженный этим намеком. — Если я и не всегда убиваю сразу, зато я, по крайней мере, знаю, как добиться своего… Где же теперь донна Клара?
— В доме, который находится неподалеку отсюда, — отвечал Натан.
— Ты видел ее? — спросил скваттер.
— Нет, но я шел по следам дона Пабло и французского миссионера до самого дома, куда они вошли… Я уверен, что девушка спрятана именно там.
На лице старого бандита мелькнула мрачная улыбка.
— Хорошо, — проговорил он, — раз птичка в гнезде, мы сумеем найти ее. Который час?
— Три часа утра, — отвечал Андреc Гарот, — скоро станет светать.
— В таком случае, надо спешить… Идите все за мной. — А затем он спросил: — А куда же девался Шоу? Неужели никто из вас не знает этого?
— Вы найдете его, по всей вероятности, у дверей того дома, где теперь донна Клара, — глухим голосом отвечал Натан.
— Это еще что такое? Неужели мой сын перешел на сторону моих врагов?
— Вероятно, потому что он согласился по их просьбе похитить вашу пленницу.
— О! Если только это правда, я убью его! — скрежеща зубами, произнес скваттер, и лицо его при этом имело такое выражение, что, глядя на него, становилось страшно.
Натан сделал два шага вперед, вытащил нож из-за голенища и, показывая его отцу, сказал:
— Он уже наказан. Шоу хотел убить меня, а вместо этого я убил его.
Скваттер провел своей мускулистой рукой по покрытому холодным потом лбу, и вздох, подобный рычанию зверя, вырвался из его стесненной груди.
— Он был самым младшим, — проговорил он разбитым от волнения голосом, несмотря на все свое усилие казаться хладнокровным, — он виноват и заслуживал смерть, но родному брату не следовало убивать его.
— Отец! — пробормотал Натан.
— Молчи! — крикнул на него Красный Кедр. — Что сделано, то сделано… Плохо придется теперь детям моего врага! Я так отомщу им, что мороз продерет по коже всякого, кто услышит об этом.
И он бросился вон из ранчо.
Все поспешили вслед за ним.
Между тем дон Пабло и миссионер вошли в дом.
Отец Серафим поместил девушку в одно семейство, которое было ему обязано очень многим и, в свою очередь, было очень счастливо оказать ему услугу.
Приютившее донну Клару семейство отвело ей прекрасную комнату и прежде всего позаботилось снять с нее индейскую одежду и переодеть ее в другое, более удобное и более подходящее для нее платье.
Молодая девушка, страшно измученная событиями последних дней, готовилась уже лечь в постель, когда отец Серафим и дон Пабло постучались в дверь ее комнаты.
Дон Пабло, беседуя с сестрой, ни одним словом не намекнул ей о несчастье, постигшем ее отца; он не хотел омрачать ее надежд на скорое свидание с отцом.
После недолгой беседы они решили покинуть девушку, чтобы дать ей отдохнуть несколько часов перед длинным путешествием на асиенду, куда хотел ее отправить монах.
Отец Серафим предложил дону Пабло провести остаток ночи в его скромном жилище, находившемся невдалеке от пласа-Майор.
Выйдя на улицу, дон Пабло обратил внимание на лежавшего перед домом человека.
— Кто это? — спросил он с удивлением.
— Несчастный, которого, по всей вероятности, убили грабители, — отвечал миссионер.
— Очень возможно.
— Но может быть, он еще жив, — продолжал отец Серафим, — и как христиане мы обязаны помочь ему.
— Зачем? — спокойным тоном спросил дон Пабло. — сеньор, чего доброго, еще обвинит нас в убийстве.
— Сын мой, — возразил ему миссионер, — пути Господни неисповедимы… Если Он нашел нужным послать нам этого несчастного, значит, Он хотел, чтобы мы оказали ему помощь.
— Хорошо, — согласился молодой человек. — Пусть будет по-вашему, если вы уж так этого хотите, но вы, должно быть, забываете, что в этой стране дела милосердия приносят только массу неприятностей.
— Это правда, сын мой, но тем не менее, мы все-таки обязаны исполнить свой долг, — сказал миссионер, наклоняясь над раненым.
— Хорошо, — отозвался дон Пабло, подходя к нему.
Шоу — это был он — не подавал никаких признаков жизни.
Миссионер осмотрел его, затем встал, схватил дона Пабло за руку и, указывая ему на лежавшего на земле человека, сказал:
— Посмотрите!
— Шоу! — удивился мексиканец. — Каким образом этот человек очутился здесь?
— Помогите мне, и мы узнаем это. Несчастный вовсе не убит, а только потерял сознание вследствие слишком большой потери крови.
Они подняли раненого и осторожно понесли его в жилище отца Серафима.
Едва успели они завернуть за угол, как с противоположной стороны показалось несколько человек.
Это были Красный Кедр со своими сообщниками.
Подойдя к дому, они остановились.
В доме, по-видимому, все спали:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80