Вдруг приподняв голову, он прибавил:
— Скажите мне, каким образом вам удалось найти следы двух бедных женщин, которых мы оставили так опрометчиво во время нашей встречи с уланами?
— К чему говорить об этом, капитан? Входить в подробности о моих поисках значило бы терять время, слишком драгоценное для нас. Довольно вам знать пока, что я сказал вам правду, что ваша мать и сестра были здравы и невредимы и в безопасности четыре дня тому назад, и я оставил их исполненными надежды скоро увидеться с вами.
— Еще одно слово: где они?
— На ферме «Высокий Солдат».
— О! Когда так, я спокоен.
— Может быть, капитан. Не будет еще радоваться. А теперь скажите, каким образом встречаю я вас здесь.
— Это можно объяснить в нескольких словах. Я был послан маршалом Базеном к маршалу Мак-Магону. Я присоединился к армии во время того контрмарша, который принудили Мак-Магона сделать, вместо того, чтобы дать ему направиться, как он хотел, в Париж или в Мец, и который принудил его стать под Седаном, где после двухдневных геройских битв, когда еще ничего не было проиграно, хотя маршал был ранен, а пруссаки окружали нас, император, единственная причина всех наших несчастий, пренебрегая всеми законами чести, забывая, чем он обязан Франции и имени, которое он носит, осмелился поднять парламентерский флаг, несмотря на всех генералов, на всех солдат, которые умоляли его стать во главе их и пробиться сквозь неприятельские ряды. Не желая принимать на себя этого позора и стыда, я решился быть убитым скорее чем подвергнуться этому бесславию. По какому-то чуду смелости мне удалось, скрывавшись несколько дней в городе, пробиться сквозь ряды пруссаков в сопровождении нескольких человек таких же решительных, как я. После крайних утомлений мне удалось добраться сюда только вчера вечером, и я нашел здесь самое чистосердечное и дружелюбное гостеприимство.
— По виду, капитан, вы свежи и бодры…
— Да, слава Богу!
— Есть у вас оружие?
Мишель приподнял полу своей блузы.
— Вы видите, — сказал он, — два шестиствольных револьвера и сабля-штык. Достаточно?
— Не считая того, что и у меня есть то же, к вашим услугам, — прибавил Паризьен, смеясь.
— Это хорошо. Однако, если вы желаете, я могу прибавить шаспо для каждого из вас.
— Хорошо! — сказал Мишель.
— Изобилие оружия не вредно, — сказал Паризьен, смеясь.
— Теперь скажите, в чем дело?
— В безделице. В легкой засаде. Я ее устроил. Скажу вам только это.
— О! Когда так, я спокоен, — сказал Мишель, смеясь. — Но против кого устроена эта засада?
— Вот в чем дело. Вы знаете, что всю прошлую ночь дело было жаркое. Ну, теперь пруссаки думают, что они победили нас, и спокойно устраиваются в Сент-Квирине. За армией их следует какая-то знатная дама, неизвестно зачем; притом это не мое дело. Дама эта должна сегодня же присоединиться в Сент-Квирине к отряду, который разместился там. Я узнал это сегодня утром от улана, который отважился проскакать через весь лес и которого я убил в окрестностях Сен-Комского источника. Надо вам сказать, что бедняге посчастливилось получить мою пулю прямо в грудь. Когда я подошел к нему, я не остерегался. Он приподнялся и оперся на левую руку, нарочно для того, чтобы выстрелить в меня из пистолета. Том бросился на него и задавил. Я, конечно, обыскал улана и что нашел, кроме разных вещиц, которые переложил из его кармана в свой? Письмо, которое вез этот улан и в котором открывалась вся эта интрига. Вы понимаете, капитан, что я, не мешкая, предупредил друзей своих в окрестностях, вольных стрелков; они одобрили мой план, так что в настоящую минуту дядя Легоф, сам того не подозревая, составляет центр сборища более чем двухсот пятидесяти молодцов, ждущих только моего сигнала, чтобы взяться за шаспо. Они все засели в кусты, спрятавшись на деревьях, притаившись, разумеется, но уши и глаза держат остро, и готовы прискакать как только услышат крик совы.
— Ну вот и прекрасно! — сказал Паризьен, потирая себе руки. — Мы посмеемся. Славный фарс. И я буду участвовать, Оборотень?
— Экий же ты жадный! У тебя уж слюнки потекли изо рта. Теперь, если вы желаете, капитан, скрипки настроены и, по всей вероятности, вальс скоро начнется. Мои друзья и я, мы с гордостью будем у вас под начальством. Что вы думаете о нашем плане?
— Я думаю, что он хорош и что если мы успеем захватить эту даму, то это доставит нам большие преимущества.
— Это и мое мнение, — сказал Оборотень. — Легоф, ступайте за игрушками.
— С условием, — сказал моряк, — чтобы и я участвовал в этом.
— Еще бы! В этом нет ни малейшего сомнения. Продолжайте.
— Эй! Легоф, неизвестно, что может случиться, — сказала хозяйка, — я помогу тебе. Мы спрячем в известное тебе место все, что подороже. Осторожность соблюдать не худо.
— Хорошо сказано, тетушка. Вы настоящая жена солдата, — сказал, смеясь, Оборотень.
— Скажите жена моряка, невежа! Супруги вышли:
— Кто нас предупредит о приближении этой дамы? — спросил Мишель.
— Не бойтесь, капитан. Я поручил это моему мальчугану. Вы знаете его. Это чуткая ищейка, а для большей верности подождите…
Он встал и отворил окно.
— Сюда, Том! — сказал он своей собаке, которая лежала у его ног и вдруг вскочила, устремив на него свои большие глаза, сверкавшие как карбункулы. — Выслушай меня хорошенько. Беги к мальчугану. Не отходи от него. Как только почуешь пруссаков, беги сюда. Понял?
Том замахал хвостом.
— Хорошо, — продолжал контрабандист, погладив его. — Теперь в путь, да поскорее! Вот твоя дорога.
Собака выпрыгнула в окно и исчезла почти тотчас.
— Теперь нам не о чем беспокоиться, — продолжал контрабандист, закрывая окно.
— Что же нам делать теперь?
— Ждать, курить и разговаривать, если вы хотите, капитан.
В эту минуту вошел Легоф. Он держал два шаспо и два патронташа.
С чрезвычайной радостью, которую поймут все служившие в военной службе, оба солдата схватили предложенное им оружие, и так как следовало быть готовыми на всякий случай, Мишель и Паризьен, прицепив патронташи к поясу, надели сумки на спину и положили возле себя свои ружья и шляпы, как будто собирались в путь.
— Дядя Легоф, — сказал тогда Оборотень, — я оставлю вас приводить в порядок ваши дела. Пока вы будете прятать ваши вещи, я пойду побродить по окрестностям.
— Хочешь, чтобы я пошел с тобою? — спросил Мишель.
— Это бесполезно, капитан. Помогите хозяину уложиться; вы этим окажете ему услугу. Притом, я недолго буду в отсутствии. Я хочу только разузнать.
Не ожидая ответа капитана, он взял ружье и вышел.
— Вот встреча-то! — сказал Легоф. — Все к лучшему.
— Не будем валандаться, дядя Легоф, — сказал Паризьен. — Хотите, чтоб я вам помог?
— Не откажусь, — ответил тот, подмигнув. — Представьте себе, что я вырыл в погребе тайник, которого сам черт не отыщет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133