» Затем Артузов перешел в наступление: «Я спрашиваю вас, кто возглавлял партийную организацию ОГПУ в то время?» Сделав многозначительную паузу, он выкрикнул: «Слуцкий!»
Слуцкий не был готов к такому повороту событий. Сначала, заикаясь, он пытался оправдаться, но затем перешел в контрнаступление: «Я спрашиваю тебя, Артузов, где ты жил? Кто жил напротив тебя? Буланов? Не он ли сейчас среди первой группы арестованных? А кто жил наверху, Артузов? Островский? Он тоже арестован. А кто жил прямо под тобой, Артузов? Ягода! А теперь я спрашиваю вас, товарищи, кто, учитывая сегодняшнее положение, мог жить в одном доме с Ягодой, не пользуясь его абсолютным доверием?»
Артузов вскоре был арестован и расстрелян. В течение следующего года были арестованы и расстреляны большинство из тех, кто занимал посты начальников отделов при Ягоде. Один из немногих, кого пока решили не трогать, был Слуцкий. Расчет был прост: ошибочно полагая, что чистка не затронула их отдел, находившиеся за рубежом офицеры ИНО, которых было решено ликвидировать, легко соглашались на то, чтобы вернуться в Москву. В феврале 1938 года Слуцкий был уже никому не нужен. Его пригласили в кабинет заместителя Ежова, Михаила Фриновского, где ему предложили чай и пирожные. Отведав угощение, Слуцкий скончался на месте, якобы от сердечного приступа. Опытные офицеры НКВД, которые присутствовали на похоронах Слуцкого, впоследствии рассказывали, что на его лице они заметили характерные точки – следы отравления синильной кислотой. В официальном некрологе, подписанном его «соратниками по работе», Слуцкого называли «бесстрашным бойцом за дело рабочего класса,… чье имя было известно чекистам во всех уголках нашей необъятной Отчизны,… это имя наводило ужас на врагов». В отличие от своих предшественников Трилиссера и Артузова, чьи портреты сегодня висят в мемориальной комнате ПГУ. Слуцкий не был удостоен этой чести.
Следующий крупный заговор, раскрытый Ежовым, был связан с Красной Армией. 11 июня было объявлено о том, что маршал Тухачевский, герой Гражданской войны и ведущий советский военный стратег, арестован вместе с другими семью генералами по обвинению в предательстве. По-видимому, уже на следующий день все они были расстреляны. Маршал Ворошилов докладывал, что предатели «признались в совершенных ими преступлениях, вредительстве и шпионаже». Как потом было объявлено, они вступили в сговор с Троцким и нацистской Германией. Несмотря на всю абсурдность этих обвинений и параноидальный характер страха перед контрреволюционным заговором, Сталин и Ежов, по-видимому, действительно опасались военного переворота. Фриновский, заместитель Ежова, рассказывал Кривицкому: «Мы только что раскрыли гигантский заговор в армии, такой заговор, какого еще не знала история. Мы только что узнали о планах убить самого Николая Ивановича (Ежова)! Но мы взяли их всех, сейчас мы все контролируем.» Заместитель начальника ИНО Михаил Шпигельглас в беседе с еще одним перебежчиком, Александром Орловым, рассказывал: «Это был настоящий заговор, это было понятно по той панике, которая начала распространяться там, наверху: все пропуска в Кремль вдруг были объявлены недействительными, а наши подразделения держали в состоянии боевой готовности. Как сказал Фриновский: „Все Советское правительство висело на волоске, не было возможности действовать, как в нормальные времена, т.е. сначала судить, а потом расстреливать, в этом случае мы должны были сначала расстреливать, а потом судить.“
Как потом выяснилось, гестапо решило воспользоваться болезненным страхом Сталина. Были сфабрикованы документы, в которых говорилось о том, что Тухачевский собирается совершить с помощью немцев военный переворот. Эти документы были подброшены в Чехословакию. Однако по существу эта операция гестапо была не нужна. Сталин решил ликвидировать вымышленный заговор военных еще до того, как ему об этом рассказал президент Чехословакии Бенеш. Даже в своих самых смелых мечтах гестапо не могло предположить, что Сталин и Ежов самостоятельно примутся за последовательное уничтожение высшего командования Красной Армии.
По-видимому, точное число жертв «ежовщины» никогда уже не будет установлено. В 1956 году на секретный запрос Политбюро КГБ сообщил: в период с 1935 по 1940 год было арестовано примерно 19 миллионов человек, из которых, по крайней мере, семь миллионов были расстреляны или умерли в ГУЛАГе. Вероятно, настоящее число жертв было еще большим. По страшной иронии судьбы самыми опасными «врагами народа» оказались сотрудники трех организаций, призванных защищать Советское государство, – партии, Красной Армии и НКВД. 110 из 139 членов Центрального Комитета, избранных на съезде партии в 1934 году, были расстреляны или приговорены к тюремному заключению, только 59 из 1. 966 делегатов приняли участие в работе следующего съезда в 1939 году. 75 из 80 членов Реввоенсовета были расстреляны. Более половины офицерского состава Красной Армии, – вероятно, более 35 тысяч человек – были расстреляны или заключены в тюрьму. Дважды подвергалось чисткам высшее руководство НКВД. При Ежове все 18 комиссаров государственной безопасности первого и второго рангов, служивших при Ягоде, были расстреляны (за исключением Слуцкого, который, судя по всему, был отравлен). Из 122 высших офицеров, служивших в 1937–1938 годах, только 21 офицеру удалось сохранить свою должность после того, как Ежова сменили в 1939 году. «Ежовщина» уничтожила все, что осталось от идеализма первых руководителей ЧК, убежденных в том, что их жестокость является необходимой для строительства нового общества и борьбы с контрреволюцией. Одним из тех, кто стал свидетелем смены следователей НКВД, была писательница Надежда Мандельштам, жена репрессированного поэта Осипа Мандельштама. Она рассказывала: «Первое поколение молодых чекистов, впоследствии смещенных и уничтоженных в 1937 году, отличалось утонченным вкусом и слабостью к литературе, к самой популярной, конечно. В моем присутствии Христофорович сказал (Осипу), что для поэта полезно испытать чувство страха („Вы сами мне так сказали“), потому что оно может стать источником поэтического вдохновения, и тогда поэт „испытает страх во всей полноте.“
Мандельштам умер в трудовом лагере. Следователь Христофорович был расстрелян. Его последователи были людьми, которые не отличались большой культурой и идеалистическими взглядами. В НКВД, как и в партии, условия террора способствовали выживанию самых аморальных, тех, кто был готов спасти себя, оклеветав других. Солдаты расстрельных отрядов НКВД, располагавшихся вокруг ГУЛАГа, как правило, становились алкоголиками. Каждое утро, когда они забирали из оружейной комнаты свои винтовки, им давали стакан водки, после чего они грузили свои жертвы на грузовики, везли их к яме, которую выкопали уголовники, строили их и начинали расстреливать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254
Слуцкий не был готов к такому повороту событий. Сначала, заикаясь, он пытался оправдаться, но затем перешел в контрнаступление: «Я спрашиваю тебя, Артузов, где ты жил? Кто жил напротив тебя? Буланов? Не он ли сейчас среди первой группы арестованных? А кто жил наверху, Артузов? Островский? Он тоже арестован. А кто жил прямо под тобой, Артузов? Ягода! А теперь я спрашиваю вас, товарищи, кто, учитывая сегодняшнее положение, мог жить в одном доме с Ягодой, не пользуясь его абсолютным доверием?»
Артузов вскоре был арестован и расстрелян. В течение следующего года были арестованы и расстреляны большинство из тех, кто занимал посты начальников отделов при Ягоде. Один из немногих, кого пока решили не трогать, был Слуцкий. Расчет был прост: ошибочно полагая, что чистка не затронула их отдел, находившиеся за рубежом офицеры ИНО, которых было решено ликвидировать, легко соглашались на то, чтобы вернуться в Москву. В феврале 1938 года Слуцкий был уже никому не нужен. Его пригласили в кабинет заместителя Ежова, Михаила Фриновского, где ему предложили чай и пирожные. Отведав угощение, Слуцкий скончался на месте, якобы от сердечного приступа. Опытные офицеры НКВД, которые присутствовали на похоронах Слуцкого, впоследствии рассказывали, что на его лице они заметили характерные точки – следы отравления синильной кислотой. В официальном некрологе, подписанном его «соратниками по работе», Слуцкого называли «бесстрашным бойцом за дело рабочего класса,… чье имя было известно чекистам во всех уголках нашей необъятной Отчизны,… это имя наводило ужас на врагов». В отличие от своих предшественников Трилиссера и Артузова, чьи портреты сегодня висят в мемориальной комнате ПГУ. Слуцкий не был удостоен этой чести.
Следующий крупный заговор, раскрытый Ежовым, был связан с Красной Армией. 11 июня было объявлено о том, что маршал Тухачевский, герой Гражданской войны и ведущий советский военный стратег, арестован вместе с другими семью генералами по обвинению в предательстве. По-видимому, уже на следующий день все они были расстреляны. Маршал Ворошилов докладывал, что предатели «признались в совершенных ими преступлениях, вредительстве и шпионаже». Как потом было объявлено, они вступили в сговор с Троцким и нацистской Германией. Несмотря на всю абсурдность этих обвинений и параноидальный характер страха перед контрреволюционным заговором, Сталин и Ежов, по-видимому, действительно опасались военного переворота. Фриновский, заместитель Ежова, рассказывал Кривицкому: «Мы только что раскрыли гигантский заговор в армии, такой заговор, какого еще не знала история. Мы только что узнали о планах убить самого Николая Ивановича (Ежова)! Но мы взяли их всех, сейчас мы все контролируем.» Заместитель начальника ИНО Михаил Шпигельглас в беседе с еще одним перебежчиком, Александром Орловым, рассказывал: «Это был настоящий заговор, это было понятно по той панике, которая начала распространяться там, наверху: все пропуска в Кремль вдруг были объявлены недействительными, а наши подразделения держали в состоянии боевой готовности. Как сказал Фриновский: „Все Советское правительство висело на волоске, не было возможности действовать, как в нормальные времена, т.е. сначала судить, а потом расстреливать, в этом случае мы должны были сначала расстреливать, а потом судить.“
Как потом выяснилось, гестапо решило воспользоваться болезненным страхом Сталина. Были сфабрикованы документы, в которых говорилось о том, что Тухачевский собирается совершить с помощью немцев военный переворот. Эти документы были подброшены в Чехословакию. Однако по существу эта операция гестапо была не нужна. Сталин решил ликвидировать вымышленный заговор военных еще до того, как ему об этом рассказал президент Чехословакии Бенеш. Даже в своих самых смелых мечтах гестапо не могло предположить, что Сталин и Ежов самостоятельно примутся за последовательное уничтожение высшего командования Красной Армии.
По-видимому, точное число жертв «ежовщины» никогда уже не будет установлено. В 1956 году на секретный запрос Политбюро КГБ сообщил: в период с 1935 по 1940 год было арестовано примерно 19 миллионов человек, из которых, по крайней мере, семь миллионов были расстреляны или умерли в ГУЛАГе. Вероятно, настоящее число жертв было еще большим. По страшной иронии судьбы самыми опасными «врагами народа» оказались сотрудники трех организаций, призванных защищать Советское государство, – партии, Красной Армии и НКВД. 110 из 139 членов Центрального Комитета, избранных на съезде партии в 1934 году, были расстреляны или приговорены к тюремному заключению, только 59 из 1. 966 делегатов приняли участие в работе следующего съезда в 1939 году. 75 из 80 членов Реввоенсовета были расстреляны. Более половины офицерского состава Красной Армии, – вероятно, более 35 тысяч человек – были расстреляны или заключены в тюрьму. Дважды подвергалось чисткам высшее руководство НКВД. При Ежове все 18 комиссаров государственной безопасности первого и второго рангов, служивших при Ягоде, были расстреляны (за исключением Слуцкого, который, судя по всему, был отравлен). Из 122 высших офицеров, служивших в 1937–1938 годах, только 21 офицеру удалось сохранить свою должность после того, как Ежова сменили в 1939 году. «Ежовщина» уничтожила все, что осталось от идеализма первых руководителей ЧК, убежденных в том, что их жестокость является необходимой для строительства нового общества и борьбы с контрреволюцией. Одним из тех, кто стал свидетелем смены следователей НКВД, была писательница Надежда Мандельштам, жена репрессированного поэта Осипа Мандельштама. Она рассказывала: «Первое поколение молодых чекистов, впоследствии смещенных и уничтоженных в 1937 году, отличалось утонченным вкусом и слабостью к литературе, к самой популярной, конечно. В моем присутствии Христофорович сказал (Осипу), что для поэта полезно испытать чувство страха („Вы сами мне так сказали“), потому что оно может стать источником поэтического вдохновения, и тогда поэт „испытает страх во всей полноте.“
Мандельштам умер в трудовом лагере. Следователь Христофорович был расстрелян. Его последователи были людьми, которые не отличались большой культурой и идеалистическими взглядами. В НКВД, как и в партии, условия террора способствовали выживанию самых аморальных, тех, кто был готов спасти себя, оклеветав других. Солдаты расстрельных отрядов НКВД, располагавшихся вокруг ГУЛАГа, как правило, становились алкоголиками. Каждое утро, когда они забирали из оружейной комнаты свои винтовки, им давали стакан водки, после чего они грузили свои жертвы на грузовики, везли их к яме, которую выкопали уголовники, строили их и начинали расстреливать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254