В комнате стоял мягкий полумрак; проигрыватель заткнулся уже пару часов назад. Дважды звонил телефон, но она не подошла к нему. Над головой лениво вращались лопасти вентилятора, гоняя теплый влажный воздух. Оставаться я не собирался; оглядываясь назад, я понимал, что причина нежелания заключалась в том, что мне не хотелось возвращаться в ту реальность, которая была создана моими стараниями. “Он из Калькутты и зовут его Кишнар…”
— Мне бы хотелось, — медленно произнесла она, — чтобы мы встретились раньше. — Я снова стал ласкать ее, медленно и нежно: ей нравился способ любви, называвшийся “карецца”. — Но, мне кажется, что у нас ничего бы не получилось, то есть наши… — Помолчав, она вздохнула: — О, Господи… Ты хоть понимаешь, что ты со мной делаешь?
Сквозь полуоткрытую дверь кухни я слышал, как бормотал холодильник; других звуков в квартире, кроме наших, не было. Она была на удивление нежна и открыта, чего я не ожидал от нее.
— Мартин, ты останешься на ночь? — От нее уже немного осталось.
— Я бы не отказался.
— Побудь до рассвета. Ты можешь это себе позволить? Кажется, мы все же немного поспали, пока нас не разбудили розовые полосы света в жалюзи; она сварила кофе, и мы уселись, закусывая, на полу друг против друга, деля радость взаимного узнавания.
— Я была абсолютно неправа, — заявила она, — не говоря уж о том, что он не представлял собой в постели ничего фантастического. Он ровно ничего не понимал. — Она засмеялась хрипловатым сосна голосом. — А тебе было хорошо со мной, ну, хоть немножко?
— Просто потрясающе.
За спущенными жалюзи разгорался день, бросая серебряные отсветы на потолок, под которым крутились лопасти вентилятора; Кэти сделала нам яичницу с тостами, и теперь она почти не улыбалась и стала немногословной.
— Я понимаю, что тебе сейчас нужно больше всего, — наконец бросила она. — Ты хочешь выяснить, где у нее ахиллесова пята. У Шоды.
— Это мне очень пригодилось бы.
Когда я уходил, диванные подушки по-прежнему были разбросаны по всей комнате, и Кэти провожала меня в тоненькой ночной рубашке; нежная, маленькая и босоногая, она походила на ребенка.
— Мартин, ты заметил, что порой я бываю настоящим телепатом? Я улавливаю волны. — Проводив меня до самых дверей, она вскинула тонкие руки, чтобы обнять меня, и поцеловала. Затем она спросила: — Тебя ждут большие опасности, да?
Не помню толком, что я ей ответил — мол, удача меня не покинет, нечто в этом роде.
— Сделай кое-что для меня. — Она смотрела на меня остановившимся взглядом, и в зрачках ее сгустилась тьма. — Умоляю, ради Бога, если и когда у тебя появится такая возможность, сними телефонную трубку и позвони мне, чтобы я знала — пока у тебя все в порядке.
Было уже слишком поздно ложиться “на грунт”, потому что когда через час я явился в “Красную Орхидею”, то увидел, что они обложили отель, и понял, что попался в ловушку.
14. Отсчет времени
Я позвонил Пеппериджу, но его на месте не оказалось.
Работал автоответчик. Я оставил послание.
“Я у красной черты. Звони мне.”
На часах 10.03.
Когда ловушка захлопывается, первым делом вы должны взглянуть на часы, потому что позже это может спасти вам жизнь.
В 10.03 снаружи находилось пять человек, и я еще раз убедился в их присутствии, приоткрыв штору и используя зеркало ванной свободного номера в конце коридора третьего этажа, я осмотрел и задний двор, осторожно выглянув из кухни. На это ушло около часа.
11.14.
Как мне нужен звонок от Пеппериджа.
“Вот это мой номер. По нему всегда будет включен автоответчик. Ты можешь оставить на нем сообщение, если я, скажем, выскочил перекусить в паб.”
Он не мог быть в пабе в три утра.
Так где же он?
“Прости, это не тот уровень работы, к которому ты привык.”
У меня еще была возможность ускользнуть от слежки, если бы я мог переговорить с Пеппериджем и продержаться до наступления темноты, но в любом случае я должен исходить из. предположения, что Кишнар уже здесь.
За ним, конечно же, послали.
Сайако сказала, что послезавтра он вылетает из Бангкока, и его план заключался в том, что люди Шоды прочешут город, пока не найдут меня, после чего им останется загнать меня в угол и преподнести ему. Именно так они и действовали, им повезло, я был приговорен к смерти, и они послали за ним — а уж он-то не будет терять времени. Шода, скорее всего, отправила за ним один из своих личных реактивных самолетов, а для него тут всего три часа лета.
В полдень я позвонил Тхонгсвасди, тайскому инспектору полиции, о котором мне рассказала Кэти. Пепперидж сообщил обо мне их службе разведки, и они приняли сообщение обо мне без тени сомнения, но это не означало, что в посольстве не может быть агента Шоды. Если я попрошу предоставить мне информацию о Манифе Кишнаре, он получит предостережение, что я осведомлен о его существовании, чего мне не хотелось.
— Чем я могу вам помочь? Тхонгсвасди.
— Вы недавно говорили с мисс Маккоркдейл относительно Манифа Кишнара.
— Совершенно верно.
Сквозь постоянно открывающиеся двери вместе с утренним солнцем в помещение проникали запахи с улицы, на которую я не мог выйти, разве что мне удастся дожить до сумерек.
— Можете ли вы его мне описать?
Описание оказалось совершенно бесполезным для меня: типичный индус, пяти футов девяти дюймов, десять стоунов веса, черные волосы, карие глаза, никаких шрамов, никаких особых примет.
— Какими он пользуется методами?
— Прошу прощения?
Его было плохо слышно на линии.
— Как он убивает?
— Исключительно с помощью удавки. Туг-дуашгешь.
— Использует ли он чью-либо помощь?
— Нет. Он всегда работает в одиночку. И очень гордится эффективностью своих действий.
— Как предпочитает он работать — при свете дня или в темноте?
— Убивает он только по ночам. — Что вполне понятно, ибо он предпочитает убивать жертву со спины. Именно Кишнар убрал одного из агентов, которого таиландская разведка направила против Марико Шоды.
С улицы вошли два человека, и я наблюдал за ними сквозь арку.
— Есть ли у вас на памяти еще что-нибудь, инспектор, что может мне пригодиться?
Наступила краткая пауза.
— Мисс Маккоркдейл упомянула, что вам, возможно, угрожает опасность со стороны этого человека. Это верно?
— Да.
— Если хотите, я могу переслать вам копию его досье.
— В этом нет необходимости. Думаю, вы выложили мне все, в чем я нуждался.
Вошедшие уже стояли у стойки, беседуя с Лили Линг; я уловил несколько итальянских фраз. Никто из них не имел отношения к команде, следившей за мной.
— Если позволите дать вам совет, — Тхонгсвасди, — вам стоило бы приложить максимум усилий, чтобы избежать встречи с Манифом Кишнаром.
— Что я и сделаю.
Поблагодарив его, я повесил трубку и вышел в холл, прислушиваясь к разговору итальянцев, заказывавших номер:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86