Это было одной из причин его успеха, поскольку он соблюдал и другие правила. Он так же поддерживал строгую дисциплину среди своих наемных солдат и вешал любого из них за нарушение даже малозначащих местных законов.
– Но ведь это, – заметил Блейз, – судя по твоим словам, могло случиться во время разграбления только побежденного города.
– А тогда он вообще не присутствовал бы при таком инциденте, – ответил Хэл. Воспоминание о том, как он сам был Хоквудом, одновременно идя по кругу, снова вернулось к нему. – Он был человеком четырнадцатого столетия и профессиональным воином. Это все равно, если бы современный дорсаец участвовал бы в пытках или резне пленников.
– Пытки и резня имели отношение к той более ранней утрате, о которой ты упомянул?
– Нет, – ответил Хэл.
Пытки не имели отношения к смерти Джеймса. Но теперь проницательность Блейза пробудила воспоминание о Море, старшем брате Донала, умершем от пыток, после того как он попал в руки потерявшего разум Уильяма Сетанского. И ему, Доналу, следовало предвидеть, что возврат к этому воспоминанию неизбежен при любой, похожей на нынешнюю, беседе с Блейзом. Он слишком углубился в лес, чтобы видеть все деревья. И ему никогда не избежать знания того, что он – по крайней мере частично – ответственен за ужасную смерть Мора.
– В любом случае, – прервал он собственные мысли, – Хоквуд ни при каких обстоятельствах не оказался бы там, в городе, в это время.
– Возможно, ты объяснишь мне, почему бы и нет, – улыбнулся Блейз. – Как ты знаешь, мое собственное военное образование ограничено.
– Я бы так не подумал, – ответил Хэл. – Но если ты хочешь, чтобы я подробно рассказал о том, что могло произойти, то слушай. После многих месяцев осады города, после бездействия и скуки, пребывания в грязи и вони, при нехватке продовольствия и спиртного – поскольку окружающая местность была начисто ограблена – осаждающие голодали почти так же, как осажденные. Поэтому они стали относиться к горожанам как дикие звери. И через час после взятия города все рядовые, бравшие его штурмом, были пьяны, выпив то, что им удалось найти в городе, и жаждали крови.
– Да, – кивнул Блейз. – Это похоже на ту разновидность животных, называемых людьми, которая мне известна. Но почему же их командиры, настолько же пьяные и безумные, не находились среди них?
– Дело в том, что когда все это закончится, через день или два, этим командирам потребуется вести этих пьяных безумцев дальше, причем как трезвых и послушных солдат, – объяснил Хэл. – Но перед этим им надо подождать, пока спиртное будет выпито, изнасилования и грабежи закончатся, а похмелье пройдет. Одна из самых ранних вещей, которой учится командир – даже сегодня, – это никогда не отдавать подчиненным приказ, которому они могут не повиноваться. Так что средневековые командиры держались подальше от грабежей и тому подобного, происходивших после штурмов. В любом случае они не могли бы ничего изменить… Солдаты, буйствующие в побежденном городе – даже наиболее верные и заслуживающие доверия, – скорее всего, набросились бы и на своих командиров.
И тут его осенило.
– Вот так. – Его глаза смотрели прямо на Блейза. – Значит, ты пришел поговорить о возможном разграблении Земли.
– Верно, – ответил тот. – Не говори мне, что ты не думал о такой возможности. Когда-нибудь – и это, в конце концов, обязательно произойдет – число кораблей, которыми мы сможем атаковать, станет таким что они смогут одновременно совершить скачок сквозь щит и задушить любое сопротивление, даже со стороны дорсайцев. И именно такие настроения, о которых мы говорили, зреют среди моих сторонников.
Он сделал паузу, а затем продолжил.
– Я желаю сделать все необходимое для того, чтобы вернуть человечество туда, где ему место, на Землю – на несколько тысяч лет, пока оно не сможет должным образом созреть, – сказал он. – Но я тоже не любитель кровавых бань, так что подумал, что нам следует поговорить.
И улыбнулся Хэлу.
Глава 33
Хэл некоторое время сидел, молча глядя на Блейза.
– Экипажи и офицеры на ваших патрульных кораблях за щитом, – начал он, – не живут в траншеях или землянках. Они не болеют и не голодают. Я готов держать пари, они питаются лучше, чем их друзья, оставшиеся дома. Если у них и развивается менталитет осаждающих, то возможно, потому, что ты забил им головы представлениями о том, что люди, в настоящее время живущие на Земле, – какие-то недочеловеки; Абсолютная Энциклопедия – изобретение дьявола, и работают в ней дьяволы, а я – глава всех дьяволов. Если бы ты затратил какое-то усилие с тем, чтобы выбросить из их голов подобные идеи, это наверняка предотвратило бы любую возможность кровавой бани.
– Вероятно, – спокойно произнес Блейз, – но я не собираюсь этого делать. И поскольку это так, то ты признаешь, что рассматривал данную опасность?
Прежде чем Хэл мог ответить, он снова заговорил.
– Прости меня. Это был оскорбительный вопрос. Конечно, ты рассмотрел все возможности – точно так же, как и я.
– Спекулятивные размышления – это лишь трата времени, – пожал плечами Хэл. – Ты прибыл сюда, чтобы сделать мне некоторое предложение. Делай его.
– Я хотел бы прекратить войну, – сказал Блейз.
– Провалиться мне в ад! – воскликнул Хэл.
– Да неужели? – усмехнулся Блейз. – В таком случае, постарайся сообщить мне, на что это похоже. Пока никому не удавалось посылать оттуда какие-либо известия, но тебе, возможно, это и удастся.
Хэл едва слышал его. Что стоит за этим внезапным предложением – явным признанием поражения – как раз когда Хэл собирался подойти ближе, чем ему когда-либо удавалось, к победе в борьбе между ними? Если только Блейз не почувствовал каким-то образом этот огромный прорыв, который Хэл совершил только этим утром?
Амид невольно пошевелился на своем стуле. Оттуда, где в тени у двери стояла Аманда, не донеслось ни звука. В камине догорающее полено треснуло пополам; и от внезапной вспышки пламени на стенах за спинам у Хэла и Блейза заплясали тени. К Хэлу вернулось его самообладание.
Конечно, имелась цена – какая-то невозможная цена.
– Взамен на что? – прямо спросил Хэл.
– Ну, вы, конечно, ликвидируете фазовый щит, – ответил Блейз. – И мы хотели бы поселить часть населения Молодых Миров кое-где на Земле. – Он удобно откинулся назад на своем стуле. – В полярных областях и тех частях пустынь, которыми Земля пренебрегала с тех пор, как величина населения стабилизировалась после волны миграции на Молодые Миры почти триста лет назад. Ты видишь, я готов прекратить конфликт между нами, тобой и мной, и предоставить приговор по нему будущей истории, без какого-либо использования оружия.
– В самом деле? – отозвался Хэл. – Неужели тебе не приходит в голову, что я понимаю, каких людей вы поселили бы там?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
– Но ведь это, – заметил Блейз, – судя по твоим словам, могло случиться во время разграбления только побежденного города.
– А тогда он вообще не присутствовал бы при таком инциденте, – ответил Хэл. Воспоминание о том, как он сам был Хоквудом, одновременно идя по кругу, снова вернулось к нему. – Он был человеком четырнадцатого столетия и профессиональным воином. Это все равно, если бы современный дорсаец участвовал бы в пытках или резне пленников.
– Пытки и резня имели отношение к той более ранней утрате, о которой ты упомянул?
– Нет, – ответил Хэл.
Пытки не имели отношения к смерти Джеймса. Но теперь проницательность Блейза пробудила воспоминание о Море, старшем брате Донала, умершем от пыток, после того как он попал в руки потерявшего разум Уильяма Сетанского. И ему, Доналу, следовало предвидеть, что возврат к этому воспоминанию неизбежен при любой, похожей на нынешнюю, беседе с Блейзом. Он слишком углубился в лес, чтобы видеть все деревья. И ему никогда не избежать знания того, что он – по крайней мере частично – ответственен за ужасную смерть Мора.
– В любом случае, – прервал он собственные мысли, – Хоквуд ни при каких обстоятельствах не оказался бы там, в городе, в это время.
– Возможно, ты объяснишь мне, почему бы и нет, – улыбнулся Блейз. – Как ты знаешь, мое собственное военное образование ограничено.
– Я бы так не подумал, – ответил Хэл. – Но если ты хочешь, чтобы я подробно рассказал о том, что могло произойти, то слушай. После многих месяцев осады города, после бездействия и скуки, пребывания в грязи и вони, при нехватке продовольствия и спиртного – поскольку окружающая местность была начисто ограблена – осаждающие голодали почти так же, как осажденные. Поэтому они стали относиться к горожанам как дикие звери. И через час после взятия города все рядовые, бравшие его штурмом, были пьяны, выпив то, что им удалось найти в городе, и жаждали крови.
– Да, – кивнул Блейз. – Это похоже на ту разновидность животных, называемых людьми, которая мне известна. Но почему же их командиры, настолько же пьяные и безумные, не находились среди них?
– Дело в том, что когда все это закончится, через день или два, этим командирам потребуется вести этих пьяных безумцев дальше, причем как трезвых и послушных солдат, – объяснил Хэл. – Но перед этим им надо подождать, пока спиртное будет выпито, изнасилования и грабежи закончатся, а похмелье пройдет. Одна из самых ранних вещей, которой учится командир – даже сегодня, – это никогда не отдавать подчиненным приказ, которому они могут не повиноваться. Так что средневековые командиры держались подальше от грабежей и тому подобного, происходивших после штурмов. В любом случае они не могли бы ничего изменить… Солдаты, буйствующие в побежденном городе – даже наиболее верные и заслуживающие доверия, – скорее всего, набросились бы и на своих командиров.
И тут его осенило.
– Вот так. – Его глаза смотрели прямо на Блейза. – Значит, ты пришел поговорить о возможном разграблении Земли.
– Верно, – ответил тот. – Не говори мне, что ты не думал о такой возможности. Когда-нибудь – и это, в конце концов, обязательно произойдет – число кораблей, которыми мы сможем атаковать, станет таким что они смогут одновременно совершить скачок сквозь щит и задушить любое сопротивление, даже со стороны дорсайцев. И именно такие настроения, о которых мы говорили, зреют среди моих сторонников.
Он сделал паузу, а затем продолжил.
– Я желаю сделать все необходимое для того, чтобы вернуть человечество туда, где ему место, на Землю – на несколько тысяч лет, пока оно не сможет должным образом созреть, – сказал он. – Но я тоже не любитель кровавых бань, так что подумал, что нам следует поговорить.
И улыбнулся Хэлу.
Глава 33
Хэл некоторое время сидел, молча глядя на Блейза.
– Экипажи и офицеры на ваших патрульных кораблях за щитом, – начал он, – не живут в траншеях или землянках. Они не болеют и не голодают. Я готов держать пари, они питаются лучше, чем их друзья, оставшиеся дома. Если у них и развивается менталитет осаждающих, то возможно, потому, что ты забил им головы представлениями о том, что люди, в настоящее время живущие на Земле, – какие-то недочеловеки; Абсолютная Энциклопедия – изобретение дьявола, и работают в ней дьяволы, а я – глава всех дьяволов. Если бы ты затратил какое-то усилие с тем, чтобы выбросить из их голов подобные идеи, это наверняка предотвратило бы любую возможность кровавой бани.
– Вероятно, – спокойно произнес Блейз, – но я не собираюсь этого делать. И поскольку это так, то ты признаешь, что рассматривал данную опасность?
Прежде чем Хэл мог ответить, он снова заговорил.
– Прости меня. Это был оскорбительный вопрос. Конечно, ты рассмотрел все возможности – точно так же, как и я.
– Спекулятивные размышления – это лишь трата времени, – пожал плечами Хэл. – Ты прибыл сюда, чтобы сделать мне некоторое предложение. Делай его.
– Я хотел бы прекратить войну, – сказал Блейз.
– Провалиться мне в ад! – воскликнул Хэл.
– Да неужели? – усмехнулся Блейз. – В таком случае, постарайся сообщить мне, на что это похоже. Пока никому не удавалось посылать оттуда какие-либо известия, но тебе, возможно, это и удастся.
Хэл едва слышал его. Что стоит за этим внезапным предложением – явным признанием поражения – как раз когда Хэл собирался подойти ближе, чем ему когда-либо удавалось, к победе в борьбе между ними? Если только Блейз не почувствовал каким-то образом этот огромный прорыв, который Хэл совершил только этим утром?
Амид невольно пошевелился на своем стуле. Оттуда, где в тени у двери стояла Аманда, не донеслось ни звука. В камине догорающее полено треснуло пополам; и от внезапной вспышки пламени на стенах за спинам у Хэла и Блейза заплясали тени. К Хэлу вернулось его самообладание.
Конечно, имелась цена – какая-то невозможная цена.
– Взамен на что? – прямо спросил Хэл.
– Ну, вы, конечно, ликвидируете фазовый щит, – ответил Блейз. – И мы хотели бы поселить часть населения Молодых Миров кое-где на Земле. – Он удобно откинулся назад на своем стуле. – В полярных областях и тех частях пустынь, которыми Земля пренебрегала с тех пор, как величина населения стабилизировалась после волны миграции на Молодые Миры почти триста лет назад. Ты видишь, я готов прекратить конфликт между нами, тобой и мной, и предоставить приговор по нему будущей истории, без какого-либо использования оружия.
– В самом деле? – отозвался Хэл. – Неужели тебе не приходит в голову, что я понимаю, каких людей вы поселили бы там?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102