– Я совершенно не понимаю, о чем вы говорите.
Женщина собрала все свое мужество.
– У них очень длинные шпаги, которыми закалывают свиней, – произнесла она наконец.
Доктор фон Блименстейн записала это на бумажку, медленно повторяя каждое слово: «У них… длинные… шпаги… для свиней». Она подняла голову от стола и оживленно спросила:
– А что такое шпаги, которыми закалывают свиней?
Пациентка смотрела на нее как на сумасшедшую.
– Вы что, не знаете? – спросила она.
Доктор фон Блименстейн отрицательно помотала головой.
– Понятия не имею, – солгала она.
– Вы не замужем? – спросила женщина. Докторша снова помотала головой. – Ну, тогда я вам не скажу. Узнаете в первую брачную ночь. – И она с упрямым выражением на лице смолкла.
– Давайте попробуем сначала, – предложила доктор фон Блименстейн. – Шпага для закалывания свиней – это то же самое, что болтающаяся палка, что как-оно-там-называется и что я-сама-знаю-что. Верно?
– О Господи, – не выдержала женщина. – Я говорю об их набалдашниках. Палка с набалдашником на конце, знаете?
– И то же самое, что набалдашник, – сказала докторша и записала и это слово тоже. Сидевшая перед нею женщина не находила себе места от смущения.
– Ну что мне, по буквам вам продиктовать? – воскликнула она.
– Сделайте одолжение, – ответила докторша, – должны же мы в этом наконец разобраться.
Пациентка передернула плечами.
– Че, эль, е, эн, – продиктовала она. – Читается «член». – Она была явно уверена, что это-то и есть настоящее, верное название.
– Так вы хотите сказать – пенис, милочка? – спросила доктор фон Блименстейн.
– Да! Да! – истерично закричала пациентка. – Пенис, член, палка, набалдашник… Какая разница, как его называть? Они у них огромные, понимаете?!
– У кого у них?
– У кафров. Они у них восемнадцать дюймов в длину, три дюйма толщиной, а впереди еще широкие, как зонтик, и они…
– Погодите минутку, – сказала доктор фон Блименстейн, стараясь не дать женщине снова впасть в истерику. Однако после только что испытанного смущения пациентка поняла ее буквально.
– Подержать? – воскликнула она. – Подержать?! Да я смотреть на такую гадость не смогла бы, не то что подержать ее!
Доктор фон Блименстейн наклонилась над столом.
– Я не это имела в виду, – сказала она. – Вы слишком близко принимаете это к сердцу.
Пациентка, однако, опять восприняла ее слова буквально.
– Глубоко?! – воскликнула женщина. – Еще бы не глубоко! Куда глубже, чем я могу выдержать! Он же мне просто матку проткнет. Он…
– Послушайте, надо же видеть…
– Не хочу я его видеть. В этом-то все и дело. Я на него даже взглянуть боюсь!
– …Видеть соразмерно! – властно прикрикнула докторша.
– Соразмерно чему? – закричала в ответ женщина. – Моей дырке? Так вот, он туда не влезет! Я его не смогу вместить!
– Никто вас и не просит, – сказала врачиха. – Во-первых…
– Во-первых? – пациентка вскочила на ноги. – Во-первых?! Вы что, хотите сказать, что мне это не один раз придется выдерживать?
Доктор фон Блименстейн вышла из-за стола и силой усадила пациентку назад в кресло.
– Нельзя позволять своему воображению так командовать собой, – примирительным тоном сказала она. – Вам здесь ничего не грозит. Ну так вот, – продолжила она, когда женщина немного успокоилась, – если мы хотим добиться результата, то надо понимать, что пенисы – всего лишь симптомы. Важно видеть то, что за ними.
Пациентка в ужасе оглядела комнату.
– Ну, это видеть нетрудно, – проговорила она. – Их повсюду полным-полно.
Доктор фон Блименстейн поспешила объяснить смысл только что сказанных ею слов.
– Во всех нас сидит глубоко… Ну а теперь в чем дело? – воскликнула она, видя, что женщина без чувств сползает на пол. Когда пациентка пришла в себя, врачиха решила использовать другой подход.
– Больше я ничего говорить не буду, – предложила она. – Давайте вы мне сами расскажете, о чем вы думаете.
Женщина успокоилась и призадумалась.
– Они подвешивают к ним что-нибудь тяжелое, чтобы сделать их подлиннее, – проговорила она, помолчав какое-то время.
– Правда? – удивилась докторша. – Как интересно!
– Ничего интересного. Это отвратительно.
Доктор фон Блименстейн согласилась, что действительно в этом есть и что-то отвратительное.
– Они подвешивают к ним на веревочке по полкирпича, на самый кончик, и так и ходят, – продолжала женщина. – Конечно, это все у них в штанах.
– Я думаю, – ответила доктор фон Блименстейн.
– И еще они смазывают их маслом. Они считают, что от масла он лучше растет.
– Но тогда как же там держится кирпич? – практично возразила доктор фон Блименстейн. – Ведь веревка должна по маслу соскальзывать, верно?
Пациентка задумалась.
– Они вначале привязывают веревку, а потом уже смазывают, – наконец пояснила она.
– Логично, – согласилась психиатриня. – А что еще вас тревожит? Вы замужем? Отношения с мужем нормальные?
– Как вам сказать, – задумчиво проговорила женщина, – могли бы быть и хуже. Вы меня понимаете? – Доктор фон Блименстейн сочувственно закивала головой.
– Думаю, мы вас вылечим, – сказала она, что-то записывая. – Лечение, которое я вам прописываю, на первый взгляд немного необычное, но вы к нему скоро привыкнете, и оно вам понравится. Прежде всего мы сделаем вот что. Постараемся сделать так, чтобы вы привыкли держать в руках небольшой пенис – очень маленький, беленький, а потом…
– Вы хотите, чтобы я привыкла к чему?! – изу мленно переспросила женщина. Взгляд ее ясно показывал, что она считает ненормальной саму врачиху.
– Держать в руке маленькие беленькие пенисы.
– Да вы с ума сошли! – закричала женщина. – И думать об этом не хочу! Я – уважаемая замужняя женщина, и если вы думаете, что я буду… – она истерически зарыдала.
Доктор фон Блименстейн склонилась над ней, стараясь успокоить.
– Ну хорошо, – проговорила она, – пенисами мы заниматься не будем.
Но пациентка опять поняла ее слишком буквально.
– О Боже, – закричала она, – а я-то считала, что лечить надо меня!
Доктор фон Блименстейн успокоила ее.
– Я имела в виду, что пенисы мы трогать не будем, – сказать она. – Начнем с карандашей. Если вам предложат подержать карандаш, у вас не будет возражений?
– Конечно, нет, – ответила женщина. – С чего бы я должна была возражать?
– А шариковую ручку? – Доктор фон Блименстейн внимательно наблюдала за выражением лица пациентки: не появится ли на нем хотя бы секундное колебание.
– Ничего не имею против шариковых ручек, – ответила пациентка. – И авторучек тоже.
– А если банан?
– Подержать его или съесть? – уточнила пациентка.
– Только подержать.
– Нет проблем.
– А банан и две сливы?
Женщина с сомнением посмотрела на врачиху.
– Я готова подержать хоть фруктовый салат, если вы считаете, что это мне поможет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Женщина собрала все свое мужество.
– У них очень длинные шпаги, которыми закалывают свиней, – произнесла она наконец.
Доктор фон Блименстейн записала это на бумажку, медленно повторяя каждое слово: «У них… длинные… шпаги… для свиней». Она подняла голову от стола и оживленно спросила:
– А что такое шпаги, которыми закалывают свиней?
Пациентка смотрела на нее как на сумасшедшую.
– Вы что, не знаете? – спросила она.
Доктор фон Блименстейн отрицательно помотала головой.
– Понятия не имею, – солгала она.
– Вы не замужем? – спросила женщина. Докторша снова помотала головой. – Ну, тогда я вам не скажу. Узнаете в первую брачную ночь. – И она с упрямым выражением на лице смолкла.
– Давайте попробуем сначала, – предложила доктор фон Блименстейн. – Шпага для закалывания свиней – это то же самое, что болтающаяся палка, что как-оно-там-называется и что я-сама-знаю-что. Верно?
– О Господи, – не выдержала женщина. – Я говорю об их набалдашниках. Палка с набалдашником на конце, знаете?
– И то же самое, что набалдашник, – сказала докторша и записала и это слово тоже. Сидевшая перед нею женщина не находила себе места от смущения.
– Ну что мне, по буквам вам продиктовать? – воскликнула она.
– Сделайте одолжение, – ответила докторша, – должны же мы в этом наконец разобраться.
Пациентка передернула плечами.
– Че, эль, е, эн, – продиктовала она. – Читается «член». – Она была явно уверена, что это-то и есть настоящее, верное название.
– Так вы хотите сказать – пенис, милочка? – спросила доктор фон Блименстейн.
– Да! Да! – истерично закричала пациентка. – Пенис, член, палка, набалдашник… Какая разница, как его называть? Они у них огромные, понимаете?!
– У кого у них?
– У кафров. Они у них восемнадцать дюймов в длину, три дюйма толщиной, а впереди еще широкие, как зонтик, и они…
– Погодите минутку, – сказала доктор фон Блименстейн, стараясь не дать женщине снова впасть в истерику. Однако после только что испытанного смущения пациентка поняла ее буквально.
– Подержать? – воскликнула она. – Подержать?! Да я смотреть на такую гадость не смогла бы, не то что подержать ее!
Доктор фон Блименстейн наклонилась над столом.
– Я не это имела в виду, – сказала она. – Вы слишком близко принимаете это к сердцу.
Пациентка, однако, опять восприняла ее слова буквально.
– Глубоко?! – воскликнула женщина. – Еще бы не глубоко! Куда глубже, чем я могу выдержать! Он же мне просто матку проткнет. Он…
– Послушайте, надо же видеть…
– Не хочу я его видеть. В этом-то все и дело. Я на него даже взглянуть боюсь!
– …Видеть соразмерно! – властно прикрикнула докторша.
– Соразмерно чему? – закричала в ответ женщина. – Моей дырке? Так вот, он туда не влезет! Я его не смогу вместить!
– Никто вас и не просит, – сказала врачиха. – Во-первых…
– Во-первых? – пациентка вскочила на ноги. – Во-первых?! Вы что, хотите сказать, что мне это не один раз придется выдерживать?
Доктор фон Блименстейн вышла из-за стола и силой усадила пациентку назад в кресло.
– Нельзя позволять своему воображению так командовать собой, – примирительным тоном сказала она. – Вам здесь ничего не грозит. Ну так вот, – продолжила она, когда женщина немного успокоилась, – если мы хотим добиться результата, то надо понимать, что пенисы – всего лишь симптомы. Важно видеть то, что за ними.
Пациентка в ужасе оглядела комнату.
– Ну, это видеть нетрудно, – проговорила она. – Их повсюду полным-полно.
Доктор фон Блименстейн поспешила объяснить смысл только что сказанных ею слов.
– Во всех нас сидит глубоко… Ну а теперь в чем дело? – воскликнула она, видя, что женщина без чувств сползает на пол. Когда пациентка пришла в себя, врачиха решила использовать другой подход.
– Больше я ничего говорить не буду, – предложила она. – Давайте вы мне сами расскажете, о чем вы думаете.
Женщина успокоилась и призадумалась.
– Они подвешивают к ним что-нибудь тяжелое, чтобы сделать их подлиннее, – проговорила она, помолчав какое-то время.
– Правда? – удивилась докторша. – Как интересно!
– Ничего интересного. Это отвратительно.
Доктор фон Блименстейн согласилась, что действительно в этом есть и что-то отвратительное.
– Они подвешивают к ним на веревочке по полкирпича, на самый кончик, и так и ходят, – продолжала женщина. – Конечно, это все у них в штанах.
– Я думаю, – ответила доктор фон Блименстейн.
– И еще они смазывают их маслом. Они считают, что от масла он лучше растет.
– Но тогда как же там держится кирпич? – практично возразила доктор фон Блименстейн. – Ведь веревка должна по маслу соскальзывать, верно?
Пациентка задумалась.
– Они вначале привязывают веревку, а потом уже смазывают, – наконец пояснила она.
– Логично, – согласилась психиатриня. – А что еще вас тревожит? Вы замужем? Отношения с мужем нормальные?
– Как вам сказать, – задумчиво проговорила женщина, – могли бы быть и хуже. Вы меня понимаете? – Доктор фон Блименстейн сочувственно закивала головой.
– Думаю, мы вас вылечим, – сказала она, что-то записывая. – Лечение, которое я вам прописываю, на первый взгляд немного необычное, но вы к нему скоро привыкнете, и оно вам понравится. Прежде всего мы сделаем вот что. Постараемся сделать так, чтобы вы привыкли держать в руках небольшой пенис – очень маленький, беленький, а потом…
– Вы хотите, чтобы я привыкла к чему?! – изу мленно переспросила женщина. Взгляд ее ясно показывал, что она считает ненормальной саму врачиху.
– Держать в руке маленькие беленькие пенисы.
– Да вы с ума сошли! – закричала женщина. – И думать об этом не хочу! Я – уважаемая замужняя женщина, и если вы думаете, что я буду… – она истерически зарыдала.
Доктор фон Блименстейн склонилась над ней, стараясь успокоить.
– Ну хорошо, – проговорила она, – пенисами мы заниматься не будем.
Но пациентка опять поняла ее слишком буквально.
– О Боже, – закричала она, – а я-то считала, что лечить надо меня!
Доктор фон Блименстейн успокоила ее.
– Я имела в виду, что пенисы мы трогать не будем, – сказать она. – Начнем с карандашей. Если вам предложат подержать карандаш, у вас не будет возражений?
– Конечно, нет, – ответила женщина. – С чего бы я должна была возражать?
– А шариковую ручку? – Доктор фон Блименстейн внимательно наблюдала за выражением лица пациентки: не появится ли на нем хотя бы секундное колебание.
– Ничего не имею против шариковых ручек, – ответила пациентка. – И авторучек тоже.
– А если банан?
– Подержать его или съесть? – уточнила пациентка.
– Только подержать.
– Нет проблем.
– А банан и две сливы?
Женщина с сомнением посмотрела на врачиху.
– Я готова подержать хоть фруктовый салат, если вы считаете, что это мне поможет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83