Никаких встроенных кроватей, никаких секонд-хенд столов. Вместо этого сплошной дуб и красное дерево, розовое дерево и береза. На полу – ручной работы ковер, на стене – гобелен, сотканный настоящим мастером. Очевидно, у Тины были деньги, позволявшие ей роскошествовать.
– Итак, – проговорила леди Хелен, оглядевшись, – здесь должно быть что-то, говорящее о ее профессии. А вот и утюг. Не забудь захватить его с собой, когда будем уходить.
– Разве мы еще не уходим?
– Сейчас, дорогая. Сначала осмотримся немного, чтобы иметь представление об этой женщине.
– Но мы не можем…
– Мы же хотим что-нибудь сообщить Саймону, когда будем ему звонить. Судя по всему, Тины не будет до вечера, и пока нам нечего ему сообщить, кроме того, что мы стучали и нам никто не ответил. Это будет непростительная трата времени.
– А если она сейчас придет? Хелен! Правда!
Не в силах не думать о том, что Тина может вернуться в любую минуту и обнаружить их у себя в квартире, Дебора последовала за леди Хелен в крошечную кухню и в ужасе наблюдала, как та открывает ящики. Но их было всего два, и в обоих – только самое необходимое и в небольших количествах: кофе, соль, сахар, приправы, пачка печенья, банка с супом, еще одна – с грейпфрутовым соком и еще одна – с кашей. На полке – две тарелки, две миски, две чашки и четыре стакана. А на самом верху – открытая и на треть опустошенная бутылка вина. Рядом с кофейником – покореженная сковородка и эмалированный чайник. И все. Больше в кухне ничего не было. И насчет Тины Котин тоже все оставалось неясно, суммировала поиски леди Хелен.
– Похоже, готовкой она не занималась. Правда, на Прэд-стрит полно мест, где можно взять еду на дом, так что она, верно, там и брала ее.
– А мужчины?
– Да, это вопрос. Ну, вот бутылка вина. Наверно, это все, чем она развлекала их, прежде чем заняться делом. Давай-ка посмотрим еще.
Леди Хелен подошла к шкафу и, открыв его, обнаружила кучу вечерних платьев, полудюжину накидок – одну меховую – и под ними туфли на высоких каблуках. Верхняя полка была уставлена шляпными коробками, средняя завалена ночными рубашками. Нижняя оказалась пустой, однако не пыльной, так что на ней, скорее всего, время от времени что-то лежало.
Побарабанив пальцами по щеке, леди Хелен быстро осмотрела комод.
– Здесь белье, – сказала она, заглянув внутрь. – Все шелковое. Сейчас еще посмотрю. – Она задвинула ящики и, нахмурившись, стала смотреть на комод. – Дебора, что-то тут не… Подожди-ка. Сейчас. – Она ушла в ванную комнату и крикнула оттуда Деборе: – Почему бы тебе не посмотреть в столе?
Дебора слышала, как открылась дверца медицинского шкафчика, скрипнул ящик, зашуршала бумага. Леди Хелен что-то негромко сказала.
Дебора поглядела на часы. Прошло меньше пяти минут, а ей показалось, что не меньше часа.
Она приблизилась к письменному столу. Наверху не было ничего, кроме телефона, автоответчика и стопки бумаги, которую Дебора взяла и, как заправский детектив, осмотрела на предмет следов, оставленных записью на вырванной странице. Ничего не разглядев, она занялась ящиками, из которых два были пустыми. В третьем лежали расчетная книжка, папка и карточка. Дебора взяла их.
– Странно, – проговорила леди Хелен, появившись в дверях ванной комнаты. – Соседка говорит, что Тины нет уже два дня, а она не взяла с собой косметику. Не взяла вечерние платья, а все обычное, каждодневное исчезло. В ванной полно жутких накладок для ногтей. Почему она их оставила? Так не бывает.
– Возможно, у нее были другие, – отозвалась Дебора. – Возможно, она уехала за город. Возможно, она поехала туда, где нет нужды в вечерних платьях и накладных ногтях. Скажем, на Озера. Или в Шотландию удить рыбу. Навестить родственников на ферме.
Сначала Дебора сама не поняла, что говорит, зато отлично поняла леди Хелен.
– Например, в Корнуолле, – сказала она и кивком головы показала на карточку у Деборы в руках. – Это что?
Дебора посмотрела:
– Два телефонных номера. Возможно, один принадлежит Мику Кэмбри. Мне переписать их?
– Конечно. – Леди Хелен подошла поближе и глянула на карточку через ее плечо. – Эта Тина мне нравится. Вот я так занята своей внешностью, что даже помыслить не могу куда-нибудь отправиться без косметики. И вот она. Женщина, которая хочет все или ничего. Или совершенно безразличная к тряпкам, или одетая…
Леди Хелен умолкла. У Деборы пересохло во рту.
– Хелен, она не могла убить его.
Говоря это, она ощутила очевидный дискомфорт. В конце концов, что ей известно о Тине? Ничего. Их соединял всего один разговор, из которого известно о Тинином отношении к мужчинам, приверженности к ночной жизни и страхе перед старостью. Однако зло всегда чувствуется, как бы люди ни старались его скрыть. В Тине этого не было. Но, думая о смерти Мика Кэмбри и о факте его присутствия в жизни Тины Когин, Дебора теряла уверенность в своих ощущениях.
Почти автоматически она открыла папку, словно желая удостовериться в невиновности Тины. На будущее – было напечатано поперек первого листа. Дальше были бумаги, сшитые вместе.
– Что там? – спросила леди Хелен.
– Имена и адреса. Телефоны.
– Список ее клиентов?
– Не думаю. Посмотри. Имен сто. И не только мужских.
– Список адресатов?
– Наверно. Есть еще расчетная книжка.
Дебора вынула ее из пластикового мешка.
– Посмотрим, – сказала леди Хелен. – Интересно, сколько она зарабатывает? Может быть, мне тоже поменять работу?
Дебора читала номера счетов, потом посмотрела наверх, где стояла фамилия.
– Это не ее, – сказала она. – Это Мика Кэмбри. И чем бы он ни занимался, это было очень выгодно.
***
– Мистер Алкурт-Сент-Джеймс? Мне приятно видеть вас. – Доктор Элис Уотерс встала со стула и жестом отослала ассистента, который проводил Сент-Джеймса в ее кабинет. – Мне показалось, что я узнала вас в Ховенстоу сегодня утром. Однако там совсем не было времени. Что привело вас в мою берлогу?
Ее безоконный кабинет в самом деле напоминал берлогу. Здесь было очень много книжных полок, не считая древнего стола-бюро с убирающейся крышкой, институтского скелета в противогазе времен Второй мировой войны и огромного количества научных журналов. Оставалась лишь узенькая тропинка от двери к письменному столу. Резной стул с узором из птичек и цветов, стоявший рядом, не вписывался в обстановку и больше подходил столовой в каком-нибудь загородном доме, чем отделу судебной медицины, но доктор Элис Уотерс, крепко пожав Сент-Джеймсу руку, жестом предложила ему сесть как раз на этот стул.
– Занимайте трон, – сказала она. – Примерно 1675 год. Тогда делали отличные стулья, правда, немного перебарщивали с украшениями.
– Вы – коллекционер?
– Отвлекает от работы. – Она уселась на свой стул с поцарапанной кожей, местами скукожившейся и неровной, и стала переворачивать бумаги на столе, пока не обнаружила небольшую коробку с шоколадными конфетами, которую предложила Сент-Джеймсу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
– Итак, – проговорила леди Хелен, оглядевшись, – здесь должно быть что-то, говорящее о ее профессии. А вот и утюг. Не забудь захватить его с собой, когда будем уходить.
– Разве мы еще не уходим?
– Сейчас, дорогая. Сначала осмотримся немного, чтобы иметь представление об этой женщине.
– Но мы не можем…
– Мы же хотим что-нибудь сообщить Саймону, когда будем ему звонить. Судя по всему, Тины не будет до вечера, и пока нам нечего ему сообщить, кроме того, что мы стучали и нам никто не ответил. Это будет непростительная трата времени.
– А если она сейчас придет? Хелен! Правда!
Не в силах не думать о том, что Тина может вернуться в любую минуту и обнаружить их у себя в квартире, Дебора последовала за леди Хелен в крошечную кухню и в ужасе наблюдала, как та открывает ящики. Но их было всего два, и в обоих – только самое необходимое и в небольших количествах: кофе, соль, сахар, приправы, пачка печенья, банка с супом, еще одна – с грейпфрутовым соком и еще одна – с кашей. На полке – две тарелки, две миски, две чашки и четыре стакана. А на самом верху – открытая и на треть опустошенная бутылка вина. Рядом с кофейником – покореженная сковородка и эмалированный чайник. И все. Больше в кухне ничего не было. И насчет Тины Котин тоже все оставалось неясно, суммировала поиски леди Хелен.
– Похоже, готовкой она не занималась. Правда, на Прэд-стрит полно мест, где можно взять еду на дом, так что она, верно, там и брала ее.
– А мужчины?
– Да, это вопрос. Ну, вот бутылка вина. Наверно, это все, чем она развлекала их, прежде чем заняться делом. Давай-ка посмотрим еще.
Леди Хелен подошла к шкафу и, открыв его, обнаружила кучу вечерних платьев, полудюжину накидок – одну меховую – и под ними туфли на высоких каблуках. Верхняя полка была уставлена шляпными коробками, средняя завалена ночными рубашками. Нижняя оказалась пустой, однако не пыльной, так что на ней, скорее всего, время от времени что-то лежало.
Побарабанив пальцами по щеке, леди Хелен быстро осмотрела комод.
– Здесь белье, – сказала она, заглянув внутрь. – Все шелковое. Сейчас еще посмотрю. – Она задвинула ящики и, нахмурившись, стала смотреть на комод. – Дебора, что-то тут не… Подожди-ка. Сейчас. – Она ушла в ванную комнату и крикнула оттуда Деборе: – Почему бы тебе не посмотреть в столе?
Дебора слышала, как открылась дверца медицинского шкафчика, скрипнул ящик, зашуршала бумага. Леди Хелен что-то негромко сказала.
Дебора поглядела на часы. Прошло меньше пяти минут, а ей показалось, что не меньше часа.
Она приблизилась к письменному столу. Наверху не было ничего, кроме телефона, автоответчика и стопки бумаги, которую Дебора взяла и, как заправский детектив, осмотрела на предмет следов, оставленных записью на вырванной странице. Ничего не разглядев, она занялась ящиками, из которых два были пустыми. В третьем лежали расчетная книжка, папка и карточка. Дебора взяла их.
– Странно, – проговорила леди Хелен, появившись в дверях ванной комнаты. – Соседка говорит, что Тины нет уже два дня, а она не взяла с собой косметику. Не взяла вечерние платья, а все обычное, каждодневное исчезло. В ванной полно жутких накладок для ногтей. Почему она их оставила? Так не бывает.
– Возможно, у нее были другие, – отозвалась Дебора. – Возможно, она уехала за город. Возможно, она поехала туда, где нет нужды в вечерних платьях и накладных ногтях. Скажем, на Озера. Или в Шотландию удить рыбу. Навестить родственников на ферме.
Сначала Дебора сама не поняла, что говорит, зато отлично поняла леди Хелен.
– Например, в Корнуолле, – сказала она и кивком головы показала на карточку у Деборы в руках. – Это что?
Дебора посмотрела:
– Два телефонных номера. Возможно, один принадлежит Мику Кэмбри. Мне переписать их?
– Конечно. – Леди Хелен подошла поближе и глянула на карточку через ее плечо. – Эта Тина мне нравится. Вот я так занята своей внешностью, что даже помыслить не могу куда-нибудь отправиться без косметики. И вот она. Женщина, которая хочет все или ничего. Или совершенно безразличная к тряпкам, или одетая…
Леди Хелен умолкла. У Деборы пересохло во рту.
– Хелен, она не могла убить его.
Говоря это, она ощутила очевидный дискомфорт. В конце концов, что ей известно о Тине? Ничего. Их соединял всего один разговор, из которого известно о Тинином отношении к мужчинам, приверженности к ночной жизни и страхе перед старостью. Однако зло всегда чувствуется, как бы люди ни старались его скрыть. В Тине этого не было. Но, думая о смерти Мика Кэмбри и о факте его присутствия в жизни Тины Когин, Дебора теряла уверенность в своих ощущениях.
Почти автоматически она открыла папку, словно желая удостовериться в невиновности Тины. На будущее – было напечатано поперек первого листа. Дальше были бумаги, сшитые вместе.
– Что там? – спросила леди Хелен.
– Имена и адреса. Телефоны.
– Список ее клиентов?
– Не думаю. Посмотри. Имен сто. И не только мужских.
– Список адресатов?
– Наверно. Есть еще расчетная книжка.
Дебора вынула ее из пластикового мешка.
– Посмотрим, – сказала леди Хелен. – Интересно, сколько она зарабатывает? Может быть, мне тоже поменять работу?
Дебора читала номера счетов, потом посмотрела наверх, где стояла фамилия.
– Это не ее, – сказала она. – Это Мика Кэмбри. И чем бы он ни занимался, это было очень выгодно.
***
– Мистер Алкурт-Сент-Джеймс? Мне приятно видеть вас. – Доктор Элис Уотерс встала со стула и жестом отослала ассистента, который проводил Сент-Джеймса в ее кабинет. – Мне показалось, что я узнала вас в Ховенстоу сегодня утром. Однако там совсем не было времени. Что привело вас в мою берлогу?
Ее безоконный кабинет в самом деле напоминал берлогу. Здесь было очень много книжных полок, не считая древнего стола-бюро с убирающейся крышкой, институтского скелета в противогазе времен Второй мировой войны и огромного количества научных журналов. Оставалась лишь узенькая тропинка от двери к письменному столу. Резной стул с узором из птичек и цветов, стоявший рядом, не вписывался в обстановку и больше подходил столовой в каком-нибудь загородном доме, чем отделу судебной медицины, но доктор Элис Уотерс, крепко пожав Сент-Джеймсу руку, жестом предложила ему сесть как раз на этот стул.
– Занимайте трон, – сказала она. – Примерно 1675 год. Тогда делали отличные стулья, правда, немного перебарщивали с украшениями.
– Вы – коллекционер?
– Отвлекает от работы. – Она уселась на свой стул с поцарапанной кожей, местами скукожившейся и неровной, и стала переворачивать бумаги на столе, пока не обнаружила небольшую коробку с шоколадными конфетами, которую предложила Сент-Джеймсу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104