Когда он жил в Техасе, у него было небольшое ранчо — оно называлось так потому, что Мур держал там трех охотничьих лошадей; в Техасе каждый уважающий себя человек должен иметь по крайней мере одну-двух лошадей, — и три или четыре раза в неделю он седлал Ацтека и скакал верхом час-другой, в основном, чтобы очистить голову, решить главные вопросы за пределами своего рабочего кабинета. Именно в седле Муру думалось лучше всего. Вероятно, мелькнула у него мысль, как раз поэтому сейчас ему кажется, что он работает крайне непродуктивно. Стены кабинета — далеко не лучшее место для размышлений, однако почему-то все руководители на свете притворяются, что это так. Почему — одному богу известно. Вот чего ему не хватает в Лэнгли — собственной конюшни. На территории охраняемого жилого городка достаточно места — в добрых пять раз больше, чем у него было в Техасе. Однако если он это сделает, новость мгновенно распространится по всему миру: директор американского ЦРУ любит скакать верхом в черной широкополой шляпе, неизбежном атрибуте всадника Дикого Запада, и, скорее всего, с «кольтом» 45-го калибра в кобуре; и вскоре вдоль всего забора выстроятся телевизионщики с камерами, спешащие запечатлеть такой захватывающий сюжет. И вот по причинам личной стеснительности судья Мур вынужден был отказать себе в возможности творчески мыслить. Он признавал, что это чисто ослиное упрямство — позволять подобным соображениям влиять на то, как он выполняет свою работу. В Англии сэр Бейзил мог гоняться за лисицами верхом на породистом жеребце, и кому было бы до этого какое-либо дело? Да никому, черт побери! Наоборот, им бы за это восхищались или в худшем случае считали слегка эксцентричным — и это в стране, где к эксцентричности относятся, как к чему-то, достойному уважения. Но в Стране Свободы народ оказался порабощен нравами и порядками, навязанными им журналистами и выборными официальными лицами, которые сами без зазрения совести спят со своими секретаршами. Что ж, ведь нет никакого закона, гласящего, что все на этом свете должно иметь смысл, так?
— Ничего интересного. Только телеграмма, в которой он сообщил, что встречи с нашими корейскими друзьями прошли успешно, — ответил Мур.
— Знаете, эти корейцы внушают мне какой-то животный страх, — заметил Грир.
Ему не нужно было объяснять, чем вызвано это чувство. Южнокорейское ЦРУ время от времени позволяло своим сотрудникам предпринимать чересчур радикальные меры в отношении государственных чиновников Северной Кореи. Однако там царили несколько другие порядки. Непрекращающаяся война между Севером и Югом по-прежнему оставалась страшной реальностью, а в военное время гибнут люди. ЦРУ не занималось подобными вещами вот уже почти тридцать лет. Однако азиатские страны до сих пор не переняли западные представления о ценности человеческой жизни. Возможно, потому, что они чересчур перенаселены. Возможно, потому, что у них другая религия. Возможных объяснений этому множество, но какими бы они ни были, в азиатских странах сложились несколько отличные представления о рамках дозволенного.
— Джеймс, не забывайте, именно через них мы присматриваем за Северной Кореей и Китаем, — напомнил Мур. — Южнокорейское ЦРУ является нашим верным и преданным союзником.
— Знаю, Артур. — Отрадно было время от времени получать хоть какую-то информацию о Китайской Народной Республике. ЦРУ никак не удавалось проникнуть в эту страну. — Просто хотелось бы, чтобы корейцы относились к политическим убийствам не так непринужденно.
— Они действуют в соответствии с весьма строгими правилами, которых, похоже, придерживаются обе стороны.
По обе стороны от 38-й параллели убийство политического противника должно было быть санкционировано на самом высоком уровне — хотя, разумеется, для самого трупа это особого значения не имело. «Мокрые» дела мешали осуществлению главной задачи, каковой являлся сбор разведывательной информации. Многие об этом забывали, однако и ЦРУ, и КГБ давно уяснили эту непреложную истину, и поэтому оба ведомства в последнее время отошли от подобной практики.
Однако когда полученная информация пугала или просто раздражала политиков, в чьем ведении находился контроль за разведывательными службами, шпионские ведомства получали приказ выполнить то, чего они обыкновенно старались избегать, — и в этом случае те в основном перепоручали грязную работу своим младшим братьям или просто наемникам…
— Артур, если КГБ все же решит расправиться с папой римским, как, по-вашему, русские подойдут к этому?
— Своими силами они ничего предпринимать не станут, — решительно заявил Мур. — Это слишком опасно. Неудача может стать настоящей политической катастрофой, ураганом, который пронесется прямо через Кремль. Политической карьере Юрия Владимировича точно настанет крышка, а он, на мой взгляд, не станет рисковать этим ни ради какой цели. Для него власть стоит превыше всего.
Зам по РА-работе кивнул.
— Согласен. Полагаю, в ближайшее время Андропов должен будет уйти с поста председателя КГБ. У него нет выбора. Никто не позволит ему прыгнуть прямиком из председателей в генеральные секретари. Это слишком кощунственно даже для русских. Они до сих пор не забыли Берию — по крайней мере, те, кто сидит за столом Политбюро.
— Вы совершенно правы, Джеймс, — согласился Мур, отворачиваясь от окна. — Интересно, сколько еще сможет протянуть Леонид Ильич.
Оценка состояния здоровья Брежнева являлась одним из приоритетных направлений деятельности ЦРУ — черт побери, в Вашингтоне этот вопрос волновал всех.
— Лучшим нашим индикатором тут является Андропов. Для нас практически не вызывает сомнений, что именно он должен будет стать преемником Брежнева. Как только Леонид Ильич выйдет на финишную прямую, Юрий Владимирович сменит место работы.
— Верно подмечено, Джеймс. Надо будет поделиться вашими соображениями с госдепом и Белым домом.
Адмирал Грир кивнул.
— Именно за это нам и платят. Но вернемся к папе, — предложил он.
— Президент постоянно задает мне вопросы, — подтвердил Мур.
— Если русские и затеют что-либо, непосредственным исполнителем ни в коем случае не будет советский гражданин. На этом пути слишком много политических ловушек, Артур.
— И снова должен согласиться с вами. Но, черт побери, что в таком случае остается?
— КГБ использует для «мокрых» дел болгар, — напомнил Грир.
— Значит, искать убийцу-болгарина?
— Как вы думаете, много ли болгар совершают паломничество в Рим?
— Не можем же мы посоветовать итальянцам присматриваться ко всем болгарам, ведь так? В этом случае очень быстро просочится вся правда, а этого нам нельзя допустить ни в коем случае, черт побери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225