— Черт! Бляха! Не размял я руку!
— Да ладно тебе! После драки кулаками… — Никита разочарованно покачал головой (чудес не бывает…) и с сожалением отдал кубинский ром осетинам.
Те радостно заворковали. А молодой в восторге даже пустился в пляс.
— Ромашкин, доставай последний «пузырь», — скомандовал Хлюдов. — Будем бороться еще!
— Вовка! Ты что, совсем офонарел?
— Успокойся! Сейчас правую руку разомнешь, и я с ними обязательно справлюсь.
Далее бороться вызвался средний брат, худой, но жилистый. Он сел за стол, бурно и резко атаковал, но в следующую секунду молниеносным рывком был повержен.
— Вах!
— О-о-о! У-у!
— Абанамат!!! — гигант протянул Никите только-только завоеванную бутылку обратно и грозно произнес: — Еще хочу бороться!
— Давай, я не против! — согласился Хлюдов. — Никита, массируй руку опять.
Никита принялся яростно растирать и теребить мышцы капитана.
— Володя, может, не стоит? Проиграешь.
— Просто так выйти из игры без драки все одно не получится, не дадут. Вход — рубль, выход — три! Начать легко, тяжело закончить, но будем соревноваться. Я только вошел во вкус. Смотри и учись!
Противники уселись друг напротив друга, напряглись и через минуту (о чудо!) рука гиганта медленно стала наклоняться к столику и бессильно рухнула.
— У-а-а! — завизжали горцы. — Ай-яй!
— О-о-о! — воскликнул восхищенный громила. — Меня давно никто нэ мог завалить! Как ты сумэл? Асланчик, бэги за бутылькой! Живо!
Он сунул десятку в руку гонца.
В борьбу вступил средний брат. И он проиграл состязание. Едва молодой прибежал с бутылкой, как вновь умчался за водкой.
Наконец, гигант переборол Хлюдова, и одна из бутылок возвратилась к осетинам.
Младшему надоело сновать между купе и рестораном, кровь тоже забурлила в жилах, охватил азарт. И он тоже бросил вызов русскому. Братья-соплеменники рыкнули на младшего.
— Э, минутку! — упредил их Хлюдов. — Он меня вызвал, я вызов принимаю. Боремся!
Юный джигит получил затрещины от братьев. Затем, проиграв, получил новую порцию подзатыльников.
И вновь — гигант. И опять проиграл! А еще раз? Реванш! Реванш взял, да. И обрадовался победе, как ребенок. Да и вся их горская компания возликовала: «Эдик! Эдик!» Ага, его зовут Эдик…
Хлюдов подмигнул Ромашкину, шепнул:
— Решил одну схватку сдать, чтоб не рассвирепели, — откупорил бутылку водки.
Осетины нарезали сыр, хлеб и колбасу. Хлеб вместе преломили — уже как бы друзья. Ну, не враги — и то хлеб…
— Мужики, а чего вы приперлись в эту глушь? Будете асфальтировать дороги? — спросил Никита у Эдика.
— Слюшай, откуда все знаешь? Умный, да?! Ты что милиционер? — рассмеялся громила.
— А вашего брата, по просторам Сибири не счесть. От Урала и до Владивостока: армяне и осетины дороги строят. Все шабашники с Кавказа.
— Почему так нехорошо называешь?! Посмотри на мои руки — мозоль к мозолю. Я дэсят тонн гравия за дэнь лопатой перебрасываю.
— Ну, ладно, не обижайся! — примирительно обнял Эдика за шею Хлюдов. — Давайте лучше в карты сыграем.
— Денег больше нет, — грустно признался гигант. — Сапсэм кончились. Но есть шоколадные конфеты! В коробках! Очень вкусные. Давай коробка конфет на бутылка водки играть! Свэжие конфеты, слюшай!
— Давай, — махнул рукой Хлюдов. — Только сначала нужно попробовать. Может, они старые и невкусные. Испорченные…
— Слюшай, ты специально обижаешь или как? — возмутился средний брат (Давид), вынимая из сумки две коробки и открывая одну из них. — На, пробуй, дарагой! Зачем обижяешь!?
Попробовали. Хорошие, однако, конфетки. Грильяж!
— Ладно, играем! Но ставка иная. Две коробки на бутылку.
— Черт с тобой, — согласился с Хлюдовым брат-Давид.
Началась игра не менее азартная, чем борьба на руках.
Никита совсем опьянел и перебрался за перегородку в другое купе, к старикам:
— Гамарджоба, отцы!
— Вах! Ты почему нас приветствуешь как грузин? — обиделись.
— А как нужно?
— Нужно: «Дэбон хорз!»
— Вот и славно! Дэбон хорз!
— Дэбон хорз!.. А по-грузински не надо. У них свой язык, у нас свой.
— Но они ведь тоже православная нация. Почему не любите друг друга?
— Земля, дорогой, всему причиной земля! Ее мало, а споров за нее много. И церковь у них немного отличается от нашей! А у армян еще больше отличий, хотя тоже не мусульмане.
— В бога верите? — спросил Никита.
— Само собой! А ты молодец, офицер! Сразу признал в нас осетин, не спутал с какими-нибудь ингушами или карачаевцами. Бузныт!
— Это чего такое? — не понял Никита.
— Спасыбо, говорю! Балшой спасыбо!
Да пожалуйста! Было бы за что… По правде говоря, Никита изначально-то вообще колебался: грузины? абхазы? чечены те же, не к ночи помянутые? Гигант Эдик был отдаленно похож на футболиста Газзаева (в масштабе два к одному) — потому, собственно Никита и рискнул — насчет осетин.
— Отцы! Мы все россияне, православные! Расея — общая мать! Осетины и грузины на Кавказе должны жить дружно, как братья. Ведь остальные — иноверцы! — проникновенно сказал захмелевший Никита.
— Дорогой мой! — обнял его за плечи усатый дедок. — Мы с русскими друзья, но с грузинами братьями быть не можем. У нас Сталин половину Осетии украл. Карандашом по карте провел и оттяпал весь Юг в пользу Грузии. Обыдно, да?
— Ай, земли много в стране! — махнул рукой Никита. — Советский Союз большой, и мы живем в единой могучей державе. Вся земля общая, государственная!
— Вах! Какая общая?! Это у тебя в России земли много, а у Осетии мало. Каждый клочок полит кровью предков.
— У нас ее тоже нет лишней! Но разве тебе сейчас есть разница, где проходит граница Грузии и Осетии? Это ведь только на карте пунктиры и черточки. На земле ее нет!
— Всякое в жизни случается… Сегодня нет, а через десять-двадцать лет — по горам столбы пограничные встанут.
— Но-но! Только без глупостей! Ты что думаешь, отец, у нас турки или персы пол-Кавказа отнимут? Да мы их в бараний рог согнем! Повернем армию из Афгана и до Средиземного моря дойдем! — Никита все более плыл и его потянуло на обсуждение политических тем. В конце концов, замполит он или где?! Или как?
Лекция о международном положении, как в песне о дурдоме. Один не понимает, что плетет спьяну, другой не понимает, о чем идет речь. Но кончилась всё, слава богу, обниманиями, лобызаниями, полным взаимопониманием.
У картежников дела шли хуже, обстановка накалялась. Хлюдов выиграл вторую коробку конфет, а первую, распакованную, брать отказывался:
— Э нет! Так дело не пойдет! Вы мне давайте целую, эта распечатана!
— Так ведь это ты же ее открыл! Ты пробовал, — сердился гигант Эдик.
— Ну и что? Я их пробовал, но мог ведь не выиграть!
— Но ты выиграл! Теперь получай ее!
— Э-э-э! Нет, сами их ешьте! А мне давай запечатанную.
— Выиграй вторую коробку — отдам!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70