На соответствующий запрос американского посла в Дели Неру ответил быстро и определенно: Индия не примет участия в конференции, намеченной на 6 сентября 1954 года в Маниле; она против самой идеи создания военной группировки в Юго-Восточной Азии; намеченная конференция — это попытка «изменить тенденцию к миру, которую создала Женевская конференция».
Позже, знакомясь с информацией о заключении договора об обороне Юго-Восточной Азии, Неру недоумевал: какой внезапный страх вдруг вынудил ряд стран пойти на этот шаг? Разве готовилась какая-то агрессия, разве возникла неожиданная угроза миру в Юго-Восточной Азии или на Тихом океане? Почему был избран именно этот момент непосредственно после заключения Женевских соглашений? Способствовал ли манильский договор разрядке напряженности и укрепил ли он мир и безопасность в Юго-Восточной Азии или любой другой части мира? — такие вопросы возникали в сознании премьер-министра, и он неизменно приходил к выводу, что этот договор только увеличил международную напряженность.
Неру знал о мнении Советского правительства, заявившего, что «договор о создании СЕАТО заключен для подготовки войны, а не для укрепления мира, с его помощью рассчитывают помешать выполнению Женевских соглашений по Индокитаю, укрепить позиции колониальных держав в Азии».
Индонезия, Бирма и Цейлон последовали примеру Индии и отказались от участия в договоре. В результате, кроме США, Англии, Франции, Австралии и Новой Зеландии, в СЕАТО вошли только три азиатских страны — Таиланд, Филиппины и Пакистан.
Договор СЕАТО предусматривал вмешательство во внутренние дела стран-участниц в случае создания в одной из них ситуации, опасной для всего «района обороны». Ясно, что в данном случае западные державы обеспечили себе «право» на подавление национально-освободительного движения в Азии.
Неру, всерьез встревоженный политикой США, 29 сентября 1954 года выступил в народной палате индийского парламента. В своей речи, полной глубоких раздумий о судьбах мира, он раскрыл агрессивную, колониалистскую суть создания западными державами военных блоков.
«Мы в Индии взяли на себя смелость говорить о зоне мира. Мы полагали, что одной из главных зон мира может стать Юго-Восточная Азия. Манильский договор скорее препятствует созданию этой зоны мира. Он берет тот самый район, который мог бы стать зоной мира, и превращает его чуть ли не в зону потенциальной войны. Меня тревожит такое развитие событий», — заявил премьер-министр. Далее он напомнил об истории создания западными державами организации Северо-Атлантического договора (НАТО): «Прежде всего она расширялась географически... она распространялась на Средиземное море, побережье Африки, Восточную Африку и отдаленные страны, не имеющие никакого отношения к атлантическому сообществу... Первоначально организация Северо-Атлантического договора мыслилась как организация для нужд обороны. Но постепенно оказалось, что она должна охватить и колониальные владения всех этих держав. Мне не совсем ясно, почему поддержание и сохранение господства этих колониальных держав в зависимых странах связано с обороной Северо-Атлантического сообщества».
Когда премьер-министр сообщил о том, что португальские власти распространяют зону действия НАТО на Гоа, колонию Португалии в Индии, члены парламента заволновались, послышались возгласы: «Не пройдет!», «Гоа принадлежит Индии!»
«Если Северо-Атлантический договор ухитрился распространить сферу своего действия на Гоа, — продолжал Неру, — то спрашивается: не начнет ли расти подобным же образом и договор Юго-Восточной Азии? Он берет начало у нашего порога. Как знать, куда он может пойти».
Касаясь вопроса о КНР и о необходимости приема ее в члены ООН, Неру в то же время обнаружил понимание причин, в силу которых соседние с Китаем страны опасаются его нового руководства, пока не проявившего интереса к урегулированию территориальных вопросов. По Малайе, Бирме, Индонезии, Вьетнаму, Лаосу, Камбодже и Таиланду рассыпаны многочисленные китайские общины. Китайские императоры, некогда претендовавшие на гегемонию во всей Азии и даже во всей Поднебесной, считали другие страны своими вассалами, а миллионы этнических китайцев в соседних странах, так называемых «хуацяо», — своими подданными.
Судя по всему, такое отношение к «хуацяо» в Пекине не изменилось. Поэтому Неру, исходя исключительно из дружеских чувств к китайскому народу, в очень уважительной форме советовал руководителям КНР развеять у соседних стран недоверие к Китаю.
Еще в конце июня 1954 года во время перерыва в работе Женевского совещания по Индокитаю Неру пригласил в Дели премьера Государственного административного совета КНР Чжоу Эньлая.
Тогда казалось, что КНР готова признать существующие границы с Индией и как будто бы нет никаких причин для пограничных споров между двумя соседями. Хотя, впрочем, глава разведывательного бюро Индии Б.Муллик информировал Неру о намерении Мао Цзэдуна организовать вооруженное вторжение на территорию всего Тибета, лишить его традиционной автономии, вплотную подойти к индийским границам, а затем заявить о своих претензиях на северные участки Индии, северную Бирму, Бутан и другие районы, которые на китайских картах были обозначены как области, находившиеся под властью китайских императоров.
Неру воспринимал эту информацию с огорчением и с известной степенью недоверия. Он прилагал столько усилий к тому, чтобы установить с КНР добрососедские отношения, что ему просто не хотелось верить в неискренность китайского руководства.
Однако во время переговоров с Чжоу Эпьлаем в Дели Неру осторожно затронул вопрос о китайских картах, на которых ряд районов Индии включался в территорию КНР.
Чжоу Эньлай, прямо глядя в глаза Неру, сказал, что «это старые карты и что у китайского правительства сейчас нет времени, чтобы заниматься их переизданием».
Неру показалось несколько неоправданным столь пренебрежительное отношение китайского руководителя к важному вопросу, нерешенность которого часто приводила народы к войнам и раздорам. Тем более это было странно слышать от Чжоу Эньлая, человека, получившего образование на Западе, хорошо знавшего мировую историю с ее бесчисленными войнами из-за территориальных притязаний.
Переговоры в Дели в целом проходили успешно. Чжоу Эньлай согласился с предложением Неру подписать совместное заявление о пяти принципах, на которых должны были строиться отношения между Индией и Китаем: 1. Взаимное уважение территориальной целостности и суверенитета. 2. Ненападение. 3. Невмешательство во внутренние дела друг друга. 4. Равенство и взаимная выгода. 5. Мирное сосуществование.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130