в свежевании животных или пытках над людьми — то есть зоология это или медицина.
В число его друзей входил один старший ассистент Брюкке, Эрнст Флейшль фон Марксов, молодой еврей с изысканными манерами и отличными связями, вызывавший восхищение Фрейда. Флейшль знал всех. По выражению Фрейда, не пользовавшегося такими привилегиями, он «часто бывает в самом исключительном обществе». Через Флейшля он познакомился со многими людьми искусства и науки. Он узнал Теодора фон Гомперца, академика, издававшего работы умершего незадолго до того Джона Стюарта Милля, и получил от него книгу на перевод. Это позволило ему заработать немного денег. Кроме того, он одалживал деньги у Флейшля, главного в отделе, и у Иосифа Панета, его подчиненного. Еще одним влиятельным другом, связанным с Брюкке и Флейшлем, стал Йозеф Брейер. Брейер, модный врач с репутацией ученого, был семейным человеком, который познакомил Фрейда с прелестями буржуазного семейного быта. Этот человек был на четырнадцать лет старше Фрейда и стал его самым важным другом в этот период жизни.
Где— то в 1879 году, когда Фрейду было двадцать три, он начал служить в армии, хотя для студента-медика это означало всего лишь пребывание в больнице на дежурстве в течение года. На следующий год он сдал первый и второй выпускные экзамены на степень врача, а в марте 1881 года -последнюю часть и, таким образом, после семи лет обучения стал доктором медицины Зигмундом Фрейдом. Хотя он имел разрешение на практику, но почти ничего не знал о клинической медицине, да и, наверное, ему это было не нужно. Он продолжал работать в лаборатории Брюкке. Это был спокойный и ясно выражающий свои мысли человек, явно готовый работать за гроши, который в конце концов в далеком будущем должен был стать ассистентом, а может, и старшим ученым.
Среди тех, кто был с ним во время получения степени в марте 1881 года, оказались и родители Гизелы Флюс. Та за месяц до того вышла замуж за своего господина Поппера. После скромной истории с этой девушкой, когда Фрейду было шестнадцать лет, в его жизни до брака не было никаких женщин. В 1881 году ему было двадцать пять: здоровый, хорошо сложенный, приятной наружности молодой человек, который, насколько известно, все еще был девственником. Возможно, он оставался таковым до тридцати лет. Это не так уж необычно и сегодня, но довольно странно в случае Фрейда, поскольку психологическая теория, которую он разрабатывал на протяжении почти всей жизни, вращалась вокруг секса. Внутреннее внимание к этому предмету и внешняя сдержанность, возможно, заставили Фрейда придать ему такое значение.
Есть не совсем обоснованные рассказы о том, что у Фрейда были внебрачные связи. Согласно одному из них, он говорил своей пациентке, Марии Бонапарт, что не был девственником, когда женился. Ее дневники, где могло бы быть какое-то упоминание об этом, практически не опубликованы и доступ к ним закрыт. По словам одного американского писателя и аналитика Джона Е. Гедо, покойный Бруно Беттельгейм ему «лично сообщил», что его венский дядя «говорит, что ходил в бордели» с Фрейдом. Рассказы Беттельгейма не всегда достоверны. У него действительно были дядья в Вене, хотя упомянутый выше однокашник Фрейда Иосиф Беттельгейм едва ли был одним из них. Эта история была рассказана на вечеринке, и Гедо не довел исследование до конца «В Вене заниматься легкомысленным сексом было достаточно легко. Один венский писатель, пользовавшийся большим уважением Фрейда и отвечавший ему взаимным уважением, Артур Шницлер, профессионально занимался невротической страстью и ее мрачными последствиями — почти как Фрейд. Но он принимал в исследованиях непосредственное участие. На шесть лет моложе Фрейда, сын врача, врач-самоучка, он еще до двадцати лет начал преследовать продавщиц. Его работы — это то, что мог бы написать Фрейд, имея более свободный нрав.».
Неважно, что Фрейд делал — или не делал, — но в своих работах он считает половое влечение или его последствия унизительными для человека. Карьера — куда более безопасное занятие. По его выражению, можно «сублимировать» половое влечение, направляя его в другое русло. Аутоэротизм — совсем другое дело. «Нужно знать, как это делать правильно», — якобы слышали, что он так отзывался о мастурбации. Как врач он придерживался распространенной в то время точки зрения, что мастурбация — серьезная проблема, и много писал о ней в своих ранних работах.
Неуверенный и сдержанный в сексуальном плане, Фрейд нашел подходящую партнершу лишь в апреле 1882 года. Их скромные отношения закончились браком. Ее звали Марта Бернейс. Она родилась в июле 1861 года (и была на пять лет моложе Зигмунда). Это была покладистая темноволосая девушка, которая жила в строгости в Вене со своей матерью-вдовой, сестрой Минной и братом Эли. Ее семья принадлежала к евреям-ортодоксам. Их семьи дружили, возможно, через дочерей — это еще один намек на то, что Фрейды не забыли свое еврейское прошлое. Впервые Зигмунд увидел Марту, придя однажды вечером домой и застав ее и, возможно, ее сестру за столом с его семьей. Поскольку семья Марты придерживалась строгой религиозной диеты, вероятно, Фрейды тоже соблюдали ее.
Марта чистила яблоко. Зигмунд влюбился в нее с первого взгляда (по крайней мере, так рассказывают). В ее семье были ученые, и, возможно, это тоже нравилось человеку, у которого не было настоящей научной родословной. Бернейсы были более развитой семьей как в социальном, так и в интеллектуальном плане. Дедушка Марты по отцовской линии, Исаак Бернейс, был главным раввином Гамбурга. Двое из его сыновей стали достойными преподавателями университета, но третий сын нарушил традицию. Это был отец Марты, Берман, которого оптимистически называли «торговцем». Он переехал в Вену в 1869 году с женой и тремя детьми. Там он прожил в стесненных обстоятельствах десять лет, а потом умер на улице от сердечного приступа как раз перед Рождеством 1879 года. Марта и Зигмунд встретились спустя два года.
«Свежая» и «милая» — вот какой он ее увидел. Именно эти качества должен был искать в женщине мужчина. Вскоре он уже присылал ей каждый день красную розу. Они гуляли вместе, посещали красивые места в округе, в том числе Гринцинг под Каленбергом. Она испекла ему пирог, а он прислал ей «Давида Копперфильда». Они пожали друг другу руки под столом, а 15 июня Зигмунд написал свое первое любовное письмо. «Вы так изменили мою жизнь», — писал он, добавив, как прекрасно было у нее в гостях. Эли на минуту оставил их одних, но Зигмунд сдержался и не стал подчиняться искушению. То, что он хотел сделать — обнять ее, поцеловать, — было бы «низко по отношению к гостеприимству и радушию этого дома, и я не сделал бы ничего низкого возле вас».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146
В число его друзей входил один старший ассистент Брюкке, Эрнст Флейшль фон Марксов, молодой еврей с изысканными манерами и отличными связями, вызывавший восхищение Фрейда. Флейшль знал всех. По выражению Фрейда, не пользовавшегося такими привилегиями, он «часто бывает в самом исключительном обществе». Через Флейшля он познакомился со многими людьми искусства и науки. Он узнал Теодора фон Гомперца, академика, издававшего работы умершего незадолго до того Джона Стюарта Милля, и получил от него книгу на перевод. Это позволило ему заработать немного денег. Кроме того, он одалживал деньги у Флейшля, главного в отделе, и у Иосифа Панета, его подчиненного. Еще одним влиятельным другом, связанным с Брюкке и Флейшлем, стал Йозеф Брейер. Брейер, модный врач с репутацией ученого, был семейным человеком, который познакомил Фрейда с прелестями буржуазного семейного быта. Этот человек был на четырнадцать лет старше Фрейда и стал его самым важным другом в этот период жизни.
Где— то в 1879 году, когда Фрейду было двадцать три, он начал служить в армии, хотя для студента-медика это означало всего лишь пребывание в больнице на дежурстве в течение года. На следующий год он сдал первый и второй выпускные экзамены на степень врача, а в марте 1881 года -последнюю часть и, таким образом, после семи лет обучения стал доктором медицины Зигмундом Фрейдом. Хотя он имел разрешение на практику, но почти ничего не знал о клинической медицине, да и, наверное, ему это было не нужно. Он продолжал работать в лаборатории Брюкке. Это был спокойный и ясно выражающий свои мысли человек, явно готовый работать за гроши, который в конце концов в далеком будущем должен был стать ассистентом, а может, и старшим ученым.
Среди тех, кто был с ним во время получения степени в марте 1881 года, оказались и родители Гизелы Флюс. Та за месяц до того вышла замуж за своего господина Поппера. После скромной истории с этой девушкой, когда Фрейду было шестнадцать лет, в его жизни до брака не было никаких женщин. В 1881 году ему было двадцать пять: здоровый, хорошо сложенный, приятной наружности молодой человек, который, насколько известно, все еще был девственником. Возможно, он оставался таковым до тридцати лет. Это не так уж необычно и сегодня, но довольно странно в случае Фрейда, поскольку психологическая теория, которую он разрабатывал на протяжении почти всей жизни, вращалась вокруг секса. Внутреннее внимание к этому предмету и внешняя сдержанность, возможно, заставили Фрейда придать ему такое значение.
Есть не совсем обоснованные рассказы о том, что у Фрейда были внебрачные связи. Согласно одному из них, он говорил своей пациентке, Марии Бонапарт, что не был девственником, когда женился. Ее дневники, где могло бы быть какое-то упоминание об этом, практически не опубликованы и доступ к ним закрыт. По словам одного американского писателя и аналитика Джона Е. Гедо, покойный Бруно Беттельгейм ему «лично сообщил», что его венский дядя «говорит, что ходил в бордели» с Фрейдом. Рассказы Беттельгейма не всегда достоверны. У него действительно были дядья в Вене, хотя упомянутый выше однокашник Фрейда Иосиф Беттельгейм едва ли был одним из них. Эта история была рассказана на вечеринке, и Гедо не довел исследование до конца «В Вене заниматься легкомысленным сексом было достаточно легко. Один венский писатель, пользовавшийся большим уважением Фрейда и отвечавший ему взаимным уважением, Артур Шницлер, профессионально занимался невротической страстью и ее мрачными последствиями — почти как Фрейд. Но он принимал в исследованиях непосредственное участие. На шесть лет моложе Фрейда, сын врача, врач-самоучка, он еще до двадцати лет начал преследовать продавщиц. Его работы — это то, что мог бы написать Фрейд, имея более свободный нрав.».
Неважно, что Фрейд делал — или не делал, — но в своих работах он считает половое влечение или его последствия унизительными для человека. Карьера — куда более безопасное занятие. По его выражению, можно «сублимировать» половое влечение, направляя его в другое русло. Аутоэротизм — совсем другое дело. «Нужно знать, как это делать правильно», — якобы слышали, что он так отзывался о мастурбации. Как врач он придерживался распространенной в то время точки зрения, что мастурбация — серьезная проблема, и много писал о ней в своих ранних работах.
Неуверенный и сдержанный в сексуальном плане, Фрейд нашел подходящую партнершу лишь в апреле 1882 года. Их скромные отношения закончились браком. Ее звали Марта Бернейс. Она родилась в июле 1861 года (и была на пять лет моложе Зигмунда). Это была покладистая темноволосая девушка, которая жила в строгости в Вене со своей матерью-вдовой, сестрой Минной и братом Эли. Ее семья принадлежала к евреям-ортодоксам. Их семьи дружили, возможно, через дочерей — это еще один намек на то, что Фрейды не забыли свое еврейское прошлое. Впервые Зигмунд увидел Марту, придя однажды вечером домой и застав ее и, возможно, ее сестру за столом с его семьей. Поскольку семья Марты придерживалась строгой религиозной диеты, вероятно, Фрейды тоже соблюдали ее.
Марта чистила яблоко. Зигмунд влюбился в нее с первого взгляда (по крайней мере, так рассказывают). В ее семье были ученые, и, возможно, это тоже нравилось человеку, у которого не было настоящей научной родословной. Бернейсы были более развитой семьей как в социальном, так и в интеллектуальном плане. Дедушка Марты по отцовской линии, Исаак Бернейс, был главным раввином Гамбурга. Двое из его сыновей стали достойными преподавателями университета, но третий сын нарушил традицию. Это был отец Марты, Берман, которого оптимистически называли «торговцем». Он переехал в Вену в 1869 году с женой и тремя детьми. Там он прожил в стесненных обстоятельствах десять лет, а потом умер на улице от сердечного приступа как раз перед Рождеством 1879 года. Марта и Зигмунд встретились спустя два года.
«Свежая» и «милая» — вот какой он ее увидел. Именно эти качества должен был искать в женщине мужчина. Вскоре он уже присылал ей каждый день красную розу. Они гуляли вместе, посещали красивые места в округе, в том числе Гринцинг под Каленбергом. Она испекла ему пирог, а он прислал ей «Давида Копперфильда». Они пожали друг другу руки под столом, а 15 июня Зигмунд написал свое первое любовное письмо. «Вы так изменили мою жизнь», — писал он, добавив, как прекрасно было у нее в гостях. Эли на минуту оставил их одних, но Зигмунд сдержался и не стал подчиняться искушению. То, что он хотел сделать — обнять ее, поцеловать, — было бы «низко по отношению к гостеприимству и радушию этого дома, и я не сделал бы ничего низкого возле вас».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146