– Будете проверять? Или уже в свое время?
«Смертельный комбат» на экране выглядел здоровенным мускулистым мужиком в блестящих шипастых наплечниках и нарукавниках, а также в маске, похожей на череп. Маска была отчего-то рогатой, словно бы семейная жизнь этого гиганта по непонятным причинам дала трещину, несмотря на грозный вид и груду мускулов. «Должно быть, злоупотреблял стероидами, – машинально посочувствовал „комбату“ Дмитрий Олегович. – Импотенция – беда каждого третьего культуриста»…
– Позже проверю – сказал он вслух. И добавил: – Перед АКЦИЕЙ. – Ему показалось, что так его ответ будет звучать внушительнее.
– Вы совершено правы, – одобрил серебристый. – Не будем терять времени. Двигаемся дальше.
Выходя из комнаты, Курочкин успел заметить, как гоблин, сидящий перед компьютером, с большим сожалением отлипает от монитора. Вероятно, он-то был не прочь сразиться с рогатым «комбатом» и надеялся даже его победить. В виртуальной реальности, или как ее там?…
В следующей комнате расположился мини-спортзал. Уже и без дополнительных объяснений экскурсовода в серебристом костюме Дмитрий Олегович догадался, что здесь террорист Сорок Восьмой собирался перед АКЦИЕЙ размять мышцу-другую. В соответствии с тем же таинственным контрактом. Самое сильное впечатление на Курочкина произвела здоровенная штанга в комплекте с добрым десятком чугунных блинов, которые предполагалось навинчивать на ось для дополнительного веса, – чтобы затем двигать это невозможное железо из положения лежа.
Дмитрий Олегович оценил состояние спортивных снарядов в комнате как удовлетворительное и – за недостатком времени – отверг предложение серебристого хека опробовать штангу. Серебристый, кстати, не очень и настаивал. Он лишь вполголоса поведал Курочкину, ЧЕГО им всем стоило затащить эту тяжесть на восьмой этаж и как он бесконечно рад, если этот снаряд поможет ДЕЛУ. Курочкин тут же представил себе, как серебристый и наодеколоненный господа, надрываясь, волочат на себе вверх эти ужасные килограммы, – и решил, что слова о радости есть некое дипломатическое преувеличение. Стоило привесить к штанге хотя бы половину из этих чугунных блинов – и она могла бы надежно пригвоздить к полу любого, без малейшего для того шанса поднять ее и подняться самому…
Тут Дмитрий Олегович ступил на порог новой комнаты и сразу же забыл о штанге. Ибо попал он прямо в будуар.
5
– Кровать! – горделиво пояснил серебристый экскурсовод, словно бы не надеялся, что гость сам догадается, ЧТО ИМЕННО находится перед ним. А может, серебристый просто-напросто полагал это царское ложе неким одушевленным существом, которое по правилам хорошего тона должно было быть гостю представлено.
Если бы Курочкин не знал о своем грядущем участии в неком террористическом акте, он бы заподозрил, что его готовят к подвигу на постельном поприще. Кровать тут была под стать квартире – огромная, квадратная, роскошная, этакий мягкий айсберг под зеркальным потолком, отражающим нетронутую пока белизну покрывала. Эту нетронутость даже чуть-чуть нарушать казалось опасным: в любую секунду сюда мог ввалиться сказочный Большой Медведь и с громким рыком «Кто спал на моей постели?!» наброситься на своевольника. Кстати, сказки сказками, но Курочкину не стоило бы забывать, что он тут случайно и рано или поздно может объявиться НАСТОЯЩИЙ любитель икебаны, птичек и игры в «Смертельного комбата». О подобной перспективе и подумать было страшно – лучше до поры до времени вообще не думать…
– Все сделано по вашему заказу, – масленым голосом объявил Дмитрию Олеговичу серебристый хек, кивая в сторону гигантского ложа. – У вас скоро будет возможность РАССЛАБИТЬСЯ. – Последнее слово сопровождалось легкой заговорщицкой улыбкой. Хек разве что не подмигнул Курочкину. Но однако же не подмигнул, сдержался: знал свое место.
– Отлично… – выдавил из себя Курочкин. При виде кровати его снова охватила паника. В книжке «Мишень», за которую он держался, как за единственную соломинку, убийца Карлос Кугель РАССЛАБЛЯЛСЯ перед терактом довольно однообразно, а именно – сидел на своей циновке и вовсю чистил снайперскую винтовку, добиваясь зеркального блеска ствола. Однако у киллера с именем-номером Сорок Восьмой обнаруживались другие привычки, и о них он уже успел предупредить через тех же таинственных посредников. Любопытно, есть ли у Сорок Восьмого еще какие-нибудь привычки? Например, лазить по стенам, есть человечину или смотреть сериалы по ТВ? Дмитрий Олегович постарался прогнать эти мысли прочь. Так спокойнее.
Курочкин глянул на столик рядом с кроватью, где были расставлены косметические флаконы с неведомыми иностранными этикетками и бутылочки с непонятным содержимым. Среди флаконов Курочкин опознал единственного знакомого – препарат «Элениум-Супер». Судя по упаковке, не миланского, а киевского производства. Курочкин невольно поморщился: если это, с позволения сказать, «лекарство» положено сюда по заказу неведомого Сорок Восьмого, то киллер разбирался в современной фармакологии значительно хуже, чем в кошках и соловьях. Принимать регулярно «Эль-Эс» Дмитрий Олегович ни за что не порекомендовал бы ни мужчинам, ни женщинам. Проверкой препарата занималась не его, а соседняя лаборатория НИИЭФа, однако уже того, что Курочкин знал сам, с лихвой хватало для изгнания «Эль-Эс» с рынка лекарств. К сожалению, крупная партия все-таки проникла в Москву по недогляду, и эта упаковка, очевидно, оттуда же… Хотя с какой стати, собственно, террористу разбираться в тонкостях фармакологии? Он ведь не лезет в дела Дмитрия Олеговича и правильно поступает. Вот и Курочкину не следовало бы связываться с терроризмом, а следовало тихо копошиться в лекарствах. Каждому – свое. И только Дмитрию Олеговичу вечно достается чужое…
– Все здесь в порядке? – деликатно вмешался в раздумья Курочкина серебристый хек-экскурсовод. Очевидно, от него не укрылась гримаса, проскользнувшая по лицу Курочкина при виде флаконов и бутылочек, и серебристый сразу встревожился.
– Более-менее, – обронил Дмитрий Олегович.
– Может быть, здесь чего-то не хватает? – серебристый ищуще посмотрел на Курочкина, готовый сей же момент навести порядок.
– Хватает, – ответил Дмитрий Олегович, мысленно добавив: «Даже с перебором».
– Претензии? – не отставал серебристый.
– Нет, – заверил Курочкин. Претензии у него были разве что к капризной Фортуне, но вслух их высказывать было глупо. Наверное, у богини невезения есть своя «Книга рекордов Гиннесса», и Дмитрия Олеговича богиня твердо намерилась в эту «Книгу» затащить. Живого или мертвого, как повезет.
Вслед за спальней Курочкину показали еще несколько различных комнат непонятного назначения, обставленных куда более скудно, нежели позволяла площадь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
«Смертельный комбат» на экране выглядел здоровенным мускулистым мужиком в блестящих шипастых наплечниках и нарукавниках, а также в маске, похожей на череп. Маска была отчего-то рогатой, словно бы семейная жизнь этого гиганта по непонятным причинам дала трещину, несмотря на грозный вид и груду мускулов. «Должно быть, злоупотреблял стероидами, – машинально посочувствовал „комбату“ Дмитрий Олегович. – Импотенция – беда каждого третьего культуриста»…
– Позже проверю – сказал он вслух. И добавил: – Перед АКЦИЕЙ. – Ему показалось, что так его ответ будет звучать внушительнее.
– Вы совершено правы, – одобрил серебристый. – Не будем терять времени. Двигаемся дальше.
Выходя из комнаты, Курочкин успел заметить, как гоблин, сидящий перед компьютером, с большим сожалением отлипает от монитора. Вероятно, он-то был не прочь сразиться с рогатым «комбатом» и надеялся даже его победить. В виртуальной реальности, или как ее там?…
В следующей комнате расположился мини-спортзал. Уже и без дополнительных объяснений экскурсовода в серебристом костюме Дмитрий Олегович догадался, что здесь террорист Сорок Восьмой собирался перед АКЦИЕЙ размять мышцу-другую. В соответствии с тем же таинственным контрактом. Самое сильное впечатление на Курочкина произвела здоровенная штанга в комплекте с добрым десятком чугунных блинов, которые предполагалось навинчивать на ось для дополнительного веса, – чтобы затем двигать это невозможное железо из положения лежа.
Дмитрий Олегович оценил состояние спортивных снарядов в комнате как удовлетворительное и – за недостатком времени – отверг предложение серебристого хека опробовать штангу. Серебристый, кстати, не очень и настаивал. Он лишь вполголоса поведал Курочкину, ЧЕГО им всем стоило затащить эту тяжесть на восьмой этаж и как он бесконечно рад, если этот снаряд поможет ДЕЛУ. Курочкин тут же представил себе, как серебристый и наодеколоненный господа, надрываясь, волочат на себе вверх эти ужасные килограммы, – и решил, что слова о радости есть некое дипломатическое преувеличение. Стоило привесить к штанге хотя бы половину из этих чугунных блинов – и она могла бы надежно пригвоздить к полу любого, без малейшего для того шанса поднять ее и подняться самому…
Тут Дмитрий Олегович ступил на порог новой комнаты и сразу же забыл о штанге. Ибо попал он прямо в будуар.
5
– Кровать! – горделиво пояснил серебристый экскурсовод, словно бы не надеялся, что гость сам догадается, ЧТО ИМЕННО находится перед ним. А может, серебристый просто-напросто полагал это царское ложе неким одушевленным существом, которое по правилам хорошего тона должно было быть гостю представлено.
Если бы Курочкин не знал о своем грядущем участии в неком террористическом акте, он бы заподозрил, что его готовят к подвигу на постельном поприще. Кровать тут была под стать квартире – огромная, квадратная, роскошная, этакий мягкий айсберг под зеркальным потолком, отражающим нетронутую пока белизну покрывала. Эту нетронутость даже чуть-чуть нарушать казалось опасным: в любую секунду сюда мог ввалиться сказочный Большой Медведь и с громким рыком «Кто спал на моей постели?!» наброситься на своевольника. Кстати, сказки сказками, но Курочкину не стоило бы забывать, что он тут случайно и рано или поздно может объявиться НАСТОЯЩИЙ любитель икебаны, птичек и игры в «Смертельного комбата». О подобной перспективе и подумать было страшно – лучше до поры до времени вообще не думать…
– Все сделано по вашему заказу, – масленым голосом объявил Дмитрию Олеговичу серебристый хек, кивая в сторону гигантского ложа. – У вас скоро будет возможность РАССЛАБИТЬСЯ. – Последнее слово сопровождалось легкой заговорщицкой улыбкой. Хек разве что не подмигнул Курочкину. Но однако же не подмигнул, сдержался: знал свое место.
– Отлично… – выдавил из себя Курочкин. При виде кровати его снова охватила паника. В книжке «Мишень», за которую он держался, как за единственную соломинку, убийца Карлос Кугель РАССЛАБЛЯЛСЯ перед терактом довольно однообразно, а именно – сидел на своей циновке и вовсю чистил снайперскую винтовку, добиваясь зеркального блеска ствола. Однако у киллера с именем-номером Сорок Восьмой обнаруживались другие привычки, и о них он уже успел предупредить через тех же таинственных посредников. Любопытно, есть ли у Сорок Восьмого еще какие-нибудь привычки? Например, лазить по стенам, есть человечину или смотреть сериалы по ТВ? Дмитрий Олегович постарался прогнать эти мысли прочь. Так спокойнее.
Курочкин глянул на столик рядом с кроватью, где были расставлены косметические флаконы с неведомыми иностранными этикетками и бутылочки с непонятным содержимым. Среди флаконов Курочкин опознал единственного знакомого – препарат «Элениум-Супер». Судя по упаковке, не миланского, а киевского производства. Курочкин невольно поморщился: если это, с позволения сказать, «лекарство» положено сюда по заказу неведомого Сорок Восьмого, то киллер разбирался в современной фармакологии значительно хуже, чем в кошках и соловьях. Принимать регулярно «Эль-Эс» Дмитрий Олегович ни за что не порекомендовал бы ни мужчинам, ни женщинам. Проверкой препарата занималась не его, а соседняя лаборатория НИИЭФа, однако уже того, что Курочкин знал сам, с лихвой хватало для изгнания «Эль-Эс» с рынка лекарств. К сожалению, крупная партия все-таки проникла в Москву по недогляду, и эта упаковка, очевидно, оттуда же… Хотя с какой стати, собственно, террористу разбираться в тонкостях фармакологии? Он ведь не лезет в дела Дмитрия Олеговича и правильно поступает. Вот и Курочкину не следовало бы связываться с терроризмом, а следовало тихо копошиться в лекарствах. Каждому – свое. И только Дмитрию Олеговичу вечно достается чужое…
– Все здесь в порядке? – деликатно вмешался в раздумья Курочкина серебристый хек-экскурсовод. Очевидно, от него не укрылась гримаса, проскользнувшая по лицу Курочкина при виде флаконов и бутылочек, и серебристый сразу встревожился.
– Более-менее, – обронил Дмитрий Олегович.
– Может быть, здесь чего-то не хватает? – серебристый ищуще посмотрел на Курочкина, готовый сей же момент навести порядок.
– Хватает, – ответил Дмитрий Олегович, мысленно добавив: «Даже с перебором».
– Претензии? – не отставал серебристый.
– Нет, – заверил Курочкин. Претензии у него были разве что к капризной Фортуне, но вслух их высказывать было глупо. Наверное, у богини невезения есть своя «Книга рекордов Гиннесса», и Дмитрия Олеговича богиня твердо намерилась в эту «Книгу» затащить. Живого или мертвого, как повезет.
Вслед за спальней Курочкину показали еще несколько различных комнат непонятного назначения, обставленных куда более скудно, нежели позволяла площадь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95