Бывало, готовишься, летишь. Весь трепещешь от ожиданий. Кто откуда прилетит. Чего нового расскажет…
– И покажет, – лукаво рассмеялся Аполлон.
– И покажет, – спокойно подтвердил основательный Посейдон, и продолжил, – а тут одно и то же. Только ведовства все меньше и меньше, а откровенных потаскух все больше и больше.
– Да, мы с тобой, на этих работах, здесь можно сказать, даже отдыхаем.
– Отдыхаем. Слушай, ты же летаешь иногда на север.
– Летаю, – неохотно признался Аполлон.
– Правда, что волховское сообщество распалось после того, что произошло на Лысой горе?
– Не то, чтобы распалось совсем. Но, понимаешь, на Лысой горе встречались сильные ведуны с заката и восхода. А сейчас эти встречи редки. Нашим далеко добираться в Черный лес, а тем, с заката, потомкам Вольфганга трудно добраться до Волчьей горы, а тем более до Каменного пояса.
Поэтому многое мы теряем. Не обмениваемся знаниями.
– Слушай, а чего говорят, Сварог всех скифов извел в отместку за то побоище на Лысой горе?
– Знаешь, слышал. Но подробностей не знаю. Заметил, кстати, что рабов с севера на торжище в Трое совсем не стало?
– Да. Значит, правда. Извел Сварог работорговцев. Говорят, изрубили всех какими-то диковенными мечами из волшебного металла.
– Вот это настоящий Бог! Не то, что наш царек Зевс со своими шлюхами Герой и Афиной.
– Да ладно, Купала, – Посейдон вдруг назвал Аполлона старым именем, – нечего Зевса ругать. Не были бы мы сами такими, и не было бы царства Зевса. И не превращались бы наши ведовские соборы с одухотворенными ночами любви в портовый бордель.
– Ты прав, во многом мы сами виноваты. Но теперь Зевс не сможет игнорировать былых братьев. Постарается восстановить свое влияние в скифских землях. Вот, я слышал, Фетиду за одного тамошнего царька отдает. Наверное, не всех Сварог извел.
– Скифы разные бывают. Тамирис тоже была из их рода. И они же ее и убили.
– Да-а-а. Так за кого там Фетиду отдают?
– Да, за какого-то Пелея. Тот вроде бы обязался привести дружину с новым оружием, а Зевс ему за это даст трон в Мирмидонии.
– Не получит он нового оружия. Сварог не для того его делал, чтобы Зевсу подарить.
– Да, нам-то какое дело. Но Фетида ведунья неплохая.
– Да и как женщина весьма недурна.
– Купала, Купала, не доведут тебя бабы до добра.
– Ладно, не ворчи. Женщины это последняя радость в нашей жизни.
Лаомедон только что обошел свои размножившиеся стада. И теперь осматривал построенную Посейдоном стену.
– Неплохо поработали. Неплохо. Да вы прямо боги олимпийские.
Аполлон и Посейдон молчали.
– И поэтому, продолжал Лаомедон, отпускаю вас с миром. И в рабство не продаю. Понятно? Ну, чего встали?! Бегите отсюда, пока не передумал.
– А деньги?! – разом выдохнули Аполлон и Посейдон.
– Не поняли?! В рабство захотели?!
– Вот собачий городишко! Недаром его Гера так ненавидит, – возмущался Посейдон.
Они сидели в рощице неподалеку от Трои.
– Ничего брат. Мы ему устроим чудеса, – успокоил Аполлон. – Сдается мне, нам повезло. Земля потрескивает. Чуешь?
Посейдон прислушался.
– Нет. Это ты у нас все слышишь.
– Делаем так. Дожидаемся грозы, вызываем ее посильнее. В две глотки. Может, молнии помогут земле треснуть. И стада разбегутся, и стена обрушится. Не пойдут этой твари на пользу наши труды.
Через несколько дней разразилась страшная гроза. А вслед за нею землетрясение. Троя сильно пострадала.
А Лаомедону знающие люди подсказали, кто у него ходил в работниках.
– Подставили! Подставили, рабы лукавые, – орал царь. – Не могли сразу предупредить!
– Зевс не велел, – многозначительно сказал глава жреческой коллегии. Хотя Зевс был не при чем, и он сам узнал обо всем только два дня назад, переспав с нимфой Эоной.
– И что же теперь делать? Что?! Я спрашиваю!
– Принеси богатые дары в храмы Аполлона и Посейдона. Да не скупись, царь.
– Разорили! Разорили! – орал Лаомедон. Орал как базарный торговец. Которым, в сущности, и был, контролируя самый большой рынок рабов и зерна в Элладе и Малой Азии.
Дары он принес. И Аполлон по легкости характера его простил. А вот Посейдон нет.
– Я на его стену больше потратил, – сурово сказал бог морей, демонстрируя расчетливость благоприобретенную за годы жизни на юге.
И остался врагом Трои.
Глава 9. Их нравы, или богини хотят ласки
Свадьба Фетиды и Пелея была обставлена шикарно. Зевс, который уже давно был не столько богом, сколько царем, придавал большое значение установлению связей с Таврией.
Ибо уничтожение Сварогом скифов-работорговцев сильно подрывало и экономику Эллады и эллинское влияние на северных берегах Понта Эвксинского.
Поэтому были выбраны несколько племен скифов-земледельцев, которые к тому же имели отдаленные связи с родовичами Сварога и Перуна и не запятнали себя работорговлей.
Потому, собственно, и уцелели во время акции возмездия северян.
И началась активная политическая работа с этими племенами.
В число таких, говоря современным языком, перспективных местных руководителей, попал и Пелей.
И теперь он праздновал свадьбу с красавицей богиней Фетидой.
– А не развеяться ли нам, Афина? – спросила ее Гера среди свадебного пира.
– Тебе мало веселья здесь?
– Какое это веселье? Так себе. Хочется чего-то оригинального. Например, устроить с этим красавчиком, – она показала на сына троянского царя, Париса, присутствующего на свадьбе, – то, что проделывает с нами обеими Зевс.
– Царь богов может не понять нашей инициативы, – рассудительно заметила Афина. Однако глаз на красавчика положила.
– А мы обставим все как занимательную игру. Знаешь, тут в одном храме, посвященном мне, любимой и божественной, – захохотала Гера, хлебнув вина, – так вот, в одном храме подарили яблоки из золота. Давай разыграем одно яблочко. Пусть этот красавчик вручит его самой обаятельной из нас. А проверять нашу красоту будет, разумеется, самым натуральным образом.
– Давай тогда еще и Афродиту привлечем.
– Зачем?
– Хочется Зевса немного осадить. А то папаша, позволяя себе все, нас скоро сделает гаремными женами, а не вольными богинями.
– Давай.
– Слушай, а не жалко тебе этого яблока? Все же оно и так твое.
– Эх, Афина! Ты все же никогда не будешь настоящей белой ведуньей. Много в тебе этого местного, южного, мелочного, местечкового, – она на мгновение замолчала, – придет же на ум такое дурацкое слово. А, ладно! Твое, мое… Да наплевать на это, если есть возможность порезвиться. Тем более в моих храмах этих золотых яблок как грязи.
Потомки, рассказывая потом в легендах об этом эпизоде, так и не могли толком объяснить, почему яблоко из садов, якобы принадлежащих Гере, ей надо было еще как-то разыгрывать с Афиной и Афродитой.
Розыгрыш яблока привлек внимание всех гостей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100