И довольно рано понял силу своего копья с железным наконечником.
Ему не терпелось проявить себя в намечавшихся в Элладе и вокруг нее войнах. Однако, его мать, богиня Фетида всячески препятствовала этому, понимая, что никакие железные доспехи не спасут ее сына, если он ввяжется в события, где победителей не будет.
Странно, но Фетида понимала это так же хорошо, как и Афродита.
Гораздо лучше, чем царь богов Зевс.
– Как поживает твой сынок? – спросил Зевс у Фетиды во время очередного сборища на Олимпе.
– Не знаю, – потупила глаза Фетида, – гуляет где-то по белу свету. Большой уже. Матери не докладывает. Да и потом, мы с его отцом давно в разводе. Я, увы, лишена возможности опекать и воспитывать сына.
– В разводе… – протянул Зевс. Легенда о том, как Пелей в состоянии алкогольного бреда чуть не убил жену за то, что та, якобы хотела сжечь сына, нашла отражение у Гомера.
Гомер, правда, заметил, что Фетида держа младенца Ахилла над огнем, делала сына неуязвимым, а Пелей этого просто не понял.
Да, трудно понять что-либо, находясь в многодневном запое. И подобные гомеровские легенды могли бы появляться с периодичностью местных газет в любом провинциальном русском городке, если бы на каждого алкоголика, пытающегося убить жену в состоянии белой горячки, находился бы свой Гомер. Увы, русские мужики не эллинские цари и подобного летописца при себе не имеют.
Зевс, разумеется, не Гомер. Он знал подоплеку развода Фетиды с мужем. Он давно хотел переспать с этой загорелой ведуньей с фиалковыми глазами, обожающей морские купания.
И Фетида сейчас готова была подыграть в этом царю богов, только бы отвлечь его внимание от сына.
– Как насчет сегодняшней ночи, громовержец? – прямо спросила она.
– Буду рад провести ее с тобой.
Фетида в радости упорхнула, махнув ему рукой.
– Не прощаюсь, царь богов!
Зевс усмехнулся ей вслед. Ночь ночью, а сейчас он встретится с Калхасом.
– Что удалось выяснить про Ахилла? – спросил Зевс.
– Фетида где-то прячет его.
– Где?
– Выясняем.
– Живее выясняйте!
– Стараемся.
– Пока вы стараетесь, под Трою подтягиваются все малоазиатские вассалы царя хеттов. Высадившихся ахейцев просто сбросят в море. И не надейся, Калхас, что неудача царей не станет неудачей и для жрецов.
– Я не думаю так, царь богов!
– Не думаю, – передразнил Зевс. – «Наши храмы пополнятся дарами при любом исходе войны». Твои слова?!
– Прости, всемогущий! – пал на колени Калхас. – Ты все видишь. И знаешь наверняка, что я не хотел оскорбить тебя этими словами, я только желал успокоить молодых жрецов.
Все вижу, – усмехнулся про себя Зевс. – Не мудрено все видеть, если тебе спешат обо всем доложить. Но вот душу твою, Калхас, я не вижу. Ибо докладывать о том, что там твориться, некому. Впрочем, тебе об этом знать не надо. Кстати, не вижу я своим божественным взором, и где сейчас Ахилл.
Но царь богов не сказал всего этого, а величественно произнес.
– Я действительно знаю все. И скажу тебе вскоре, где Ахилл. Но и ты, Калхас, наконец, уясни, что эта война не только Менелая и Агамемнона. Это и моя война. Моя! А, значит, и твоя. Понимаешь!
– Понимаю, царь богов.
– А если понимаешь, действуй решительнее. И инициативнее. Я не собираюсь вести эту войну один за вас за всех. Как только я тебе скажу, где Ахилл, вытаскивайте его. Он и его железные воины сокрушат троянцев.
– Но чем мы сможем его заинтересовать?
– Во-первых, он мальчишка. Вскружи ему голову жаждой подвигов и славы. Во-вторых, он царевич без царства. Пелей выгнал его мать из дворца, пьянствует с любовницами, и, того гляди, лишит его наследства. Собственные же владения Ахилла у тавроскифов не столько царство, сколько просто большое поместье.
– И что из того?
– Обещай ему венец царя царей Эллады.
– А такой венец есть?
– Будет! Будет у Агамемнона, который приведет ахейцев к победе.
– Но при чем здесь Ахилл?
– Обещай ему в жены дочь Агамемнона Ифгению, и корону тестя в наследство.
– Да, предложения заманчивые. Думаю, он согласится. Но не мне же обращаться к царевичу с такими посулами. Это должен сделать Агамемнон.
– Агамемнон дурак. Есть среди вашего сборища хотя бы один умный человек?
– Паламед.
– Слишком честен. Не ему делать такие двусмысленные предложения.
– Тогда Одиссей.
– Гм. Этот обрезанный, которого еле-еле удалось вовлечь в дело?
– Он самый.
– Что, ж. Подлец, конечно, но как раз сгодится. Судя по тому, как он противился своему участию в этой войне, человек умный. А судя по тому, что в итоге согласился, и не пошел против всех, хотя и выставил только двенадцать кораблей, еще и хитрый.
Давай, посылай к Ахиллу его.
– Но где Ахилл?
– Узнаешь завтра.
Фетида на ложе была несравненна, она отдавалась Зевсу со страстью. И эта страсть не была наигранной. Морская богиня надеялась, что таким образом оградит от притязаний Зевса своего сына Ахилла.
Хороша, нимфа, – думал Зевс, – хороша. И как старается. Глупышка.
– Не устала? – ласково спросил он после очередного всплеска любовных ласк.
– Что ты, громовержец! – почти искренне ответила Фетида.
– А может вина?
– С удовольствием!
Она была готова на все, лишь бы ублажить царя богов.
Вино содержало дурман, изготовленный богиней колдовства Гекатой. Кое-какие секреты олимпийские боги переняли из арсенала государственных жрецов Египта. А у тех, разумеется, были в запасе методы, способствующие развязыванию языков. С времен появления первого в мире государства, а оно появилось в долине Нила, такое искусство всегда было в почете у правителей.
– Так, где твой сын, Фетида? – ласково спросил Зевс.
Морская богиня, выпив два кубка вина с дурманом, глупо улыбалась.
– Не скажу! – пьяно расхохоталась она.
– Нехорошо так вести себя с царем богов. В конце концов, это и мой сын.
– Нет, он сын Пелея.
– Рассказывай это толпе.
– Правда, Зевс, не знаю от кого он. От тебя, или этого винопойцы.
– Вот видишь, таких вещей не знаешь. А где сейчас Ахилл, знаешь?
– Ну, это-то я знаю!
– Врешь, не знаешь!
– Нет, знаю!
– Не знаешь!
– Знаю!
– Так, где же он?
– На острове Скирос. Вот где!
– И что он там делает?
– Крутит любовь с дочерью тамошнего царя Ликомеда Деадемией. Кажется, даже заделал ей ребенка.
– Да? Это просто чудесно. Мы сейчас займемся тем же.
– Не надо, Зевс. Хватит. Что-то у меня болит голова.
– Тогда спи, красавица моя.
– Давай, посылай Одиссея на Скирос. Ахилл там, – сказал Зевс Калхасу на следующее утро.
– Зевс, что мы вчера пили? – спросила, просыпаясь в полдень, Фетида.
Голова трещала. Она плохо помнила прошедшую ночь.
– Да так, обычное коринфское вино. А что?
– Так. Чего-то голова болит. И сны какие-то непонятные снились.
– Наверное, это подействовало не вино, а моя любовь, – коварно ухмыльнулся Зевс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100