Василий стал бояться вампиров, зомби, покойников. И вот сейчас кто-то тихо прошёл, словно пролетел там за станком. Это был не человек.
Что теперь делать? Бежать, включать свет, звать Матвеича? А если никого нет, скажут, что он теней боится, и вообще не будут в ночную ставить. А это деньги неплохие. Их терять Василий не хотел. Вася еще раз огляделся, даже встал со стула на приступок у станка и внимательно посмотрел вокруг.
Ничего подозрительного. Все, как всегда. Станок гудит, стружка падает. Василий налил из заранее приготовленной двухлитровой бутылки из-под пепси-колы холодной воды в кружку и дрогнувшей рукой сунул туда кипятильник. Он решил не зацикливаться на своих глупых страхах, воткнул в уши наушники, поискал в эфире песенку получше и откинулся на стуле в ожидании кипения воды. Хорошо Васе - он сидит, а деньги идут. Капают, как стружка из под фрезы.
В наушниках зазвучала романтическая светлая мелодия, скрипки плакали так пронзительно, что смычок как будто бы касался оголенного сердца. Василию сделалось одновременно и грустно и радостно. Он вспомнил как они с Леной сегодня днем ходили в магазин покупать свадебное платье. Лена давно это платье присмотрела, попросила отложить, чтобы показать жениху, то есть Васе. И вот они, выбрав время, приехали вместе. Пока Леночка переодевалась и прихорашивалась, Василий ее ждал, разглядывая журнал свадебных мод.
Он даже заскучал, ожидая свою невесту. Но когда Лена вышла из примерочной в чудесном белоснежном платье, накинув на лицо полупрозрачную фату и глядя через нее своими большими влажными глазами, Василий потерял дар речи. Он только и смог сказать: "Ты... такая..." и к горлу подкатил комок. Лена была просто ослепительна, очень красива. Она смущенно улыбалась и краснела, а Василию хотелось тут же сорвать с нее весь этот наряд и овладеть Ленкой прямо в примерочной на полу. Но Василий взял себя в руки и сдержал этот порыв со срыванием платья до "первой" брачной ночи. Нет, все-таки он Лену очень любит. И она его, наверное. Хотя что в нем такого? Бывший зек, простой токарь, не атлет и не красавец.
Вода закипела и Василий потянулся к чашке. И тут случайно боковым зрением он заметил, что со стороны спины кто-то к нему медленно подходит. Жуткий страх охватил Василия, скрутил внутренности, он резко повернул голову. Но не успел ничего осознать, сделать и даже вскрикнуть - сильный удар чем-то тяжелым по голове отключил его сознание.
9
Сторож Матвеич подошел к двери в цех и потянул ручку на себя. Дверь не поддалась. Матвеич дернул еще раз посильнее, но безуспешно.
"Чой-то Васька закрылся-то?" - подумал Матвеич и сильно постучал прикладом ружья в дверь. Стучать в дверь было бесполезно и Матвеич это знал. Когда работал станок, стука в дверь слышно не было. Беспородная собачка Тарзан - напарник и соратник Матвеича - недоуменно тявкнула. Матвеич постучал ещё раз, постоял, ещё постучал ногой, снова постоял, да и пошел к себе в будку, а Тарзан побежал за ним. "Ну и ладно, - подумал он, - попью чаю один. А вот уснет Васька, спортит деталь, тогда пожалеет, что Матвеича не пущал". Он доковылял до своей будки, заперся изнутри и обиделся на Василия.
В цеху было тихо. Василий очнулся оттого, что кто-то поливал его больную голову холодной водой. Вода лилась по щекам, по шее, попадая за шиворот и на грудь, окрашенная в бледно-розовый цвет. Василий открыл глаза и осторожно огляделся. Он полусидел-полустоял на коленях лицом к станку, который не работал, махина не крутилась. Василий попытался пошевелиться и чуть не завалился набок от боли в голове. Удержало его лишь то, что его руки были привязаны к барабану станка. Нет, даже не привязаны, а просто рукава крепкой рабочей куртки Василия были зажаты в барабане.
Вася потянул руки на себя, пытаясь вырваться. Но ничего не получилось рукава были зажаты слишком крепко. Захотелось сплюнуть, но рот был заклеен чем-то, кожу тянуло, больно дергало за волоски Васиной небритости. Почему-то не горела лампа под потолком, а светильник на станке бил прямо в глаза. Василий, ослепленный, резко отвернулся и ощутил в голове вместе с болью еле заметный шум. Во рту стоял знакомый привкус водки. Но он не пил сегодня водки.
Василий точно знал, что ни сегодня, ни вчера он не пил водки. Откуда этот привкус? Или ему налили водки в рот? Бесплатно? Василий жил долго, но не мог вспомнить чтобы кому-то наливали насильно в рот водку. Обычно водки не хватает, и все рады выпить даже не насильно, а так, лишь бы выпить. Но чтоб бесплатно наливали водку прямо в рот, такого Василий совершенно не помнил. "Нет, однажды было такое, - вдруг вспомнил Василий, - один раз мы наливали водку насильно прямо в глотку, но это было очень давно. Инне. И после этого мы ее убили".
Василий понял, что то, что он привязан, то, что его напоили - все это часть какого-то зловещего ритуала, отчасти повторяющая то, что произошло семь лет назад с Инной. В одном сомнений не было - его хотят убить. Но умирать Василий совершенно не хотел, особенно на текущем, не самом плохом этапе своей жизни. Смерть перечеркивала все к чему он шел, весь его план. Василий мобилизовал все свои силы, вскочил на ноги и с силой уперся одной ступней в то место, где были зажаты его руки. Рванул на себя что было мочи, но тут же получил сильный удар сзади прямо по позвоночнику. И еще один чем-то твердым и тяжелым по затылку.
Василий упал, ударившись пахом о станину, и повис на зажатых в станке рукавах. Кисти рук вывернулись и хрустнули. Василий вскрикнул от боли. Тут же ему пришла в голову мысль, что можно скинуть с себя куртку и вырваться из этого капкана. Ни на секунду Василий не задумался ни о том, кто зажал его вот в таком положении, ни о том, кто ударил его по спине и по затылку. Все тело, каждая клеточка боролись лишь за то, что бы спастись, вырваться из сомкнутых железных челюстей.
Кисти рук никак не хотели пролезать в рукава, затиснутые в станке. Напрасно Василий дергался и извивался, как червяк. С его разбитой головы по волосам, по носу текла горячая кровь. Один рукав затрещал, ткань лопнула. Обрадованный Василий рванул еще сильнее и высвободил правую руку. Василий вытер рукавом текущую по глазам кровь и в изнеможении оперся спиной на деталь, чтобы набраться сил и освободить вторую руку.
Но в это время станок включился, деталь пошла и с ревом потащила Василия наверх на себя. Зацепиться было не за что. Василий беспомощно шарил рукой по гладкой поверхности болванки, его тело уже оторвалось от земли на несколько сантиметров. Василий зачем-то пытался оторвать с губ прозрачный скотч, как будто это могло его спасти, но ничего не получалось. Между станиной и болванкой внизу была щель сантиметров десять - туда и тащила его безжалостная машина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
Что теперь делать? Бежать, включать свет, звать Матвеича? А если никого нет, скажут, что он теней боится, и вообще не будут в ночную ставить. А это деньги неплохие. Их терять Василий не хотел. Вася еще раз огляделся, даже встал со стула на приступок у станка и внимательно посмотрел вокруг.
Ничего подозрительного. Все, как всегда. Станок гудит, стружка падает. Василий налил из заранее приготовленной двухлитровой бутылки из-под пепси-колы холодной воды в кружку и дрогнувшей рукой сунул туда кипятильник. Он решил не зацикливаться на своих глупых страхах, воткнул в уши наушники, поискал в эфире песенку получше и откинулся на стуле в ожидании кипения воды. Хорошо Васе - он сидит, а деньги идут. Капают, как стружка из под фрезы.
В наушниках зазвучала романтическая светлая мелодия, скрипки плакали так пронзительно, что смычок как будто бы касался оголенного сердца. Василию сделалось одновременно и грустно и радостно. Он вспомнил как они с Леной сегодня днем ходили в магазин покупать свадебное платье. Лена давно это платье присмотрела, попросила отложить, чтобы показать жениху, то есть Васе. И вот они, выбрав время, приехали вместе. Пока Леночка переодевалась и прихорашивалась, Василий ее ждал, разглядывая журнал свадебных мод.
Он даже заскучал, ожидая свою невесту. Но когда Лена вышла из примерочной в чудесном белоснежном платье, накинув на лицо полупрозрачную фату и глядя через нее своими большими влажными глазами, Василий потерял дар речи. Он только и смог сказать: "Ты... такая..." и к горлу подкатил комок. Лена была просто ослепительна, очень красива. Она смущенно улыбалась и краснела, а Василию хотелось тут же сорвать с нее весь этот наряд и овладеть Ленкой прямо в примерочной на полу. Но Василий взял себя в руки и сдержал этот порыв со срыванием платья до "первой" брачной ночи. Нет, все-таки он Лену очень любит. И она его, наверное. Хотя что в нем такого? Бывший зек, простой токарь, не атлет и не красавец.
Вода закипела и Василий потянулся к чашке. И тут случайно боковым зрением он заметил, что со стороны спины кто-то к нему медленно подходит. Жуткий страх охватил Василия, скрутил внутренности, он резко повернул голову. Но не успел ничего осознать, сделать и даже вскрикнуть - сильный удар чем-то тяжелым по голове отключил его сознание.
9
Сторож Матвеич подошел к двери в цех и потянул ручку на себя. Дверь не поддалась. Матвеич дернул еще раз посильнее, но безуспешно.
"Чой-то Васька закрылся-то?" - подумал Матвеич и сильно постучал прикладом ружья в дверь. Стучать в дверь было бесполезно и Матвеич это знал. Когда работал станок, стука в дверь слышно не было. Беспородная собачка Тарзан - напарник и соратник Матвеича - недоуменно тявкнула. Матвеич постучал ещё раз, постоял, ещё постучал ногой, снова постоял, да и пошел к себе в будку, а Тарзан побежал за ним. "Ну и ладно, - подумал он, - попью чаю один. А вот уснет Васька, спортит деталь, тогда пожалеет, что Матвеича не пущал". Он доковылял до своей будки, заперся изнутри и обиделся на Василия.
В цеху было тихо. Василий очнулся оттого, что кто-то поливал его больную голову холодной водой. Вода лилась по щекам, по шее, попадая за шиворот и на грудь, окрашенная в бледно-розовый цвет. Василий открыл глаза и осторожно огляделся. Он полусидел-полустоял на коленях лицом к станку, который не работал, махина не крутилась. Василий попытался пошевелиться и чуть не завалился набок от боли в голове. Удержало его лишь то, что его руки были привязаны к барабану станка. Нет, даже не привязаны, а просто рукава крепкой рабочей куртки Василия были зажаты в барабане.
Вася потянул руки на себя, пытаясь вырваться. Но ничего не получилось рукава были зажаты слишком крепко. Захотелось сплюнуть, но рот был заклеен чем-то, кожу тянуло, больно дергало за волоски Васиной небритости. Почему-то не горела лампа под потолком, а светильник на станке бил прямо в глаза. Василий, ослепленный, резко отвернулся и ощутил в голове вместе с болью еле заметный шум. Во рту стоял знакомый привкус водки. Но он не пил сегодня водки.
Василий точно знал, что ни сегодня, ни вчера он не пил водки. Откуда этот привкус? Или ему налили водки в рот? Бесплатно? Василий жил долго, но не мог вспомнить чтобы кому-то наливали насильно в рот водку. Обычно водки не хватает, и все рады выпить даже не насильно, а так, лишь бы выпить. Но чтоб бесплатно наливали водку прямо в рот, такого Василий совершенно не помнил. "Нет, однажды было такое, - вдруг вспомнил Василий, - один раз мы наливали водку насильно прямо в глотку, но это было очень давно. Инне. И после этого мы ее убили".
Василий понял, что то, что он привязан, то, что его напоили - все это часть какого-то зловещего ритуала, отчасти повторяющая то, что произошло семь лет назад с Инной. В одном сомнений не было - его хотят убить. Но умирать Василий совершенно не хотел, особенно на текущем, не самом плохом этапе своей жизни. Смерть перечеркивала все к чему он шел, весь его план. Василий мобилизовал все свои силы, вскочил на ноги и с силой уперся одной ступней в то место, где были зажаты его руки. Рванул на себя что было мочи, но тут же получил сильный удар сзади прямо по позвоночнику. И еще один чем-то твердым и тяжелым по затылку.
Василий упал, ударившись пахом о станину, и повис на зажатых в станке рукавах. Кисти рук вывернулись и хрустнули. Василий вскрикнул от боли. Тут же ему пришла в голову мысль, что можно скинуть с себя куртку и вырваться из этого капкана. Ни на секунду Василий не задумался ни о том, кто зажал его вот в таком положении, ни о том, кто ударил его по спине и по затылку. Все тело, каждая клеточка боролись лишь за то, что бы спастись, вырваться из сомкнутых железных челюстей.
Кисти рук никак не хотели пролезать в рукава, затиснутые в станке. Напрасно Василий дергался и извивался, как червяк. С его разбитой головы по волосам, по носу текла горячая кровь. Один рукав затрещал, ткань лопнула. Обрадованный Василий рванул еще сильнее и высвободил правую руку. Василий вытер рукавом текущую по глазам кровь и в изнеможении оперся спиной на деталь, чтобы набраться сил и освободить вторую руку.
Но в это время станок включился, деталь пошла и с ревом потащила Василия наверх на себя. Зацепиться было не за что. Василий беспомощно шарил рукой по гладкой поверхности болванки, его тело уже оторвалось от земли на несколько сантиметров. Василий зачем-то пытался оторвать с губ прозрачный скотч, как будто это могло его спасти, но ничего не получалось. Между станиной и болванкой внизу была щель сантиметров десять - туда и тащила его безжалостная машина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63