Что-то тихо сказал Таньке муж, она сразу же переменила тон разговора и сказала:
- Ну, пока, не звони больше.
Семен хотел было спросить Таньку не звонили ли с угрозами, но в трубке уже запиликали короткие гудки. Семен нажал кнопку окончания разговора, снова включил аппарат и сразу стал набирать номер Голубеева. Он не знал, что будет говорить, но знал точно, что по одному "Алло" поймет, кто звонил ему тогда с угрозой, Голубеев или кто-то другой.
Ответила женщина.
- Извините, - начал разговор Семен, - а можно позвать Голубеева Сергея Петровича к телефону?
- Ой, - растерялась женщина, - а здесь такие не живут. Вы по какому номеру звоните?
Семен назвал цифры по порядку. Женщина удивилась:
- Да, это наш номер, но мы здесь живем недавно, а до этого здесь какой-то старичок жил. Мы у него квартиру купили. А он в дом престарелых переехал...
- Давно переехал? - спросил Семен.
- Года два, наверное, или три, - растерянно ответила женщина. - Нет, два. Мы тут живем два года.
- А старичок теперь где? - спросил Семен. - Адреса не знаете? Где он живет?
- А он, вроде бы, даже и нигде теперь не живет, - произнесла женщина. Он, по-моему, уже умер. Да, точно умер. Муж говорил.
- А может быть, вы путаете? - спросил Семен. - Как фамилия была у вашего старичка?
- Ой, погодите, я не знаю, - снова засуетилась женщина. - Муж знает, сейчас я спрошу.
Семен услышал, как она кричит куда-то вглубь комнаты:
- Котик, а как того старичка была фамилия, который нам квартиру продал?
- А кто там? - ответил "котик" басом.
- Не знаю, - сказала ему женщина, - мужчина какой-то.
- Дура! - разозлился мужчина, - С кем говоришь, не знаешь, а может, это...
Тут "котик" перешел на шепот, и что он сказал, Семен не услышал.
- Да, - гаркнул через некоторое время "котик" в трубку.
- Здравствуйте, - сказал ему Семен, - я тут в городе проездом. Мне дали этот телефон, который теперь ваш, сказали позвонить и передать посылочку от родственников из Сибири...
- Голубееву, что ли? - спросил "котик", грубо прервав Семена.
- Да-да... - начал было говорить Семен, но "котик" опять прервал его:
- Скончался Петрович восемь месяцев назад в Доме престарелых в Коломягах. Можешь съездить туда и все узнать. В тридцать второй комнате он жил. Мы за ним ухаживали до смерти. Только я что-то не припомню у него родственников в Сибири. Здесь есть родственник, в городе. А там что за родственники еще? Может, самозванцы? Хотят на квартиру претендовать?
- Может, и самозванцы, - ответил Семен, - про квартиру не знаю, мое дело маленькое. Значит, точно умер?
- Я тебе говорю, умер, - ответил "котик", - значит, все, кранты! Закопали его. Да он и не ходил почти последний год, все под себя делал. Инсульт у него был. Короче, хочешь все узнать - езжай в Дом престарелых в Коломяги.
- Да не поеду я, - сказал Семен и положил трубку.
Вот так. Значит, помер старик. Да и не воитель он был, раз пластом лежал. Но кто тогда всю эту херню затеял? Какой-нибудь сумасшедший маньяк? Не Инна же из могилы встала через семь лет, чтобы за ними охотиться?
Телефонный звонок прервал размышления Семена. Очнувшись, он схватил трубку и поднес ее к уху.
- Алло, да? - закричали в трубке, и Семен сразу узнал Алика.
- Привет, сын древнего народа, - сказал Семен, - как дела идут?
- Хорошо, - ответил Алик, - ты как? Куда пропал?
- Ничего, живу помаленьку, - ответил Семен, - как шаверма идет? Покупает народ шаверму?
Когда они встречались в последний раз, это произошло случайно, на улице, и было почти год назад, тогда Алик собирался брать в аренду ларек по производству и продаже шавермы.
- Нормально, дела идут, - довольно ответил Алик. - Приезжай, посмотри, шавермой угощу.
- А где у тебя твое предприятие находится? - спросил Семен на всякий случай.
- Возле метро "Лесная", справа от выхода, - ответил Алик, - На киоске красными буквами по белому написано "Шаверма". Да спросишь, меня там все знают. Но я там бываю только поздно вечером после десяти, да. Дел много, надо крутится.
Семен заметил, что Алик стал меньше употреблять свое знаменитое: "Да?" в конце каждого предложения. Семен не знал, как начать, и решил рассказать Алику все как есть, а тот пусть сам думает.
- Дело такое, Алик, - сказал Семен, - позавчера мне позвонил какой-то мудак и стал угрожать...
- Э, слушай, да! - перебивая Семена, закричал в трубку Алик. - И мне звонил какой-то баран! Охота, говорит, охота! Кому охота, чего охота, мне не понятно! Я ему сказал, будешь мертвый, да? Тебе тоже звонил?
- Слушай дальше, - продолжил Семен, - Бомба пропал в тот же день, пока ничего не известно, а Василий погиб вчера на работе...
- Ты что, испугался, да? - со смешком спросил Алик. - Боишься, да?
- Я просто хочу тебя предупредить, - ответил Семен, - на всякий случай.
- Э, не надо, дарагой! - с пренебрежением ответил Алик. - О себе думай, а я о себе буду думать! Меня пугать не надо.
- Ну и хрен с тобой! - сказал Семен и повесил трубку.
Алика Семен недолюбливал с самого первого дня их встречи и азербайджанец это чувствовал. И правда, какого черта он об Алике этом печется, а тот ему еще и дерьмо в лицо кидает? Пусть его хоть в мелкую крошку пошинкуют, раз он такой баран упрямый, главное, чтобы самому Семену не влететь в неприятности. А уж самого себя, он сумеет защитить. Научился. Семен проверил, надежно ли заперта дверь, плотно закрыл все форточки, на всякий случай положил под кровать полуметровый гвоздодер и улегся спать. Он знал, что проснется, если услышит что-то подозрительное. Спал он чутко. Но ничего не случилось ночью. По крайней мере с Семеном.
11
Алик, услышав короткие гудки в телефоне, выругался по-русски и бросил трубку. Он в самом деле ничего не боялся, никаких мстителей. Это на востоке кровная месть - святое дело. За родственника будут резать и стрелять всех его убийц и их родню, пока весь род не вырежут. А эти русские? У них кишка тонка на такое дело. Они смелые, только когда пьяные, а когда человек пьян, голова плохо соображает. Никогда им не тягаться с мусульманами. Из Афганистана почти безоружные душманы выкинули до зубов вооруженных русских, как котят. В Чечню сунулись - тоже получили по зубам.
Торговать не умеют, работать не хотят, только водку пить и ничего не делать. Взял недавно Алик к себе в ларек местную девку работать - шаверму подавать, деньги считать. Ленивая. На работу опаздывала, делала все медленно и все говорила, что мало платил ей Алик. Да еще и не давала никогда и никому себя любить, даже хозяину. Уволил ее Алик и не жалеет об этом.
То ли дело сейчас, работает у Алика хохлушка Верка с Украины. Летает, как веник, шустро. Все чисто вымоет, и работать готова сутками - лишь бы платили. Дома у нее в маленьком городке где-то муж безработный, мамка, батька-пьяница и пять братьев сопливых. И всех кормить надо. Вот она и корячится тут, как проклятая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
- Ну, пока, не звони больше.
Семен хотел было спросить Таньку не звонили ли с угрозами, но в трубке уже запиликали короткие гудки. Семен нажал кнопку окончания разговора, снова включил аппарат и сразу стал набирать номер Голубеева. Он не знал, что будет говорить, но знал точно, что по одному "Алло" поймет, кто звонил ему тогда с угрозой, Голубеев или кто-то другой.
Ответила женщина.
- Извините, - начал разговор Семен, - а можно позвать Голубеева Сергея Петровича к телефону?
- Ой, - растерялась женщина, - а здесь такие не живут. Вы по какому номеру звоните?
Семен назвал цифры по порядку. Женщина удивилась:
- Да, это наш номер, но мы здесь живем недавно, а до этого здесь какой-то старичок жил. Мы у него квартиру купили. А он в дом престарелых переехал...
- Давно переехал? - спросил Семен.
- Года два, наверное, или три, - растерянно ответила женщина. - Нет, два. Мы тут живем два года.
- А старичок теперь где? - спросил Семен. - Адреса не знаете? Где он живет?
- А он, вроде бы, даже и нигде теперь не живет, - произнесла женщина. Он, по-моему, уже умер. Да, точно умер. Муж говорил.
- А может быть, вы путаете? - спросил Семен. - Как фамилия была у вашего старичка?
- Ой, погодите, я не знаю, - снова засуетилась женщина. - Муж знает, сейчас я спрошу.
Семен услышал, как она кричит куда-то вглубь комнаты:
- Котик, а как того старичка была фамилия, который нам квартиру продал?
- А кто там? - ответил "котик" басом.
- Не знаю, - сказала ему женщина, - мужчина какой-то.
- Дура! - разозлился мужчина, - С кем говоришь, не знаешь, а может, это...
Тут "котик" перешел на шепот, и что он сказал, Семен не услышал.
- Да, - гаркнул через некоторое время "котик" в трубку.
- Здравствуйте, - сказал ему Семен, - я тут в городе проездом. Мне дали этот телефон, который теперь ваш, сказали позвонить и передать посылочку от родственников из Сибири...
- Голубееву, что ли? - спросил "котик", грубо прервав Семена.
- Да-да... - начал было говорить Семен, но "котик" опять прервал его:
- Скончался Петрович восемь месяцев назад в Доме престарелых в Коломягах. Можешь съездить туда и все узнать. В тридцать второй комнате он жил. Мы за ним ухаживали до смерти. Только я что-то не припомню у него родственников в Сибири. Здесь есть родственник, в городе. А там что за родственники еще? Может, самозванцы? Хотят на квартиру претендовать?
- Может, и самозванцы, - ответил Семен, - про квартиру не знаю, мое дело маленькое. Значит, точно умер?
- Я тебе говорю, умер, - ответил "котик", - значит, все, кранты! Закопали его. Да он и не ходил почти последний год, все под себя делал. Инсульт у него был. Короче, хочешь все узнать - езжай в Дом престарелых в Коломяги.
- Да не поеду я, - сказал Семен и положил трубку.
Вот так. Значит, помер старик. Да и не воитель он был, раз пластом лежал. Но кто тогда всю эту херню затеял? Какой-нибудь сумасшедший маньяк? Не Инна же из могилы встала через семь лет, чтобы за ними охотиться?
Телефонный звонок прервал размышления Семена. Очнувшись, он схватил трубку и поднес ее к уху.
- Алло, да? - закричали в трубке, и Семен сразу узнал Алика.
- Привет, сын древнего народа, - сказал Семен, - как дела идут?
- Хорошо, - ответил Алик, - ты как? Куда пропал?
- Ничего, живу помаленьку, - ответил Семен, - как шаверма идет? Покупает народ шаверму?
Когда они встречались в последний раз, это произошло случайно, на улице, и было почти год назад, тогда Алик собирался брать в аренду ларек по производству и продаже шавермы.
- Нормально, дела идут, - довольно ответил Алик. - Приезжай, посмотри, шавермой угощу.
- А где у тебя твое предприятие находится? - спросил Семен на всякий случай.
- Возле метро "Лесная", справа от выхода, - ответил Алик, - На киоске красными буквами по белому написано "Шаверма". Да спросишь, меня там все знают. Но я там бываю только поздно вечером после десяти, да. Дел много, надо крутится.
Семен заметил, что Алик стал меньше употреблять свое знаменитое: "Да?" в конце каждого предложения. Семен не знал, как начать, и решил рассказать Алику все как есть, а тот пусть сам думает.
- Дело такое, Алик, - сказал Семен, - позавчера мне позвонил какой-то мудак и стал угрожать...
- Э, слушай, да! - перебивая Семена, закричал в трубку Алик. - И мне звонил какой-то баран! Охота, говорит, охота! Кому охота, чего охота, мне не понятно! Я ему сказал, будешь мертвый, да? Тебе тоже звонил?
- Слушай дальше, - продолжил Семен, - Бомба пропал в тот же день, пока ничего не известно, а Василий погиб вчера на работе...
- Ты что, испугался, да? - со смешком спросил Алик. - Боишься, да?
- Я просто хочу тебя предупредить, - ответил Семен, - на всякий случай.
- Э, не надо, дарагой! - с пренебрежением ответил Алик. - О себе думай, а я о себе буду думать! Меня пугать не надо.
- Ну и хрен с тобой! - сказал Семен и повесил трубку.
Алика Семен недолюбливал с самого первого дня их встречи и азербайджанец это чувствовал. И правда, какого черта он об Алике этом печется, а тот ему еще и дерьмо в лицо кидает? Пусть его хоть в мелкую крошку пошинкуют, раз он такой баран упрямый, главное, чтобы самому Семену не влететь в неприятности. А уж самого себя, он сумеет защитить. Научился. Семен проверил, надежно ли заперта дверь, плотно закрыл все форточки, на всякий случай положил под кровать полуметровый гвоздодер и улегся спать. Он знал, что проснется, если услышит что-то подозрительное. Спал он чутко. Но ничего не случилось ночью. По крайней мере с Семеном.
11
Алик, услышав короткие гудки в телефоне, выругался по-русски и бросил трубку. Он в самом деле ничего не боялся, никаких мстителей. Это на востоке кровная месть - святое дело. За родственника будут резать и стрелять всех его убийц и их родню, пока весь род не вырежут. А эти русские? У них кишка тонка на такое дело. Они смелые, только когда пьяные, а когда человек пьян, голова плохо соображает. Никогда им не тягаться с мусульманами. Из Афганистана почти безоружные душманы выкинули до зубов вооруженных русских, как котят. В Чечню сунулись - тоже получили по зубам.
Торговать не умеют, работать не хотят, только водку пить и ничего не делать. Взял недавно Алик к себе в ларек местную девку работать - шаверму подавать, деньги считать. Ленивая. На работу опаздывала, делала все медленно и все говорила, что мало платил ей Алик. Да еще и не давала никогда и никому себя любить, даже хозяину. Уволил ее Алик и не жалеет об этом.
То ли дело сейчас, работает у Алика хохлушка Верка с Украины. Летает, как веник, шустро. Все чисто вымоет, и работать готова сутками - лишь бы платили. Дома у нее в маленьком городке где-то муж безработный, мамка, батька-пьяница и пять братьев сопливых. И всех кормить надо. Вот она и корячится тут, как проклятая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63