Гарольд присел возле нее на корточки и внимательно посмотрел в немного напуганное растерянное лицо девушки. — Донна, о ком ты говоришь? — Я думала, что он просто запутался… — Джозеф? Ты имеешь в виду Джозефа? — спросил Гарольд.
Донна кивнула головой. — Да, Джозеф… И вот когда я, наконец, поверила, что во всем разобралась, я вновь должна волноваться, вновь все изменилось… — Успокойся, Донна! Тебя волнует Джозеф только потому, что ты к нему неравнодушна. Но ведь это же так прекрасно! — Гарольд! Я хочу, чтобы все это закончилось! Чтобы я больше не волновалась! Я не могу больше так жить! — вздрагивала при каждом слове Донна. — Донна, прежде всего это должно закончиться в самой тебе, ведь мало ли в жизни происходит несчастий, бед… И главное, как ты к ним относишься. Принимаешь близко к сердцу или нет…
Донна моргала глазами и с благодарностью смотрела на Гарольда. Ей становилось легче от его слов, а парень продолжал:— Вспомни Лору, вспомни, как она любила говорить: «Донна-мадонна всегда будет завтра, завтра всегда наступает». Донна наконец-то улыбнулась. — Как хорошо, ты помнишь любимую присказку Лоры. — Ты вся дрожишь, тебе холодно? — Нет, нет, — сказала Донна, но Гарольд снял с кресла большой теплый плед и укутал им Донну. — Посиди здесь, я сейчас тебе что-нибудь принесу.
— Спасибо, Гарольд. — Посиди, я сейчас. Я тебе принесу чего-нибудь выпить.
Едва Гарольд исчез в своей оранжерее, как Донна поднялась с дивана, придерживая плед рукой, чтобы он не съехал на пол, Донна подошла к огромному цветку, росшему в вазоне. Она любовно погладила пальцем его шелковистые листья, любуясь блеском ярко-пунцового цветка. Потом Донна заметила, что рядом с цветком лежит раскрытая книга, а на ее страницах острый нож.
Донна вздрогнула. Ее взгляд скользнул дальше по столу и остановился на небольшой кожаной тетради с блестящим медным замочком. Она наморщила лоб, вспоминая. Девушке казалось, что она уже где-то видела эту тетрадь. Обложка была немного изогнута, как бы приглашала Донну открыть ее и взглянуть на первую страницу.
Донна так и поступила. Она раскрыла тетрадь и увидела там надпись, сделанную крупными буквами: «Дневник Лоры Палмер». Она сразу же узнала почерк Лоры, и холодок пробежал по спине Донны.
Она вздрогнула, услышав шаги Гарольда Смита.
Донна хотела захлопнуть тетрадь, но ее рука замерла.
Глава 60
Допрос Лиланда Палмера шерифом Гарри Труменом. — Брендон сообщает о своих мужских неприятностях доктору Хайверу. — Жан Рено предлагает свои посреднические услуги Бенжамину Хорну.
Сидя в рабочем кабинете шерифа, Лиланд как-то отрешенно смотрел перед собой — вид у него был совершенно убитый. Он походил на человека, который после того, как выполнил какую-то главную задачу своей жизни, подошел к черте, за которой — безразличие и апатия. Во взгляде адвоката прочитывалось: «Я сделал, что хотел, и теперь вы можете поступить со мной, как считаете нужным…».
Трумен, прекрасно понимая состояние отца убитой, долго ходил из угла в угол, не зная, с чего начать допрос. С одной стороны, ставя себя в положение арестованного, Гарри в чем-то и понимал мистера Палмера, с другой же — чувство профессионального долга все время подсказывало Трумену, что перед ним — убийца, с которым надо обращаться по всей строгости законов.
Наконец Гарри избрал единственно правильное в такой ситуации решение, целиком компромиссное: он решил провести этот допрос не так, как это делается обычно, а, скорее, в форме дружеской беседы.
Усевшись на свое обычное место, Гарри внимательно посмотрел на Лиланда и произнес обычную в подобных случаях преамбулу — это было необходимо:— Лиланд, — шериф сознательно обратился к задержанному по имени, привнося таким образом в обращение доверительные нотки, — Лиланд, как мне не тяжело это говорить тебе, но ты задержан, — Трумен всегда избегал слов «арестован» и «взят под стражу», — ты задержан…
Мистер Палмер совершенно равнодушно кивнул в ответ и произнес деревянным голосом:— Да. Я знаю…
Трумен, склонив голову, продолжал:— Против тебя выдвигается обвинение в преднамеренном убийстве…
Лиланд, не моргая, смотрел в какую-то точку в пространстве перед собой. — Да— В этой связи мне хотелось бы задать тебе несколько вопросов…
Лиланд никак не прореагировал на эту фразу. — И еще: ты, как адвокат, наверняка хорошо знаешь, что все, сказанное тобой тут, может быть использовано против тебя же самого на судебном процессе… Может быть, вызвать адвоката? — Предложил шериф, прекрасно понимая, насколько глупо звучит этот вопрос: мистер Палмер справедливо считался лучшим адвокатом в Твин Пиксе.
Лиланд едва кивнул. — Нет… — прошептал он одними губами. — Не надо мне адвоката…
Трумен повернул голову в сторону сидевшего поодаль Купера — он о чем-то перешептывался со специально приглашенным в качестве свидетеля доктором Уильямом Хайвером, и вопросительно посмотрел на агента ФБР. Тот ободряюще кивнул. — Скажи, не случалось ли тебе третьего марта сего года быть в госпитале? — Спросил шериф. — Да, — чуть слышно ответил Лиланд.
Шериф покачал головой. — Так… Лиланд, скажи, пожалуйста, что ты там делал, в госпитале?..
Палмер, не поворачивая головы, ответил:
Искал одного человека… Шериф слегка прищурился. — Какого же человека?..
Лиланд, глядя перед собой, с отрешенным видом ответил Трумену:— Убийцу моей дочери… — Лиланд, ты знал имя и фамилию этого человека? — продолжил Гарри.
Лиланд едва заметно кивнул. — Да… Знал. Его звали Жак Рено, это владелец «Дома у дороги» и крупье казино в «Одноглазом Джеке».
Шериф наклонил голову в знак согласия. — Это нам и так хорошо известно… Лиланд, а теперь ответь — ты убил того человека?..
Неожиданно на глаза мистера Палмера навернулись слезы. — Да, — внезапно воскликнул он истерически, — да, да, да, я убил его, и будь моя воля, я убил бы его еще два, три, десять, пятнадцать, сто раз!.. Да, да, это я убил Рено!..
Шериф сделал Лиланду успокаивающий знак. — Тихо, тихо… Лиланд, — сказал он, стараясь вложить в голос максимально мягкие интонации, — Лиланд, мы, все тут сидящие, — шериф, описав рукой полукруг, указал в сторону Купера и Хайвера, — мы все, Лиланд, прекрасно понимаем твое состояние… Не думай, — добавил шериф, немного помолчав, — не думай, что только один ты знаешь, что такое утрата…
Лиланд поднял на Гарри полные слез глаза. — Ты не понимаешь… — по щекам Лиланда текли слезы, но он не замечал этого, — не понимаешь, Гарри, что такое ощущение полной безвозвратности… Что такое пустота, которая копится, копится, копится у тебя внутри… Гарри, у тебя никогда не было дочери, — Лиланд громко всхлипнул, — ты не понимаешь, что значит растить ее, лелеять, связывать с ней все надежды жизни… Чтобы потом ее так вот, запросто, закопали в землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139